Московский Институт Открытого
Образования
Факультет Профессиональной
Переподготовки Педагогических Кадров
Отделение Истории
Курсовая по истории Средних
веков
на тему:
"Европейское средневековое сектантство
и его языческие корни"
Автор:
студентка
1 группы Болтунова Г.Е.
Руководитель:
преподаватель
истории
Средних
веков
к.п.н. Бондарь С.В. |
г. Москва, 2010г.
Оглавление
СТР.
I. Введение ......................................................................................................
3
II. Теоретическая
часть.................................................................................
4
Что такое секта?...............................................................................................
4
Древние секты…………………………...........................................................
10
Происхождение и особенности
древних сект..............................................
12
Общее в учениях всех сект..............................................................................
22
III. Заключение……........................................................................................
27
IV. Литература и интернет-источники……………………………..........
29
Введение.
Религиозное сектантство, пожалуй,
одна из наиболее интересных и сложных
страниц истории. Первые религиозные секты
появились еще в истории народов и стран
древнего мира.
За 2000 лет существования христианства
возникли сотни сект с различными названиями.
Разница в названиях создает великую путаницу
и иллюзию их "догматического" многообразия,
но при ближайшем знакомстве с "программами"
сект, разбросанных по ленте времени и
пространству земного шара, оказывается,
что с незначительными вариациями повторяются
одни и те же тезисы, а одни и те же характерные
обряды (особенно изуверские) сохраняются
в течение не только веков, а порой и тысячелетий.
Наша задача состоит в том, чтобы показать,
что новейшие секты имеют не только идеологическую
преемственность с более ранними, но и
организационную (генетическую) преемственность,
а затем построить "родословную"
европейских сект. Еще одной задачей является
прослеживание связи между средневековыми
европейскими сектам и сектами "прописанными"
в России. Но главной целью все же мы считаем
следующую: доказать, что европейские
секты вовсе не являются "уникальными",
то есть единственными в своем роде: это
всего лишь конгломерат подобий, корни
которого уходят в толщу древнего язычества.
Что
такое секта?
Прежде всего, необходимо пояснить
применяемую сегодня терминологию. «Секта» — русская калька с
латинского secta, что означает сообщество,
учение, направление. В церковных кругах
семантике слова «секта» был придан отрицательный
знак. Под сектами понимались отбросы
церковной истории, а сектанты третировались
как изгои, религиозные парии. В таком
случае, правомерно ли пользоваться этим
термином? Вопрос долго дебатировался
в советской литературе, споры вокруг
него утихли, но не прекратились. Думается,
что пользование термином «религиозная
секта», «религиозное сектантство» правомерно.1
Основные термины, с которыми
мы сталкиваемся, начиная изучать сектантство
– секта и ересь. Так в чем же разница?
Сектой называется организованное
общество людей, разномыслящих с господствующей
церковью, но согласных друг с другом в
религиозном отношении. Между сектой и
ересью та разница, что вторым словом обозначается
не столько совокупность лиц, следующих
известному учению, сколько содержание
самого учения; поэтому можно сказать:
"Секта ариан состояла из таких-то лиц"
и "Секта ариан учила, что Сын Божий
сотворен", и, с другой стороны: "Ересь
ариан состояла в признании Сына Божия
творью", "Ереси арианской следовали
или держались такие-то лица".2 Между сектой и вероисповеданием
(в случае, если последним словом обозначается
не учение, а сама его содержащая церковь)
резкой разницы нет; секта есть вероисповедание,
которому следует сравнительно небольшое
число лиц, и притом такое, которое с точки
зрения большинства считается ложным
или вредным. Секты в Европе часто добивались
признания за ними права зваться церквами,
или вероисповеданиями. На официальном
языке, в эпохи религиозной борьбы одна
и та же община зовется то сектой, то церковью,
или исповеданием, смотря по отношению
к ней правительства. Вышеуказанное разграничение
терминов установилось, и то не совсем
прочно, лишь в новое время (после реформации),
и отсюда перенесено на древнейшие эпохи,
когда слова secta и αΐρεσις употреблялись
вполне как синонимы. Это же обстоятельство
придало слову секта еще один побочный
оттенок, сравнительно с понятием и словом
ересь. Дело в том, что главнейшие ереси
периода с I по VII вв. начинались не с отрицания
церковного учения и авторитета, а с попыток
выяснить и сформулировать какой-либо
пункт учения, не отлившийся еще в твердую
догматическую формулу; инициаторы этих
ересей не сознавали себя в оппозиции
с непрерывным церковным преданием, а
напротив, считали себя выразителями и
продолжателями его. Подвергшись соборному
суду и осуждению, они и их последователи
или подчинялись этому суду, или разрывали
общение с церковью и начинали свою особую
религиозную жизнь. При этом, поставив
уже в одном пункте учения свою мысль выше
мысли церковной, они чем дальше, тем смелее
отрешались от церковного авторитета,
как в развитии своего только что осужденного,
догмата, так затем и в других пунктах,
которые давно уже были твердо сформулированы
церковью, так что в оппозиционном отношении
их мнений относительно церковного учения
ни у них, ни у церковных христиан уже не
могло оставаться никаких сомнений. Между
тем, своеобразные религиозные мыслители
более поздних времен, особенно, начиная
с реформации, имели дело уже с подробно
развитым, сформулированным и надлежаще
авторизованным церковным учением, и касались
они по большей части этого учения в его
целом или в самих его основах, а не в частном
каком-либо пункте; таким образом они оказывались
по отношению к нему прямо в таком положении,
в какое древние ереси приходили лишь
в указанной второй своей стадии. Поэтому
и слово "секта", применяемое преимущественно
к разномыслящим с церковью общинам средних
веков и еще более новых времен, к древним
ересям может всего удобнее применяться
именно на второй ступени их развития
- то есть, к тем толкам, на которые они
дробились уже по выделении из церкви.
Так, напр., редко говорят о секте монофизитов
(хотя неправильным и это словоупотребление
нельзя назвать), но постоянно говорят
о монофизитских сектах (фоартолатрах,
юлианистах, северианах, агноэтах и т.д.).
По той же причине и вообще со словом "секта"
привычнее соединяется представление
об общине, резко расходящейся с церковью,
сравнительно мелкой и замкнутой в себе,
чем с понятием исповедания, ереси или
еретической общины. Классифицируются
христианские секты удобнее всего по источникам,
откуда они черпают свое учение, заменяя
тем авторитет и предание церкви, и по
тем путям, которыми они разрабатывают
эти источники. Порывая с преданием господствующей
церкви, как с ложным, сектанты неохотно
порывают с христианским преданием вообще
и безусловно; напротив, они стремятся
представить себя наследниками, продолжателями
и хранителями исконного подлинного предания,
забытого или искаженного церковью с более
или менее древних времен. Понятно, что
чем секта радикальнее, тем отдаленнее
период, в котором она усматривает начало
искажения подлинного христианства и
образования ложного предания; поэтому
большинство сект останавливается на
первых временах христианства, когда никакого
или почти никакого писаного предания
еще не было; документальным источником
веры является у них одно Писание. При
этом они становятся лицом к лицу с вопросами,
занижавшими церковную мысль на заре богословия:
о пределах Откровения, об отношении Ветхозаветного
и Новозаветного Откровения, и о том, как
Откровение охватывается человеком, понимается
им и влияет на него. От решения этих основных
вопросов зависит все вероучение, организация
и этико-социальные понятия сектантов,
чем вполне оправдывается вышеуказанный
принцип классификации сект. Сообразно
ему, секты делятся на: 1) библейские или
(более или менее) жидовствующие, 2) евангелические
и 3) имеющие свое тайное писание (примером
первых могут служить наши жидовствующие
и другие "субботники"; примером вторых
- молокане и штундисты; примером третьих
- мормоны).3 Наконец, в глубокой древности,
и снова в новейшее время, были мыслители
и секты, полагавшие, что религиозная истина
дана не в одном лишь Ветхом и Новом Завете,
что крупицы ее рассеяны повсюду - в лучших
языческих религиях, в творениях философов
и поэтов и т. д. Это - секты синкретические
(гностики, толстовцы). С другой стороны,
по взгляду на пути усвоения и разработки
религиозной истины, секты издавна делятся
на рационалистические и мистические.
Первые считают разум единственным посредником
между Откровением и человеческим сознанием
и даже отказываются признавать за откровение
все, что выше или против разума (так что
разум у них не только посредник, но и судья
Откровения - в этом разница православного
и сектантского богословского рационализма);
вторые веруют, что Откровение сообщается
человеку и помимо разума, несказанно
и таинственно (путем экстатических видений
и пророчеств и т. п.). Примером первых могут
служить антитринитарии, у нас в России
- молокане (последние не отрицают прямо
троичность и другие таинственные догматы,
а считают их бесполезными и не стоящими
внимания); примером вторых - древние монтанисты,
квакеры и наши хлысты. Приемы, посредством
которых сектанты-мистики получают свои
откровения, нередко интересны с точки
зрения психологии и психопатологии; полученные
откровения они часто ставят выше даже
Писания ("буква мертвит, дух животворит").
Секты, как общины более или менее радикально
порвавшие с церковным и государственным
христианством, весьма часто расходятся
с ним не в метафизических только, но и
в этических вопросах; а так как везде,
где существует государственная религия
в той или иной форме, или в основу государственных
и общественных отношений заложены определенные
этические принципы, этика неразделима
с политикой, - то секты весьма часто являются
общинами, оппозиционными не только по
отношению к церкви, но и по отношению
к государственному и социальному порядку,
построенному на иных, чем признаваемые
сектой, началах. Древние христиане являлись
в известных случаях "противниками
законов" и в Иудее, и вообще в римской
империи. Христианские государства отчасти
осуществили в своем законодательстве
и социальном строе идеи своего исповедания,
отчасти установили обоюдный компромисс;
секта, понимающая этические обязанности
по-своему, становится к псевдохристианскому,
по ее мнению, государству в теже отношения,
в каких первоначальные христиане стояли
к государству нехристианскому: "Аще
праведно есть перед Богом вас послушати
паче, нежели Бога...." Умеренные секты
ограничиваются тем, что уклоняются от
общественных обязанностей, несовместимых
с их этико-социальными идеалами, и безропотно
несут правительственные взыскания; наиболее
рьяные стремятся прямо к социальной реформе
всего человечества сообразно этим идеалам.
Примером первых могут служить наши духоборы,
примером вторых - анабаптисты первого
периода (до 1536 г.). Социальные идеи на религиозной
почве являются в сектах обыкновенно в
той форме, которая в православном богословии
носит название нравственного мистицизма.
Под этим термином разумеется взгляд,
по которому евангельские заповеди представляются
не начертанием идеала, к которому церковь
должна вести общество долгим и трудным
путем воспитания в ряду поколений, а чем-то
теперь же, сразу достижимым и подлежащим
осуществлению. Церковь говорит, например,
что суды, война, клятва суть, по евангельскому
учению, зло, и в идеальном обществе им
не должно быть места; но они являются
злом, главным образом, как доказательства
тому, что люди нравственно несовершенны
- корыстны, несправедливы, жестоки, лживы.
Поэтому бороться с этим неизбежным пока
злом надо не отказами от присяги, военной
службы и т. д. и не уничтожением этих учреждений
внешнезаконодательным путем, а посредством
постепенного воспитания всех членов
церкви в такой нестяжательности, справедливости,
кротости, правдивости, чтобы мало-помалу
суды, войны и клятвы сами собой вывелись
бы из употребления, отпали как никому
не нужные. Секты, наоборот, часто полагают,
что именно учреждения тормозят совершенствование
людей; церковь, наоборот, признает, что
от их упразднения, при несовершенном
состоянии личностей, выиграли бы лишь
худшие общественные элементы. Кроме указанных
причин, секты становятся иногда в оппозицию
к власти в силу теории, что законна только
правоверующая власть. На этом основании,
напр., некоторые раскольники и молокане
проповедовали, что властей уважать и
за царя молиться не надо, и даже пытались
ставить свои власти и венчать своих царей
(коронование молоканина Рудометкина
за Кавказом). Евангельское учение о равенстве
всех людей, как детей одного Отца небесного
(равенство нравственное), толкуется иногда
сектантами как учение о равенстве социальном
и политическом, чем исключается понятие
о власти, о повинующихся и повелевающих.
Древние
секты
Далее следует, как нам кажется,
кратко рассмотреть многообразие европейских
сект.
Из сект древней церкви примечательны:
1) секты, отставшие от религиозной эволюции,
совершившейся в христианстве: таковы
последователи Иоанна Крестителя, не
примкнувшие к Христу; с ними часто ставят
в связь имеробаптистов (ежедневно крестящих)4 и гностиков-иоаннитов. Возможно,
что они тождественны с еще существующими
в Персии мандейцами. Сюда же относятся
секты самаританских мессий, пытавшихся
конкурировать с христианством: досифеане,
симониане, менандриане. 2) Иудействующие
христианские секты первах времен: назаряне
(I - VI в.), евиониты, евиониты-гностики (с
конца II в.). 3) Язычествующие секты I - III
вв. Они чрезвычайно многочисленны и известны
под общим именем сект гностических (см.
Гностицизм). Из них ближе всего к католичеству
стояли маркиониты (II - VII в.), дальше всего
- манихеи, исповедовавшие, собственно
говоря, особую религию, связанную с христианством
не теснее, чем, напр., ислам; но манихейство
помещается в перечнях христианских сект,
так как в своих позднейших фазисах оно
было образующим элементом в целом ряде
сект чисто христианских, например: павликиане
(VII - XII в.), богомилы (XI - XV в.), по-видимому
- также русские стригольники и некоторые
жидовствующие (XV - XVI в.), на Западе кафары
и альбигойцы. 4) Секты энтузиастические,
из которых замечательны катафриги, или
монтанисты (II - III в., дожили до VIII-го). 5)
Несколько сект возникло в древней церкви
на почве ригористической моральной тенденции,
не удовлетворявшейся допущенным в католичестве
минимумом моральных требований и его
покаянной дисциплиной. Этой тенденцией
отмечены уже некоторые гностические
секты, а также монтанизм; в эпоху систематических
кровавых гонений на христиан (с середины
III в.) тенденция выразилась в том принципе,
что христианин, выказавший слабость при
гонении, не должен быть вновь принимаем
в общение верующих, так как простить его
может только Бог. Таковы новациане (в
Риме, с середины III в.), мелетиане (в Александрии,
начале IV в.; их не должно смешивать с антиохийскими
мелетианами второй половины IV в., возникшими
на почве арианских споров) и донатисты
(в Африке, с начала IV - VII в.). 6) О сектах
догматического характера IV - VII в. см. Ариане,
Аполлинарий младший, Константинопольские
соборы (Македониане), Несториане, Монофизитство,
Ориген, Монофелитство, Марониты. Вне прямой
деятельности вселенских соборов стоят
пелагиане и полупелагиане (семипелагиане)
- возникшие на почве вопроса о первородном
грехе, благодати и свободе; авдиане и
апостолики (в Месопотамии и Малой Азии)
- искавшие возврата к христианству I -
III в. и нападавшие на примирение церкви
с языческими государственными формами;
aнтидикoмapиaниты (из Аравии) и аэриане
(в Армении) - восстававшие против почитания
святых и Богоматери, постов и епископской
власти. Против философской формулировки
вероучения, составлявшей главный предмет
деятельности вселенских соборов, восставали
в IV в. реториане ("все еретики в своем
смысле правы; православие состоит в верности
своему убеждению"), в V - VII вв. - гносимахи
("Бог хочет от христианина только добрых
дел; поэтому стремление к теоретическому
богопознанию бесплодно и ненужно").
7) В среде монашества, уклонившегося от
католической идеи аскетизма, развилось
несколько мистических сект, напр. мессалиане,
или евхиты (вечномолящиеся), впоследствии
с примесью дуалистических учений. 5
Происхождение
и особенности древних сект
Теперь поговорим более конкретно
о происхождении древних сект и влиянии
на их деятельность язычества.
Борьба между церковью и сектами
— постоянный фактор, но преобладание
того или иного типа религиозной общности
(во всех ее параметрах) в данной религиозной
системе знаменует разные исторические
моменты ее развития. Так, в множестве
мессианистических сект, распространенных
в Римской империи в первые века нашей
эры, формировалось христианство как религиозное
движение рабов, вольноотпущенников, бесправных
слоев населения. В середине IV в. христианство
стало государственной религией, церковью
с ее характерным делением на клир и мир,
догматизированным учением и т. п.
Это превращение произошло
не вдруг и не просто как акт императорской
политики, а было исподволь подготовлено
развитием внутренних противоречий в
христианских общинах, изменением их социального
состава, постепенным складыванием церковных
институтов. Это был новый, церковно-государственный
этап в развитии христианства: «... Христиане,
— писал Ленин, — получив положение государственной
религии, «забыли» о «наивностях» первоначального
христианства с его демократически-революционным
духом».6
"Если же мы принадлежим к
Церкви Христовой, то руководствуемся
теми же понятиями, что и апостолы и святые
отцы, а именно: Господь Иисус Христос,
Сын Божий, оставил на Земле до Своего
второго пришествия Церковь, устроили
ее избранные Им Самим святые апостолы
и передали (многое изустно) правую веру
и благодать для совершения таинств своим
ученикам (епископам и пресвитерам)"7. Проповедовать правую веру
в Иисуса Христа и в Его Церковь приходилось
среди последователей разных религий:
Сам Христос учил иудеев, апостолы обращали
иудеев, греков, римлян, армян, персов,
эфиопов, египтян и даже индусов. Уже православные
греки и римляне крестили все остальные
европейские народы, в том числе и славян.
И тогда были мировые и традиционные религии,
но Апостольская Церковь эти качества
не считала критерием истины и полагала,
что все "язычники", то есть идолопоклонники,
должны оставить свои заблуждения, перестать
поклоняться бесам, прекратить кровавые
жертвоприношения, оргии и исступленные
ритуальные пляски.
Естественно, что все тогдашние
мировые религии, и в первую очередь иудаизм,
восприняли проповедь христианства крайне
враждебно. Однако поскольку "готовых"
христиан не было, становились ими бывшие
иудаисты, гностики, зороастрийцы и идолопоклонники.
Вольно или невольно они заражали Церковь
своими верованиями и искажали христианское
учение в той части, которая их не устраивала.
И в первую очередь многих не устраивала
сама Апостольская Церковь. С самого начала
появились люди, не желавшие принимать
учение и веру от апостолов и не стеснявшиеся
самих себя провозглашать или Богом Саваофом,
или Духом-Утешителем, или Христом Спасителем.
Первым сектантом был гностик
Симон-волхв, упоминаемый в Деяниях святых
апостолов. Он объявил себя "саваофом",
а свою спутницу Елену -- "богородицей"
и создал свою собственную "церковь".
За ним последовали другие. Так еще в I
веке стали возникать подделки под христианство,
фальшивые "церкви".
Основатели сект, или подделок
под христианство, никогда ничего нового
не придумывали. В организационном отношении
они, как правило, просто копировали Апостольскую
Церковь, при этом объявляя себя "саваофами",
"духами-утешителями", "христами",
а своих спутниц "пророчицами" или
"богородицами". В теоретическом
же отношении за основу брали наиболее
близкое и привычное, "родное" исповедание,
оформляли его с помощью христианских
терминов и понятий и преподносили как
новое "откровение". В практической
области, то есть в ритуале, они воспроизводили
привычные для всего населения Римской
империи языческие обычаи и особенно увлекались
воссозданием в своих общинах тайных мистерий
с их посвящениями (инициациями), жертвами
и бичеваниями, храмовой проституцией,
плясками, прыжками и кружениями, способствовавшими
достижению особых экстатических состояний,
интерпретируемых как накатывание "духа".
Веками у границ Апостольской
Церкви кипел этот огромный "котел"
(или "чан") антицеркви, в который
сливались потоки из разных мировых религий
с приправой из христианских идей. В этой
антицеркви не было единой веры, единой
иерархии и преемственности священства,
как в Апостольской Церкви. Но ее члены,
несмотря на внешнюю разобщенность, имели
одного и того же "духа". Все сектантские
общины сообщались друг с другом, все последующие
возникали из недр предыдущих, то есть
"генетически" были связаны.
У язычников за тысячелетия
были выработаны сложные ритуалы: для
народа -- процессии с плясками, прыжками
и факелами; для интеллектуальной элиты
-- мистерии, куда допускались только посвященные.
Это деление из язычества перешло и в сложившуюся
на его почве антицерковь, поэтому здесь
различают "народную религию Свободного
духа" и "масонство" -- для особо
посвященных. Чисто языческих сект с явным
идолопоклонством в христианском мире
не было, но язычество во все времена и
в среде всех народов было питательной
почвой для двоеверия, когда внешне исповедуемое
христианство уживалось с привычными
"старыми" ритуалами и "народными"
праздниками. Практика языческих жертвоприношений
путем сожжения на кострах живых людей,
младенцев или животных в быту постепенно
сменилась сожжением чучел, но в тайных
сектах древние языческие ритуалы воспроизводились
полностью. Древние мистерии были неразрывно
связаны с гностицизмом, и в общем котле
гностических сект их учения и обряды
сохранились до нашего времени. Учение
сохранило поклонение сатане, обряды --
способы достижения экстаза, состояния
транса, когда на человека "дух накатывает"
и он начинает "пророчествовать".
Посвященным было известно, какой "дух"
при этом овладевал беснующимися, но для
новичков, чтобы их не отпугивать, сектанты
все объясняли в привычных для христиан
терминах и понятиях.