Кризисы в процессе цикличного развития экономики

Вместе с  тем, нарастает напряженность банковских балансов, увеличиваются товарные запасы. Экономика подходит к следующему витку. Подъем, выводящий экономику  на новый уровень в ее поступательном развитии, заканчивается «новой бездной  краха».[14, c. 10]

Неправильным  было бы также полагать, что между  потрясениями, то есть фазах оживления и подъема, деловой мир напоминает море в ясную погоду. Нет, на нем довольно часты волнения, «барашки» в виде частичных,  малых, промежуточных спадов.

Современные экономические циклы существенно  отличаются от циклов  XIX  и первой половины  XX века. Общие закономерности находят все менее видимое проявление. Некоторые фазы экономического цикла претерпевают значительные метаморфозы, а то и исчезают вовсе.

Во второй половине  XX века обнаруживается тенденция к относительному ослаблению циклических колебаний. Вместе с ослаблением кризисов наблюдается их учащение и явное нарушение классического цикла, выпадение некоторых фаз. Современные кризисы, происходящие на фоне инфляции, не сопровождаются, как это было раньше, падением цен.

После рассмотрения основных понятий, функций и фаз  кризиса, будет целесообразно осветить теоретический аспект исследования кризисов

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ КРИЗИСОВ

 

2.1 Содержание механизма кризиса  в работах западных экономистов.

Среди многочисленных теоретических  вопросов циклического развития мировой  хозяйственной системы особое место  занимает проблема экономических кризисов. Это связано не только с тем, что  кризис является элементом циклического механизма, первым обратившим на себя внимание исследователей. Подавляющее  большинство экономистов полагают, что кризис – конституирующая  фаза экономического цикла. Именно в  процессе протекания кризиса во многом формируются направления и принципы будущей динамики развития экономической  системы.

Фаза кризиса – наиболее сложный и противоречивый период в динамике экономической системы, завершающийся, как правило, переходом  ее в качественно новое состояние. Это период нарушения сложившегося равновесия, возникновении спектра возможных альтернатив будущего развития и структурной трансформации. Кризисы неизбежны в рамках циклической динамики экономического развития. В каждом из них можно обнаружить схожие черты, и в то же время, нет совершенно одинаковых кризисов. Каждый кризис специфичен в зависимости от сферы действия, длительности и глубины, взаимодействия множества экзогенных и эндогенных факторов, определяющих траекторию развития экономики в конкретный момент времени.[3, c. 20]

Несмотря на то, что именно кризис раньше других элементов циклического механизма экономического развития обратил на себя внимание исследователей, какой-либо четкой теории, описывающей его, долгое время не существовало. Это не удивительно, поскольку экономические потрясения первоначально трактовались как следствие воздействия неконтролируемых факторов извне (нередко, природного характера), описать которые в рамках экономической теории было крайне сложно. А потому, внимание было сосредоточено на описании последствий экономических кризисов. В целом же, для ранних разработок в теории циклов и кризисов характерна умозрительность заключений, базирующихся на результатах непродолжительных наблюдений за конъюктурой рынков отдельных регионов европейской экономики. Именно такими стали «циклы Жюгляра» (прообраз среднесрочных циклов) и «свиные циклы» (описывающие краткосрочные колебания с периодом до двух лет).[12]

Зарождение теории экономических  циклов и кризисов относятся к  началу ХIХ века, когда после становления основ индустриальной капиталистической экономики объективно появились периодические кризисы, что и придало импульс теоретическим разработкам в этом направлении. В работах Ж. Сисмонди, К. Родбертуса и Т. Мальтуса Была признана возможность общих кризисов перепроизводства при капиталистической системе хозяйствования и поставлен вопрос о путях их возникновения. Ж. Сисмонди видел в кризисах проявление внутренних противоречий современной ему экономики. У него появилась идея о несовершенстве организации капиталистического хозяйства, где при принятии решений агенты ориентируются на цены и издержки, ничего не зная о действиях друг друга. В результате, объем предложения определяется не истинным размером потребления, а обилием капитала, а следовательно, возможны кризисы перепроизводства. Т. Мальтус признавал возможность перепроизводства по той причине, что часть произведенного продукта, соответствующая по стоимости прибыли, не находит сбыта на рынке. К. Родбертус объяснял кризисы перепроизводства недопотреблением широких масс в результате более медленного роста заработной платы по сравнению с динамикой предложения товаров. Он исходил из «железного закона» заработной платы, согласно которому она ограничивается прожиточным минимумом. Таким образом, при росте производительности труда и количества произведенной продукции заработная плата, а следовательно и покупательная способность населения не увеличивается. Это и порождает сначала частичное перепроизводство, а затем, в силу зависимости, существующей между отраслями экономики, оно становится общим.

А. Лавеле полагал, что кризису всегда предшествует отток золота из страны за границу. Когда начинается этот процесс, распространяется неуверенность по всей экономике, поскольку система денежного обращения и кредита теряет обеспечение. Однако, отток золота из экономики – явление вторичное, и А. Лавеле не давал этому объяснения, не раскрывая тем самым первопричин экономических кризисов.[15]

К. Жюгляр впервые доказал свойственность периодичности промышленных колебаний для экономики капиталистических государств. Исходя не из теоретических обобщений, а исключительно из фактов, он установил закономерность в периодичности кризисов. "Существуют эпохи оживления, благополучия и повышения цен, заканчивающиеся всегда кризисами; за ними следуют годы замедления торговли и понижения цен, приводящие промышленность в более или менее угнетённое состояние».*

Таким образом, по К. Жюгляру кризис никогда не бывает внезапным. Ему всегда предшествует период высокой активности в экономике, особенно в промышленном секторе. Причина кризиса - в периодических колебаниях товарных цен. К. Жюгляр показал следующий механизм кризиса. Повышение товарных цен, основанное на росте сбережений, влечёт ухудшение торгового баланса страны, и начинается отток золота за границу. Как вынужденная мера, происходит снижение цен, ведущее к банкротствам коммерческих структур и снижению деловой активности. В отличие от А. Лавеле

К. Жюгляр глубже проанализировал изменения в экономике, показав, что динамика денежного сектора производна от изменений на товарных рынках.[9]

К середине ХIХ века относится возникновение «теории длинных волн» . В 1847 году X. Кларк заметил, что между двумя «экономическими катастрофами» прошло 54 года (1793 и 1847 годы). Он предположил, что этот интервал неслучаен и должны быть какие-то "физические" причины, вызывающие эти катастрофы. Однако, глубокого анализа кризисных явлений в рамках ранних концепций не проводилось, поскольку кризис считался явлением спонтанным. Вскоре после X. Кларка У. Джевонс выдвинул гипотезу, согласно которой экономические кризисы вызываются периодическим появлением пятен на Солнце, что наносит урон сельскому хозяйству, составлявшему в то время основу экономики государств. Однако попытка объяснить экономическую цикличность колебаниями условий внешней среды в эпоху стремительной индустриализации хозяйства не была поддержана в науке.

Российский экономист  А. Гельфанд и голландец Я. Ван  Гельдерен к началу XX столетия разработали концепции, где генератором роста являлись открытия новых рынков, а кризисы были следствием наличия сырьевых ограничений. А. Гельфанд одним из первых сформулировал тезис о том, что длительные периоды спадов и депрессий внутренне присущи капиталистическому способу производства.[11]

 

 

2.2. Учения Туган-Барановского

Основателем российской научной школы в области  кризисов является Михаил Иванович Туган-Барановский (1865-1916).

Промышленные  кризисы являются неизбежной фазой  экономических циклов. Правда, периодичность  кризисов не имеет характера математической периодичности: «промышленный цикл может растягиваться и стягиваться  в зависимости от конкретных условий  данного момента... Капиталистическое  развитие периодично в том смысле, что оно слагается из чередующихся моментов оживления и застоя, подъема  и упадка. Капиталистический цикл отнимает приблизительно.[12]

Предложенная  теория кризисов, по мнению М.И. Туган-Барановского, позволяет прогнозировать кризисы: «Развиваемая в этой книге теория кризисов объясняет, какие факторы благоприятствуют увеличению и снижению продолжительности промышленного цикла. Поэтому не трудно, исходя из названной теории, формулировать признаки приближения промышленного кризиса... Таким образом, теория приобретает большое практическое значение: она дает возможности предвидения в чрезвычайно важной хозяйственной области». Подтверждением этому явились прогнозы автора о промышленных кризисах начала XX века.

Проблема  кризисов может быть решена, говорит  Туган-Барановский, лишь на основе правильной теории рынка. Но большинство представителей современной экономической науки, указывает он, исходит из ложной теории рынка, а именно из "закона Сэя". Нисколько не удивительно поэтому, полагает он, что экономисты не нашли решения проблемы экономического цикла. [12]

         Самой характерной особенностью промышленных колебаний является, по мнению Туган-Барановского, совпадение изменений цен железа с фазами цикла. Цена железа неизменно высока во времена процветания и неизменно

низка при  депрессии. Цены других продуктов колеблются далеко не так закономерно. Это указывает  на наличие тесной связи между  колебаниями спроса на железо и фазами цикла. Спрос на железо увеличивается  в период процветания и сокращается  в период депрессии. Но железо представляет собой материал, используемый в производстве орудий производства. По состоянию  спроса на железо можно судить о  спросе на средства производства в  целом. Значит, восходящая фаза цикла характеризуется увеличением спроса на средства производства, нисходящая фаза — сокращением этого спроса.

Отличительной чертой многих кризисов является спекуляция недвижимостью. Эта спекуляция представляет собой побочный продукт расширения основного капитала; она является симптомом, а не причиной движения промышленного  цикла.

Наиболее  резкие колебания обнаруживаются в  отраслях, производящих элементы основного  капитала. Эти колебания отражаются в общем подъеме и упадке экономической  активности, охватывающих всю промышленность. Причина этого состоит во взаимозависимости различных отраслей производства в масштабах всей экономики. [12]

В ходе яркого анализа каждого из кризисов, пережитых  в Англии, Туган-Барановский неоднократно имел повод обратить внимание читателя на то, что сразу же по окончании каждого кризиса происходит значительное накопление банковских резервов. Сберегательные вклады частных лиц в банках также увеличиваются в это время. Это указывает на скопление свободных денежных капиталов, ищущих инвестиционных рынков. Низкий учетный процент, всегда следующий за кризисом и упорно удерживающийся в течение нескольких лет, свидетельствует о крайнем изобилии свободных средств. В общем фаза процветания характеризуется значительным инвестированием капитала (путем превращения свободного капитала в основной капитал); фаза депрессии характеризуется скоплением ссудного, свободного, подвижного капитала.

Процветание, по мнению Туган-Барановского, обусловлено расширением инвестиций. Это влечет за собой вследствие роста потребления (если выразить суждения Туган-Барановского в современных понятиях) процесс развертывания мультипликатора. Но причиной, порождающей процветание, является увеличение инвестиций.

Эти идеи знаменуют  собой полный переворот в теории. Если взять, например, теорию Сисмонди, то теория Туган-Барановского является по отношению к ней полной противоположностью. Движущей силой является инвестирование. И когда она начинает действовать, то увлекает за собой все другие отрасли экономики, в том числе и отрасли, производящие потребительские товары. Доход, если выразить это языком Кейнса, увеличивается с множителем, заключенным в чистом приращении инвестиций. Такова теория Туган-Барановского. [12]

 

 

 

2.3 Вклад Н.Д. Кондратьева в теорию экономического кризиса

Ученик М.И. Туган-Барановского Николай Дмитриевич Кондратьев (1892-1938) пошел дальше своего учителя. Он обосновал новый вид долгосрочных цикличных колебаний - большие циклы конъюнктуры продолжительностью около полувека - длинные волны экономической динамики (Йозеф Шумпетер назвал их циклами Кондратьева). Хотя идеи долгосрочных цикличных колебаний в экономике высказывались и до Кондратьева, именно ему принадлежит заслуга формирования и статистической проверки теории длинноволновых колебаний. Впервые он сформулировал основные положения этой теории в монографии «Мировая экономика и ее конъюнктуры во время и после войны», которую молодой (30-летний) ученый опубликовал в 1922 г.; она переиздана в 2002 г. и впервые издана на английском языке в 2004 г.[1]

В этой работе Н.Д. Кондратьев отмечает: «Динамика  экономических конъюнктур ритмична. Период высоких конъюнктур сменяется  более или менее резко периодом понижения конъюнктур. Приходится различать  два главных типа циклов таких  колебаний: большой цикл, обнимающий собой около пятидесяти лет, и  малый промышленно-капиталистический  цикл, обнимающий обычно период в 8-11 лет». Эти два типа циклов взаимосвязаны: «Подъемы малых циклов наступающего периода будут лишены той интенсивности, какой они обладают в период повышательной  волны большого цикла. Наоборот, кризисы  наступающего периода обещают быть более резкими, а депрессии малых  циклов более длительными». Глубокий мировой экономический кризис 1929-1933 гг. и наступившая вслед за ним  депрессия подтвердили это предвидение.

В последующих  своих опубликованных работах - статьях  «Большие циклы конъюнктуры» (1925), «К вопросу о больших циклах конъюнктуры» (1926), докладе «Большие циклы экономической  конъюнктуры» (1928), большой статье «Динамика  цен промышленных и сельскохозяйственных товаров (к вопросу о теории относительной  динамики и конъюнктуры)» (1928) он вновь  и вновь обращается к этой проблеме, выдвигая дополнительные аргументы  и приводя статистические доказательства.[1]