«Движение возмущенных» в Испании: новая форма социального протеста

«Возмущенные» по всей Испании стремятся координировать свои действия. В июне представители 25 городов (примерно половины из числа  охваченных движением) достигли минимального консенсуса, включавшего в себя требования реформы избирательной системы  и разработки законодательства по борьбе с коррупцией [28]. В целом, однако, «возмущенные» сознают в своих действиях отсутствие конкретной и целостной идейно-политической платформы, неразработанность системы приоритетов в общенациональном масштабе. «Мы критикуем капитализм, а что делаем сами? Нужно бороться за конкретные цели, а мы от этого очень далеки», – говорит один из участников движения [29]. В определенном смысле можно сказать, что «возмущенные» четко знают, чего не хотят, но не вполне представляют себе, чего хотят.  
 
 

Социальное движение нового типа 

Отличительная особенность  «движения возмущенных» состоит  в отсутствии организационного центра, лидеров и иерархии. Решающую роль в создании движения сыграли социальные сети. Виртуальное общение многократно  усилило мобилизующую роль организаций  гражданского общества «Реальная демократия сейчас», «Молодежь без будущего»  и других, звавших людей на улицы. Опыт Испании показал возможности  Интернета в кратчайшие сроки  с минимальными затратами мобилизовать большие группы населения. Еще вчера  совершенно незнакомые люди разных профессий  и возрастов объединились в борьбе за общие интересы. 

В ходе опросов большинство  участников заявляли, что примкнули  к движению благодаря социальным сетям. Иерархия причин, побуждающих  людей участвовать в массовом протестном движении, выглядит так: возможность  выразить свое возмущение; «изучение  несправедливостей существующей системы»; «изучение того, как достичь консенсуса»; «изучение механизмов функционирования социального движения»; «знакомство  с интересными людьми»» [30].  

Формы деятельности «возмущенных» – ассамблеи, а  также комиссии, обсуждающие положение  дел в определенных сферах (экономика, образование, положение женщин, экология и др.) и разрабатывающие предложения. Основными территориальными единицами, где проходили ассамблеи, были муниципалитеты и городские кварталы. Только в  Мадриде в «движение возмущенных» были вовлечены 80 муниципалитетов и 41 городской квартал [31]. На площадях, где проводятся ассамблеи, нет старших. Каждый может выступить и изложить свою точку зрения, царят полное равенство, атмосфера доброжелательности и взаимного уважения. Решения  принимаются на основе консенсуса. «Площадь – это пространство для  протеста и предложений. Это своего рода гигантская школа, в которой  люди различных возрастов учатся не кричать, слушать, принимать во внимание иные точки зрения и участвовать  в работе ассамблей», – говорит 20-летняя студентка [32]. На площадях начала складываться специфическая протестная субкультура, отличительные признаки которой  – плакаты, листовки, гитары, песни. 

Отношения в движении строятся по горизонтальному принципу (в противовес вертикальному, доминирующему  в традиционных партиях и организациях). По существу, «возмущенные» стремятся  к «прямой демократии», полагая, что чем меньше регулирования и посредников между управляющими и управляемыми, тем лучше. Участники движения высоко оценивают роль ассамблей, считая их отличительной чертой «принятие решений всеми». К достоинствам ассамблей относят то, что они «вызывают чувство принадлежности к группе», а также «побуждают к собственным размышлениям по проблемам, представляющим общий интерес».  

Казалось бы, ассамблеи  создают самые благоприятные  условия для демократического обсуждения и принятия решений. Однако на практике выявляются серьезные проблемы. Во-первых, ассамблеи встают на путь превращения  в бюрократические структуры. Их проведение становится ритуалом, чем-то сакральным. На них обсуждаются все  вопросы, в том числе практического  характера, вовсе не требующие обсуждения. К обюрокрачиванию ассамблей  ведет также создание ими многочисленных комиссий и подкомиссий. В числе  главных недостатков ассамблей  опрошенные «возмущенные» называли «отсутствие быстроты в принятии решений» (60,2%), «трудности координации  с другими регионами» (30,9%), «монополизация дискурса немногими людьми» (20,1%) [33]. Один из активистов движения заметил, что «все больше людей отдалялись от движения, полагая, что ассамблеи  не очень эффективны» [34]. 

Во-вторых, столь  же «священной» становится необходимость  всеобщего согласия по обсуждаемым  вопросам. Между тем достижение консенсуса (его не следует путать с единомыслием) оказывается делом трудным, так  как нередко есть несогласное  меньшинство, блокирующее принятие решений. В результате воля большинства  не может быть проведена в жизнь.  

Возникает принципиально  важный вопрос: служит ли «движение  возмущенных», основанное на горизонтальных связях, развитию демократии или, напротив, создает на ее пути проблемы?  

Примечательно, что  среди «возмущенных» существуют разногласия в отношении организационных  форм их действий. Одни отстаивают самостоятельность  движения, видя в нем «зародыш горизонтальной революции». Другие, напротив, заявляют о необходимости превратить его  в политическую партию и стремятся  к контактам с левыми силами [35].  

Можно ли провести аналогию между «движением возмущенных» и  массовыми движениями протеста в  арабских странах, проходившими примерно в то же время? Безусловно, «арабская  весна» повлияла на зарождение протестного  движения в Испании. Об этом говорят  многие «возмущенные». Оба феномена имеют общие признаки: мобилизация  широких слоев населения через  Интернет, «символический» захват площадей, массовое участие молодежи, лишенной жизненных перспектив. Однако есть и принципиальное различие. В арабских странах население протестовало против авторитарных порядков, требуя демократизации; в Испании же речь идет об улучшении, совершенствовании  уже давно существующей демократии.  

Трудно согласиться  и с аналогией между «возмущенными» и участниками событий в мае 1968 г. во Франции. Если французская молодежь, протестуя против пороков системы, была вполне удовлетворена своим  социально-экономическим положением (впоследствии немало бунтарей стали  респектабельными буржуа), то в Испании  на улицы вышли представители  «потерянного поколения», разочарованные в жизни и не имеющие перспектив.  

«Возмущенные», при  всей специфичности, ближе скорее к  антиглобалистским движениям, выступающим  против господства финансового капитала, за социальную справедливость в обществе. Эта близость стала особенно заметна 15 октября с.г., когда по 700 городам  в 80 странах мира синхронно прокатилась  волна протестов. Испанские «возмущенные»  тоже были в этом ряду. Более того: если восстановить хронологию событий, Испания – точнее, центральная  площадь Мадрида Пуэрта дель Соль – стала инициатором протестных движений в зоне стран давно консолидированной  демократии, подхватив эстафету «арабской  весны». «После Мадрида движение распространилось и охватило страну, Европу, мир. Возмущение возникло, сформировалось и, похоже, не исчезнет в демократических странах. В движении участвовали Париж, Лондон, Брюссель, Афины, Рим, Тель-Авив, Нью-Йорк, Сантьяго-де-Чили. Оно приобрело  всемирный характер, подтверждением чему стало 15 октября», – писал испанский  еженедельник «Cambio-16» [36].  
 
 
 

«Возмущенные» и  испанское общество 

Гражданское общество в Испании существовало всегда. На разных поворотах истории гордые и независимые по характеру испанцы  нередко вступали в конфликт с  государством, попиравшим их интересы, отстаивая свое человеческое достоинство. Немало взрывов гражданской активности было и в годы демократии. Некоторые  из них (например, массовые манифестации против участия страны в войне  с Ираком или после терактов в  Мадриде в марте 2004 г.) на короткое время оказывались в центре общественного  внимания, другие (протестные акции  за достойное жилье, качественное медицинское  обслуживание и образование) оставались незамеченными. 

Но таких массовых и длительных проявлений гражданской  активности, как нынче, испанская  демократия еще не знала. Дремавшие  в годы глобального кризиса широкие  общественные слои вдруг всколыхнулись. «Возмущенные» разбудили общество, заставив миллионы людей задуматься над условиями своего существования, приковав их внимание к проблемам, действительно  требующим решений. Участники движения превратили бессилие и страх, овладевшие многими, в надежду на лучшее будущее. По словам испанского автора, протест, который вывел на улицы сотни  тысяч людей, сопоставим с притягательной силой мощного магнита. У «возмущенных»  есть свои лозунги, но каждый гражданин  может добавить к ним собственные  требования, так как «коллекция обид, нанесенных гражданам политиками, огромна» [37].  

В октябре 2011 г. 73% опрошенных испанцев считали, что «возмущенные»  правы. 63% полагали, что протестное движение должно продолжаться, поскольку оно  «отражает гнев людей последствиями  кризиса, в котором они не виноваты, и разочарование действиями политиков  по части защиты и представительства  интересов граждан». Вместе с тем  только 20% респондентов так или иначе  участвовали в манифестациях  и 8% – в работе ассамблей [38]. 

С наибольшей симпатией  к «возмущенным» относятся молодежь и сторонники левых партий, считающие, что у движения есть будущее. Доля поддерживающих движение среди электората ИСРП заметно выше, чем среди сторонников  НП (79% против 55%) [39]. Немалая часть  избирателей НП относится к движению сдержанно-скептически, прогнозируя  его скорый закат. Некоторые видные деятели консервативного лагеря оценивают деятельность «возмущенных»  чисто негативно. По мнению бывшего  председателя правительства Испании  и лидера НП Х.М. Аснара, это –  «радикальное антисистемное движение, тесно связанное с крайне левыми». А председатель правительства автономного  сообщества М.Э. Агирре видит в нем  «зерно тоталитаризма» [40]. 

Многие политические партии Испании, признав справедливость ряда требований «возмущенных», опасаются, что непартийное движение подорвет доверие к партиям и отнимет  у них голоса избирателей. В ряде мест полиция, руководствуясь указаниями местных властей, выдворяла обитателей палаточных лагерей с площадей. В  Барселоне в мае действия полиции  привели к тому, что 121 человек  получили легкие ранения [41]. 

Накануне выборов 20 ноября муниципалитет Мадрида  запретил проведение манифестаций в 110 общественных местах, включая площадь  Пуэрта дель Соль, где зародилось Движение 15-М. (На автономных и муниципальных  выборах в мае 2011 г. и всеобщих в 2008 г. число мест, запрещенных для  проведения манифестаций, было, соответственно, на 42 и 45 меньше.) [42] Несмотря на запрет, за день до выборов сотни «возмущенных»  собрались на «Пуэрта дель Соль». Никаких столкновений с полицией не было. 

Популярность движения пытаются использовать разные политические силы. Так, в ходе кампании по подготовке к внеочередным парламентским выборам 20 ноября 2011 г. была образована Партия гражданского движения 15 мая. Всеобщая ассамблея «возмущенных» отмежевалась от нее, подчеркнув, что «Движение 15-М  с самого начала является непартийным». Присвоение новообразованной партией  этого названия означает «отсутствие  уважения» к «движению возмущенных». От ее кандидатов потребовали отказа от использования названия движения [43].  

«Движение возмущенных» оказало определенное влияние на результаты национальных и региональных выборов. Обратимся вначале к  итогам автономных и муниципальных  выборов, состоявшихся 22 мая – через  неделю после того, как движение вышло на политическую сцену. Обследование, проведенное социологом из Севильи  М. Хименесом Санчесом и основанное на результатах выборов в 89 муниципалитетах Испании с населением свыше 75 тыс. человек, свидетельствует, что влияние «возмущенных» весьма заметно. Доля проголосовавших «протии всех» и опустивших в урны незаполненные бюллетени оказалась в 2011 г. самой большой после выборов 1987 г. По сравнению с предыдущими муниципальными выборами 2007 г. эта доля возросла, соответственно, на 127 и 157 тыс. (1,1%). За две ведущие партии было подано на 1 млн голосов (6%) меньше, причем наибольшие потери понесла ИСРП. Разумеется, отказ от заполнения бюллетеней и голосование «против всех» может объясняться разными причинами. Однако весь социально-политический контекст свидетельствует, что «возмущенные» внесли весомую лепту в этот критический настрой. Характерно также, что больше всего протестных голосов на выборах было в тех муниципалитетах, где они наиболее активно вели себя [44]. 

«Возмущенные» повлияли и на результаты внеочередных парламентских  выборов, состоявшихся 20 ноября. Накануне выборов они призывали избирателей  не голосовать за две ведущие партии Испании, обычно в совокупности собирающие свыше 80% голосов и контролирующие политический процесс. Их действия и  призывы – наряду с целым рядом  других факторов – привели к определенному  результату. Традиционный бипартизм  заметно ослаб. В 2011 г. НП и ИСРП собрали  на 10,4% голосов меньше, чем на предыдущих парламентских выборах 2008 г. (73,5% против 83,8%) [45]. Конечно, решающую роль в этом сыграло беспрецедентное в истории  испанской демократии поражение  ИСРП, потерявшей 4,3 млн сторонников. Однако НП, завоевавшая абсолютное большинство мест в нижней палате парламента (186 из 350) и одержавшая самую  большую победу в своей истории, набрала только на 600 тыс. голосов  больше, чем в 2008 г. (Между прочим, это на 400 тыс. голосов меньше, чем  набрала ИСРП в 2008 г., когда она  одержала победу, не получив абсолютного  большинства в кортесах.) Следы  влияния «возмущенных» прослеживаются и в росте доли абсентеистов (с 26,1% в 2008 г. до 28,3% в 2008 г.), а также количества бюллетеней: незаполненных (с 1,1% до 1,4%) и «против всех» (с 0,6% до 1,3%) [46].  
 
 

* * * 

«Движение возмущенных» поставило целый ряд вопросов. Назовем два из них, едва ли не главных. Является ли это протестное движение преходящим моментом или устойчивым фактором испанской политики? Способны ли испанские консерваторы, которые  только что пришли к власти, решить или хотя бы смягчить проблемы, которые  вызвали его к жизни?