Исторический портрет Александра I

    СамГМУ 2011 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Реферата  на тему:

    Исторический  портрет императора Александра I 
 
 
 
 
 
 
 

    Выполнил: Гончаров А. Е., группа № 103

    Проверил: Мендюков Андрей Валерьевич

    Оглавление:  

    Введение……………………………………………………………………..3

    Детство, юность и образование…………………………………………….4

    Характерный портрет...……………………………………...……………...7

             Влияние Лагарпа на будущего императора………………………….7

             Между отцом и бабкой. Смерть отца………………………………...9

             Личностные особенности.……………………………………………11

    Заключение………………………………………………………………….18

    Список  литературы…………………………………………………………19

    Сноски………………………………………………………………………20

    Введение 

    Александр I царствовал на российском престоле с 1801 по 1825 г. Стоит отметить, что именно этот период в политической, экономической и социальной жизни Росси был одним самых насыщенных важнейшими событиями, в ходе которых формировался международный авторитет страны, её процветание и мощь. И Александр I сыграл очень значительную роль во всех преобразованиях, происходивших в стране и даже за её пределами. А так как в условиях сохранявшейся абсолютной монархии личностные качества правителя, его характер, убеждения и стремления буквально определяли развитие и будущее России, то Александр Благословенный, как ещё иначе его называли, являлся одним из самых важных персонажей XIX века. Соответственно, тем интереснее узнать саму личность этого, будем честными, довольно неоднозначного человека, для многих так и оставшимся «Загадочным Сфинксом», как величали его при царском дворе.  

    Целью работы является не только исследовать и показать личностный портрет императора, но понять, в какой степени особенности характера Александра как человека повлияли на жизнь населения, политику страны и международный авторитет Российской Империи. Очень большое влияние оказали, в первую очередь, разногласия между бабкой Екатериной и отцом Павлом, которого он потерял сравнительно рано и тяжело переживал утрату всю дальнейшую жизнь. Также, получая блестящее образование, он был настолько сильно подвержен влиянию своего учителя Лагарпа, превозносившего соответствующие той эпохи идеи Гиббона, Мабли и Руссо, что без критики принимал его философию. При этом Лагарп являлся скорее теоретиком-утопистом, поскольку он, живя при дворе в роскоши почете и не видя, не стараясь узнать подлинное лицо русского народа, пропагандировал будущему императору идеи, попросту не применимые для тогдашней России, тем самым провоцируя множественные заблуждения Александра по поводу тогдашнего положения дел в стране. 

    Основными задачи работы являются следующие пункты: детство и юность молодого наследника до начала его царствования; образование; события, большего всего повлиявшие на формирование личности Александра (т. е. разрыв между отцом и бабушкой, обучение у Лагарпа, смерть отца и косвенное участие будущего императора в заговоре против него,); врожденные качества, к примеру, леность, боязнь трудностей у Александра I контрастировали с острым умом; оценка престолонаследника с разных точек зрения историков и современников для выявления наиболее точного и объективного взгляда на эту неоднозначную личность; в заключении отметить не только основные моменты всей работы, но и постараться объяснить взаимосвязь между характером правителя и проводимой им политикой. 

    Детство, юность и образование 

    Детство и юность Александра I проходили в Петербурге и Гатчине, наблюдением Екатерины II. Екатерина способствовала получению Великими Князьями образования в духе европейского либерализма, и даже сама лично читала и разъясняла детям статьи конституции французской республики. Написала внукам первую книгу для чтения - "Бабушкину азбуку" (своеобразное наставление, свод правил для воспитания наследников престола, в основу которого положены идеи и взгляды английского рационалиста Джона Локка), а также рассказы по русской истории. Александра и его брата Константина обучали самые крупные учёные того времени - академики П. Паллас и А. Эпинус. Мальчики знали несколько иностранных языков и, как было принято в аристократических кругах того времени, писали по-французски лучше, чем по-русски. Александру еще не исполнилось и шести лет, когда его воспитателями был граф Н. Салтыков, познакомивший его с традициями русской аристократии, а затем швейцарец Фредерик Сезар Лагарп стал основным учителем и наставником юного наследника. 

    Н. И. Салтыкову при высочайшем рескрипте от 13 марта 1784 г., Екатерина излагала мысли свои «касательно здравия и сохранения оного; касательно продолжения и подкрепления умонаклонения к добру, касательно добродетели, учтивости и знания» и правила «приставникам касательно их поведения  с воспитанниками», пользовался благорасположением Александра до самой своей смерти. Выполняя указания Екатерины, Лагарп воспитывал Александра так, чтобы он в дальнейшем стал «просвещенным монархом». Взгляды швейцарца были более чем либеральными, он активно поддерживал французскую революцию и впоследствии возглавил в 1798 году Гельветическую республику в Швейцарии. Добросовестный швейцарец Лагарп, поклонник республиканских идей и политической свободы, заведовал умственным образованием великого князя, читал вместе с ним Демосфена и Мабли, Тацита и Гиббона, Локка и Руссо; он сумел заслужить уважение и дружбу своего ученика. Лагарпу помогали Крафт, профессор физики, знаменитый Паллас, читавший ботанику, и математик Массон. Русский язык преподавал известный сентиментальный писатель и моралист М. Н. Муравьёв, а закон Божий – протоиерей А. А. Самборский, человек более светский, лишённый глубокого религиозного чувства.  

    В воспитании, данном великому князю, не было сильной религиозной и национальной основы, оно не развивало в нём личной инициативы и предохраняло его от соприкосновения с русской действительностью. С другой стороны, оно было слишком отвлечённым для юноши 10–14 лет и скользило по поверхности его ума, не проникая вглубь. Поэтому хотя такое воспитание и вызвало в великом князе ряд гуманных чувств и туманных идей либерального свойства, но не придало ни тем, ни другим определённой формы и не дало молодому Александру средств к их осуществлению, следовательно – лишено было практического значения. В характере Александра сказались результаты этого воспитания. Им в значительной мере разъясняются его впечатлительность, гуманность, привлекательное обращение, но вместе с тем и некоторая непоследовательность. Самое воспитание прервано было ввиду ранней женитьбы великого князя (16 лет) на 14-летней принцессе баденской Луизе, великой княгине Елизавете Алексеевне.  

    Молодые люди сначала дичились друг друга - особенно смущался Александр, который  дня два вовсе не разговаривал с предназначенной для него девицей. Но в конце концов миловидность принцессы покорила сердце юноши. Александр Яковлевич Протасов 15 января 1792 года записал у себя в дневнике об Александре:

    "Он  мне откровенно говорил, сколько  принцесса для него приятна;  что он уже бывал в наших женщин влюблен, по чувства его к ним наполнены были огнем и некоторым неизвестным желанием, великая нетерпеливость видеться и крайнее беспокойство, без всякого точного намерения, как только единственно утешиться зрением и разговорами; а напротив, он ощущает в принцессе нечто особое, преисполненное почтения, нежной дружбы и несказанного удовольствия обращаться с нею, - нечто удовольственнее, спокойнее, но гораздо или несравненно приятнее прежних его движений; наконец, что она в глазах его любви достойнее всех здешних девиц. Из сих разговоров внимал я, что он прямые чувства нежности начинает иметь к принцессе, а все прежние были - не любви, а стремление физическое молодого человека к видной, хорошей женщине, в которых сердце не имело участия..."

    "Посему  расположась, - продолжает сообщать Протасов, - говорил я его высочеству о сих чувств и что прямая любовь, основанная на законе, соединена обыкновенно с большим почтением, имея нечто в себе божественное, поелику она, быв преисполнена нежности, прилепляется более к душевным свойствам, нежели к телесным, а по сему самому не имеет тех восторгов, кои рождаются от сладострастия; что сия любовь бывает вечная и что чем она медлительнее выражается, тем прочнее на будущие времена будет".

    Екатерина, разумеется, не разделяла этой целомудренной философии добродетельного генерала. Царица не постыдилась поручить одной из дам подготовить Александра к брачному ложу, научив его тайнам "тех восторгов, кои рождаются от сладострастия". Неизвестно, удалось ли развратницам соблазнить юношу. Но эти опыты не прошли бесследно для Александра. То нежное чувство, которое возникло в душе юноши, теперь было отравлено и обезображено уроками, преподанными по предуказанию царственной любострастницы. Любовь Александра и Луизы, названной теперь Елизаветой, при самом своем зарождении была для них источником немалых страданий и сердечной боли. Ростопчин заметил, что Елизавета "хотя и любит своего супруга, но он для нее слишком молод". "Скука ее убивает". Однако, по прошествии некоторого времени молодые супруги, видимо, привыкли друг к другу и на замену простой заинтересованности пришло нечто большее. Вот что пишет юная Елизавета в одной из записок о своем супруге: "Счастье моей жизни в его руках, если он перестанет меня любить, я буду несчастной навсегда. Я перенесу все, все, но только не это".

    А в январе 1793 года она писала своей  матери: "Вы спрашиваете, нравится ли мне по-настоящему великий князь. Да, он мне нравится. Когда-то он мне  нравился до безумия, но сейчас, когда  я начинаю короче узнавать его (не то чтобы он терял что-нибудь от знакомства, совсем напротив), но когда узнают друг друга лучше, замечают ничтожные мелочи, воистину мелочи, о которых можно говорить сообразно вкусам, и есть у него кое-что из этих мелочей, которые мне не по вкусу и которые ослабили мое чрезмерное чувство любви. Эти мелочи не в его характере, я уверена, что с этой стороны он безупречен, но в его манерах, в чем-то внешнем..."

      Несмотря на большую привязанность молодых супругов, их брак был несчастливым, не в последнюю очередь из-за смерти двух дочерей.  

    Вместе  с уроками либерализма и свободомыслия  юный Александр получил при екатерининском дворе и первые уроки придворного  лицемерия и интриг. На фоне «большого  двора» Екатерины II «малый двор» её сына Павла был образцом нравственности, ведь Павел насаждал там простую и понятную мораль в немецком духе, с простыми и незамысловатыми отношениями и, конечно же, с железной дисциплиной. Великие Князья приобрели при дворе своего отца любовь к муштре, и даже во время наполеоновских войн Александр I постоянно дёргал измученные битвами и маршами войска заставляя их неустанно отрабатывать парадный строй и шаг, абсолютно бесполезные в реальном бою. Страсть к муштре и отсутствие каких либо полководческих талантов сделали Александра I более чем непопулярным в армии и после Аустерлица Александр I был вынужден под давлением офицерского состава покинуть армию, предоставив командование М. И. Кутузову, которого за полководческий талант и популярность в армии он очень сильно ревновал и стремился при первой же возможности отстранить от командования и обделить в наградах и почестях.

    Ещё одной характерной чертой Александра I как человека было умение скрывать свои истинные мысли и чувства  востребованное с самого детства, ведь юному Александру приходилось лавировать между двумя дворами со столь разными ценностями. Впоследствии жизнь только развила это качество Александра I.  

    Характерный портрет 

    Влияние Лагарпа на будущего императора

    Как уже упоминалось ранее, швейцарец  Фредерик Сезар Лагаап был главным воспитателем и наставником Александра I, оказавшим большое влияние на формирование личности своего воспитанника (как признавался в 1812 году сам император: «Если бы не было Лагарпа, не было бы и Александра»). Целых тринадцать лет, с 1783 по 1796 год, Лагарп прививал Александру "свой дух, свои идеи и планы". Какой это был дух, какие идеи и планы можно видеть из того, что когда началась французская революция, "Лагарп с великим интересом следил за ее развитием, но, мало того, он начал принимать в ней активное участие, какое только можно было из далекого Петербурга: он писал во французской печати статьи, дискутировал и полемизировал...".

    Этот  человек, добродетели коего восхищали  многих мемуаристов и биографов  Александра, был типичный доктринер¹ конца XVIII века. С покатым лбом" острым носом, тонкими губами, он напоминал чем-то Робеспьера. Подобно знаменитому якобинцу, он был склонен повторять непрестанно известные формулы, моральные и политические, как будто они являются божественным откровением, а не плодом весьма сухой и отвлеченной мысли. Лагарп, по-видимому, имел скудные сведения о подлинной жизни народных масс Европы, но говоря уже о том, что о русском народе он не имел никакого понятия. Он, однако, сумел привязать к себе своего питомца, который почувствовал, вероятно, неподкупность своего воспитателя. Среди развратных и корыстных вельмож екатерининского двора Лагарп должен был производить впечатление человека серафического (ангелоподобного), и не мудрено, что Александр проникся к нему уважением. Нравственный авторитет Лагарпа понудил юношу без критики принять его довольно плоскую и сентиментальную философию. Сам Лагарп был всецело удовлетворен идеями и теориями Гиббона, Мабли и Руссо, что, конечно, соответствовало духу эпохи.  

    Александр с совершенной искренностью полюбил его тогда, несмотря на всю узость и сухость доктрины этого своего ментора. Разделяя мысли Лагарпа о возможном разумном к справедливом устроении будущего государственного порядка, юноша Александр полагал, однако, что было бы очень не худо, если бы этими опытами занялись другие люди, оставив в покое его, Александра, склонного к мирной и частной жизни, а не к роли государственного кормчего, властно направляющего среди бури бег "державного корабля".