Меценатство в отечественной культуре

     Солдатёнков Козьма Терентьевич (1818-1901 г.г.), купец и фабрикант, миллионер, является одним из самых ярких представителей торгово-промышленных династий и купеческого меценатства в России второй половины XIX столетия - «золотого века» русской буржуазии. Активная меценатская деятельность, щедрое покровительство искусству принесли ему подлинную славу и признание современников.

     Они ставили его рядом с П.М. Третьяковым, С.И. Мамонтовым, П.И. Щукиным, в числе самых знаменитых меценатов России. К.Т. Солдатёнкова за богатство и щедрое покровительство искусствам называли «Козьмою Медичи», «другом и ревнителем просвещения», «бескорыстным издателем» многих ценных, редких книг, заслужившим признание русских образованных людей.

     Исключительное значение в судьбе будущего мецената имело сближение в начале 1850-х годов с членами московского кружка интеллектуалов-западников, руководимого Т.Н. Грановским и Н.Х. Кетчером. Общение с этими европейски образованными людьми оказало решающее влияние на его взгляды, образ жизни, на всю его последующую деятельность.

     Он деятельно участвовал в работе купеческих и других организаций, казалось бы, не имевших никакого отношения к предпринимательству.

     Помимо этого, он являлся членом «попечительного совета Художественно-промышленного музеума» и действительным членом «Императорской Академии художеств». При этом он поддерживал материально Н.Г. Чернышевского (во время ссылки и после возвращения из нее), бедствующую семью Белинского (издание 12-ти томного посмертного собрания сочинений великого критика обеспечили ей достойное существование), молодого поэта нового направления Константина Бальмонта, оставшегося без средств к существованию, и других.

     В конце 40-х - начале 50-х годов XIX столетия, на несколько лет раньше П.М. Третьякова, К.Г. Солдатёнков, просвещенный ценитель искусства, начал собирать картины русских художников.

     По мнению современников, он стал владельцем одной из лучших и крупнейших после Третьяковской галереи коллекций русского изобразительного искусства, насчитывавшей около 230 картин русских художников.

     В нее входили такие шедевры национальной школы живописи, как самый большой эскиз картины Александра Иванова «Явление Христа народу», написанный специально для К.Т. Солдатёнкова, «Вирсавия» великого Карла Брюллова, купленная хозяином у самого художника в 1852 г. за 2 тыс. рублей, эскизы картин «Тайная вечеря» и «Иисус в Гефсиманском саду» Николая Ге и др. Галерею украшали «Автопортрет» В.А. Тропинина, знаменитые работы Перова, Федотова, Пукирева, пейзажи Ф.А. Васильева и Шишкина, морские пейзажи Айвазовского.

     В собрании было много и первоклассных работ иностранных художников, скульптур, большое количество рисунков и гравюр, многочисленное собрание древних русских икон.

     Кроме того, известный московский предприниматель являлся владельцем приобретенной в 1858 году у Е.А. Бестужевой коллекции портретов ссыльных декабристов и их жен, написанных ее братом, декабристом Н.А. Бестужевым на каторге.

     Художественная галерея размещалась в роскошном особняке на Мясницкой (затем ул. Кирова, 37). Ее посетители с восхищением писали, что между теми достопримечательностями, которыми могла гордиться Москва, особое место занимали художественные собрания П.М. Третьякова и К.Т. Солдатёнкова. Во всей России, не исключая Петербурга, не было собрания картин, которые бы так полно выражали силу и значение русской живописи.

     Крупный железнодорожный промышленник Савва Иванович Мамонтов, человек разносторонне одаренный, большой знаток и ценитель искусства, создал в своем имении Абрамцево своеобразный творческий кружок, объединявший таких талантливых мастеров русского искусства, как В. Д. Поленов, М. А. Врубель, В. М. Васнецов, В. А. Серов и другие. На сцене Частной оперы в Москве, основанной на средства Мамонтова, расцвел гениальный дар Ф. И. Шаляпина.

     Меценатство Саввы Ивановича было особого рода: он приглашал своих друзей-художников в Абрамцево, зачастую вместе с семьями, удобно располагал в основном доме и флигелях. Все приезжавшие под предводительством хозяина отправлялись на природу, на этюды. Все это весьма далеко от привычных примеров благотворительности, когда меценат ограничивает себя передачей определенной суммы на доброе дело. Многие работы членов кружка Мамонтов приобретал сам, для других находил заказчиков.

     Одним из первых художников к Мамонтову в Абрамцево приехал В.Д. Поленов. С Мамонтовым его связывала духовная близость: увлечение античностью, музыкой, театром. Был в Абрамцеве и Васнецов, именно ему обязан художник своим знанием древнерусского искусства. Тепло отеческого дома художник В.А. Серов найдет именно в Абрамцеве. Савва Иванович Мамонтов был единственным бесконфликтным покровителем искусства Врубеля. Для очень нуждавшегося художника нужна была не только оценка творчества, но и материальная поддержка. И Мамонтов широко помогал, заказывая и покупая произведения Врубеля. В 1896 г. художник по заказу Мамонтова выполнил грандиозное панно для Всероссийской выставки в Нижнем Новгороде: «Микула Селянинович» и «Принцесса Греза». Хорошо известен портрет С.И. Мамонтова. Мамонтовский художественный кружок был уникальным объединением. Также хорошо известна Частная опера Мамонтова.

     Можно сказать вполне определенно, что если бы все достижения Частной оперы Мамонтова были бы ограничены лишь тем, что она сформировала Шаляпина - гения оперной сцены, то и этого было бы вполне достаточно для самой высокой оценки деятельности Мамонтова и его театра.

    Тенишева Мария Клавдиевна (1867-1928) была незаурядным человеком, обладательницей энциклопедических знаний в искусстве, почетным членом первого в России союза художников. Поражают масштабы ее общественной деятельности, в которой ведущим началом было просветительство: ею было создано Училище ремесленных учеников (под Брянском), открыто несколько начальных народных школ, совместно с Репиным организованы рисовальные школы, открыты курсы для подготовки учителей, и даже создан на Смоленщине самый настоящий аналог подмосковного Абрамцева- Талашкино. «Созидательницей и собирательницей» назвал Тенишеву Рерих. И это действительно так, и это в полной мере относится к русским меценатам золотого века. Тенишева не только на редкость разумно и благородно ассигновала деньги на цели возрождения отечественной культуры, но и сама непосредственно, своим талантом, знаниями и умениями внесла заметный вклад в изучение и развитие лучших традиций отечественной культуры.

     Основу крупнейшего в мире музея русского искусства - Третьяковской галереи составила коллекция купца Павла Михайловича Третьякова (1832-1898), переданная им в 1892 г. в дар Москве. Главный фасад галереи создан по проекту художника В.М. Васнецова.

     Имя Третьякова Павла Михайловича (1832-1898 г.г.), человека одаренного, самобытной русской натуры, вышедшего из старинной, но сравнительно небогатой семьи купцов из Замоскворечья, является одним из величайших в истории меценатства России.

     Значение и масштабы его меценатской деятельности беспримерны. Дело служения национальным интересам он превратил в основную цель своей жизни, видя в этом своего рода миссию, возложенную на него Провидением.

     В.В. Стасов, выдющийся русский критик, в некрологе на смерть Третьякова, писал: «Третьяков умер знаменитым не только на всю Россию, но и на всю Европу. Приедет ли в Москву человек из Архангельска или из Астрахани, из Крыма, с Кавказа или с Амура - он тут же назначает себе день и час, когда ему надо идти в Лаврушинский переулок, и посмотреть с восторгом, умилением и благодарностью весь тот ряд сокровищ, которые накоплены этим удивительным человеком в течении всей его жизни.» Не менее высоко оценивали подвиг Третьякова и сами художники, с которыми он был прежде всего связан на ниве собирательства. В феномене П.М. Третьякова впечатляет верность цели. Подобной идея - положить начало общественного, всеми доступного хранилища искусства - не возникала ни у кого из современников, хотя частные коллекционеры существовали и до Третьякова, но они приобретали картины, скульптуру, посуду, хрусталь и т.д. прежде всего для себя, для своих частных собраний и видеть принадлежавшие коллекционерам произведения искусства могли немногие. В феномене Третьякова поражает также и то, что он не имел никакого специального художественного образования, тем не менее раньше других распознавал талантливых художников. Раньше многих он осознал неоценимые художественные достоинства иконописных шедевров Древней Руси.

     Деятельность русского купца-мецената П.М. Третьякова обессмертила его имя. И все же основная его заслуга не в дарении на благотворительные цели нескольких миллионов рублей (в этом он был не одинок), а в том, что как предприниматель-коллекционер своей целенаправленной меценатской деятельностью не только являл пример, но и утверждал новое направление предпринимательского меценатства. Всё это давало новый импульс и способствовало дальнейшему развитию российского искусства, культуры страны.

     Со временем не отдельные представители торгового предпринимательства, а целые династии, купеческие семьи постепенно приобщались к меценатской деятельности. Так, известной династией купеческих меценатов являлась семья Щукиных, которая относилась к элитной части московского купечества, получила известность не только в России, но и внесла крупный вклад в западноевропейскую культуру.

     Ее родоначальником был Петр Иванович Щукин (1853-1912 г.г.), автор интересных воспоминаний о купеческой Москве, происходивший из старообрядческого купечества Калужской губернии. Во второй половине XVIII столетия он переехал в Москву, где стал заниматься торговлей. Московские писцовые книги с 1787 года упоминают купеческий род Щукиных.

     Основатель династии являлся одним из самых известных меценатов и коллекционеров. Уже к концу XIX века П.И. Щукин имел замечательное собрание древнерусского искусства, изделий народных промыслов, рукописей и книг, для которых построил специальное здание на Малой Грузинской улице, дом № 15. Коллекция насчитывала около 15 тысяч экспонатов. В 1905 году автор передал её в дар Историческому музею.

     Его современники, например, А.П. Бахрушин, относили П.И. Щукина к серьезным знатокам, коллекционерам, которые не собирают «ничего, предварительно не собравши об этом предмете целую библиографию и не изучив его по книгам».Он отличался от других тем, что не только собирал, но и популяризировал собранные сокровища. Например, им было составлено подробное описание экспонатов его музея, а самые интересные документы коллекции он полностью перепечатывал в издаваемом им «Щукинском сборнике». Всего вышло десять томов этого сборника.

     Уникальное щукинское собрание привлекало к себе историков и филологов, художников и скульпторов, архитекторов и искусствоведов, и просто любителей старины. Здесь писал свои этюды для картины «Степан Разин» Суриков, Серов делал копии с персидских миниатюр для занавеса балетных спектаклей Дягилева, Аполлинарий Васнецов срисовывал со старинных планов Москвы изображение боярских теремов.

     Высоко ценил щукинскую коллекцию выдающийся художник В.В. Верещагин. «Ваше собрание, - писал он меценату в 1894 году, -- может быть поучительнее Третьякова, если вы проведете развитие родного искусства от грубейшего орнамента до изображения в живописи и скульптуре родных людей, природы и истории их». И высказывал надежду, что Щукинский музей «будет целою наглядною школой русского искусства».

     Сергей Иванович Щукин (1854-1936 г.г.), брат П.И. Щукина, был не менее знаменит своей меценатской деятельностью и коллекционерством, играл заметную роль в деловой жизни. Он имел звание коммерции-советника, купца первой гильдии, входил в совет Московского учетного банка, являлся совладельцем и директором текстильных фирм «Э. Циндель» и «Даниловская мануфактура», и руководителем семейного предприятия Щукиных.

     К началу первой мировой войны его коллекция насчитывала 221 картину, в том числе 50 работ Пикассо, 38 - Матисса, 13 - Моне, 3 -Ренуара, 8 - Сезанна, 16 - Гогена, 16 -Дерена, 4 - Дени, 7 - Руссо. Она стала редчайшей по своей ценности музеем новой французской живописи, которому не было равного ни в Европе, ни в самой Франции. Можно сказать, что вся французская живопись начала XX столетия - Гоген, Сезанн, Моне, Дега -- находилась в Москве, у Щукина. По мнению исследователей, в значительной степени благодаря деятельности С.И. Щукина, эстетические взгляды которого опередили свое время, в нашей стране имеется прекрасное собрание импрессионистов - подлинные художественные ценности, сотворившие ему всеевропейскую славу (в настоящее время - в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина и в Государственном Эрмитаже).

     С.И. Щукин, находясь в эмиграции, откровенно и без сожаления заявлял, что он «собирал не только и не столько для себя, а для своей страны и своего народа. Что бы на нашей земле ни было, мои коллекции должны остаться там».

     Младший брат С.И. Щукина, Дмитрий Иванович (1855-1932 г.г.), также являлся крупным коллекционером и меценатом - самым большим энтузиастом собирательства из всех Щукиных. Искусство было для него всем, что составляло смысл его жизни.

     Собранная им библиотека книг, альбомов и журналов по искусству не имела равных себе во всей Москве. Другим коллекционерским увлечением его являлись эмали. Со временем у него образовалась ценнейшая коллекция старой живописи, основу которой составляло собрание произведений голландской школы и других западноевропейских художников XVI-XVIII веков. Среди них были работы Брегеля, Лукаса Кранаха-старшего, Моленара, Ватто, Бруше, Фрагонара, Терборха, Т. Лоуренса и др. - всего 604 полотна. Многие из них в настоящее время находятся в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. «После Октябрьской революции, - писала Думова Н.Г.- когда коллекция была национализирована и передана в Музей изящных искусств на Волхонке, Дмитрий Иванович не расстался со своим детищем и работал в музее хранителем отдела до конца своих дней».

     Не менее знаменитыми своей меценатской деятельностью, чем Щукины, были предприниматели Морозовы. Наибольшую известность среди них как крупнейший представитель искусства, и прежде всего Художественного театра, приобрел Савва Тимофеевич Морозов (1862-1905 г.г.).