Изменения в социальном устройстве индийского общества в новое время

Строгая этика «Бхагавадгиты», очевидно, должна была защитить старый, установленный порядок от нападок реформаторов и неверующих. Достоинством брахмана является мудрость, воина - 
доблесть, вайшьи - трудолюбие, шудры - служение; выполняя как можно лучше свои сословные функции и проявляя тем преданность богу, не имея личных устремлений, человек обретет спасение, к какому бы сословию он ни принадлежал.

Влияние «Бхагавадгиты» сильно чувствовалось в Индии и в Новое время, оказывает оно свое влияние на социальные процессы в индийском до настоящего времени. Она популярна среди христиан и мусульман, не говоря уже об индуистах, для которых это наиболее авторитетный текст.10

Махатма Ганди, как никто другой, признавал, что он многим обязан учению «Бхагавадгиты» о неустанном и бескорыстном служении, хотя он решительно выступал против тех самых социальных черт древнеиндийского общества, дошедших до наших дней, в защиту которых и была создана «бхагавадгита», а именно против сословной системы.

Итак, в основе большинства индуистских сочинений на темы этики и морали лежит учение о трех целях жизни и признание того, что у представителей различных классов и возрастов в обществе должны быть различные обязанности и нормы поведения.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. ЗАКОНЫ ВАРН И ЧЕТЫРЕ ОСНОВНЫХ  СОСЛОВИЯ В ИНДИИ

 

 

Слово «варна» соответствует понятиям «вид», «разряд», «цвет». Уже с глубокой древности в Индии использовали его для выделения и противопоставления друг другу основных социальных слоев общества. Зафиксированные еще в Ригведе предания исходят из того, что членение общества на противостоящие друг другу слои извечно, что из уст первочеловека Пуруши возникла варна жрецов-брахманов, из его рук - варна кшатриев, из бедер - варна простых земледельцев и. скотоводов, т. е. рядовых общинников вайшья. А вот из ступней Пуруши появилась четвертая и самая низшая варна неимущих и неполноправных, варна шудр.

Три высшие варны, генетически связанные с индоариями, считались почетными, особенно первые две из них, о привилегиях и престиже уже шла речь. Представители всех этих арийских варн именовались «дваждырожденными», ибо по отношению к ним исполнялся обряд второго рождения, т. е. обряд инициации, посвящения, который производился в детстве и сопровождался надеванием на шею шнура, материал и цвет которого соответствовал варне. Обряд второго рождения давал право на обучение профессии и занятиям предков, после чего каждый мог стать домохозяином, т. е. отцом своего семейства.

Такое деление общества на четыре сословия теоретически было основано на разделении функций. Долг брахмана учиться и учить других, совершать жертвоприношения, кшатрий должен защищать народ, совершать жертвоприношения и учиться; вайшья также совершает жертвоприношения и учится, но главная его обязанность – разводить скот, возделывать землю и ссужать деньги в долг; обязанность шудры состоит в том, чтобы служить трем высшим сословиям.

Вспомним, как сказано в «Бхагавадгите»: «Лучше своя дхарма, хорошо исполненная, чем хорошо исполненная чужая» (т. е. лучше скверно выполнить свой собственный долг, чем хорошо – чужой».11 Это суждение, выраженное в поэтической форме, явилось ведущей идеей в истории индийской социальной мысли: каждый человек занимает в обществе определенное место и выполняет определенную роль с вытекающими из нее обязанностями и правами.

Дваждырожденные вначале резко противостояли четвертой варне, состоявшей из неполноправных неариев и комплектовавшейся прежде всего за счет подчиненных аборигенных племен. Четвертая варна шудр возникала и формировалась позже трех арийских, так что в нее входили все те, кто по рождению не принадлежал к первым трем. Именно поэтому шудр не признавали ариями. Варна шудр была, по меньшей мере вначале, варной неполноправных. Шудра, в частности, не имел права изучать веды и участвовать в обрядах и культовых отправлениях наравне с представителями остальных варн - весьма жестокая форма неравноправия для общества, где ритуально-мифологическая жизнь ценилась столь высоко, как в Индии. Шудра не мог, в силу сказанного, претендовать на высокое социальное положение, порой даже на самостоятельное хозяйство. Удел ремесленника или слуги, занятие тяжелыми и презираемыми видами труда - вот был его жребий.

Еще ниже шудр стояли те слои населения, которые позже стали называться неприкасаемыми или отверженными кастами. Буддийская литература свидетельствует о том, что еще до н. э. существовали группы людей, которые, хотя и служили ариям, выполняя самую черную и унизительную работу, считались находящимися совершенно вне общества. Иногда их называли пятым сословием (панчама), но большинство авторов отвергало и этот термин. Статус неприкасаемых соблюдался настолько строго, что, подобно прокаженным в средневековой Европе, они были обязаны при входе в город возвещать о себе деревянной трещоткой, предупреждая ариев о своем оскверняющем приближении.     С течением времени, однако, в положении варн происходили некоторые изменения, суть которых сводилась к снижению статуса третьей и некоторому повышению статуса четвертой из них. Варна вайшьев постепенно теряла свои арийские привилегии, включая обряд второго рождения, и в полном соответствии с привычной нормой социальной структуры общества подобного типа становилась намного ниже первых двух, чьи привилегии сохранялись. Шудры, напротив, со временем приобретали ряд присущих всем остальным варнам прав и тем повышали свой статус.  
Сложившаяся таким образом система четырех варн стала весьма устойчивой основой для членения индийского общества на незыблемые категории-сословия, статус и место которых были освящены непререкаемыми религиозными нормами. Религия вед с ее пышными кровавыми жертвоприношениями и огромной ролью жрецов-брахманов, монополизировавших не только культ и священные обряды, но также и практическое право изучать тексты и вообще право на образование, религиозно-философские рассуждения, весьма строго стояла на страже варновых различий. Человек рождается в своей варне и навсегда принадлежит именно ей, остается в ней. В своей варне он берет жену, его потомки тоже навечно остаются в его варне, продолжают его дело. Рождение в той или иной варне - результат поведения человека в его прошлых рождениях. Этот кардинальный постулат ведической религии с ее идеей круговорота непрекращающихся перерождений, облик которых зависит от кармы, т. е. суммы добродетелей и пороков в прошлых существованиях (хорошая карма - возродился брахманом или князем; дурная - шудрой, а то и вообще животным, червем), сыграл огромную роль в истории и культуре Индии. Он диктовал людям смириться с их местом в мире и обществе, не стремиться к улучшениям и изменениям (в текущей жизни это просто невозможно, нелепо даже думать об этом), но зато вести себя добродетельно и тем улучшать свою карму с расчетом на будущее. Практически закон кармы ориентировал людей не на социальную борьбу, которую в сколько-нибудь заметных масштабах Индия - в отличие, скажем, от Китая - практически не знала, а на кармическое мышление и даже на уход от активной социальной жизни в поисках спасения или освобождения от кармы. Таким образом, религиозное освящение системы варн оказалось весьма эффективным. Эта система со временем не только не распадалась, но, напротив, становилась все жестче, сильнее, разветвленнее. Укрепляясь, она обрастала новыми разрядами и подразрядами, более дробными подразделениями, т. е. превращалась в ту самую систему каст, которая дожила до наших дней и пока еще отнюдь не отмирает. Однако это был медленный и постепенный процесс, на протяжении которого практически все племена и народы огромного Индостана, все вторгавшиеся в Индию ее завоеватели, все находившиеся на разных уровнях развития группы населения различных родов деятельности и профессий находили свое место в общей для всей Индии системе каст. Или, если не находили, оставались вне этой системы, т. е. ниже ее, в положении своего рода изгоев, неприкасаемых. Важно особенно подчеркнуть, что стремление вписаться в общую систему и оказаться в ряду других пусть даже в самом низу их иерархической лестницы, было жизненно важным для каждой группы, ибо оказаться вне системы - практически быть вне общества, в известном смысле вне закона, т. е. на положении раба.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. ИЗМЕНЕНИЕ КАСТОВОЙ СТРУКТУРЫ ИНДИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В ПОЗДНЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ И В НОВОЕ ВРЕМЯ

 

 

Отношения между сословиями и социальными группами в эпоху позднего индуизма определялся правилами эндогамии, т. е. разрешался брак только в пределах одной группы, сотрапезничества (пищу можно было принимать от членов той же или высшей группы и есть в присутствии равных), и предписанного рода занятий (каждый человек обязан был добывать средства к существованию лишь тем ремеслом, которое было общим для всех членов его группы, и не имел права заниматься ни чем иным.

До сих пор мы почти не пользовались термином, который у большинства из нас тесно ассоциируется с самим понятием индийского социального строя. Когда в XVI в. в Индии появились португальцы, они обнаружили, что индийское общество разделено на множество обособленных групп, которые они назвали кастами, что по-португальски обозначает «племя», «род» или «семья».

Термин привился и стал общепринятым обозначением индуистской социальной группы. Каста - это результат тысячелетнего развития и взаимодействия различных расовых и других групп в единой системе культуры. Указать определенно источник возникновения этого института невозможно, и мы в состоянии разве лишь наметить общие штрихи его развития, поскольку в ранних сочинениях он упоминается весьма редко; но во всяком случае можно утверждать, что касты не образовались из четырех варн. Предполагается, что они возникли позднее.1

Пытаясь объяснить необычайный рост каст в XVII - XIX вв., исследователи легковерно приняли традиционную точку зрения, будто все касты современной Индии, числом не менее 3 тыс., образовались постепенно из четырех первоначальных варн в результате смешанных браков и последующего деления, а поэтому термин «каста» применялся без разбора как к варнам, так и к джати, или собственно кастам. Но это неправильное слово-употребление: касты возвышаются и опускаются в социальной иерархии, старые касты отмирают, новые рождаются, а четыре главных сословия остаются неизменными. За две с лишним тысячи лет ни число их, ни порядок превосходства не испытывали колебаний.

К концу позднего средневековья (по европейской хронологии) уже существовали многие из кастовых групп современной Индии, а к середине Нового времени кастовая система была полностью сформирована. Даже варна брахманов оказалась разделенной на множество обособленных групп при большом разнообразии занятий. Вайшьи, шудры и неприкасаемые постепенно раздробились на сотни каст.12

В новое время управляли кастами местные советы старейшин, образуемые обычно по наследственному признаку. Решение такого совета имело силу закона.

Приведем примеры некоторых каст, и профессий, которым они соответствуют.

Брахман. Этот термин несет иную нагрузку, нежели названия профессиональных каст, ибо все брахманы повсюду в стране остаются «брахманами», и отдельные бытующие названия, вроде сарасват, гаур, канауджья, майтхил и уткал, относятся главным образом к местностям или религиозным сектам. Десятки охватывающих духовную элиту каст, которые известны под общим именем «брахман», составляют ок. 5% всего населения Индии. Однако они обладают большим влиянием, что объясняется интеллектуальной специализацией и принадлежностью к высшим кастам.        Священнослужитель. (Касты: джангам, куруккал, пандарам, пуджари и др.) Помимо брахманов, в Южной Индии имеется несколько других каст, традиционно выполняющих профессиональные религиозные функции. Земледелец и воин. (Касты: бхуинхар, гуджар, джат, коли, кунби, курми, лодха, маратха, патидар, раджбанси, раджпут и др.) Касты, традиционно занимающиеся земледелием (и от случая к случаю причастные к военным столкновениям), очень велики и многочисленны. Взятые вместе, земледельческие касты составляют самую крупную из группировок профессиональных каст в Индии.       Виноделы. (Касты: гамалла, идига, изхаван, шанан, тьян, ята и др.) Во многих местностях Южной Индии самый популярный напиток – сок пальмы, который пьют и свежим и перебродившим; заготовка этого сока – традиционное занятие каст, составляющих в некоторых районах заметную часть населения.          Каменщик и землекоп. (Касты: одде, ваддар и др.) Каста бродячих землекопов, рабочих каменоломен, прудокопателей, проходчиков колодцев и дорожных строителей разбросана по всей Южной Индии.   Вор и грабитель. (Касты: каллар, корава, маравар и др.) Несколько каст называют «преступными», и до недавнего времени они находились под полицейским надзором. Часть из них все еще не оставила склонности к воровству и мелким правонарушениям. Однако есть и другие, которые даже называются каллары («воры»), но теперь перешли к земледелию, и за ними известны лишь отдельные случаи мелких краж.    Парикмахер. (Касты: хаджджам, най, нхави, напит и др.) Парикмахеры состоят из многих каст и имеются в большинстве индийских деревень, поскольку их услуги необходимы для поддержания чести и чистоты двора, где живет семья, принадлежащая к высокой касте. Индусский цирюльник не только бреет, стрижет и делает маникюр клиенту, но также обслуживает празднества и убирает после них, помогает священнослужителю при свадебных церемониях и обряжении покойника, а также выполняет множество других важных дел.

Кузнецы. (Касты: лохар, камар и др.) Кузнецы монополизируют услуги, без которых не обойтись крестьянину. Нередко они приписывают себе божественное происхождение и статус брахманов. Их претензии иногда признаются, потому что для крестьян-индуистов железо таит в себе силу черной магии, и кузнецы вызывают либо благоговейный страх.13   В ряде областей при правлении Великих Моголов и англичанах престолы занимали гуджары, джаты, маратха и особенно раджпуты – «сыновья царей». Раджпуты, как и индусские княжеские династии из других влиятельных крестьянских каст, обычно носят священный шнур и считают себя потомками кшатриев, или сословия воинов у древних ведийских ариев. Бхуинхары в этом отношении составляют исключение и претендуют на происхождение от брахманов. На самом же деле эти касты в своем большинстве – потомки позднее появившихся племен, совершавших нашествия или переселявшихся на их земли, или сильных коренных земледельческих народов.14        Различные профессиональные касты экономически взаимозависимы, и их функции скорее взаимодополняемы, чем конкурентны. Каждая каста имеет право выполнять определенные работы, заниматься которыми запрещено другим кастам. Ее члены в любой данной местности образуют обычно тесно спаянную группу родственников, которые не соперничают в борьбе за оказание услуг другим кастам, а по взаимному согласию делят между собой клиентуру. По этой причине они находятся в выгодном положении по отношению к членам каст, стоящих на верхних ступенях кастовой иерархии, которым запрещено менять по своему усмотрению кузнеца, парикмахера или человека, стирающего им белье.   Отсутствие конкуренции не относится к лицам, обрабатывающим землю. Хотя существуют традиционные крестьянские касты, выходцы из которых никогда не станут гончарами или ткачами, землепашество не является исключительно наследственным занятием и представитель любой касты может заниматься обработкой земли. Так в XVIII –XIX вв. появление товаров машинного производства (например, английских тканей – гораздо менее качественных, чем индийские, но гораздо дешевле последних) -  порождает безработицу, те, кто уже не может жить за счет традиционной профессии, как правило, обращаются к крестьянскому труду и становятся сельскохозяйственными рабочими либо арендаторами.      Индийским кастам, буквально нет числа. Поскольку каждая имеющая наименование каста делится на множество подкаст, невозможно даже приблизительно подсчитать число социальных единиц, обладающих минимально необходимыми признаками джати. Официальная тенденция преуменьшать значение кастовой системы привела к тому, что в проводимых раз в десятилетие переписях населения исчезла соответствующая графа. В последний раз сведения о числе каст были опубликованы в 1931 (3000 каст). Но эта цифра не обязательно включает все местные подкасты, которые функционируют как самостоятельные социальные группы.           Все касты делятся четыре основные группы: высшая (брахманы, воины), средняя (торговцы, земледельцы), низшая (земледельцы и ремесленники) и неприкасаемые. Самые многочисленные - низшие касты. В них входит около 40% всего населения Индии. Самые малочисленные - высшие касты (около 8% населения). Средние касты объединяют примерно 22% населения, а неприкасаемые - 17%.       Каста может насчитывать от 200-300 человек до нескольких миллионов. Члены одних каст разбросаны по всей Индии, других - сгруппированы в одном районе. Но во всех случаях члены каждой касты изолированы от представителей других каст, и каждый человек связан со своей кастой сотнями нитей.        Кастовую принадлежность человека можно определить по многим признакам: по типу одежды и манере ее носить, по наличию определенных отношений или их отсутствию, по прическе, знакам, нарисованным на лбу, характеру жилища, пище и даже сосудам для ее приготовления, а также по именам. Выдать себя за членов другой касты в Индии трудно.   Подобно большой единой семье, каста давала своим членам чувство социальной безопасности, помогала нуждающимся, заботилась о вдовах и сиротах. Человек исключенный из касты, автоматически исключался также из состава собственного семейства, если только семья не соглашалась разделить с ним изгнание. Он был потерян для общества и мог общаться только с низшими из низших. Даже если ему удавалось сохранять прежнее благосостояние, он оставался изолированным, как вырванное с корнем дерево. Исключение из касты было величайшим несчастьем, уступавшим только смерти и неизлечимой болезни.        Таким образом, когда в Индию XVIII- XIX вв. вместе с колониальной политикой иностранных государств стали проникать и утверждаться  европейские традиции системы власти и социальных отношений, институт каст, независимый от правительства, и осуществлявший остракизм как наиболее суровую из своих санкций, оказался могущественным фактором в подержании жизнеспособности индуизма. В условиях привнесенного в него в новое время чуждого политического строя, навязанного извне, индуист, главным образом благодаря касте, сохранил свои культурные традиции. Кастовое социальное устройство индийского общества было столь сильным, что все попытки подорвать ее как в новое время, так и в новейшей истории, буквально до конца XX в. оканчивались полной неудачей. Причем кастовая социальная система не поддавалась воздействиям ни внешним, ни внутренним.         Религиозные реформаторы позднего средневековья, выступавшие с призывом к равенству, - Басава, Рамананд и Кабир – призывали стереть кастовые различия между своими последователями. Однако основанные ими секты в новое время уже приобрели … характер новых каст, и некоторые из них, с течением времени сами разделились на касты.15   Даже мусульмане, несмотря на учение их религии о равенстве всех перед богом, в Индии образовали кастовые группы. Сирийские христиане очень рано разделились на секты, принявшие характер каст. Когда католические миссионеры в XVII в. начали обращать в христианство население Южной Индии, их паства принесла с собой свои кастовые предрассудки, и обращенные из высших каст держались в стороне от единоверцев низшего ранга. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ  ПРОЦЕССОВ В ИНДИИ ПОД ВОЗДЕЙСТВИЕМ КОЛОНИЗАТОРОВ

 

 

Следует отметить, что индийцы довольно рано поняли истинные цели большинства приезжавших в Индию европейцев: «Португальцы, англичане, голландцы, французы, датчане и прочие носящие шляпы занимаются Торговлей. Но они не такие, как все прочие купцы ибо они служат своим монархам. Может ли быть, чтобы монархи эти не жаждали новых земель? Носящие шляпы стремятся прийти сюда, укрепиться, захватить новые земли и установить свою религию». Такое настороженное отношение укреплялось в индийском обществе и перерастало в открытую враждебность, тем более, чем активнее разворачивалась колониальная экспансия, ставшая серьезнейшим испытанием для культурных контактов между Индией и Западом. Трагические реалии XVIII в. способствовали развитию обскурантизма, религиозного фанатизма, желанию «замкнуться в себе». «Фиранги», и больше всего «ангрезы» (англичане) стали; восприниматься как враждебная сила, а контакты с ними - как покушение на священные традиции. Именно такие чувства индийцев зафиксировали европейский авторы XVIII и XIX вв., которым мы обязаны стереотипными представлениями о фанатичных и консервативных «туземцах».

И все же ненависть к колонизаторам не мешала Хайдару Али и Типу Султану строить армию по английскому образцу. Переписываясь с французским губернатором Пондишери, Типу Султан не только обсуждал совместные действия против англичан, но и расспрашивал о новинках европейской науки, в частности о новом методе измерения температуры тела 
больного термометром.16 Причем любопытно, что в своем письме правитель Майсура именует ошибочно этот прибор барометром, что предполагает знакомство и с последним. В обширной дворцовой библиотеке Типу было немало европейских книг.

Таким образом, даже в период колониальных войн просвещенные индийцы, продолжали интересоваться европейским опытом в различных сферах жизни.

Именно XVIII век принес новую и весьма важную черту в этот процесс культурного взаимопознания. Помимо технических и военных достижений, религии и культуры Запада предметом внимания некоторые индийских мыслителей становится социально-политическое устройство европейских стран. Кроме того, появляются люди, которым это устройство представляется в чем-то более справедливым и прогрессивным, чем то; которое существовало в Индии.

С ростом и укреплением европейских колониальных владений в Индии увеличивалась прослойка индийцев, связавших свою судьбу с новыми властителями. В индийском обществе начинает формироваться прослойка англизированной интеллигенции. К британскому образованию получают доступ представители высших каст. Появляются индийцы-адвокаты, преподаватели школ и колледжей. Имеющих европейское образование индийцев принимают на низшие должности в британской колониальной администрации в Индии. Прослойка этих людей была чрезвычайно немногочисленна в огромной массе индийского населения, но через их посредство в индийское общество вносятся идеи либерализма и демократии. Эти люди приходили на службу европейским компаниям различными путями; по-разному складывались их судьбы и отношения с новыми хозяевами. Среди индийских служащих европейских компаний было немало, тех, кто сознательно воспринимал европеизированный образ жизни, предпочитал жить под защитой английских, французских или голландских законов.17