Государственный строй Киевской Руси

Важным  органом при князе был так  называемый совет, который в дореволюционной  историографии иногда назывался  боярской или княжеской «думой». В состав совета входили вассалы  князья и бояре, кроме того, в мирное время - духовная знать, а в военное  время - руководители союзников. Отмечается также участие в совещаниях с  князем «старцев градских» - родоплеменной  знати (иначе «земские бояре»), со временем слившейся с привилегированным  слоем, сформировавшимся вокруг князя. Члены княжеского совета назывались «думцами», с ними князь «думал»  о делах. Совет имел многообразные  формы. Участники совета могли собираться и в княжеском тереме, и в  сенях, и в шатре, и в монастыре, и сидя на конях. На советах рассматривались  наиболее важные вопросы государственной  политики, в решении которых князю  необходимо было мнение других лиц.

С возобладанием политической раздробленности советы стали действовать при князьях отдельных самостоятельных земель.¹⁷

Из всего  вышесказанного, можно сделать вывод, что верховная власть в Древнерусском  государстве принадлежала великому киевскому князю. Князь в отношении  других владетельных князей был независимым  государем. Внутри своей волости  князь был главой администрации, высшим военачальником и судьей. Княжеская  власть была необходимым элементом  в составе государственной власти всех русских земель. При княжеском  дворе жила дружина, делившаяся на «старшую»  и «младшую». Князь имел при себе совет (думу) из наиболее знатных князей и старших дружинников (бояр), выступавших  в роли воевод, а также аппарат  управления, который ведал сбором дани и податей, судебными делами, взысканием штрафов (младшие дружинники).

Система управления обширной территорией Киевской Руси, включавшей наряду с ареалом  расселения восточных славян финно-угорские и балтские племена, складывалась по мере развития самого государства. При этом характерно было сохранение традиций предшествующего периода. В целом местное управление эволюционировало в сторону укрепления верховной власти киевского князя.

Первоначально отдельные территории Древнерусского государства обладали значительной внутренней автономией, в них сохранялись  местные племенные князья, свои вооруженные  силы. Подчинение восточнославянских союзов племен центральной власти выражалось главным образом в регулярной выплате ими дани (собираемой в  ходе полюдья) и необходимости предоставлять  воинские контингенты для крупных  внешнеполитических мероприятий. В X в. утверждается практика раздачи киевскими  князьями кормлений. Иногда в литературе кормления называют первой системой местного управления в складывающемся едином государстве, что не совсем верно. Кормления в древнерусский период означали временную передачу киевским князем права на сбор дани с определенной территории, не предполагая при этом, что поощряемое таким образом  лицо будет выполнять судебно-административные функции. Так, на некоторое время  право сбора дани с «племени»  древлян получил Свенельд (первая половина X в.), однако у древлян сохранялись и свой племенной князь и своя родовая знать. В действительности первой системой управления Древней Руси необходимо признать посадничество – размещение княжих «мужей» в городах с волостями, с наделением их высшими местными судебно-административными функциями. При этом единственным источником властных полномочий посадников являлась княжеская власть. Согласно летописи еще Рюрик и Олег назначали в отдельные центры восточнославянских племен своих «мужей».

Но последовательное осуществление административной реформы  стало возможным только после  ликвидации племенных княжений - в  правление Владимира Святославича (980-1015 гг.). Для этого периода характерно также размещение в новых центрах на местах наряду с посадниками сыновей великого князя. Историки отмечают, что взамен старых племенных центров центральная власть организовывала постройку новых укрепленных поселений, превращавшихся в города – административные центры волостей. Родственные связи были призваны упрочить власть центра на местах. С течением времени княжеский род расширялся, процесс перемещения князей-Рюриковичей в отдельных восточнославянских центрах, к которым «тянули» окрестные территории, усложнялся. Но фигура посадника сохранилась. Институт посадников обеспечивал княжеское управление городами и окружающими их волостями («пригородами»); при этом в случае перемены князя новый князь «сажал» своих посадников. В XI-XII вв. посадники выполняли следующие функции:

1) контроль  над сбором уроков и даней  и их распределение в соответствии  с княжескими постановлениями; 

2) исполнение  высшей административной власти  на местах от имени князя; 

3) взимание  в пользу князя судебных штрафов  или их доли в совместном  с епископом суде.

Часть собранных  средств поступала на содержание посадника и его дружины, что  способствовало его обогащению, и  в итоге посадничество развивалось  в систему автономного управления, способного заменить княжеские прерогативы (как и произошло в Новгороде). С середины XII в. посадник стал постепенно вытесняться наместником. Окончательно должность наместника установилась к XIV в. Посадники сохранились лишь в Новгородской и Псковской феодальных республиках.

В первый период продолжала сохраняться численная  или десятичная система управления, которая зародилась в недрах дружинной  организации, а затем превратилась в военно-административную систему. Так, власть посадников опиралась на военные гарнизоны, руководимые  тысяцкими, сотскими и десятскими. Институт тысяцких стал органом княжеского административного управления, куда назначались «княжие мужи» и местная знать. Основной функцией тысяцких было военное руководство. Данные источников XI-XIII вв. свидетельствуют о достаточно высоком положении сотских, но трудно судить об их обязанностях и происхождении власти - в результате выборов или княжеского назначения. Сотни были территориальными единицами (главами купеческих сотен являлись старосты) и организовывали небоярское свободное население. Десятки и возглавлявшие их десятские как форма низшей социальной организации племенного общества исчезают к началу XI в. Органом местного крестьянского самоуправления оставались территориальная община – вервь.¹⁸ Вервь, это территориальный округ, члены которого были связаны круговой ответственностью по некоторым судебно-полицейским и финансовым делам. Вервь могла состоять из одного большого села или из ряда разбросанных поселений (сел и деревень); из больших семей и из мелких крестьянских хозяйств, которые индивидуально обрабатывали землю. Члены верви были связаны круговой порукой (взаимной ответственностью за уплату дани, за преступления).¹⁹ В ее компетенцию входили: земельные переделы (перераспределение земельных наделов), полицейский надзор, налогово-финансовые вопросы, связанные с обложением податями и их распределением, решение судебных споров, расследование некоторых преступлений и исполнение наказаний. Общине принадлежали значительные права по регулированию взаимоотношений между ее членами, отдельными семьями, а также внутри семей в случаях, если нарушения традиционных норм права затрагивали интересы всей общины. До усиления позиций христианской церкви к ведению этого коллектива относились вопросы заключения и расторжения брака. Древнерусская община, которую можно рассматривать и как особую политическую организацию, защищала своих членов от произвола политической власти, стоящей над ней, способствовала поддержанию имущественного равенства. Предполагают, что община была характерна и для организации городского населения. Городской организацией, имевшей определенные внутренние и внешние функции, аналогичной сельской верви, видимо, была улица.

Государственная власть постепенно усиливает свой контроль над общиной: вначале рядом с  выборными старостами появляется фигура княжеского приказчика, позже выборных старост заменяют назначаемые князем дворские, затем общиной начинает управлять приказчик-посельский. Государство забирает у общины ряд ее функций и возлагает на нее обязанности, тем самым превращая ее в орган княжеского управления. Однако в Древней Руси община представляла собой еще достаточно автономное образование с собственными суверенными правами.²⁰ Крестьянские общины существовали на протяжении всего периода феодализма. Крестьяне, жившие на государственных землях (позднее известные как черносошные), платили подати в княжескую казну и не знали личной зависимости от феодала.

Количество  таких общин с течением времени  сокращалось, и впоследствии они  уцелели только на далеком севере. «Черные» общины существовали повсеместно  и служили объектом притязаний со стороны отдельных феодалов. Феодальные отношения постепенно расширялись  за счет закабаления лично свободных  общинников. Однако общины сохранялись и под властью феодалов.²¹

В раннефеодальной  монархии важную государственную и  политическую функцию выполняло  народное собрание - вече. Впервые термин «вече» употреблен в «Повести временных  лет» в связи с осадой печенегами Белгорода в 997 г. (запись, возможно, и более поздняя). Горожане собираются на вече, поскольку «от князя помочи нету». Но из легендарного рассказа о «белгородском киселе» следует, что вечевая практика была явлением обычным, хотя в Киеве, видимо, княжеская власть и противодействовала такого рода собраниям.

По отрывочным сведениям трудно судить о характере  вечевых собраний, способах их проведения. Но вечевая система работала практически  во всех русских городах, а уровень  представительства решался в  зависимости от характера обсуждаемых  вопросов. Конечно, фантастичны предположения  тех авторов, которые представляют вече неуправляемым собранием, где  вопросы решаются «гулом»: какая  сторона громче кричит. Описания подобных собраний рисуют совсем иную картину. Собрания проходили весьма организовано и выступать перед ним простому участнику его можно было после того, как председательствующий обратится за разрешением к вечникам, т.е. участникам вече. По старой традиции на подобных собраниях всегда имели право голоса жрец, хранитель обычаев и поэт-певец, хранитель памяти народной.²²

Вече  было старее князя. У летописца мы читаем: «Новгородцы бо изначала и смольняне и кыяне, и полочане и вся власти яко же на думу на вече сходятся, и на что же старшие думают, на том и пригороды станут».²³ Смысл этих слов такой: изначала города и волости («власти») управлялись вечами и вече старшего города управляло не только городом, но и всею его волостью. Рядом с этими вечами, на которых правом голоса пользовались все главы семейств, появилась власть князей, но князья не упразднили веча, а правили землею иногда при содействии, а иногда и с противодействием последнего. Факты вечевой деятельности, прежде всего не позволяют установить самой формы веча, которое очень легко спутать с простыми народными сходками, и неопределенность формы часто заставляла исследователей различать вече законное и незаконное. Законным называлось вече, созванное князем; вече же, собранное против воли князя, мятежнически, считалось незаконным. Следствием юридической неопределенности положения веча было то, что последнее было в большой зависимости от условий чисто местных или временных: политическое значение его понижалось при сильном князе, имевшем большую дружину, и, наоборот, усиливалось при слабом; кроме того, в больших городах оно имело большее политическое значение, чем в малых. Изучение этого вопроса заставляет нас убедиться в том, что отношения между князем и вечем постоянно колеблются. Так, при Ярославе и его сыновьях вече далеко не имело той силы, как при его внуках и правнуках. Когда власть князей усилилась и определилась, вече от политической деятельности перешло к хозяйственной – стало заниматься делами внутреннего быта города. Но когда род Рюриковичей размножился и наследственные счеты запутались, - городские веча стремились возвратить себе политическое значение. Пользуясь смутой, они сами призывали к себе того князя, которого хотели, и заключали с ним «ряды». Мало-помалу вече почувствовало себя настолько сильным, что решалось спорить с князем: случалось, что князь стоял за одно, а вече за другое, и тогда вече зачастую «указывает князю путь», то есть изгоняет его.²⁴

Вече, выросшее из традиций племенных сходов, приобрело  более формальные черты: для него готовилась «повестка» дня, подбирались  кандидатуры выборных должностных  лиц, в качестве организационного центра действовали «старцы градские» (старейшины). Определилась компетенция вече: при участии всех свободных (правоспособных) жителей города (посада) и примыкающих поселений (слобод) решались вопросы налогообложения, обороны города и организации военных походов, избрания и изгнания князя, договора («ряда») с князем. Исполнительным органом вече был совет, состоявший из «лучших людей» (городского патрициата, старейшин). Значение вече было различным в разных древнерусских городах, изменялось оно и с течением времени. Как правило, особую роль вече играло в экстраординарной ситуации, но в некоторых городах оно приобрело постоянный характер (прежде всего в Новгороде).

После принятия христианства в качестве государственной  религии (988-990 гг.) на Руси складываются церковные организации и юрисдикция. Высшим церковным иерархом являлся  киевский митрополит, подчинявшийся  юрисдикции константинопольского патриарха. Именно последний совместно с  Синодом по согласованию с византийским императором посвящал киевских митрополитов, большинство из которых оказывались  греками. В ведение Константинополя  входили также вопросы о церковном  устройстве Русской земли и разрешении религиозных споров. Киевским митрополитам подчинялись направленные в крупнейшие города епископы (в Новгороде с  начала XII в. - архиепископы), руководившие обширными церковно-административными  округами – епархиями. Епископы назначались  церковным собором во главе с  киевским митрополитом, часто при  участии великого князя. Всего за первых два века существования русской  церкви насчитывают около полутора десятков епархий. Кроме того, некоторое  время наряду с киевской существовали митрополии в Чернигове и Переяславле. В целом духовенство делилось на черное (монашество) и белое (приходское). Со временем церковь получила право на приобретение земель, населенных деревень, на осуществление суда по специально выделенной юрисдикции (все дела в отношении «церковных людей» - церковных иерархов, монахов, священнослужителей; лиц, призреваемых церковью, а также изгоев; дела о преступлениях против нравственности; брачно-семейные вопросы; дела о волшебстве, знахарстве, святотатстве).²⁵

Таким образом, местное управление осуществлялось доверенными людьми князя, его сыновьями  и опиралось на военные гарнизоны, руководимые тысяцкими, сотниками  и десятскими. Продолжала существовать численная или десятичная система  управления, которая зародилась в  недрах дружинной организации, а  затем превратилась в военно-административную систему. Ресурсы для своего существования  местные органы управления получали через систему кормлений (сборы  с местного населения). Органом местного крестьянского самоуправлении оставалась территориальная община – вервь. Важную государственную функцию выполняло народное собрание вече. После принятия христианства в качестве государственной религии складываются церковные организации и юрисдикция.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Одним из крупнейших государств европейского Средневековья  стала в IX—XII вв. Киевская Русь. В  отличие от других стран как восточных, так и западных, процесс формирования российской государственности имел свои специфические черты.

Образование государства у восточных славян стало закономерным итогом разложения первобытного строя и зарождения новых феодальных отношений. Повсеместное распространение в VIIIIX вв. территориальной  общины, наличие частной собственности  и основанного на ней индивидуального  труда, выделение из общины имущественной  верхушки, концентрация в руках родоплеменной  знати власти таковы предпосылки  складывания раннефеодального государства  и появления классов.

Безусловно, сам факт привлечения варяжских  князей и их дружин к службе у  славянских князей не вызывает сомнения. Приглашенные предводители рюриковской наемной (союзной) рати в дальнейшем, очевидно, приобрели функции арбитров, а порою — и гражданской власти. Вполне объяснима и понятна последующая попытка летописца в поддержку правящей династии Рюриковичей показать ее мирные, а не захватнические, насильственные истоки.

В свою очередь, крайняя точка зрения антинорманнистов, доказывающих абсолютную самобытность славянской государственности, отрицание роли скандинавов (варягов) в политических процессах противоречит известным фактам. Смешение родов и племен, преодоление былой замкнутости, установление регулярных сношений с ближними и дальними соседями, наконец, этническое объединение северорусских и южнорусских племен — (все это) характерные черты продвижения славянского общества к государству.

Называя сложившийся на Руси тип государства  раннефеодальной монархией, следует  иметь в виду, что Русь X - начала XII в. была более близка по типу развития к государствам Восточной и Северной Европы – Норвегии, Швеции, Польше, Чехии, Венгрии. От государств Западной Европы эти страны отличались прежде всего отсутствием частной феодальной собственности на землю и преобладанием централизованной эксплуатации свободных крестьян-общинников корпорацией дружинной знати во главе с князем. Становление государственного управления на Руси проходило в период военной демрократии в VIII—IX вв., что было обусловлено сочетанием различных факторов: природно-ландшафтного, геополитического, социально-экономического, духовно-нравственного.

Развитие  феодальных отношений и рост крупного землевладения имели своим результатом  постепенное подчинение общин государству  или отдельным феодалам-вотчинникам.

Принятие  христианства изменило характер властных отношений на Руси и систему государственного управления в «дружинном государстве». Князья утрачивают сакральные функции, но наряду с военными сосредоточивают  в своих руках административные и судебные функции. Завершается  переход от родоплеменного к территориальному принципу построения государственного управления, которое сосредоточивается  у построенной по принципу конического  клана династии Рюриковичей. Происходит вытеснение и ассимиляция десятичной системы управления дворцово-вотчинной.