Русский театральный костюм начала XX века

На развитие театра этого  времени огромное воздействие оказала  деятельность целой плеяды талантливых  режиссеров: К.С. Станиславского, В.И. Немировича-Данченко, В.Э. Мейерхольда, Е.Б. Вахтангова, А.Я. Таирова, А.Д. Попова, К.А. Марджанишвили, Г.П. Юра. На сценах театров с огромным успехом продолжали выступать актеры старшего дореволюционного поколения - М.Н. Ермолова, А.М. Южин, А.А. Остужев, Е.Д. Турчанинова, А.А. Яблочкина (Малый театр), И.М. Москвин, В.И. Качалов, Л.М. Леонидов, М.П. Лилина, О.Л. Книппер-Чехова (МХАТ) и др. Одновременно вливалось и молодое поколение талантливых актеров - Н.П. Хмелев, А.К. Тарасова, Н.П. Баталов, М.М. Яншин, К.Н. Еланская, Б.К. Ливанов, Б.В. Щукин, Е.Н. Гоголева, А.А. Хорава, А.А. Васадзе, А. Хидоятов, С.М. Михоэм, Н.М. Ужвий и др. Создавалось также множество новых театров и театральных студий, передвижных театров. Появились первые в мире детские театры.

В период, когда закладывались основы художественной советской культуры, важную роль сыграла деятельность музыкантов старшего поколения, осуществлявших живую связь между дореволюционным прошлым русской музыки и новым советским ее этапом: композиторов А.К. Глазунова, М.М. Ипполитова-Иванова, А.Д. Кастальского, Р.М. Глиэра, С.Н. Василенка, А.Ф. Гедике, М.Ф. Гнесина, исполнителей и педагогов К. Н. Игумнова, А.Б. Гольденвейзера, Л.В. Николаева, критиков и музыковедов В.Г. Каратыгина, А.В. Оссовского, Б.Ф. Асафьева, Б.Л. Яворского, М.В. Иванова-Борецкого [12, с. 140].

В декрете СНК РСФСР «О Московской и Петроградской консерваториях» от 12 июля 1918 г. впервые выдвигается понятие «государственное музыкальное строительством. В ведение государства были переданы Большой и Мариинский театры, Синодальное училище в Москве, консерватории, нотные издательства, фабрики музыкальных инструментов. В просветительной и художественно-пропагандистской работе активно участвовали многие композиторы, исполнители, музыковеды. Среди них Б.Ф. Асафьев, С.Н. Василенко, А.К. Глазунов, М.Ф. Гнесин, А.Д. Кастальский, Л.В. Николаев, В.В. Щербачев, Ф.М. Шаляпин и др. В 30-к годах были достигнуты первые удачи в создании советской оперы: «Тихий Дох» И.И. Дзержинского (1935), «В бурю» Т.Н. Хренникова (1939, вторая редакция 1952), «Семен Котко» С. Прокофьева (1939). Одной из наиболее выдающихся советских опер является «Катерина Измайлова» («Леди Макбет Мценского уезда», 1932, новая редакция 1962) Шостаковича. Среди опер на современную тематику, написанных в послевоенные годы, выделяются «Виринея» С.М. Слонимского (1967) и «Не только любовь» Р.К. Щедрина (пост. 1961).

В развитие камерной вокальной  и инструментальной музыки внесли вклад А.Н. Александров, Н.Я. Московский, С.С. Прокофьев, Г.В. Свиридов, Ю.А. Шапорин, В.Я. Шебалин, Д.Д. Шостакович, Б.Н. Чайковский, Б.И. Тищенко, В.А. Гаврилин [12, с. 141].

Коренное обновление испытал советский балет. Следуя традициям Чайковского, Глазунова, Стравинского, в этом жанре советские  композиторы утвердили значение музыки как важнейшего, определяющего элемента хореографической драматургии. Горский, руководивший труппой Большого театра до 1922 г., ставил классику («Щелкунчик», 1919) и новые спектакли («Стенька Разин» А.К. Глазунова, 1918; «Вечно живые цветы» на музыку Б.Ф. Асафьева, 1922, и др.). Образы революционного народа получили художественно убедительное воплощение в балетах «Красный мак» («Красный цветок») Глиэра (1927, вторая редакция 1949), «Пламя Парижа» Асафьева (1932), «Лауренсия» А.А. Крейна (1937). Смелым реформатором явился Прокофьев, создавший балет «Ромео и Джульетта» (1936) - глубокую, захватывающую по силе музыкально-хореографическую трагедию. Среди композиторов, успешно работающих в балетном жанре, - А.И. Хачатурян («Спартак», 1954), А.П. Петров («Сотворение мира», 1971), Р. Щедрин («Анна Каренина», 1972).

На рубеже 20-30-х годов  в театр пришли выпускники советской  балетной школы: М.Т. Семенова, Г.С. Уланова, Н.М. Дудинская, О.В. Лепешинская.

2.2. Особенности театрального костюма начала ХХ века

Театральный костюм - это элемент оформления спектакля. В истории театра известны три основные типа театрального костюма: персонажный, игровой и одежда действующего лица. Эти три основные типа костюма существуют на всех стадиях сценического искусства - от ритуально обрядового и фольклорного предтеатра до современной художественной практики [14, с. 94].

Персонажный костюм это  своего рода изобразительно-пластическая композиция на фигуре исполнителя, приводимая им в движение и озвучиваемая (произнесением текста или пением) иногда скрывающая его фигуру полностью, аналогично тому, как маска закрывала его лицо. Примеры персонажного костюма в ритуалах и обрядах разных стран мира. Колоколообразный силуэт индийского костюма являлся парафразой башенно-шатрового храма Нагара-шакхара и священной горы Мену (центра и оси мира в индуистской мифологии). Китайский - своей формой, конструкцией, орнаментикой и цветом выражает древнюю космологическую символику естественного чередования Света и Тьмы, слияния Неба и Земли в акте сотворения мира. Шаманский костюм народов Севера, воплощает образы фантастической птицы, связанной с »верхним миром», и зверя (жителя «нижнего мира»). Южнорусский - своего рода модель Вселенной. В традиционных представлениях Пекинской оперы костюм являл собой образ грозного дракона, в японском театре «Но» - мотивы природы, а в эпоху барокко 17 в. - Ярмарку или Мир. Если для ритуально обрядовых и фольклорных действ персонажные костюмы (как и все другие элементы сценографии) были плодом творчества народных безымянных мастеров, то в 20 в., с самого его начала, их стали сочинять художники: И.Билибин - в опере Золотой петушок Н.Римского-Корсакова (1909), К.Фрыч - в Буре У.Шекспира (1913), В.Татлин - в Царе Максимилиане, П.Филонов - в трагедии Владимир Маяковский, наконец, К.Малевич - в проекте Победа над солнцем (все три постановки 1913). А затем, в конце 1910-х гг.- первую половину 1920-х гг. целую серию персонажных костюмов создали итальянские футуристы Э.Прамполини, Ф.Деперо и другие, О.Шлеммер из немецкого Баухауза, а в балете - П.Пикассо, показавший гротесковых Менеджеров в Параде Э.Сати и Ф.Леже - негритянских Божеств в Сотворении мира Д.Мийо. Наконец, персонажное значение обретало в спектаклях А.Таирова кубистическое костюмное «зодчество» А.Веснина - в Благовещении, его же супрематические композиции на фигурах героев Федры. На других сценах - «костюмы-панцири» Ю.Анненкова в спектакле Газ Г.Кайзера и А.Петрицкого - в Вий, а также фантастические коллажи в качестве персонажных костюмов спектакля Ревизор, которые создали ученики П.Филонова (Н.Евграфов, А.Ландсберг и А.Сашин) на тему штемпелей, гербов, печатей, конвертов - персонаж Почтмейстера, рецептов, сигнатур, шприцов, клистиров, градусников - персонаж Лекаря, бутылей, колбас, окороков, арбузов - персонаж Человека-Трактира. Во второй половине 20 в. костюмы в качестве самостоятельных визуальных персонажей, показываемых отдельно от актеров, как элемент сценографии, создавали М.Китаев и С.Ставцева, а в качестве разного рода композиций на фигурах актеров - К.Шимановская, Д.Матайтене, Ю.Хариков [14, с. 97].

Игровой костюм это средство преображения облика актера и один из элементов его игры. В обрядовых и фольклорных действах преображение чаще всего носило гротесково-пародийный характер, когда мужчины рядились в женщин, женщины в мужчин, юноши в стариков, красавицы в ведьм, или когда изображали разных животных. При этом в ход шло все, что имелось под руками: жупан, тулуп, кожух, овчина, - обязательно вывернутые наизнанку, посмешнее и позабавнее, а также всякая иная, чем-либо нелепая, «перевернутая» одежда, например, сверх укороченные штаны, непомерно широкая рубаха, дырявые чулки, всяческое рванье, тряпье, лоскуты, мешки, веревки; использовалось и все, что давала природа: трава, цветы, солома, листья. Наконец, для ряжения использовались и различные искусственные украшения: цветная бумага, береста, фольга, стекляшки, ленты, зеркала, бубенцы, перья. Приемы гротескового ряжения перешли и в представления древнегреческих комедий, и в традиционный театр Востока, где они сочетались с разнообразной игрой актера элементами своего костюма: длинными рукавами и фазаньими перьями - в Пекинской опере, шлейфами, полотенцем и веерами -  в японском «Но». На бесконечных переодеваниях и переряжениях строились представления итальянской комедии дель арте, пьес Шекспира и Лопе де Вега. В конце 18 в. на игре с шалью строила свой знаменитый танец Эмма Харт (леди Гамильтон), после чего аналогичные приемы (манипуляций с шарфами, покрывалами, вуалями и другими аналогичными элементами костюма) широко использовались в балетном театре 19 в., достигнув своей высочайшей художественной высоты в творчестве Л.Бакста, эскизы хореографических образов которого включали в себя динамику разнообразных летящих тканей, поясов, шарфов, юбок, платков, плащей, накидок, подвесок, подвязок. На драматической сцене традицию костюма, играющего вместе с движениями актера, продолжила - средствами кубофутуристической выразительности - А.Экстер в спектаклях Камерного театра Саломея О.Уайльда и Ромео и Джульетта У.Шекспира, а следом за ней ее ученик П.Челищев и другие мастера начала 1920-х гг.: В.Ходасевич и И.Нивинский, И.Рабинович и Г.Якулов, С.Эйзенштейн и Г.Козинцев, наконец, снова на балетной сцене, в постановках К.Голейзовского - Б.Эрдман. Если в этот период игровые костюмы составили целое направление в сценографии, то во второй половине 20 в. они использовались художниками и режиссерами также достаточно широко, но по необходимости, - как элемент имеющейся в их распоряжении «палитры» средств выразительности. Среди авторов современных игровых костюмов - грузинские художники Самеули, Г.Алекси-Месхишвили и Н.Игнатов, примеры аналогичного рода можно найти и в театрах других стран: в Польше, в Чехии, в Германии, в Италии [14, с. 102].

Костюм, как одежда действующего лица, являясь, зачастую, основой и для сочинения рассмотренных выше типов костюма (персонажного и игрового), во все периоды исторического развития театра в большей или меньшей степени есть воплощение на сцене того, что носили на себе люди в данный период. Так было и в античной трагедии, так остается и в спектаклях наших дней. При этом общая эволюция этого типа костюма характеризовалась движением от условных форм реальной одежды (в эпоху барокко и классицизма) ко все большей ее исторической, географический, национальной достоверности, точности и подлинности. В театре натурализма и психологического реализма костюм становится полностью адекватным характеру действующего лица, выражает не только его общественный статус, но и его душевное состояние. Вместе с тем, и сегодня, и в прошлые века, костюм остается предметом специального творчества художников (среди которых - самые выдающиеся мастера изобразительного искусства и сценографии) и они сочиняют его (даже, казалось бы, бытовые костюмы повседневного обихода, не говоря уже о фантастических), не только как отдельное произведение, но как важнейший компонент спектакля.

2.3. Театральный костюм как образ времени

Проблема создания на сцене исторического костюма  встает только на рубеже 19-20 веков, когда  в театре возникает особенное  внимание к исторической подлинности, реализму и даже натурализму быта на сцене. Прежде всего, это связано с именем К.С. Станиславского, который в своем знаменитом спектакле «Царь Федор Иоаннович» практически доподлинно реконструировал эпоху, ее интерьеры и костюм. Для того времени  внимание к исторической правде, проникнутой духом и атмосферой, рождающейся из сценической обстановки с документальной точностью воспроизведенной в спектакле, было новостью. В 19 веке театральные деятели проявляли удивительную небрежность к художественному единству декораций и костюмов.  Актеры и, конечно, актрисы имели свой гардероб, соответствующий их вкусу, в котором они и выходили на сцену. Те, что побогаче, выписывали костюмы из-за границы или приобретали их в модных лавках, заказывали именитым модисткам, те, что победнее – покупали в магазинах попроще, подешевле. При таком отношении к визуальному воплощению спектакля нечего было говорить о едином образном решении спектакля. Вся система Станиславского поменяла представление о художественном решении спектакля, с появлением режиссерского театра  создание сценического пространства и времени в одном ключе стало нормой.

Творчество в театре таких художников начала ХХ века как -  К.Коровин, А.Головин, А.Бенуа, Добужинский, Дмитриев, Судейкин яркий пример сотрудничества режиссера и художника. Режиссерская концепция спектакля обретала зримое воплощение в их эскизах.  Будучи разносторонне образованными людьми, они изучали историческую эпоху для создания образа определенного времени, страны, стиля. С появлением В.Мейерхольда, Е.Вахтангова, Таирова возникает потребность не в натуралистическом копировании исторической действительности, но в ее стилизации, сведения всех знаков эпохи к одному, угадываемому всеми образу. Александр Головин, в костюмах к «Отелло»,  мог стилизовать исторический орнамент до геометрических фигур, например ромба, но в этой форме воплощалось все богатство рисунка итальянского костюма эпохи Возрождения. В «Женитьбе Фигаро» художник, утрируя отдельные детали исторического костюма, немыслимым по размеру декором, смешивая цвет, имитируя фактуры18 века, что дает живое восприятие манерной, игривой  пластики стиля рококо. Понятно, что такое мастерство приобреталось с глубоким  пониманием исторического материала. Стилизация костюмов и декораций была подчинена единому, как сейчас говорят, сценографическому решению. Все художники начала века, имея хорошее художественное образование, изучали  материальную культуру разного времени, приобретенные знания давали им возможность фантазировать на заданную тему. Конечно, для создания правильного силуэта, образа и характера мало только изобразить персонаж в эскизе, на бумаге, его нужно сохранить для зрителя, для этого в помощь художнику нужен человек, способный соединить нить авторского замысла через множество взглядов разных мастеров пошивочного цеха. Во времена Станиславского огромный вклад в развитие театрального производства внесла Н.П. Ламанова [15, с. 87]. 

Имя широко известное в начале двадцатого века, на вывеске её фирмы значилось: «Н. Ламанова – поставщик ее императорского двора». После революции она была ведущим художником-модельером страны Советов, создавала модели одежды нового направления современной женской одежды. Талант и художественный вкус Ламановой  привлекли внимание театральных деятелей. Под ее руководством  были созданы костюмы к самым знаменитым спектаклям театров: МХАТ,  им. Е.Вахтангова, Революции, Красной Армии и работа в кино, в качестве художника-технолога по костюму (хотя должности такой тогда не было). В творческом сотрудничестве с великими именами театральных художников она создала культуру театрального производства костюмов для сцены. Она, по сути, была первой, кто создал театральную технологию изготовления костюма, выработала метод индивидуального подхода к эскизу художника, для создания костюма соответственно художественному образу и замыслу автора. В моделировании и конструировании она выработала свою теорию создания современного костюма. В театральных мастерских она экспериментировала с фактурой,  цветом и кроем, которые должны соответствовать не только визуальному определению исторического времени, но быть удобными для свободы движения актеров, показывать динамику и пластику их сценического образа. Не простая задача воплощения исторического облика в спектакле или кино требует высоко профессионализма от всех, кто связан с изготовлением костюмов - мастеров пошивочного дела, сапожников, художников по росписи тканей, шляпниц. Надежда Ламанова, имея прекрасные организаторские способности, создала  производственную базу в театральных мастерских, научила многих мастеров работать по своему методу. К сожалению, после её ухода в театрах осталось мало последователей её дела, в послевоенное время были во многом забыты старые технологии, а новые не всегда отвечали художественным требованиям.

На протяжении всего  советского периода  не было нужды в разделения художников- постановщиков и художников по костюму ни в театрах,  ни в творческих вузах.  Хотя  необходимость  в профессионально подготовленных художниках, знающих технологию костюма исторических эпох ощущалась очень сильно. Упадок в искусстве связанный с самыми разными, известными причинами, сказывался во всех сферах художественного творчества. Не хочется говорить об ошибках,  которые допускали многие, даже очень известные художники в своих работах. В соприкосновении с историческим материалом, методом проб и ошибок они пытались создавать сложный исторический костюм и придумывать технологию его изготовления - уходили в вольные фантазии, искажая и упрощая костюм, путаясь  в материале, который бессистемно был заложен в их сознание. На сцене и экране, даже неподготовленному зрителю, бросались в глаза вологодские кружева на испанском воротнике 17 столетия, или военные средневековые доспехи из пластика, шлемы, надеваемые на непокрытую голову и пр.  Причина такого небрежного отношения к историческому материалу - низкий культурный уровень, пробелы в системе образования и производства, леность в изучении первоисточников и недостаток специалистов  в области истории костюма [15, с. 124].