Контрольная работа по «Геополитика»

Другими словами, не очень-то одобряя фронтальное наступление  США и в какой-то мере опасаясь растущей мощи Китая, Москва и Токио  решили, что настало время отложить споры о судьбе маленьких островов, когда экономические и военные сверхдержавы наступают на пятки в собственном регионе.

Визит Цзян Цзэминя в  США и достигнутые китайско-американские договоренности еще раз подтвердили, что эти опасения были не лишены определенных оснований. Прагматичный Китай вновь продемонстрировал, что для него не существует "интересов альянсов", а только "национальные интересы", ради достижения которых он готов на любые временные квазиальянсы. По-видимому, такая позиция в определенной степени устраивает и США, чьи позиции в Азии неуклонно сокращаются, а стратегический союзник - Япония - все в большей степени стремится проводить независимую политику. Необходим новый сильный партнер в АТР, и таким партнером может стать только Китай. Американская администрация считает, и это в определенной степени подтвердил визит Цзян Цзэминя в США, что переговоры с Пекином могут дать результаты по разным проблемам: от торговли до прав человека, ослабляя в то же время американские военные средства сдерживания. И если политика администрации Клинтона увенчается успехом, то через 10-15 лет на центральноевропейской равнине будут размещены многочисленные, хорошо вооруженные силы во главе с американскими, способные сдерживать пока парализованную Россию, между тем как в Восточной Азии будет происходить становление следующей великой державы мира, а американская военная мощь и политическое влияние - неуклонно сокращаться, что в какой-то степени и является шагом к многополюсному развитию мира. [10]

Вопрос 6. Геостратегия современного Китая.

Ответ: Китайская Народная Республика — одно из важнейших государств современного мира. Китай занимает территорию 9,6 млн квадратных километров и является самой многонаселенной страной мира, в которой в начале XXI в. проживает более 1 млрд 300 млн человек. После смерти Мао Цзэдуна (1976) в стране с 1978 проводится курс на модернизацию экономической и политической жизни с целью превращения Китая к середине 21 в. в высокоразвитую державу. В 1997 по договору с Великобританией, заключённому в 1989, осуществлена передача Сянгана (Гонконга) Китаю, который получил статус специального административного района. Осн. внешнеторговые партнёры: Япония, США, Германия, Россия. 
 
Еще недавно это было одно из беднейших государств, но начавшиеся в конце 1970-х гг. экономические реформы кардинально изменили ситуацию. Темпы роста китайской экономики были и остаются высокими и в среднем составляют 8-9% в год. Хотя по качественным показателям Китай экономически уступает наиболее развитым государствам, но по общему объему ВВП он вышел на одно из ведущих мест в мире. Роль КНР в мировой экономике возрастает. Эта страна весьма привлекательный объект для иностранных инвестиций.

 
 
Достижения Китая: 
 
Высокий экономический потенциал. Интеграция Китая со странами-соседями на юге возможна путем привлечения иностранного капитала. За последние 15 лет КНР с помощью этих средств получила возможность облегчить или решить ряд социальных и экономических проблем. Согласно прогнозу Мирового банка, в начале XXI в. частный импорт Китая вместе с Гонконгом (Сянганом) и Тайванем составит около 650 млрд долл. против 530 млрд импорта Японии. В это же время ВВП «Большого Китая» достигнет почти 10 трлн долл., а США — 9,7 трлн. КНР станет самым крупным экономическим полюсом. Объем валового внутреннего продукта в Китае вырос за 2003 г. более чем на 90%.  
 
1. Высокий политический и военный потенциал: КНР занимает место одного из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН, располагает третьим в мире запасом ядерного оружия; самой многочисленной в мире армией в 2,5 млн человек, КНР закупает современное вооружение и боевую технику, налаживает их производство внутри страны. КНР является первой из восточных стран запустившей в космос корабль с человеком на борту. 
 
2. Численное превосходство Китая (если Россию называли шестой частью суши, то Китайского населения шестая часть в мире) 
 
В 1997 г.

в состав КНР был включен  Гонконг, до этого 100 лет находившийся под властью Великобритании. Эта  же формула предлагается для объединения  с Тайванем. Власти КНР очень жестко относятся к любым действиям иностранных государств, которые можно квалифицировать как официальное признание Тайваня. Вслед за установлением дипломатических отношений любой страны с Тайванем незамедлительно следует ответный ход из Пекина. Это не обязательно ответ в виде разрыва дипломатических отношений КНР с данным государством.  
 
Проблема Тайваня была одним из камней преткновения в отношениях между Китаем и США. Американо-китайские отношения осложняли критика США китайской политики в области прав человека, разногласия по вопросам развертывания систем противоракетной обороны, а также целый ряд других внешнеполитических проблем. США и Китай весьма взаимозависимы в экономической сфере. Несмотря на наличие проблем, в последнее время они взаимодействуют на международной арене, например в урегулировании кризиса вокруг северокорейской ядерной программы

Вопрос 7. Геополитика арабского мира.

Ответ: Геополитика арабского мира имеет древнейшую историю. Изначальным этапом ее можно рассмотреть геополитику семитской расы от древней Ассирии, Сирии вплоть до общесредиземноморской финикийской империи. Очерк этой древнейшей палео-геополитики семитских народов представлял бы собой увлекательное и поучительное повествование. Сразу можно заметить, что уже в этот период семитское пространство имеет оба характерных полюса – сухопутный и морской. Ассирия, Эдом, Моав и аравийские государства относятся к тому, что геополитика называет «цивилизацией Суши», финикийская морская империя являет пример законченной «талассократии». Более того, в геополитическом учении именно Карфаген берется в качестве собирательного понятия для обозначения «талассократии» -- «власти посредством моря». Таким образом, в архаических пластах истории арабская геополитика находит один из классических типов геополитических систем – Карфаген, который является матрицей позднейших талласократий. С точки зрения ортодоксальной геополитики, современные США являются историческим и типологическим развитием именно карфагенской модели. Сами основатели американской геополитической школы такие как адмирал Мэхэн, Брукс Адамс и позднее Николас Спикмэн отчетливо осознавали «морской характер» американской империи, восходящей к образцам Великобритании, Голландии, Венеции и так вплоть до Финикии. Таким образом, сегодняшний мировой геополитический гегемон – США – по своей типологии имеет палео-семитские корни. С геополитической точки зрения, в США нет ничего «римского». Напротив, это глобализация и модернизация главного противника Рима в пунических войнах. Так, за Атлантикой великий Карфаген был спустя тысячелетия возрожден из пепла. В определенном смысле современный арабский мир и генетически, и пространственно наследует карфагенскую эстафету, быть может, поэтому диалог арабов с США переживается сегодня столь остро.

При этом следует подчеркнуть, что «финикийская» составляющая арабской геополитики – это только одна из двух. Естественно, преемственность в данном случае весьма относительна, и рассматривать ее характер следует весьма диалектически.

Нынешний арабский мир  в значительной степени совпадающий с ареалом распространения древних финикийцев, тем не менее, имеет несколько иной геополитический исток. Осью современного арабского мира являются потомки выходцев из Аравийского полуострова, влекомые подъемом исламской религии. В VII веке семитский мир был раздроблен и отдельные его части входили в различные государственные образования – в частности, в Византийскую империю и т.д. Появление в Западной Аравии исламской религии стало основой радикального преобразования всего мирового пространства. Для геополитического анализа важно, что ислам зародился среди арабских племен бедуинов, жителей внутренней пустыни, чей ландшафт («месторазвитие») представляет собой чистую стихию суши, парадигмальный пейзаж теллурократии. В своей картине мира один из первых геополитиков англичанин Хэлфорд Макиндер использует термины «разбойники суши» и «разбойники моря», понимая под ними истоковые импульсы, лежащие в основе наиболее масштабных мировых империй противоположных геополитических ориентаций. «Разбойники моря», корсары, мореплаватели, торговцы, колонизаторы и их потомки создают морские империи, талассократии; «разбойники суши», кочевники, воины, завоеватели – сухопутные империи, теллурократии. В этом смысле, созданный Мохаммадом и его последователями халифат был по происхождению, структуре и геополитическому качеству продуктом именно «разбойником суши» (равно как и империя Чингизхана, положившая основа Российской Империи, и собственно политической интеграции Евразии).

Халифат, иким образом, в  семитском мире проистекал из матрицы, геополитическим полярной Финикии. Это была антитеза Финикии, своего рода «арабский Рим» (если под «Римом» понимать не город и цивилизацию, а геополитический принцип, архетип теллурократии).

Изначальный халифат  является парадигмой современного арабского мира, его генетическим и геополитическим стартом, его надвременным идеалом и образцом. Структура халифата соединяла в себе религиозные, правовые, этнические, обрядовые, доктринальные, этические и иные нормы. По сути, это геополитическая матрица арабского мира, в каком-то смысле сам арабский мир. Дальнейшая судьба арабских народов, завоевания Северной Африки, Сирии, Палестины, Пиреней, Анатолии, Персии и так вплоть до Средней Азии, Кавказа, Синда и т.д. – было по сути распространением халифата с интеграцией в его состав инонациональных элементов и царств, принимавших основные параметры аравийско-исламского религиозно-культурного цивилизационного стиля. Изначально весь исламский мир был чем-то наподобии единого халифата, расширенного до мировых пропорций.

Это очень важный момент: халифат является геополитической  матрицей арабского мира. И именно потому, что ислам представляет собой  не просто «религию» в ее современном  западном смысле, но еще и политическое, социальное, экономическое, этическое  и культурное учение, его возрождение остро и жестко (подчас ультимативно) ставит геополитические проблемы.

Геополитические и государственно-политические мотивы заложены в самой сердцевине исламской традиции, генетически  и цивилизационно восходящей к изначальной  системе арабского халифата.

Геополитика халифата актуальна  вплоть до сегодняшнего дня, так как  среди всех остальных вариантов, именно эта форма идентификации  является для арабского мира, понятого как целостность, наиболее ясной  и надежной, соответствующей фундаментальным историческим и цивилизационным основам.

В IX в. единый халифат  распался на несколько фактически самостоятельных  феодальных государств. С первой половины Х в. существовали халифаты Фатимидов (909-1171), Омейядов в Испании (929-1031) и  Аббасидов. В этом процессе разложения халифата все отчетливее проявлялись местные особенности конкретных пространств, объединенных изначально «импульсом пустыни» и свежим новорожденным исламом.

Одной из важнейших линий  был заложенный на ранних стадиях  раскол на суннитов (подавляющее большинство мусульман) и шиитов. С самого начала шиитское меньшинство стало полюсом «регионализации» ислама, нюансированной и тонкой дезуниверсализации его религиозной и геополитической миссии. Будучи в большинстве случае миноритарными диссидентами, шииты формировали в себе альтернативную геополитическую модель ислама, по своему толковавшую смысл и содержание уммы и ее политико-правовое устройство на свой собственный лад. Шиизм нес в себе открытость к мистико-созерцательному элементу, экстатической харизматике имамата, наделенного особыми духовными и политическими привилегиями, и оспаривал политико-региозную легитимность магистрального развития халифата. По сути это был полюс внутриисламской цивилизационной альтернативы.

В Фатимидском халифате и много позже шиитском Иране этот шиитский геополитический проект получил свое выражение, довольно жестко противопоставленное мажоритарному исламу. Контекст шиитской версии исламской теологии предрасполагает к учету региональных культурных особенностей, что облегчает проникновение в исламский контекст местных геополитических элементов. В любом случае разложение единства халифата на отдельные составляющие размывало изначальную идентичность арабского мира, открывало дверь проникновению в общий универсальный контекст местных элементов, что в сочетании с этнической арабизацией и религиозной порождало мозаичную картину полуинтегрированного единства, в котором отдельные составляющие могли довольно далеко отходить от универсальной халифатско-аравийской матрицы, увлекаясь иными геополитическими энергиями.

Реальная геополитическая  история исламских стран и  народов дает богатую картину  этого процесса, динамичного взаимообмена культурными, политическими и религиозными элементами, что составило разнообразную  и чрезвычайно разнородную картину реальносго исламского мира.

Для нас важно, что  будучи продуктом широкой экспансии  изначально унифицированной и единообразной  этно-культурной религиозно-политической модели, сопряженной с общим и  единым для все геополитическим  проектом (арабский халифат), исламский мир постепенно стал геополитической мозаикой, состоящей из довольно разнородных частей, значительная часть которых довольно далеко отошла от изначальной матрицы. Геополитика исламского мира исторически и этно-политически совпадала с геополитикой арабского мира лишь до определенного момента, после него – мы имеем дело уже с более сложной и разнородной геополитической системой, в которой следует учитывать многомерные влияния этнических и культурных факторов, в сочетании с проекциями «качественного пространства».

Вопрос 8. Геополитика Азиатско-Тихоокеанского региона.

Ответ: Азиатско-тихоокеанский регион представляет собой бурно развивающуюся, слабо интегрированную (в отличие от Запада), многочисленную по населению и традиционно устойчивую часть света. Региональной державой, возглавляющей процессы в регионе, является Китай, чья численность населения уже перевалила рубеж в миллиард человек. Позиции Пекина по региональной политике являются скорее не зоной влияния, за зоной уважения, так как соседние государства с огромным почтением относятся к стремлениям Китая. Это позволяет державе лавировать в отношениях с другими цивилизациями.

Темпы экономического роста  позволили ряду аналитиков в свое время предположить, что Китай  со временем станет сверхдержавой, однако такие выводы преждевременны в силу ряда обстоятельств:

• конфликт между экономической и политической системами рождает ряд противоречий;
• никто не уверен в том, что Китай и дальше продолжит наращивать экономический потенциал теми же темпами, что и сейчас;
• общая бедность сохраняется, несмотря на экономический рост.

Геополитические планы  Китая сводятся к концепции «Большого  Китая» - расширению своих политических и экономических возможностей через  различные структуры и методами общей дипломатии, однако интеграционные процессы значительно ниже, чем в ЕС: Например, в регионе действуют всего лишь несколько крупных региональных организаций. АПЕК, АСЕАН и Шанхайская конференция, что недостаточно для равноценного западному регионального сотрудничества.