Шпаргалки по "Геополитике"

21. Политика двойных стандартов. Цели и принципы. Политикой двойных стандартов называется ситуация, когда оценка одних и тех же действий субъектов варьируется в зависимости от того, в каких отношениях каждый из этих субъектов находится с оценивающим. При этом действия "своих" — лояльных к оценивающему, — получают оправдание, а те же действия "чужих" порицаются и считаются недопустимыми. В международных отношениях она обычно принимает форму обвинения неугодных в нарушении принципов, конвенций, обязательств, "попрании общечеловеческих ценностей", "нарушении прав человека", "отступлении от норм международного права" при демонстративном игнорировании совершенно аналогичных собственных действий или действий союзников.В словаре Глоссарий двойные стандарты определяются как "официально отрицаемый, но практикующийся и молчаливо признаваемый нормой, дискриминационный подход к оценке поведения, прав и обязанностей представителей разных категорий населения, разных стран, рас и т.п.". Намного лаконичнее определение Concise Oxford English Dictionary: двойные стандарты – это правило или принцип, применяющийся строже к некоторым людям, чем к другим (или самому себе) (a rule or principle applied more strictly to some people more than others (or oneself). Казалось бы, что здесь не с чем поспорить: двойные стандарты – это зло, позволяющее изворотливым и лживым политиканам плести свои интриги. Однако не все так однозначно.Политика двойных стандартов существует с тех пор, как существует человеческое общество. Она широко применяется как средство давления на противников через общественное мнение и способ оправдания собственных действий в чей-либо адрес. Столь же широко распространено и обвинение в двойных стандартах, к которому нередко прибегают для отражения критики.

22. Реалии и перспективы интеграционного процесса Западной Европы и ее роль в международных отношениях.
Еще одной формой интернационализации получившей особенное развитие в последние десятилетия, является межгосударственная интеграция национальных хозяйств. В основе этого явления лежит стремление к достижению большей эффективности национальных хозяйств за счет стимулирования процессов специализации и кооперирования в рамках региональных союзов, развития сотрудничества между странами-участницами в области производства, торговли, валютных отношений и других сферах.Наиболее развитой формой международной интеграции является Европейский Союз. Решение о его создании в форме Европейского экономического сообщества (ЕЭС) было принято Бельгией, Италией, Люксембургом, Нидерландами, ФРГ и Францией в 1957 г. Позднее в ЕЭС вошли Великобритания, Ирландия, Дания (1974), Греция (1984), Испания, Португалия (1986), Австрия, Финляндия, Швеция (1995). Главной целью объединения декларировалось создание единого рынка товаров, услуг, рабочей силы стран-участниц путем достижения «четырех свобод»; свободы передвижения товаров, капиталов, услуг и рабочей силы между странами сообщества. С 1993 г. ЕЭС называется Европейским Союзом. За исторически короткий срок ЕЭС превратилось в один из главных экономических центров мирового хозяйства. Сегодня на его долю приходится 1/3 мирового товарооборота стран с рыночной экономикой, а совокупный экспорт превосходит экспорт США в 3,6 раза, Японии – в 3,8 раза. ЕЭС также превзошел показатели США по объему промышленного производства и располагает сегодня половиной мировых валютных резервов. Столь динамичное развитие государств общего рынка обусловлено во многом опасением европейских стран превратиться в своего рода «технологическую периферию» США и Японии в условиях НТР. Поэтому страны Общего рынка объединили свои усилия в области научно-технического сотрудничества и внедрения результатов современных разработок в производство.Так, например, в рамках программы «Эврика» в 80-90 гг. осуществляется сотрудничество в области микропроцессорных разработок (программа «Евроробот»), систем связи (программа «Евроком»), биотехнологий (программа «Евробио»), создания новых материалов (программа «Евромат») и другие. В 90-е годы интеграционные процессы в Европе получили дальнейшее развитие. С 1 января 1993 г. функционирует Единый внутренний рынок (ЕВР) Европейского Союза на основе отмены оставшихся до этого момента ограничений и барьеров для передвижения товаров, услуг, капиталов и граждан; введения единых стандартов на многие виды продукции. А с 1 ноября 1993 г. вступил в силу Маастрихтский договор 12 стран ЕЭС, в соответствии с которым к концу 90-х гг. Европейский союз должен превратиться в валютный, экономический и политический Союз с едиными: внешней политикой, гражданством и валютой. Маастрихтский договор является одним из крупнейших политических и правовых актов в 40-летней истории европейской интеграции, открывающим ее новый этап.Успехи ЕЭС являются притягательной силой для интеграции в это объединение других стран. По существующим критериям страны, вступающие в ЕЭС, должны быть, во-первых, европейскими, демократическими и уважать права человека, во-вторых, иметь функционирующую рыночную экономику, а также принять законодательство ЕЭС и, в-третьих, осуществлять единую внешнюю политику Сообщества, в том числе в вопросах безопасности.Интеграция стран ЕЭС с другими европейскими странами осуществляется в рамках Европейской Ассоциации свободной торговли (ЕАСТ), созданной в 1960 г. Соглашение между ЕС и ЕАСТ (1992г.) об образовании Европейского экономического пространства (ЕЭП) должно по замыслу подписавших его сторон способствовать постепенной адаптации участников ЕАСТ к условиям будущего сотрудничества в рамках ЕЭС.С начала 90-х гг. Сообщество изменило политику в отношении бывших социалистических стран Восточной Европы. Соглашения, заключенные с Польшей, Венгрией и Чехословакией (1991), Болгарией и Румынией (1992 г.), предусматривают: создание зон свободной торговли промышленными товарами, ослабление ограничений для движения услуг, капиталов и с несколькими ограничениями – граждан, расширение сотрудничества в политической и культурной областях, включение интеграционного законодательства ЕС в национальное право восточноевропейских стран.Реализация соглашений рассчитана на период до 2001-2003 гг. в зависимости от особенностей той или иной страны. Участие в ЕЭП должно оказать помощь названным странам в проведении глубоких рыночных преобразований, преодолении существующего разрыва в уровне хозяйственного развития со странами Западной Европы.

23 Энергетическая безопасность и сотрудничество между Россией и ЕС
Занимающая огромные пространства на евразийском континенте, Россия всегда играла роль комплементарного экономического пространства для сообщества европейских стран: и как поставщик природных ресурсов и высококачественной продукции, и в качестве обширного рынка для европейских товаров и услуг. Наши предки в течение столетий успешно пользовались этими естественными преимуществами. Несмотря на возникавшие время от времени проблемы, в целом экономические отношения между Россией и другими европейскими странами до настоящего момента развивались весьма динамично.Поставки энергоресурсов из России – очень важная составляющая этих отношений. С одной стороны, эти поставки достигли в прошлом году рекордной величины – приблизительно 400 млн метрических тонн углеводородов в нефтяном эквиваленте или почти одна треть потребления нефти и газа в Евросоюзе, включающем в себя 25 стран. С другой стороны, Евросоюз – самый объемный рынок для российских энергоресурсов. Более того, сегодня обсуждаются новые проекты, направленные на дальнейшее увеличение поставок энергоресурсов из России в Европу. Их реализация, безусловно, должна увеличить степень взаимного сотрудничества и взаимозависимости.Легко подсчитать общую цену взаимного недоверия, просуммировав избыточные издержки подобных проектов. Поскольку они, как правило, получают государственную поддержку, эти издержки по преимуществу ложатся на налогоплательщиков. Но при этом никто не осмеливается обсуждать возможные альтернативы, связанные с кооперативными решениями и в результате опасным образом дискредитируется идея долгосрочного международного сотрудничества в энергетической сфере как таковая. Это, разумеется, не лучший путь к формированию устойчивых отношений в области энергетики.Представляется, что настало время тщательно проанализировать полученный опыт, извлечь уроки и предпринять новые шаги для построения совместного энергетического будущего.Разумеется, существует ряд объективных ограничений для развития диалога в сфере энергетики – общее охлаждение отношений сторон, неопределенность относительно продления Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС на период после 2007 года, различные модели развития энергетических рынков в России и ЕС. Но есть и субъективные факторы: обе стороны несут свою долю вины за то, что не сумели обеспечить нормальное развитие энергодиалога.К сожалению, ЕС зачастую руководствовался односторонним подходом в энергетических отношениях с Россией, игнорируя любые ее озабоченности, в том числе вполне разумные и обоснованные. Вот наиболее важные примеры такого подхода.

24-Проблема европейской безопасности в современном российском обществе: целостные приоритеты и внешне политическая значимость
На протяжении почти всей истории человечества национальная безопасность отождествлялась с военной безопасностью, защищенностью государства от вооруженного нападения извне. Однако обострение глобальных проблем во второй половине ХХ века привело к возникновению нового измерения безопасности. Сейчас уже говорят об экологической, экономической, энергетической, демографической, продовольственной и других видах безопасности.
Некоторые специалисты отдают экологической безопасности приоритет над другими видами, в том числе и над военной безопасностью.
Достаточно разработанными являются концепции военной безопасности, хотя радикальное изменение геополитической ситуации в мире в начале 1990-х годов настоятельно требует их модернизации и пересмотра.
Более нетрадиционный и инновационный характер для современной политической науки имеет изучение невоенных аспектов безопасности. Именно поэтому мы более подробно остановимся на освещении этой проблемы.
Важное значение для формирования концепции национальной безопасности, а также для оценки эффективности ее реализации, имеют распространенные в обществе политические ценности и приоритеты. Таким образом можно говорить об аксеологическом измерении безопасности. 
Ценностные ориентации и ценности жизни, распространенные в обществе, выступают в качестве источников мотивации человеческой деятельности, в том числе и в сфере обеспечения безопасности, и определенных эталонов при оценке ее результатов. В то же время определенная система ценностных ориентаций оказывает влияние на формирование личности. 
В современном обществознании большое внимание уделяется измерению и анализу динамики ценностных ориентаций, отражающей изменения в массовом общественном сознании и способе функционирования современной цивилизации. Подобные сдвиги в ценностях жизни называют «тихой» или «медленной» революцией, происходящей в развитых странах во второй половине ХХ века. Она заключается в переходе от традиционных («материалистических») ценностей к инновационным («постматериалистическим») ценностям.
Для традиционных (материалистических) ценностей характерен акцент на материальной обеспеченности и экономической надежности. Такие ценности связаны в решении таких вопросов безопасности как высокая обороноспособность, закон и порядок, успешная борьба с преступностью, стабильность экономики, рост валового национального продукта, стабильность цен.
Инновационный тип ценностей ориентирован на внеэкономические и духовные приоритеты. Это сохранение природы; создание более духовного общества, в котором идеи будут иметь большую ценность, чем деньги; защита свободы слова; глубокое сознание своего социума и рост политического сознания, развитие культуры и образования.
В работе Р. Ингльхарта «Сдвиг культуры в развитом индустриальном обществе» отражены результаты исследований, которые охватили большое число развитых государств. В частности, в Западной Европе соотношение между сторонниками «материалистических» и «постматериалистических» ценностей было приблизительно 4 к 1 в 1970 году. Для 1988 года оно составляло 4 к 3. Согласно прогнозу на 2000 год распространенность «материализма» будет лишь незначительно превышать влияние «постматериализма». Данные изменения автор объясняет ориентацией на «материалистические» ценности, имеющие традиционный характер, старших поколений, а на «постматериалистические», по своей природе инновационные, - молодых людей. Со сменой поколений происходит сдвиг в шкале ценностей.
Для сегодняшней России процесс формирования политических ценностей имеет многомерный и противоречивый характер. Он происходит в условиях краха многих иллюзий и идеалов предшествующего общественного развития, и, одновременно, в условиях возрождения исторических традиций народа, обращения к его духовному опыту и общечеловеческим идеалам. В этом процессе, по нашему мнению, можно выделить три уровня. Первому соответствуют ценности, сформировавшиеся на предыдущем этапе исторического разви

25.Концепции политического реализма. Основоположником и наиболее видным представителем школы политического реализма в США считается Ганс Моргентау (1904-1980). С его точки зрения, международная политика, как и всякая другая, является борьбой за власть. Саму же власть он рассматривал как возможность контроля над умами и действиями людей, причем политическая власть - это отношения взаимного контроля между теми, кто обладает властью, и между последними и народом в целом. В сфере международных отношений под борьбой за власть Г. Моргентау подразумевал борьбу государств за утверждение своего силового превосходства и влияния в мире. Ганс Моргентау сформулировал широко известный основной тезис политического реализма, который гласит: «Цели внешней политики должны определяться в терминах национального интереса и поддерживаться соответствующей силой». В соответствии с таким подходом анализ категорий «национальный интерес» и «национальная сила» находился в центре внимания самого Г. Моргентау и других представителей американской школы политического реализма - Дж. Кеннана, К Томпсона, Ч. Маршалла, Л. Халде, Ф. Шумана, Ч. и Ю. Ростоу, Р. Страуса-Хюпе. Было бы неверным рассматривать политический реализм лишь как возврат к традиционным взглядам на мировую политику и международные отношения. Поскольку становление этого направления происходило после Второй мировой войны, его сторонники должны были учитывать принципиально новые реальности этого времени. Одним из самых важнейших новых факторов в мировой политике стало появление ядерного оружия. Наличие такого оружия неизбежно должно было привести к пересмотру прежних представлений о внешней политике. Такой пересмотр и произвел Ганс Моргентау, выдвинувший известную формулу о четырех парадоксах стратегии ядерных государств. Первый парадокс заключается в том, что одновременно со стремлением использовать ядерную или иную силу в международных отношениях существует и боязнь прибегнуть к ней из-за угрозы всеобщей ядерной катастрофы. Следствием этого парадокса стало уменьшение значения военной мощи. «Чем большей силой наделена та или иная страна, - писал Г. Моргентау, - тем меньше она способна ее использовать». Сознание иррациональности ядерной войны препятствует применению не только ядерных, но и обычных сил. Второй парадокс связан со стремлением выработать ядерную политику, при которой можно было бы избежать вероятных последствий ядерной войны. Смысл этого парадокса, по мнению Г. Моргентау, заключается в абсурдности концепции «ограниченной ядерной войны». Эта концепция была нацелена на поиск способа ведения ядерной войны, позволяющего избежать собственного уничтожения. Нереальность подобного сценария обусловлена тремя факторами: неизбежной неясностью исхода военной акции, неопределенностью намерений противника и, наконец, огромным и неоправданным риском развязывания ядерной войны. Третий парадокс Г. Моргентау видел в одновременном продолжении гонки ядерных вооружений и попытках ее прекращения. По его мнению, количественный и качественный рост ядерного оружия в отличие от обыкновенных вооружений имеет свои пределы. «Когда та или иная сторона, - писал он, - получает в свое распоряжение систему доставки, способную перенести последствия первого удара и доставить ядерные боеголовки до всех возможных целей, она одновременно достигает разумного предела в производстве ядерных вооружений». После этого невозможно любое рациональное оправдание продолжения гонки ядерных вооружений. Тем не менее, эта гонка продолжается, потому что решения принимаются в соответствии со старыми стереотипами, выработанными в другую историческую эпоху. Четвертый парадокс заключается в том, что с появлением ядерного оружия коренным образом меняются отношения между союзниками. Традиционный союз, располагающий ядерным оружием, устарел в политическом плане, поскольку этот союз или не может быть надежной защитой, или же предоставляет одному из его членов право вершить судьбу другого члена в жизненно важных вопросах. Союз, стремящийся к сохранению статус-кво, не может рассчитывать на поддержку основных неядерных держав. Союз, в котором ядерным оружием располагает более чем одно государство, не встретит сочувствия со стороны любого члена, вооруженного ядерным оружием. Распространение же этого оружия среди стран, до сих пор, не обладавших им, может привести к всеобщей катастрофе. Таким образом, и этот парадокс остается неразрешенным. Обобщая выводы, сделанные на основе анализа всех четырех парадоксов, Г. Моргентау констатировал: «Любая попытка, независимо от ее изобретательности и дальновидности, направленная на увязывание ядерной мощи с целями и методами государственной политики, сводится на нет необычной разрушительной силой ядерного оружия». Школа политического реализма не стоит на месте. На смену классическому политическому реализму пришел неореализм, который дополнился в конце 90-х гг. XX века неоклассическим реализмом, который пытается объединить структурный реализм с теорией внешней политики и дать объяснение "отклоняющемуся" поведению государства на международной арене. Неоклассический реализм получает свое распространение и в России. Наиболее активными разработками в его рамках прославился Московский университет, в частности, факультет политологии.

Политический реализм в Западной Европе Поскольку школа политического реализма была ведущей в США, то и в Западной Европе постулаты этой школы получили самое широкое распространение. Западноевропейские политологи лишь использовали концепцию Г. Моргентау и других американских реалистов для объяснения тех или иных событий в международной политике, поэтому их работы не были оригинальными в теоретическом отношении. Исключением следует считать французскую школу изучения мировой политики и международных отношений. Ее ведущим представителем в 1960-е гг. по праву считался выдающийся французский социолог, политолог и философ Раймон Арон. Р. Арона нельзя называть ортодоксальным приверженцем школы политического реализма, поскольку он остро критиковал многие основополагающие тезисы, содержащиеся в работах Г. Моргентау. Вместе с тем Р. Арон в конечном счете пришел к тем же выводам, что и критикуемая им школа политического реализма. По Р. Арону, для внешней политики государств характерны две символические фигуры - дипломата и солдата, поскольку отношения между государствами «состоят, по существу, из чередования войны и мира». Каждое государство может рассчитывать в отношениях с другими государствами только на свои собственные силы, и оно должно постоянно заботиться об увеличении своей мощи. Р. Арон усматривал специфику международных отношений в отсутствии единого центра, обладающего монополией на насилие и принуждение. Поэтому он признавал неизбежность конфликтов между государствами с применением силы и делал из этого вывод о том, что подлежат объяснению, прежде всего причины мира, а не причины войны.Несмотря на совпадение ряда базовых принципов, и подходов французского социолога с аналогичными принципами и подходами школы политического реализма, между ними сохранялись и существенные различия. Раймон Арон стремился дать социологическое объяснение многим феноменам в сфере мировой политики и международных отношений. Так, вслед за классиками социологии XIX в. он указывал на отличия между традиционным и индустриальным обществами в самом главном вопросе международных отношений - в вопросе о войне и мире. В традиционном обществе, где технологическим и экономическим фундаментом является рутинное сельскохозяйственное производство, объем материального богатства заведомо ограничен, а само богатство сводится в основном к двум главным ресурсам - земле и золоту поэтому, указывает Р. Арон, завоевание было рентабельным видом экономической деятельности (естественно, для победителя). Таким образом, существовала рациональная мотивация использования вооруженной силы для присвоения богатств, произведенных трудом других народов. С переходом к индустриальному обществу рентабельность завоеваний стала неуклонно падать по сравнению с рентабельностью производительного труда. Происходило это потому, что развитие новых индустриальных технологий, широкое использование достижений науки и технического прогресса обусловило возможность интенсивного роста совокупного общественного богатства без расширения пространства и без завоевания сырьевых ресурсов. Как подчеркивал Р. Арон, во 2-й половине XX в. экономическая прибыль, которая может быть получена в результате войны, смехотворна по сравнению с тем, что дает простое повышение производительности труда. «Промышленная цивилизация действительно позволяет осуществить сотрудничество классов и наций, - утверждал социолог в одной из своих работ 1950-х гг., - она делает войну бессмысленной, а мир - соответствующим интересам всех». Уменьшает риск войны, становится сдерживающим фактором также и появление оружия массового поражения.Однако все вышеперечисленные обстоятельства не могут полностью исключить военную силу из числа средств достижения внешнеполитических целей. Хотя, по Арону, значение этой силы уменьшилось, а значение экономических, идеологических и иных ненасильственных факторов внешней политики возросло, риск возникновения военных конфликтов не исчез. Причина тому - сохранение естественного состояния в международных отношениях и как следствие потенциальная возможность несовпадения, конфликта государственных интересов, взаимного недоверия, роковых ошибок в принятии внешнеполитических решений. Несмотря на кардинальные изменения в системе международных отношений, сохраняются прежние стереотипы в мышлении политических лидеров и военных, стереотипы, выработанные в те времена, когда применение военной силы было само собой разумеющимся. Личностный фактор становится, таким образом, весьма важным фактором мировой политики, а главным направлением в исследовании международных отношений - изучение способов и методов принятия внешнеполитических решений.

26. Концепция политического неолиберализма. Неолиберали́зм (англ. neoliberalism) — направление политической экономии и философии, возникшее в 1930-е годы и достигшее своего расцвета в конце 1980-х — 1990-е. Неолиберализм, в отличие от либерализма, не отрицает полностью государственное регулирование экономики, рассматривая свободный рынок и неограниченную конкуренцию как основное средство обеспечения прогресса и достижения социальной справедливости, возможных прежде всего на основе экономического роста, который измеряется валовым внутренним продуктом. Возникновение неолиберализма связывается с наступлением «второй эры глобализации» (не путать сновым либерализмом). Неолиберализм сформировался в качестве оппозиции развитию в середине XX века идей социал-либерализма, предполагавшего социальное сотрудничество и защиту, сочетания конкуренции с государственным регулированием и социальными программами. Известный либеральный публицист Марио Варгас Льоса считает что никакого самостоятельного явления под названием «неолиберализм» не существует, а термин был придуман противниками либерализма «с целью семантически обесценить теорию либерализма»[ Экономическая политика неолиберализма заключается прежде всего в полном отрицании протекционизма, который рассматривается как главная причина неэффективности экономики. Необходимым считается обеспечение полной открытости рынков и ориентация их на экспорт, для развивающихся стран это требование является категорическим. Эта идея обосновывается, во-первых, потребностями наднационального глобального распространения передовых технологий и, во-вторых, принципиальной неспособностью правительств регулировать действия крупных национальных и транснациональных корпораций. Политическая экономия неолиберализма лежит в основе принципов деятельности Международного валютного фонда, Всемирного банка и Всемирной торговой организации. Социальная концепция неолиберализма основана на рыночной интерпретации всех типов общественных связей: каждый человек рассматривается как свободный предприниматель, организующий собственную жизнь как предприятие, а каждое социальное взаимодействие — как контракт (акт купли-продажи). Все формы отношений, в том числе взаимоотношения работников одной компании или членов семьи, рассматриваются как виды суб-рыночной конкуренции. Согласно теории неолиберализма, нации и государства тоже на мировом рынке также выступают в роли предприятий. С точки зрения философии неолиберализма, существование и функционирование рынка обладает самоценностью, независимо от его воздействия на производство товаров и услуг, а законы функционирования рыночных структур составляют фундаментальное основание этики. Соответственно, в неолиберализме не существует различия между рыночной экономикой и рыночным обществом, а его этическая концепция возвращается к меркантилизму.