Контрольная работа по дисциплине "Журналистика"

Первый номер начинался драмой Д. Мережковского «Павел I», а в критическом отделе публиковались едкие и острые заметки Антона Крайнего – З.Н. Гиппиус. Но с Мережковскими Струве не сработался, и в 1910 г., когда он стал единоличным владельцем журнала, в «Русскую мысль» в качестве руководителя отдела беллетристики и критики пришел В.Я. Брюсов.

Журнал издавался в Москве, где жил Брюсов, а Струве находился в Петербурге. Поэтому вся черновая редакционная работа легла на поэта: ему приходилось заниматься составлением планов номеров, вести переписку с авторами, размещать объявления о подписке и т.д. Правда, Брюсов уже имел большой опыт организационной журналистской работы, он был вдохновителем и основным сотрудником символистского журнала «Весы» и пытался вести его в соответствии со своими понятиями о типе журнала-манифеста, но это ему не удалось. Придя в «Русскую мысль», Брюсов хотел в этом толстом издании воплотить свое представление о русском журнале, каким он хотел его видеть.

Естественно, что поэт и писатель свое видение журнала связывал с деятельностью литературного отдела. Но основой издания Брюсов считал не беллетристику, а критику.

Уделяя первостепенное внимание критике, Брюсов много работал и над беллетристикой, публикуемой журналом. Он пытался определить, чем отличается произведение, публикуемое на журнальных страницах, от напечатанного в книге или сборнике.

Но Струве не всегда поддерживал своего заведующего литературной частью журнала. Разрыв был неизбежен, и произошел он из-за романа Андрея Белого «Петербург». В.Я. Брюсов практически заказал Белому роман именно для «Русской мысли», но, прочитав его, Струве, литературные вкусы которого были достаточно традиционны, печатать «Петербург» отказался. Брюсов из журнала ушел, его место заняла Л.Я. Гуревич – литературный и театральный критик, в прошлом издательница уже закрывшегося журнала «Северный вестник», который первым среди толстых изданий начал публиковать символистов. Кроме того, Струве перевел «Русскую мысль» в Петербург, и москвичу Брюсову стало трудно заниматься редакторской работой.

Таким образом, В.Я. Брюсов пытался реформировать структуру традиционного публицистического толстого журнала, вывести на первые позиции литературно-критические отделы. Но поскольку основной задачей «Русской мысли» под редакторством Струве оставалось переосмысление идей, которыми на протяжении века жила русская интеллигенция, попытка Брюсова оказалась преждевременной. Литература и критика вышли на первое место в толстом журнале в советское время, когда публицистические отделы практически исчезли из журнальных книжек.

В 1911 г. в Петербурге вышел ежемесячный литературно-политический журнал «Современник» с сатирическим отделом «Свисток». Эти два соединенных вместе названия должны были воскресить в памяти читателей знаменитый журнал Н.А. Некрасова.

Многие сотрудники «Современника» перешли в журнал «Летопись», появившийся в декабре 1915 г. Несмотря на то что он выходил всего два года, это издание довольно хорошо изучено. Во-первых, потому что созданная по инициативе A.M. Горького «Летопись» считалась горьковским изданием (а это всегда привлекало советских исследователей), во-вторых – то был практически единственный солидный журнал, пропагандировавший «пораженческие» идеи большевиков во время войны.

3. Журналы русского  модернизма, их редакторы и ведущие  авторы. Деятельность С. П. Дягилева  и В. Я. Брюсова.

3. Журналы русского  модернизма, их редакторы и ведущие  авторы. Деятельность С. П. Дягилева  и В. Я. Брюсова.

Новое искусство  испытывало необходимость эстетически  обосновать свои принципы, объяснить  обществу свои цели и задачи. Сначала  его представители издавали отдельные  статьи и брошюры-манифесты, но вскоре создали новый для России тип  журнала-манифеста, прообразом для  которого послужили европейские  издания. Но как часто бывало и  раньше, европейские образцы претерпели столь значительные изменения, что  именно русские журналы-манифесты  стали оказывать значительное влияние  на развитие искусства в Европе. Всемирную известность получил  «Мир искусства», столетний юбилей которого был отмечен в 1998 г.

Одним из первых толстых  изданий, допустивших на свои страницы символистов, был «Северный вестник» Л.Я. Гуревич. Но как оказалось, сам  тип такого журнала не подходил для  подробного, сделанного на должном  уровне эстетического обоснования  проблем искусства. Русские модернисты в основном принадлежали к высокообразованной научной и творческой интеллигенции, дети профессоров, известных художников, сами получившие достаточно серьезное  образование. Пропагандируя свои идеи, они опирались на философские  и эстетические труды русских  и европейских мыслителей, связывали  творчество по законам красоты с  проблемами бытия, религии, психологии. Для читателей журнала «обычного  русского типа», даже самых образованных, все это было сложно, а главное, не всегда интересно.

Перед русскими модернистами встала задача создания своих журналов, своих не только по содержанию, но и  по типу. Опираясь на западноевропейский опыт, о котором писала Л.Я. Гуревич, русские модернисты создали особый тип издания – журнал-манифест, приспособленный для разработки основ новых течений в искусстве  и показа образцов нового искусства.

Модернистские издания  являются самыми изученными в современной  науке. Пристальное внимание к русскому модерну вызвало появление огромного  количества научных исследований, которые  не могли обойти публикации журналов, издаваемых различными группами и течениями. Воссоздана история создания таких  журналов, использовано большое количество воспоминаний поэтов и писателей, стоящих  у их истоков, введена в научный  оборот их переписка. И этот материал постоянно пополняется. Поэтому  в последующем изложении акцент будет сделан на формировании типа подобных изданий, на основных его характеристиках.

Все началось с  кружка друзей-единомышленников, существовавшего  сначала в гимназии, потом на юридическом  факультете Петербургского университета. А.Н. Бенуа, В.Ф. Нувель, Д.В. Философов, чуть позже присоединившиеся к ним Е.Е. Лансере, А. Нурок, Л.С. Бакст, К.А. Сомов и С.П. Дягилев стали основателями и участниками первого и самого знаменитого журнала русских модернистов «Мир искусства». Все они происходили из семей, тесно связанных с искусством и общественной деятельностью. С. Дягилев осуществлял организаторские функции

С. Дягилев стремился  из самого журнала сделать «предмет искусства», поэтому так много  внимания уделял оформлению. В этом плане «Мир искусства» открыл новую  эру в развитии книжного дела и  полиграфии в России. Полиграфические  проблемы создателям журнала приходилось  решать самим. Д.В. Философов рассказывал  впоследствии, что «мечтатели должны были превратиться в техников». Подлинный  «елизаветинский» шрифт, даже не сам  шрифт, а матрицы, нашли в Академии наук. Не умели делать репродукции  с картин, на помощь пришел старый фотограф, автор известного руководства по фотографии. Первое время клише и репродукции заказывали за границей. «Только с 1901 года журнал с внешней стороны стал удовлетворять самих редакторов»

Виньетки, заставки, рисованные шрифты создавали особый стиль оформления журнала. Репродукции  в первые два года помещались в  тексте независимо от содержания, что  вызывало недовольство некоторых авторов. С 1901 г. их стали печатать в начале номера альбомом на другой бумаге. В  «Мире искусства» было очень много  графики, что тоже придавало его  номерам особое своеобразие. Для  «Мира искусства» обложки рисовали художники.

Главной задачей  журнала было знакомить своих  читателей с тем, что он считал ценным в художественном отношении. Он постоянно рассказывал в статьях  и показывал в репродукциях произведения художников «нового стиля». Журнал пропагандировал работы В Васнецова (репродукция с картины «Богатырская застава» открывала первый номер), И. Левитана, К. Коровина. Но буквально заново познакомил «Мир искусства» своих читателей с портретной живописью старых русских мастеров XVIII в., почти забытых в XIX в. С. Дягилев, специально занимавшийся творчеством Д.Г. Левицкого, разыскал много портретов работы этого мастера и поместил их в журнале. Очень интересными были статьи о театре, архитектуре.

В конце 1899 г. редакция сообщила о создании литературного  отдела, и с начала 1900 г. стала  публиковать книгу Д.С. Мережковского  «Лев Толстой и Достоевский».

Не совпадали  взгляды художников и литераторов  на мистическое содержание, провозглашенное  Мережковским в качестве одной из черт нового искусства. Полемики внутри журнала было много, полем сражения стал «Пушкинский» номер, посвященный 100-летию со дня рождения поэта. Не было единства и в оценке творчества Достоевского. Д.С. Мережковский, весь год печатавший книгу «Лев Толстой и Достоевский», и Л. Шестов, который опубликовал в «Мире искусства» работу «Достоевский и Ницше. Философия трагедии», в своих взглядах во многом расходились. В литературном отделе работал В.В. Розанов, писавший преимущественно о мифологических, религиозных, историко-культурных, а не литературных проблемах. Весной 1901 г., чтобы оживить литературный отдел, Дягилев пригласил главу московских символистов В.Я. Брюсова.

В 1904 г. закрылся и  журнал художников. Во-первых, он не имел большой читательской аудитории, поскольку  сложность и необычность журнала  отпугивала неподготовленных читателей. Тираж едва превышал тысячу экземпляров. Во-вторых, и именно это явилось  главной причиной закрытия, журнал-манифест не может издаваться долго: как только выяснены основополагающие вопросы, журналу  надо менять тип или прекращать свое существование. Это хорошо поняли создатели  «Мира искусства».

«НОВЫЙ ПУТЬ», созданный Мережковскими и Перцовым, начал выходить в 1903 г. как орган  религиозно-философских собраний, что  было указано в разрешении на издание. В первое время журнал печатал  протоколы заседаний, но собрания достаточно быстро были запрещены, и фактически «Новый путь» считался журналом Мережковского  и Гиппиус.

Вдохновителем и  инициатором создания журнала московских символистов «Весы» стал В.Я. Брюсов. Уйдя из журнала Мережковских, он писал  А. Белому в августе 1903 г.,что разочаровался в «новом пути».В.Я. Брюсову и его последователям был необходим журнал-манифест, где они могли бы теоретически обосновать свои взгляды на «новое» искусство, не всегда во всем совпадавшие с идеями петербургской группы.

В первый год журнал имел два отдела: общие статьи по вопросам искусства, науки и литературы и «Хроника литературной и художественной жизни». Самым необычным был полный отказ от отдела беллетристики. Так  Брюсов реализовал свое решение: чем  печатать плохую беллетристику, лучше  не публиковать ее вообще. «Стихи, рассказы, все создания творческой литературы сознательно исключены из программы  “Весов”, – говорилось в обращении  “К читателям”, – таким произведениям  место в отдельной книжке или  сборнике». Брюсов предпринял рискованную  попытку доказать, что возможен литературный журнал без привычного материала  «для чтения». Это была редакторская ошибка поэта, и не только потому, что  читатели не принимали журнала без  беллетристики, но и потому, что, пропагандируя  «новое» искусство, публикуя сложнейшие эстетические изыскания, журнал не давал  иллюстраций к этим поискам, не печатал  художественных произведений, в которых  новые принципы получили бы более  или менее полное воплощение. По теоретическим статьям не очень  подготовленному читателю порой  трудно было понять, какие особенности  делают стихотворение или рассказ  произведением «нового стиля».

Эту ошибку пришлось исправлять. Через два года, столкнувшись с неуклонным падением тиража, «Весы» начали печатать беллетристику, правда, гораздо более строго, чем «Новый путь», отбирая материал для публикаций. Свою прозу давал в «Весы» и  сам Брюсов, в журнале увидели  свет его нашумевший роман «Огненный  ангел» и некоторые повести.

От своих собратьев  «Весы» отличались оформлением. Журнал был меньше по объему – 6–7 печатных листов, в состав номеров входили  иллюстрации, иногда цветные. Отпечатанный на хорошей бумаге, журнал был очень  изящен и внешне и внутренне. Художественным оформлением занимался Л. Бакст, поэтому в облике «Мира искусства» и «Весов» было что-то родственное. Рисунки на обложке журнала – декоративные, полные некой таинственности.

История «Весов»  распадается на несколько периодов. Первый – и самый интересный – 1904 – начало 1905 г. В это время  активно работал Брюсов, воплощая тип задуманного журнала, более  четко выражалась и эстетическая и политическая программа журнала.

По первоначальному, утвержденному Главным управлением  по делам печати плану, политического  отдела в «Весах» не было. Но журнал умел выразить свои политические симпатии и антипатии своеобразным, доступным  ему способом. Отношение к русско-японской войне не было четким и определенным, в статьях и заметках высказывались различные оценки этого события. Но в октябре и ноябре 1904 г. появились «японские» номера «Весов», в которых были воспроизведены образцы японской графики, опубликованы статьи о японском искусстве. Брюсов так объяснил появление подобных публикаций: «“Весы” должны во дни, когда разожглись политические страсти, с мужеством беспристрастия исповедать свое преклонение перед японским рисунком. Дело “Весов” руководить вкусом публики, а не потворствовать ее инстинктам»[19]. В примечании к «японским» номерам говорилось, что журнал хочет напомнить читателю о Японии, о стране художников, а не солдат. Журнал выражал свои политические взгляды опосредствованно, при помощи языка искусства, которому и был посвящен.

Революция 1905 г. оказала  влияние почти на всех русских  символистов. Протест против «страшного мира» привел некоторых из них  к принятию революции, этот мир разрушающей. Отсюда – внимание к программе  социал-демократов, которое ощущается в статьях Андрея Белого, писавшего, что «социализм – действительно объединяющее учение». Внимательно всматривался в революционные события и Брюсов. Он рассказал в одной из статей, как написал работу о стихотворении А.С. Пушкина «Кинжал» и сопроводил ее своим стихотворением под тем же названием. Цензура запретила все, в том числе и давно разрешенное к публикации произведение Пушкина. Стихотворение Брюсова действительно звучало революционно.