Экспансия США в Латинскую Америку (середина XIX – начало XX вв.)

26 февраля 1856 г. Мора получил согласие костариканского конгресса на предоставление ему чрезвычайных полномочий и на следующий день издал декрет об увеличении армии до 9 тыс. человек. За сотрудничество с врагом была введена смертная казнь. В Англии были закуплены 2 тыс. ружей, все личное оружие изъято на нужды армии. 4 марта 1856 г. костариканский экспедиционный корпус численностью 2500 человек выступил из Сан-Хосе по направлению к никарагуанской границе.

Стремясь упредить костариканцев, 300 флибустьеров двинулись им навстречу, но около местечка Санта-Роса флибустьеры были наголову разбиты. Два десятка попавших в плен авантюристов были расстреляны как пираты.

Госдепартамент  США заявил протест. Посланник США  в Никарагуа Дж. Уилер направил президенту Коста-Рики ноту, в которой говорилось: «Мое право и моя обязанность информировать Вас... что хладнокровные убийства безоружных американских граждан, которые по недоразумению оказались связанными с воюющими сторонами, несовместимы с божьими законами, с принципами гуманности и международным правом». Уилер грозил, что правительство США «примет решительные меры по защите жизней своих граждан и отомстит за поруганную честь нации»[12, ст. 420].

Эти угрозы не возымели действия. Кростариканская армия, не поддержанная другими Центральноамериканскими вооруженными силами и понесшая тяжелые потери в боях с флибустьерами, была полна решимости продолжать освобождение никарагуанской территории. Однако, в конце апреля в ее рядах началась эпидемия холеры. Эти обстоятельства вынудила президента Коста-Рики отдать приказ об отходе войск на свою территорию.

Хотя на первом этапе и не удалось добиться разгрома флибустьеров, миф об их непобедимости был окончательно развеян, укрепилась солидарность между центральноамериканцами.

Между тем политика США  становилась все более наглой. 15 мая 1856 г. президент Пирс обратился  к конгрессу с посланием, в  котором, имея в виду Уокера, писал: «Традиционная политика США сводится к тому, чтобы признавать все правительства, не анализируя ни их происхождение или организацию, ни средства, с помощью которых правители добиваются власти, лишь бы правительство являлось реальным, признанным народом страны... Для нас безразлично, получала или не получала победившая сторона помощь в виде иностранной интервенции...»[12, ст. 420].

Грозная опасность  нависла над странами Центральной  Америки. Ободренный поддержкой Вашингтона, Уокер потребовал от правительства Никарагуа немедленно начать военные действия против соседних стран. В ответ на это летом 1856 г. весь состав правительства во главе с президентом П. Ривасом бежал на север Никарагуа в г. Чинандегу, где и был принят декрет, объявляющий Уокера предателем и врагом Никарагуа.

К концу июня завершились переговоры об оказании помощи Никарагуа со стороны других Центральноамериканских стран, и в начале июля в Самотильо прибыла первая колонна гватемальцев, а затем в Плая-Гранде высадились сальвадорцы.

Хотя для флибустьеров обстановка вокруг Никарагуа и в  самой стране осложнилась, Уокер, подобно маньяку, шел напролом к своей цели. В августе он провел в двух провинциях (из семи), находившихся под его полным контролем, «выборы» президента и, несмотря на то что даже по официальным данным в них приняло участие всего 10% населения, объявил себя президентом Никарагуа. На церемонии принятия присяги новоиспеченный глава государства не смог произнести ни одного слова по-испански и свою первую речь зачитал по-английски.

Правительственная программа Уокера была ясной и  далеко идущей. Она сводилась к следующему: захват к апрелю 1857 г. всей Центральной Америки; создание военной эскадры на Карибском море; присоединение Центральной Америки и, возможно, Кубы к конфедерации южных штатов США и урегулирование вопроса о Москитии с учетом интересов Англии.

21 сентября 1856 г. Уокер объявил о восстановлении рабства в Никарагуа. Он даже осмелился нанести удар по транзитной компании Вандербильда, чтобы прибрать к рукам этот источник доходов. Он наложил эмбарго на собственность компании и назначил управляющим своего офицера. Вандербильд понял, что легче иметь дело со слабыми правительствами в Центральной Америке, чем противостоять своим же американским конкурентам. Он решительно выступил против Уокера. Северянин США стал бороться против рабовладельца-южанина и в Никарагуа.

Вандербильд убедил костариканского  президента X. Р. Мору возобновить военные действия и перерезать главную транспортную артерию Никарагуа — р. Сан-Хуан, по которой Уокер получал подкрепления из США. Начиная с сентября 1856 г. центральноамериканские союзники развернули активные боевые действия, тесня отряды флибустьеров к югу. После трехнедельной осады 14 декабря Уокер был вынужден оставить столицу Никарагуа Гранаду. Но перед уходом он отдал приказ варварски разрушить город. Гранада была сожжена, часть зданий взорвана.

К апрелю 1857 г. под контролем  флибустьеров оставалась узкая полоска  земли и только один крупный город  — Ривас, где и засел Уокер, рассчитывая больше на подход подкреплений из США да на возможные разногласия между союзниками, чем на свои силы. Около месяца продолжалась осада Риваса, в ходе которой стало ясно, что никаких шансов выбраться отсюда Уокер не имеет. Голод, болезни, боевые потери с каждым днем приближали неизбежную капитуляцию. И тогда на помощь осажденным пришли США.

В ближайший к  Ривасу порт Сан-Хуан-дель-Сур вошел  военный фрегат США. Его командир Ч. Дэвис, угрожая силой, потребовал от союзников, чтобы ему было разрешено вести переговоры с Уокером о сдаче города не центральноамериканцам, а ему, офицеру военно-морского флота США. 1 мая 1857 г. Дэвис и Уокер подписали соглашение о «капитуляции», ни единым словом не упомянув союзную центральноамериканскую армию, которая разгромила флибустьеров. Авантюристы и военные преступники получили право отбыть из города с оружием, лошадьми и багажом, а Дэвис обязался отвезти их в Панаму. Участник войны сальвадорский генерал X. Барриос писал впоследствии: «Эта капитуляция является позорным и унизительным документом для Центральной Америки. Никогда еще агонизирующий бандит не презирал так правительства, воевавшие с ним, и мужественных солдат, которые загнали его в угол».

Но это еще  не было концом национально-освободительной  войны против североамериканских флибустьеров. Уокер вскоре появился в США, где раздавались голоса, требовавшие предания его суду за гибель 1000—1200 американских граждан. Однако, как и следовало ожидать, судьи отказались усмотреть в его действиях состав преступления. Зато вскрылись скандальные связи флибустьеров с правительственными кругами. Выяснилось, например, что личный секретарь президента Пирса Сьюард принимал участие в крупных концессионных операциях, связанных с землями в Москитии. Сьюард даже пытался втянуть в это прибыльное дело самого президента.

Вскоре по многим городам  юга США стали распространяться плакаты, призывавшие записываться добровольцами в фалангу Уокера для участия в новой экспедиции в Никарагуа. В ответ на это 7 августа 1857 г. правительство Коста-Рики приняло декрет, по которому любая вооруженная банда, пытающаяся под руководством Уокера или какого-либо другого авантюриста вторгнуться в Центральную Америку, подлежала наказанию как пиратская. Положения этого декрета были признаны в качестве правовой нормы другими центральноамериканскими правительствами.

Несмотря на это, в ноябре 1857 г. Уокер вновь высадился с  отрядом флибустьеров в устье р. Сан-Хуан на атлантическом побережье Никарагуа и начал продвижение в глубь страны. Он успел захватить несколько пароходов и г. Сан-Хуан-дель-Норте, когда стали поступать сведения о приближении союзных войск. На рейде появились два английских военных корабля с явным намерением блокировать Уокера.

Тогда вновь на выручку своему соотечественнику пришли военно-морские силы США. Командир американского военного корабля «Саратога» Полдинг направил в лагерь Уокера своего офицера, чтобы убедить флибустьеров сдаться. Капитуляция произошла в дружеской обстановке и сопровождалась рукопожатиями, тостами. Уокер, разместившийся в личной каюте командира корабля, отправился в Колон (Панама), а оттуда в США, где должен был явиться к начальнику полиции Нью-Йорка.

Весной 1860 г. к Уокеру якобы  обратились жители трех гондурасских островов, расположенных у атлантического побережья, с просьбой помочь им получить независимость от Гондураса. Оккупировав острова, отряд флибустьеров Уокера 5 августа высадился на материке и занял г. Трухильо, где разграбил местную таможню. Тогда в порт вошел один из английских военных кораблей, командование которых внимательно наблюдало за американскими авантюрами в Центральной Америке. От Уокера потребовали немедленного возвращения материальных ценностей, разоружения отряда и эвакуации с территории Гондураса. Попав в безвыходное положение, Уокер капитулировал. Англичане передали его гондурасским властям, и в сентябре 1860 г. по приговору суда Уокер был расстрелян.

Смерть Уокера ознаменовала собой конец этапа, когда США пытались любыми средствами завоевать Центральную Америку или расширить свои колониальные владения в регионе. Теперь на смену политике территориальных завоеваний приходит экспансия другого рода — политико-экономическая, при которой главной задачей становится установление контроля над экономикой этих стран и насаждение своих марионеток из числа местных жителей.

       Провозглашая доктрину, Соединенные Штаты не стремились упрочить независимость Латинской Америки. Действительная цель политики Монро заключалась в том, чтобы заложить основы для гегемонии США на континенте. Правильность этой оценки подтверждается всей историей отношений США с их южными соседями. Фактически Монро объявил все Западное полушарие «зоной жизненных интересов и безопасности США». Поэтому «доктрина Монро» не носила оборонительного характера, а по существу была направлена против Великобритании и других европейских держав как конкурентов США в борьбе за сферы влияния в этом районе мира.

Таким образом, США  сами превращались в империалистическую державу. Эта доктрина служила им удобным основанием для экспансии и подчинения южных соседей своему контролю, навязывания им кабальных займов и неравноправных договоров.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Экспансия  США в конце XIX века

Если до конца XIX века экспансия США происходила преимущественно на континенте, за счет вытеснения Англии, Франции и Испании и захвата огромных областей Мексики, то к 1900 г. Они приобрели территории вне пределов Северной Америки, в том числе на островах Тихого океана. Резко изменилась экспансионистская политика США, как в бассейне Карибского моря, так и в районе Тихого океана. Захват Филиппин превратил США в державу, заинтересованную в проведении откровенно агрессивной политики не только в отношении стран Латинской Америки, но и других государств Западного полушария.

К концу 90-х гг. экономическое  развитие США достигло уровня, позволявшего правящим кругам помышлять о приобретении колоний, о расширении экспорта товаров  и капитала крупными промышленными  и банковскими корпорациями. Американские монополии были заинтересованы в  распространении своего влияния  за пределы собственного внутреннего  рынка и в ограничении экспансионистских  стремлений других империалистических держав. Концентрация капитала в США происходит со сказочной быстротой. США вступают в стадию империализма. Процесс концентрации производства, централизация капитала и сращивание банковского капитала с промышленным стал более интенсивным. США превращались в классическую страну трестов и монополий. Вся политическая жизнь, ее внутренний и внешний курс диктовались кучкой монополистов. Они приобрели огромную политическую и экономическую силу и уже были организаторами не только производства, но и финансового капитала.

Выросшие монополии не ограничивались организацией системы  грабежа, насилия и эксплуатации широких народных масс и расхищением  естественных богатств у себя в стране, они стремились также извлекать  максимальные прибыли путем закабаления  и систематического закабаления  народов слабых и отсталых стран, в которых цена земли сравнительно невелика, заработная плата низка, сырьевые материалы дешевы.

Непрерывный рост промышленного  производства, далеко опередившего потребности  внутреннего рынка, неизбежно толкал монополистов США на завоевание внешних  рынков. Крупные промышленники совершенно открыто поднимали вопрос о том, что их обязанностью является «вмешательство во все дела, происходящие за границей, если это вмешательство соответствует их интересам», т.е. если США в этом заинтересованы.

Все более сильно выдвигались  призывы и лозунги о превращении  США в мировую державу. Сенатор  Дэвис из Миссисипи: «…Наша экспансия может распространиться так широко, что охватит весь мир. Мексика, Центральная и Южная Америка, Куба, острова Вест-Индии и даже Англия и Франция могут быть захвачены нами без всяких затруднений и предрассудков; им надо позволить управлять своими внутренними делами по их усмотрению через местные законодательные учреждения…».[8, ст. 20]

Но в условиях империализма территориальный раздел мира был  уже завершен, вопрос мог стоять только о переделе уже захваченных  другими империалистами территорий.

Первый удар был нанесен  в 1898 г. по дряхлеющей Испании, в чьей колонии — на Кубе — шла освободительная  война (1895—1898). Использовав в качестве предлога весьма загадочный взрыв в порту Гаваны на борту своего броненосца «Мэйн», Соединенные Штаты развязали войну против Испании, сравнительно легко разгромили ее устаревшую флотилию у берегов Кубы и Филиппин и оккупировали не только эти страны, но и островное владение Испании в Карибском море Пуэрто-Рико.