Государственная школа в историографии истории Российского законодательства XIX века

русского народа и сравнения его с народами западноевропейскими. Учёный вводил в  философию истории новый элемент, то есть сам русский народ.

 

     В 1841 г. в семинаре С.П. Шевырева Соловьев выступил со своей работой «Феософический взгляд на историю России». В этой его ранней работе были

заложены важнейшие  методологические основания исторической концепции ученого. Множество высказанных  тогда мыслей прозвучит в программных  работах зрелого С.М. Соловьева

«Публичных чтениях о Петре Великом» (1872) и «Наблюдениях над исторической жизнью народов» (1868-1876)).

 

      Постановка вопроса об особом качестве русского народа и специфике его

исторической  жизни среди других всемирно-исторических народов в«Феософическом

взгляде» дана учёным в рамках его представления  о двух «возрастах» народной жизни.

     

 

         По словам Соловьёва, у любого народа бывает свой религиозный период — детский, который характеризуется  невысокой степенью образованности,  бессознательным следованием религиозным догматам, а так же слепым повиновением духовным авторитетам. Второй возраст — возмужалость народа, когда место религии занимает наука.

      

 

 

        Это мнение ученого достаточно близко к концепции славянофилов, что в свою очередь наглядно нам показывает, что Соловьёв испытывал множество различных влияний с разных сторон. Многие года спустя, историк, сохранив общую структурную типологию общественного развития, не отказываясь от деления исторической жизни народа на два периода, изменил лишь сами названия категорий, называя их теперь как «возраст чувства» и «возраст мысли» Динамическое же развитие русского народа, по мнению ученого, вызвал Пётр Великий.

 

       Во время заграничной поездки 1842-1844 гг. у Соловьева усилилось его критическое восприятие творчества Гегеля. Именно в этот период историк получил возможность глубоко ознакомиться с достижениями западноевропейской исторической науки. Тогда же он в основном определился в методологическом отношении. И первоначальное интуитивное чувство превратилось у него в осознанную методологическую позицию, основным признаком которой является непосредственно антигегелевская направленность мысли.

 

        Соловьев в отношении роли русского народа во всемирно-историческом процессе придерживался иных взглядов, чем Гегель.

 

 

         Для обоснования своей позиции Соловьев провел сопоставление России и Западной Европы по нескольким антитезам:

 

• «природа-мать» для Западной Европы — «природа-мачеха» для

России подчеркивала различия по специфике природных условий, объяснявшей различие результатов этногенеза. В отличие от европейских народов, закрытых новых азиатских варварских народов и поэтому имевших возможность развития национальности. Восточнославянские народы такой возможности, к сожалению, не имели.

• На Западе монархические государства были результатом завоевания и

насильственного покорения местного населения германскими  племен. А

насилие, в соответствии с законом диалектики, порождает  свою противоположность — борьбу за свободу и, как следствие, — революцию. У славян же ни

деспотическая форма правления в силу смешанного характера населения, ни республика в силу обширности территории, ни монархическая  власть, основанная на завоевании , утвердиться  не могли. Славяне сами пришли к мысли  о

необходимости власти, и, по мнению Соловьёва, это и является их заслугой. Собственно говоря, русская история, как считал Соловьев, начинается с началом русской государственности, то есть с утверждением Рюрика князем среди северных племен славянских и финских.

 

 

       Тогда, отказавшись от гегелевской трехэлементной триады,  и  выдвинув  в свою очередь четырехэлементную: Восток-Античность-Западная Европа-Россия, Соловьев отказался от диалектики гегелевской формы, предложив взамен собственную философско-историческую конструкцию.

     

 Для Сергея Михайловича народы имеют самостоятельное значение, хотя и разное. Он видел в специфике исторической жизни народов, их религии и

форм государственности  продукт реальных географических, этнографических  и

исторических  условий жизни.

 

     Но всем этим размышлениям Соловьев все-таки обязан Гегелю. Очевидно, что Гегель оставил глубокий след в методологическом становлении Соловьева и в его творчестве.

  

    Исключительная ценность государства во взглядах учёного также отсылается на Гегеля.

Дух русского народа проявился в особом отношении  к государству.

Государство —  это ценностно-значимое явление  русской истории вне зависимости  от симпатий и антипатий. Соловьев считал, что ценностные ориентации народа не подлежат нравственному осуждению. Задача его, как учёного их, понять, при этом ни в коем случае не допускать модернизации.

     

 Тем не менее, идеи Гегелевской философии Соловьёв сознательно использовал.

Одной из таких  идей являлось понятие об арийских, то есть исторических, народах.

Соловьев подчеркнуто  называет русский народ арийским народом и относит его к  их числу,  Гегель в свою очередь  данную точку зрения не поддерживал. Сравнивая славян с германцами, Соловьев пишет о них как о племенах-братьях  одного индоевропейского народа, определив их положение в Европе в христианские времена, как господствующее.

      

 

 Соловьев считал некорректной постановку вопроса о племенном превосходстве

кого-либо из них. Он видел корни происшедших различий в результате разного направления  движения племен. Если немцы в свое время двигались с северо-востока на юго-запад в области Римской империи, где уже в то время была заложена  основа европейской цивилизации, то славяне, в свою очередь,  наоборот, с юго-запада начали свое историческое продвижение на северо-восток в девственные леса, то есть в пространство, ещё не затронутое цивилизацией. Поэтому

мысль Гегеля о  природно-климатических основаниях исключения стран и народов,

находящихся в  холодном или жарком климате, из всемирно-исторического  движения Соловьёвым, разумеется, отвергалась и была неприемлимой..

      

        Уделяя внимание на причины различий России и стран Западной Европы, историк указывал, что целый ряд факторов, в том числе территории, уже освоенные древней цивилизацией, камень и горы, — содействовали быстрому утверждению на Западе феодального права, частной собственности, быстрому оседанию, разнообразию народностей. Россия же,в отличии от Запада, ввиду отсутствия этих самых условий, однако имея громадные пространства, наоборот, была отмечена другими признаками:

 

         Соловьёв уделял особое внимание причинам различий между Россией и странами Западной Европы, указывая на целый ряд предпосылок, в том числе территории, уже освоенные древними цивилизациями, камень и горы, которые содействовали быстрому утверждению феодального права на Западе, появлению частной собственности, а также быстрому оседанию и разнообразию народностей. В отличии от Запада, Россия, ввиду отсутствия этих самых условий, при том имея громадные пространства пошла по другому пути развития, отмечаясь другими признаками:

подвижностью  князей, движимым имуществом, неустойчивостью, разбросанностью средств, небывалым  по величине государством, дружиной, вечным движением.

 

          Весь ход русской истории Соловьев связывал с началами христианства. Нравственные силы народу с его точки зрения давали христианство, созидательная роль государства, а так же просвещение. Все названные Соловьевым 
признаки особенности России никак не могли, по его мнению, исключить русский народ из числа исторических, или как вслед за Гегелем, он говорил «арийских» народов.

 

     Правопонимание Соловьёва можно характеризовать не только уважительным отношением к сущности права, но также стоит выделить нравственную ценность права, правовых институтов и принципов. Такая позиция отражена у него и в самом определении права в его работе «Право и нравственность. Очерки по прикладной этике», согласно которому право является прежде всего "низшим пределом или некоторым минимумом нравственности, равно для всех обязательным"

Естественное  право для него вовсе не обособленное натуральное право, предшествующее исторически праву положительному. Не составляет оно и нравственного критерия для последнего, как, например, у Трубецкого. Естественное право у Соловьева, как и у Конта, есть формальная идея права, рационально выведенная из общих принципов философии. Естественное право и положительное право для него лишь две различные точки зрения на один и тот же предмет.

При всём этом естественное право воплощает "рациональную сущность права", а право положительное олицетворяет историческую явленность права. Последнее же является правом, полученным в прямой зависимости от состояния нравственного сознания в обществе и от прочих исторических условий и аспектов. Разумеется, эти условия предопределяют особенности постоянного дополнения естественного права правом положительным и наоборот.

Естественное  право есть та алгебраическая формула, под которую история подставляет  различные действительные величины положительного права. Естественное право сводится всецело к двум факторам – свободе и равенству, то есть оно, собственно, и являет собой алгебраическую формулу всякого права, его разумную сущность. При этом этический минимум, о котором говорилось ранее, присущ не только естественному праву, но также и положительному.

 
 Таким образом, в современной  отечественной историографии сначала  был поставлен под сомнение, а  затем начал пересматриваться  тезис о гегельянском характере  философско-исторической концепции  С.М. Соловьева, утвердившийся со времен вывода М.Н. Покровского о «гегелевской школе» в русской историографии.

      

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                              Заключение

 

 

        Прочитав и проанализировав множество трудов дореволюционных учёных, а именно представителей Государственной школы, а так же ознакомившись с биографическими данными, можно сделать некоторые выводы относительно политических воззрений мыслителей XIX века.

   

 

    Многие идеи, которые продвигали непосредственно представители Государственной школы нашли своё отражение не только как научные труды, которые вполне полезны для изучения и в современное время, но так же оказали влияния на становление Российской государственности и частично были использованы в Российском законодательстве.

   

        На примере трёх учёных: Чичерина, Кавелина и Соловьёва, а так же их научной и исследовательской деятельности мы проследили то, что трепетало великие умы девятнадцатого столетия.

     

 

 Признаюсь, со многими аспектами  теоретических воззрений данных представителей Государственной школы я не совсем могу согласиться.

 

 Однако же для полноценного восприятия истории Российского государства, а так же для того, чтобы вывести определенные выводы и суждения относительно самого государства и его сущности, следует обратится к опыту наших предшественников, а именно к их трудам и взглядам, последовательно анализируя не только сами работы, но и также не забывая про исторические сведения. Тем самым, рассматривая в совокупности и теорию, и то, что смогло или не смогло ужиться на практике.

 

   Только таким образом возможно осмысление всего того, что оставили для нас ученые прошлого, а так же применение всего этого на практике. Только обратившись к опыту предшественников, мы сможем наметить план развития государства и общества в целом, поскольку их труды несут в себе кладезь опыта и знания.

 

Ознакомившись с основными идейными вдохновителями Государственной школы, а так  же проанализировав их труды, я пришла к некоторым выводам:

 

      Во-первых, Государственная школа объединила под своим крылом наиболее авторитетных учёных юристов и историков, которые до сих пор остаются широко известными в юридической науке как в России, так и за рубежом.

 

     Во-вторых, данная школа внесла крупный вклад в разработку отечественной историко-правовой и юридической науки. Сподвижники Государственной школы уделили внимание достаточно актуальной проблеме развития государства и законодательства в России, начиная со времен Киевской Руси.

 

В-третьих, научные  труда представителей данного течения стали своеобразным примером поиска наиболее эффективных методологических приёмов научного исследования.

 

В-четвертых, они  уделяли приоритет научной проблематике, но при этом занимались активной общественной деятельностью, привлекая в научную  жизнь студенческую молодежь, что на мой взгляд немаловажно.

 

 Наконец, оставаясь верными российскому самодержавию,они внесли множество конструктивных предложений по совершенствованию механизма государства, развитию законодательства, избегая радикальных, революционных идей, отдавая предпочтение мирным реформам.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

          

 

 

 

 

 

            Список использованной Литературы:

 

 

• Волкова И.В. Сергей Михайлович Соловьев. Очерк жизни и творчества // С.М. Соловьев. Общедоступные чтения о русской истории. М., 1992.
• Ерыгин А.Н. Восток. Запад. Россия. (Становление цивилизационного подхода в исторических  исследованиях). Ростов-на-Дону, 1993.
• Иллерицкий В.Е. Сергей Михайлович Соловьев. М., 1980.
• Коялович М.О. С.М. Соловьев. Гл. XV // История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. Минск, 1997. Современники о С.М. Соловьеве
•     (В.О. Ключевский, В.И. Герье, М.И. Семевский, Д.И. Иловайский, М.М. Стасюлевич, С.А. Муромцев, А.Н. Пыпин, П.В. Безобразов) // С.М. Соловьев. Соч. М., 2000. Кн. XXIII.
• Соловьев С.М. Исторические поминки по историку. Речь 1 декабря 1866г. в Московском  универститете в день 100-летнего юбилея Карамзина // Соч. М., 2000. Кн. XXIII.
• Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Предисловие // Соч. М., 1988. Кн. I;
•     Россия перед эпохою преобразования // Соч. М., 1991. Кн. VII.
• Соловьев С.М. Лекции по русской истории (1873/1874) //Соч. М., 1998. Кн. XXI.
• Соловьев С.М. Мои записки для детей моих, а если можно, и для других // Соч. М., 1995. Кн. XVIII.
• Соловьев С.М Письма из Европы / Публ. В.В. Кучурина // Отечественная культура и историческая наука XVIII-XX веков. Брянск, 1996.
• Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом // Соч. М., 1995. Кн. XVIII.
• Цимбаев Н.И. Сергей Соловьев. М., 1990.
• Цамутали А.Н. Борьба течений в русской историографии. Л., 1977.
• Шаханов АН. Архив С.М. Соловьева // Записки Отдела рукописей Государственной библиотеки имени В.И. Ленина. М., 1986. Вып. 45.
• Шаханов А.Н. Становление ученого // С.М. Соловьев. Первые научные труды. Письма. М.,1996.