Влияние Бжезинского на геополитическую науку

После Второй мировой  войны Япония, как и Западная Европа, добилась успеха благодаря американской экономической помощи и прикрытия ядерного зонтика. Таким образом, по мнению Бжезинского, создалась парадоксальная ситуация. Япония одновременно является мировой державой и протекторатом США.  Не оправдались прогнозы о победе Японии в соперничестве с Соединенными Штатами. Япония  уязвима и зависима от нарушений в мировых потоках энергетических и других ресурсов и внешней торговли. Япония одновременно  богатая и политически зависимая в области безопасности от своего  могущественного союзника, являющегося  главным хранителем  мировой стабильности и  экономическим соперником страны  восходящего солнца. Американо-японский договор  о безопасности  в действительности узаконил  протекционистские отношения - односторонние  американские обязательства по защите Японии.  

Таковы в  общих чертах наполеоновские планы   евразийской геостратегии США. Поэтому  необходимо подчеркнуть, что они  сильно преувеличены  из-за  типичной  мании величия сверхдержавы. Страна занимающая ничтожно малую долю в 3 % от  численности населения Земли никогда не переварит Евразию в американский  протекторат.

§2.2.Место России в геополитической мысли Бжезинского.

Также в соответствие с идеями МакКиндера Бжезинский вынашивает планы расчления  уже самого «Хатлэнда» - т.е. России. Это необходимо для того, что-бы «Хатлэнд» никогда не смог  в будущем консолидироваться в одно геополитическое целое, обладающим потенциалом  конкурировать с США.  
 Планы же расчленения уже не Советского Союза, а России давно обсуждаются Бжезинским. В частности Бжезински считает, что Россию надо расчленить на три государства: одно с центром в Петербурге, другое с центром в Москве, а Сибирь отделить в самостоятельное государство. Таким же целям служит и им выдвинутая концепция установления так называемого «геополитического плюрализма» в пост-советском пространстве.  
 Планы  расчленения России далеко не «интелектуально дитя» Бжезинского. Эти планы давно вынашивались американо-британским империализмом. Достаточно вспомнить аналогичные планы британского геополитика-империалиста Гельфорда МакКиндера в 1919 году когда он служил коммисаром Британской империи в Закавказье. МакКиндер хотел даже превратить Кавказ и всю территорию около Каспийского моря в Британский протекторат. Не дремали и американские империалистические хищники. Аналогичные планы расчленения России были выработаны американским геополитиком Исайа Боуманов во время его участия в геополитической коммиссии «Раследование»- «Inquiry"-,организированной президентом США Вудро Вильсоном. Та же самая коммиссия впоследствии и превратилась в нынешный «Совет по международным отношениям» -Council on Foreign Relations- издающий журнал «Форейн Аффайрс».  
ДОКТРИНА КАРТЕРА

  Влияние Бжезинского на внешнюю политику США выражается прежде всего в принятой в 1980 г. доктрине Картера (В 1977-81 годах  он был советником президента Картера по вопросам национальной безопасности) , являющейся очередной прибавкой к доктрине Монро. Ссылаясь на доктрину Картера президент Буш и предпринял агрессивную войну против Ирака в 1991, в результате которой США добились полного контроля над теми запасами нефти,  от  которых их якобы союзники в Западной Европе будут зависить в будущем[4;36].

  Доктрина Картера была провозглашена 27 января 1980 г. президентом США Джимми Картером. Доктрина радикально расширила периметр американской  доктрины Монро, а этим и  сферу американской гегемонии. Целью этой доктрины являлось желание США захватить в свои руки важнейшие запасы нефти в мире.

Формулировая свою доктрину под  влиянием Бжезинского   Картер заявил:

“Любая попытка пространственно  чужой силы добиться доминации в  регионе Персидского залива  будет рассматриваться как атака на жизненно важные интересы Соединенных Штатов , и такая атака будет отражена любыми средствами, включая  применение военной силы»[3;429].

  Ирония, или скорее всего абсурд декларации Картера, заключается в том, что именно США, единственно пространственно чужая сила в регионе, выражала претензии на экслюзивное силовое преобладание над этим регионом, являющейся частью Евразии.

В заключение этой краткой заметки  можно сказать, что Бжезинский, усовременив  геополитические доктрины морских сил,  сформулировал геополитическую концепцию  захвата Евразии в целях установления мировой гегемонии США.

Альтернативная геополитическая концепция – геополитика свободы, геополитика освобождения Евразии. Геополитика свободы не что иное, как Русская доктрина Монро. 

В работе “Кризис мировой системы” Бжезинский развивает идею необходимости создания универсальной мировой системы под эгидой США. Советский марксизм рассматривался как преграда, которую можно преодолеть, перейдя к его умеренной, социал-демократической, ревизионистской версии – через отказ от тезисов “диктатуры пролетариата”, “классовой борьбы”, “национализации средств производства” и “отмены частной собственности”. В свою очередь, капиталистический Запад должен был бы ограничить свободу рынка, ввести частичное государственное регулирование экономики и т.д. Общность же культурной ориентации могла бы быть найдена в традициях Просвещения и гуманизма, к которым возводимы и западные демократические режимы, и социальная этика коммунизма (в его смягченных социал-демократических версиях).

“Мировое правительство”, которое  могло бы появиться на основе теории конвергенции, мыслилось как допущение Москвы до атлантического управления планетой совместно с Вашингтоном. В этом случае начиналась эпоха всеобщего мира, “холодная война” заканчивалась, народы сбрасывали тяжесть геополитического напряжения.

Здесь важно провести параллель с переходом технологических систем от талассократии к эфирократии: мондиалистские политики начинали смотреть на планету не глазами обитателей западного континента, окруженного морем (как традиционные атлантисты), но глазами “астронавтов на космической орбите”. В таком случае их взгляду представал действительно единый мир.

В книге “Без контроля. Глобальный беспорядок на пороге XXI века” (1993), 3. Бжезинский дает прогноз развития геополитических связей после окончания “холодной войны”. Он утверждает, что распад Советского Союза привел к геополитическому вакууму в сердцевине Евразии.

Это является главной причиной повышенной конфликтности по периметру всего  постсоветского геополитического пространства. Активизация ислама и неспособность США обеспечить контроль над ситуацией в регионе Среднего Востока ведет к появлению огромной зоны нестабильности, которая может охватить часть Юго-Восточной Европы, Средний Восток, район Персидского залива, и территории бывших советских республик Средней Азии. Внутри этой зоны существует множество узлов потенциальных конфликтов, несущих угрозу всему миру. Положение осложняется возрастающими возможностями вовлечения в конфликт других стран и особенно опасна возможная роль Китая.

Главную геополитическую угрозу американский политолог, известный в прошлом своими антисоветскими взглядами, продолжает видеть в неизбежности возвращения России к имперской политике. Подобная ориентация российской внешней политики, по мнению Бжезинского, крайне опасна для Соединенных Штатов, ей необходимо всячески про тиводействовать.

Основным инструментом этого противодействия  он считает Украину, которая выступает как естественный геополитический противовес России. Поэтому задача оторвать Украину от России на максимальное расстояние и является, по его убеждению, основной геополитической задачей на данном континенте[1;40].

После краха  Советского Союза в одночасье  в <сердце> Евразии образовался  геополитический вакуум. Ухудшилось    геополитическое  положение России. Вместо огромного просоветского  военно-политического  блока, образованного после Второй мировой войны  по оси  Россия - Китай - Югославия от Адриатики до Желтого моря,  остались геополитические осколки. Распались Российская и Югославская <империи>. Одна из двух мировых сверхдержав превратилась на международной арене в региональную державу третьего мира с устаревшим ядерным арсеналом и непредсказуемым будущем.

Бжезинский  рассматривает  социальные последствия  важнейших событий, повлиявших на распад Российской империи - от проигранной русско-японской войны до унизительной войны в Чечне. В ХХ веке в результате войн, революций и репрессий значительно пострадал генофонд российского народа. Россия в новых границах  оказалась оттеснена на восток и север Евразии и отделена от Западной Европы  зоной <буферных> государств.  Россия потеряла свое главенствующее положение на Балтики и Черноморье, лишилась крупных военно-морских баз и торговых портов. Аналогично изменился статус России  на Кавказе и Средней Азии[5;170]. Были утрачены  прямые сухопутные выходы  в Центральную и Западную Европу. Свыше 20 млн русских оказалось в ближнем зарубежье. При потере более 5 млн. кв.км. территории сохранилась  почти старая протяженность границ. Новые границы не имеют  соответствующей инфраструктуры.  Сложилась новая угрожающая ситуация  на Дальнем Востоке,  хотя территориальные изменения не коснулись этого региона. Слабо заселенным сибирским территориям противостоит  экономическая мощь Китая с 1,2 млрд. населением. Однако центральным  геополитическим событием  является, по мнению американского политолога,   потеря Украины, без которой Россия неспособна  воссоздать евразийскую империю. С учетом сложившихся обстоятельств возникло три геостратегических варианта развития событий:

1. зрелого стратегического партнерства> или глобального кондоминиума с  Соединенными Штатами,
2. возможность реставрации некоторого  имперского контроля над ближнем зарубежьем  и создание державы, способной уравновесить  Америку и Европу,
3. создание  евразийской антиамериканской  коалиции в целях снижения  преобладания Америки в Евразии.

Действительно, не только Россия, но и Украина стали  стратегическими партнерами США. Но прислушаемся к мнению Бжезинского  на этот счет: Хотя  концепция зрелого  стратегического партнерства и  ласкает взор и слух, она обманчива. Америка никогда  не намеревалась  делить власть на земном шаре с Россией, да и не  могла  делать этого, даже если бы  и хотела. Новая Россия  была просто слишком слабой, ... слишком  отсталой социально, чтобы быть  реальным партнером  Америки в мире... Мания получить одинаковый с Америкой статус  в мире  затруднила политической элите  отказ от идеи привилегированного геополитического положения  России не только  на территории бывшего Советского Союза, но и в отношении бывших стран - сателлитов Центральной Европы.

Новая российская элита оказалась неспособной  обеспечить  твердое геостратегическое  лидерство страны в Европе. Это  способствовало  в  США  приданию более  высокого  приоритета  американо-украинским  отношениям и помощи Украине в  сохранении национальной свободы. В результате  геополитические сомнения  России относительно статуса Украины столкнулись с американской точкой зрения, что имперская России  не может быть  демократической[4;33].

Под концепцией ближнего зарубежья  скрывается несколько геополитических сценариев  доктрины  регионального  экономического сотрудничества, создания Славянского союза России, Белоруссии и Украины, Евразийского союза восточнославянских государств с Казахстаном и Киргизией и другие. Во всех сценариях просматривается   имперский контекст, обусловленный  доктриной евразийства. 

По мнению Бжезинского, Россия слишком  слаба политически  и бедна, чтобы  полностью контролировать  регион и не допускать в него другие внешние силы. Соединенные Штаты  слишком  далеки, чтобы здесь доминировать, и слишком сильны,  чтобы быть в стороне. Отсюда следует вывод, что первостепенный интерес Америки состоит в обеспечении ситуации, при которой ни одна держава не контролировала  бы данное геополитическое пространство, а мировое сообщество  имело бы  беспрепятственный  финансово-экономический доступ. Геополитический плюрализм в регионе станет реальностью, когда транспортные коридоры, включая  нефте- и газопроводы,  соединят Каспийский регион и Центральную Азию с крупными  мировыми экономическими центрами. По мнению Бжезинского, наибольшую геополитическую поддержку со стороны Америки заслуживают  Азербайджан и Узбекистан.

Заключение

Американское  превосходство, по мнению Бжезинского, породило новый международный порядок, воспроизводящий в мировом масштабе черты американской системы. Его основные черты следующие:

1. система коллективной безопасности (в том числе НАТО, американо-японский договор безопасности и т. д.);
2. региональное экономическое сотрудничество (например, АРЕС, НАФТА) и специализированные глобальные организации (Всемирный банк, МВФ, ВТО);
3. процедуры совместного принятия решений при доминирующей роли США;
4. демократическая структура и членство ключевых союзов;
5. система международного права (Международный суд, специализированный трибунал по военным преступлениям и т. д.).

Бжезинский выдвигает идеологию  главным фактором американского  могущества, целью, которой является либерализация и демократизация.

В «Великой шахматной доске» он описал модель мира, где господствует Америка. И для достижения этой цели, по мнению автора можно использовать все средства. Под Великой Шахматной доской понимается – Евразия.

Американский  геополитик дает определение мощи государства  новой геополитической эры. Он считает, что в ее составе значительно  снижается роль территориальной и повышается роль других составляющих: экономической, технологической, военной и политической. Все государства мира в геополитическом отношении Бжезинский делит на активных геостратегических действующих лиц (Франция, Германия, Россия, Китай), геополитические центры — удобно географически расположенные, но не активные страны (Украина, Азербайджан, Турция, Иран, Южная Корея) и все остальные. Возглавляет эту геополитическую иерархию США.