Изображение Дмитрия Донского

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

История Российского  государства полна примеров выдающихся  личностей, которые  сыграли  немаловажную  роль  в  развитии  нашей  страны. Одним из таких примеров является Дмитрий Донской (1350 – 1389 гг.). Он первым из московских князей возглавил  вооруженную  борьбу  русского  народа против монголо-татарских завоевателей. Прежде всего,  его  имя  связывают  с победой на Куликовом поле, где он проявил выдающийся полководческий  талант, за что и был  прозван  Донским.  Это  сражение  доказало   возрождение   сил России и стало началом освобождения ее от Монголо-татарского ига.

В  княжение  Дмитрия  Донского  Москва  утвердила  свое   руководящее положение в русских землях. При нем был построен первый  каменный  Кремль  в Москве, появилась артиллерия, которая в 1382  г.  применялась при обороне Москвы от войск Тохтамыша.

Жизнь Дмитрия Донского, его подвиги (особенно  Куликовское  сражение) всегда являлись  объектом  пристального  внимания  и  изучения  в  различных сферах политической, дипломатической и научной жизни русского  общества  XV-XX вв. 

О Дмитрии Донском  написано немало. В первую очередь, это летописные записи, жития и повести конца XV-XVIII веков. В последующие столетия о нем было создано множество литературных произведений: повести и романы писателей, научные труды ученых-историков, сочинения поэтов и литературоведов. В том числе к этой теме обращались такие именитые ученые-историки, как В.О. Ключевский, С.М. Соловьев, С.Ф. Платонов. Самый большой интерес, безусловно, вызывают важные исторические источники: «Задонщина», «Повесть о битве на реке Воже», «Пространная летописная повесть о Куликовской битве», «Сказание о Мамаевом побоище», «Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского». В этих произведениях, созданных непосредственно после известных событий,  описываются военные действия, происходившие между Русью и Ордой. Эти обширные летописные документы повествуют о житии великого князя, в них содержатся и присутствуют важные выводы о деятельности Дмитрия Ивановича.

Кроме того, о Дмитрии Донском писали известные историки прошлого и современности Н.М. Карамзин, Н.И. Костомаров, Л.Н. Гумилев, В.А. Кучкин, В.В.Каргалов и другие.

Книга Юрия Михайловича  Лощица - исторический роман-хроника о Дмитрии Донском и его времени, выдержала несколько изданий и давно стала классикой историко-биографического жанра. Она получила превосходный отклик профессиональных ученых-историков. Повествование строится автором на основе документального материала, с привлечением литературных и иных памятников эпохи. В книге воссозданы портреты соратников Дмитрия по борьбе с Ордой - его двоюродного брата князя Владимира Андреевича Храброго, Дмитрия Боброка Волынского, митрополита Алексея, «молитвенника земли Русской» преподобного Сергия Радонежского и других современников великого московского князя.

Актуальность проблематики обусловлена тем, что деятельность выдающегося полководца и государственного деятеля, Дмитрия Ивановича Донского, может служить целью патриотического воспитания в наше время, а также пропагандирует героическое прошлое нашей Родины путем популяризации славных подвигов русских воинов.

Цель работы – характеристика портрета Дмитрия Донского в отечественной историографии.

Исходя из поставленной цели, можно сформулировать следующие задачи:

1. Рассмотреть портрет Дмитрия Донского в дореволюционных работах;
2. Охарактеризовать портрет Дмитрия Донского в работах современного периода;
3. Проанализировать портрет Дмитрия Донского в современных работах.

1. Портрет Дмитрия Донского в отечественной историографии

1. Портрет Дмитрия Донского в дореволюционных работах

Из числа дореволюционных исследователей к образу Дмитрия Донского обращались такие именитые ученые-историки, как С. М. Соловьев, С. Ф. Платонов, Н.М.Карамзин, и другие.

Вкратце обрисуем их позиции  по данному вопросу.

Российский историк С.М. Соловьев отмечает следующее: «Заслуга Димитрия состояла в том, что он умел развернуть приготовленные силы и дать им вовремя надлежащее употребление. Лучшим доказательством особенно важного значения, придаваемого деятельности Димитрия современниками, служит существование особого сказания о подвигах этого князя, особого, украшение написанного жития его.

Также С.М. Соловьев пишет о Дмитрии Донском: «Наружность же Дмитрия так описывается летописцем: «Очень крепок и мужественен, и телом велик, и широк, и плечист, борода и волосы черны, взором дивен». В житии прославляется строгая жизнь Дмитрия, отвращение от забав, благочестие, незлобие, целомудрие, образованность». Только такой человек мог бросить вызов поработившей Русь Золотой Орде, слывшей в те времена непобедимой. «Наружность же Дмитрия так описывается летописцем: «Очень крепок и мужественен, и телом велик, и широк, и плечист, борода и волосы черны, взором дивен». В житии прославляется строгая жизнь Дмитрия, отвращение от забав, благочестие, незлобие, целомудрие, образованность». Только такой человек мог бросить вызов поработившей Русь Золотой Орде, слывшей в те времена непобедимой»¹.

Важные следствия деятельности Димитрия обнаруживаются в его духовном завещании; в нем встречаем неслыханное прежде распоряжение: московский князь благословляет старшего своего сына Василия великим княжением Владимирским, которое зовет своею отчиною. Донской уже не боится соперников для своего сына ни из Твери, ни из Суздаля. Кроме Василия у Димитрия оставалось еще пять сыновей: Юрий, Андрей, Петр, Иван и Константин. Завещатель выражает надежду, что сыновья его перестанут давать выход в Орду.

Говоря о важном значении княжения Димитриева в истории Северо-Восточной Руси, мы не должны забывать о деятельности бояр московских: они, пользуясь обстоятельствами, отстояли права своего малолетнего князя и своего княжества, которым и управляли до возмужалости Димитрия. Последний не остался неблагодарен людям, которые так сильно хотели ему добра; доказательством служат следующие места жития его, обнаруживающие всю степень влияния бояр на события Димитриева княжения. Чувствуя приближение смерти, Димитрий, по словам сочинителя жития, дал сыновьям следующее наставление: «Бояр своих любите, честь им достойную воздавайте против их службы, без воли их ничего не делайте»².

Николай Михайлович Карамзин воплотил многие лучшие черты своего времени, представ перед современниками как первоклассный мастер литературы.  О Дмитрии Донском мы видим следующую его запись: «...Ибо никто из потомков Ярослава Великого, кроме Мономаха и Александра Невского, не был столь любим народом и боярами, как Дмитрий, за его великодушие, любовь ко славе отечества, справедливость, добросердечие. Воспитанный среди опасностей и шума воинского, он не имел знаний, почерпанных в книгах, но знал Россию и науку правления; силою одного разума и характера заслужил от современников имя орла высокопарного в делах государственных; словами и примером вливал мужество в сердца воинов... Современники особенно удивлялись его смирению в счастии. Какая победа в древние и новые времена была славнее Донской, где каждый россиянин сражался за отечество и ближних?³». Очень теплая и проникновенная фраза.

С.Ф.Платонов о Дмитрии  отмечает следующее: «Приняв на себя татарский натиск, Дмитрий явился добрым страдальцем за всю землю Русскую; а отразив этот натиск, он явил такую мощь, которая ставила его естественно во главе всего народа, выше всех других князей. К нему, как к своему единому государю, потянулся весь народ. Москва стала очевидным для всех центром народного объединения, и московским князьям оставалось только пользоваться плодами политики Донского и собирать в одно целое шедшие в их руки земли»⁴.

Неизвестный автор XIV века в своей работе отмечает о Дмитрии: «Обычай был у князя: как Давид-богоотец Сауловых детей помиловал, так он безвинных любил, а виновных прощал. Подобно великому Иову, словно отец был людям, око слепым, нога хромым, опора и защита, образец всем. К свету направляя подданных, от вышнего промысла власть получив, над родом человеческим, он всякое заблуждение в людях исправлял - высоко парящий орел, огонь, выжигающий нечестие, баня, смывающая скверну, гумно чистое, ветер плевелу, одр трудившимся во имя бога, труба, пробуждающая спящих, мирный воевода, венец победы, плавающим пристанище, корабль богатству, оружие на врагов, стена нерушимая, меч ярости, злоумышляющим сеть, ступень неразрушимая, зеркало житию, с богом все творящий и за него борющийся, высокий умом, смиренный в помыслах, ветрам тишина, глубина разума. Князей русских в земле своей сплачивал, в приказаниях вельможам своим спокоен и приветлив бывал, никого не оскорблял, но всех одинаково любил, молодых словом наставлял, и всех одаривал, нуждающимся же руку помощи подавал»⁵.

Известный своим насмешливым отношением к великим людям прошлого русский  историк В. О. Ключевский утверждал, что среди московских князей XIV–XV вв. не было выдающихся личностей. «Это средние люди Древней Руси, как бы сказать, больше хронологические знаки, чем исторические лица⁶». Но для одного из них даже скептик Ключевский делал исключение. То был князь Дмитрий Иванович Донской.

О Дмитрии Донском, так же как  и об Александре Невском, написано немало научных и научно-популярных трудов, художественных произведений. Трудно рассказать о нем, не повторяя тех немногих - и уже столько раз повторенных и истолкованных! – фактов, которые содержат источники. Эти факты – беглый конспект внешней стороны жизни Дмитрия. На их основе можно создать лишь бесплотный образ. Только вернув Дмитрия его эпохе, ее обстоятельствам и предрассудкам, ее верованиям и представлениям, можно «оживить» его, понять как личность

Так вот, Ключевский В.О.  писал следующее: «В шести поколениях (московских князей XIII-XV вв.) один Димитрий Донской далеко выдаются вперед из строго выровненного ряда своих предшественников и преемников. Молодость (умер 39 лет), исключительные обстоятельства, с 11 лет посадившие его на боевого коня, четырехсторонняя борьба с Тверью, Литвою, Рязанью и Ордой, наполнившая шумом и тревогами его 30-летнее княжение, и более всего великое побоище на Дону положили на него яркий отблеск Александра Невского, и летопись с заметным подъемом духа говорит о нем, что он был «крепок и мужествен и взором дивен зело»⁷.

Дмитрий Московский стал славен и  знаменит во многом благодаря удачному стечению целого ряда внешних обстоятельств. В их числе следует отметить и  религиозно-нравственную традицию московского  княжеского дома, оказавшую огромное влияние на формирование его личности. Еще Ключевский верно отметил, что московские князья имели и бережно хранили «наследственный запас понятий, привычек и приемов княжения». Их действиями часто руководил «фамильный обычай⁸»

Борисов Н.С. в своей работе «Внук Ивана Калиты» отмечает следующее: «В сознании князя Дмитрия понятие «воля Божья», возвышаясь над прочими, не исключало, однако, и понятия «право». Следует заметить, что в ту эпоху понятие «право» было очень туманным, тогда как понятие «сила» – вполне конкретным. Однако и «право» все же существовало, опираясь главным образом на два взаимосвязанных и весьма уважаемых представления – «старина» и «порядок». Издавна существовал порядок, согласно которому старший по возрасту среди князей имел право быть старшим и по положению. Преимущество возраста – один из коренных устоев человеческого общежития – признавалось и в вопросах разделения власти. Другим несомненным правом каждого князя было владение тем или иным «столом», причем в принципе любой мог претендовать и на самый почетный из них – великий владимирский «стол».

Но как в первом, так и во втором случае право не срабатывало  само собой. Оно должно было сочетаться с реальной военной силой, способной  обеспечить осуществление этого  права.

Новизна политических взглядов Дмитрия Московского заключалась не в том, что он силой добывал то, на что в принципе имел право, а в том, что он с помощью той же силы решил искоренить сам принцип общего для всех князей права претендовать на высшую власть в Северо-Восточной Руси. Точно так же Дмитрий попытался устранить мешавший ему принцип равенства всех князей перед лицом церкви.

Главной опорой в осуществлении  этого переворота в области представлений  о миропорядке была, разумеется, московская военная мощь. Ее зримым воплощением стала возведенная в Москве зимой 1367–1368 гг. белокаменная крепость. Постройка этой крепости поразила современников не только небывалым размахом работ. В ней было нечто особое, многозначительное. Ни один город Северо-Восточной Руси не имел в ту пору каменных стен. Их возведение было бы воспринято Ордой как вызов. Москва решилась сделать этот вызов. Пять лет спустя каменный кремль начал строить у себя в Нижнем Новгороде и князь Дмитрий Константинович.

Постройка каменной крепости стала  первым сознательным шагом князя Дмитрия Московского по пути, который со временем приведет его на Куликово поле. Именно тогда, во второй половине 60-х гг., произошел какой-то важный сдвиг в самосознании московских руководителей, и в первую очередь самого внука Калиты. С чуткостью, свойственной только умному и наблюдательному врагу, этот новый взгляд на себя и окружающих отметил тверской летописец. Приведем его суждение в оригинале, по-древнерусски. «Того же лета (1367) на Москве почали ставити город камен, надеяся на свою на великую силу, князи Русьскыи начаша приводити в свою волю, а который почал не повиноватися их воле, на тых почали посягати злобою».

Среди обстоятельств, повлиявших на формирование личности князя Дмитрия Московского  в 60-е гг., следует отметить и еще одно – эпидемию «моровой язвы», выкосившую едва ли не половину всего населения Северо-Восточной Руси. «Был мор великий, страшный»,– восклицает летописец, повествуя о событиях 1364 г. (20, 83). По-видимому, именно «черная смерть» унесла мать Дмитрия княгиню Александру и его младшего брата Ивана. Теперь весь род Даниила сводился лишь к двум отрокам – Дмитрию Московскому и его двоюродному брату Владимиру Серпуховскому. Старший брат Владимира Иван умер еще в конце 50-х гг.

Однако гнев Божий и на сей  раз не коснулся Дмитрия Московского. Несомненно, и окружающие, и сам он увидели в этом знак Провидения. Всевышний явно хранил его для чего-то важного, необычайного. Вероятно, он не раз спрашивал себя: в чем оно, это его высшее предназначение? И постепенно в сознании юного князя родилась и окрепла вера в то, что именно он, Дмитрий, призван совершить великое: поднять знамя вооруженной борьбы за независимость Руси от чужеземцев. «Не слышно будет более насилия в земле твоей, опустошения и разорения – в пределах твоих; и будешь называть стены твои спасением и ворота твои – славою⁹»