Автор работы: Пользователь скрыл имя, 24 Июня 2013 в 17:16, реферат
В ночь на 30 мая 1876 г. в результате государственного переворота, в котором активное участие приняли великий везир Мехмет Рушти-паша, министр иностранных дел Мидхат-паша, военный министр Хюсейн Авни-паша, а также шейх-уль-ислам Хасан Хейрулла-эфенди, был свергнут султан Абдул Азиз и возведен на престол его брат Мурад V. Однако спустя три месяца безвольного Мурада постигла та же участь.
Новым султаном был избран 34-летний принц Абдул Хамид (1842—1918), процарствовавший около 33 лет (до 1909 г.).Абдул-Хамид сделался султаном в переломный для Османской империи момент, когда необычайно усилилось влияние партии «новых османов», добивавшейся введения в Турции конституционного правления
Абдул Хамид, вынужденный «даровать» конституцию, вовсе не имел намерения проводить ее в жизнь. Он даже запретил печатать в газетах поздравительные телеграммы из провинций по случаю объявления конституции. Султан видел в конституции средство отвлечь внимание как европейцев, так и своих подданных и, следовательно, спасти империю от полного развала.
Следует отметить, что внешняя политика Турции в период правления Абдул Хамида была чрезвычайно гибка, хотя и недальновидна. Этому способствовала и политика европейских держав, боровшихся за влияние в Турции. Проводя политику обещаний и интриг, султан ловко использовал межимпериалистические противоречия. Так, соглашаясь с требованием европейских держав о проведении реформ в Македонии и Армении, Абдул Хамид не скупился на обещания, но в то же время под разными предлогами оттягивал их выполнение, стараясь перессорить державы и использовать какую-нибудь из них в своих интересах.
Турецкая конституция
1876 г. была скопирована с прусской
конституции 1850 г. и с бельгийской
конституции 1831 г. Она провозглашала
в первую очередь целостность
и неделимость Османской
Добиваясь установления конституционных свобод и в то же время выступая за сохранение власти турецкого султана над всеми нетурецкими народами империи, проповедуя идею целостности османского государства, «новые османы» яростно защищали шариат, стремились сочетать свою программу с его «незыблемыми» основами. В соответствии с происламской программой «новых османов» ст. 3 конституции провозглашала султана Абдул Хамида II халифом всех правоверных, покровителем мусульманской религии.
По своему характеру первая турецкая конституций не была демократичной: подавляющее большинство населения было лишено избирательных прав; что касается деятельности парламента, то в решении основных государственных вопросов он оказался послушным орудием в руках Абдул Хамида. Не случайно он получил у современников прозвище «Эвет, эфендим!» («Да, господин!»). Тем не менее, конституционалисты в принятии их программы (усиление роли Государственного совета — дивана, свобода печати, независимость юстиции, реорганизация государственного аппарата на основе опытов Западной Европы при строгом соблюдении шариата и т.д.) видели торжество законности, осуществление принципа равенства всех перед законом.
Конституция 1876 г. состояла из 12 глав, содержащих 119 статей. Права султана ограничивались лишь в незначительной степени. Согласно ст. 4, 5 и 7, регулировавшим его права, личность султана объявлялась «священной и неприкосновенной». Конституция признала султана также «халифом всех мусульман», а ислам — официальной религией государства. По требованию Абдул Хамида, министра юстиции Джевдет-паши и Дама-да Махмуд-паши в конституцию была включена специальная статья (ст. 113), согласно которой султан
Наделялся чрезвычайными
полномочиями «во время ситуации,
угрожающей безопасности государства».
Иначе говоря, он получал «законные»
основания для расправы со всеми
неугодными ему лицами. За падишахом
было сохранено право
Свою светскую власть султан осуществлял через великого везира, а духовную — через шейх-уль-ислама. Централизация всех дел в руках султана была обусловлена его недоверием правительству и боязнью смут, заговоров, революционных волнений.
Среди турецких историков нет единой оценки конституции 1876 г. Современный турецкий историк Баюр Юсуф Хикмет пишет: «Очень мало было на свете событий, которые разбудили такие большие надежды, как эта конституция, и столь же редки события, которые так быстро и бесповоротно уничтожали связанные с этой конституцией надежды». Однако большинство турецких авторов старается преувеличить место и значение конституции 1876 г. в истории Турции. Профессор Бекир Сыткы Байкал доходит до того, что якобы эта конституция «по своему революционному содержанию открыла новую эпоху в истории Турции и что она родилась, в отличие от реформ танзимата, в результате борьбы низов» .
Парламент
19 марта Абдул Хамид, чтобы окончательно не дискредитировать себя, собрал во дворце Бешикташ парламент, избранный на основе конституции. В парламент вошли 119 депутатов (мусульман — 71, немусульман — 48), подавляющее большинство которых составляли чиновники, крупные землевладельцы и представители духовенства. Путем террора и злоупотреблений монархисты всячески препятствовали.баллотировке кандидатов «новых османов».
На первом заседании председателем парламента был избран Ахмед Вефик-паша, известный своим враждебным отношением к Мидхат-паше. В своей речи султан заявил, что он был вынужден даровать конституцию для того, чтобы избавить государство от ужасного положения, в котором оно оказалось, и изложил программу действий парламента на текущий год. Сразу же после этого султан удалился, не сказав депутатам ни одного приветственного слова, что свидетельствовало о его враждебном отношении к парламенту.
Доступ на заседания парламента посторонним без особого разрешения был воспрещен. Речи депутатов можно было публиковать в прессе только после тщательной цензуры. У всех корреспондентов местных газет была взята подписка, что они ничего не будут печатать без ведома цензуры. Таким образом, стеснив и подавив парламент с первых же дней, султан превратил его в свое послушное орудие.
Хотя первый турецкий парламент не принял ни одного решения, которое противоречило бы желаниям султана, само его существование служило помехой как для султана, так и для дворцовой клики. Бывало немало случаев, когда в повестку дня парламента включались вопросы о злоупотреблениях, казнокрадстве, взяточничестве и т. п. чиновников государственного аппарата.
Абдул Хамид поставил перед собой задачу окончательно подавить движение «новых османов», ликвидировать конституцию и созданный на его основе парламент. В качестве одной из мер было решено физически уничтожить Мидхат-пашу, деятельность которого за границей не давала султану покоя. Кроме того, огромный авторитет Мидхат-паши, по мнению султана, могли использовать в своих интересах враги Турции в Европе.
Поэтому через некоторое время после изгнания Мид-хат-паша был «помилован» султаном. Вернувшись на родину, он получил назначение на должность вали (губернатора) Сирии, а затем Измира. А уже в 1881 г., по указанию Абдул Хамида, был начат судебный процесс по делу об убийстве султана Абдул Азиза, к которому на основе показаний лжесвидетелей был привлечен и Мидхат-паша.
В результате этого инсценированного судебного процесса Мидхат-паша, Дамад Махмуд-паша и Нури-паша были приговорены к смертной казни. Пытаясь отвести от себя какие-либо подозрения, Абдул Хамид заменил смертную казнь пожизненной ссылкой в Аравию. 28 июля 1881 г. осужденные были доставлены в Таиф, а весной 1884 г., после того как был раскрыт план бегства Мидхат-паши и Махмуда Джелаледдин-паши, их настигла рука убийцы, подосланного кровавым султаном.
4. Младотурки у власти (1908-1914 гг.)
Переворот 1908 г. и свержение Абдул-Хамида II были результатом совместных усилий представителей интеллигенции, находившихся в ссылке в Париже, и военных турецких сил, расквартированных в Македонии. «Комитет «Единение и прогресс» стремился превратить неспособную к сопротивлению империализму феодально-теократическую империю в буржуазно-конституционное государство, усилить позиции турецкой буржуазии в экономической жизни страны и приобщить ее к политической власти» (309, с. 26). Младотурецкое движение имело буржуазно-либеральную направленность. В деятельности младотурок не было по существу ни революционности, ни демократизма. Одержавшие победу над султанским самодержавием младотурецкие лидеры с первого же дня были озабочены одним — спасти от развала Османскую империю. Переворот 1908 г. имел и внешние стимулы. Во многом он напоминал декабрь 1876 г., когда с целью обойти требования западноевропейской дипломатии, уйти от необходимости введения реформ на Балканах была провозглашена мидхатовская конституция. Накануне переворота вопрос о Македонии снова был внесен в повестку дня. Снова султана обвиняли в неспособности защитить империю от внешнего давления. Переворот 1908 г. прежде всего преследовал цель предотвратить вмешательство европейских держав, отстоять целостность Османской империи от внешних посягательств. Накануне выступления младотурок, 10 июня 1908 г., во время встречи в Ревеле монархи Англии и России пришли к соглашению по вопросу о проведении реформ в Македонии. В глазах младотурок это соглашение являлось проявлением нового стремления к разделу османских владений. Переворот был отзвуком на требование Англии и России поставить в Македонии во главе светских судов европейцев (580, с. 253). Он как нельзя более убедительно свидетельствовал, что лидеры младотурок не были намерены признать права угнетенных народов и готовились встретить в штыки любое проявление национально-освободительного движения. «Либерально настроенные элементы в Турции поддержали революцию, дабы помешать вмешательству великих держав во внутренние дела Оттоманской империи и вместе с тем модернизировать Турцию и поднять национальное самосознание господствующей нации» (268, с.6-7). В событиях, происшедших как в Салониках, так и в Стамбуле, было много неожиданного. «Бескровная турецкая революция опрокинула все расчеты европейской дипломатии» (348). История повторилась. Как в 1876г., так и в 1908г. основная задача состояла в том, чтобы уберечь империю от внешних ударов, сохранить целостность страны, сорвать или хотя бы отсрочить на какое-то время крушение государства (166, с.89). Приблизительно такого рода памятную записку направил послам великих держав парижский центр младотурок. В этом документе содержалась просьба употребить все свое влияние, чтобы уговорить султана отказаться от сопротивления и предупредить кровопролитие, и обещание быть лояльными по отношению к интересам великих держав и т.д. «Европа должна прекратить вмешательство во внутренние дела Османской империи из-за македонского вопроса», — говорилось в этой памятной записке. Авторы документа призывали правителей европейских держав воздержаться от попытки интервенции (379, с. 101). В то же время в записке ничего не говорилось о будущем государственном и политическом устройстве страны. Ни одну из держав не заботила судьба угнетенных народов Османской империи. Каждая из них старалась извлечь свою выгоду из хаоса в турецком вопросе в соответствии с создавшейся в стране новой обстановкой. Всех, кто возлагал надежды на западную дипломатию, неизбежно ждало разочарование. Англия была обеспокоена прогрессировавшим усилением позиций Германии в Османской империи. В этой связи она лелеяла надежду, что революция 1908 г. вызовет изменения во внешнеполитическом курсе Турции и позволит снова склонить султанское правительство на сторону Лондона. Не удивительно поэтому, что министр иностранных дел британского кабинета Э. Грей поспешил назвать младотурецкую революцию «одним из самых благодатных изменений, имевших место в истории», а Камиль-пашу окрестил именем «Мирабо Востока» (183, с. 24). С точки зрения интересов английской политики режим Абдул-Хамида был идеальным до того момента, когда германское проникновение стало реальностью. Положение менялось. В конечном счете режим султана пал не без помощи Англии и Франции. Но к власти пришли не те младотурки, что находились в эмиграции в Европе, а те, кто жил в самой стране — ученики генерала фон дер Гольца. Вначале весной 1909 г. был осуществлен контрреволюционный переворот. Затем Англия деликатно стала подталкивать Италию к захвату Триполи. Тем самым она получила тройной выигрыш. Во-первых, Италия фактически вышла из Тройственного Союза, отошла от Германии и Австрии. Во-вторых, турция была изгнана из Северной Африки, что обеспечило безопасность Египта. В-третьих, произошла дискредитация младотурок, неспособных сохранить целостность Османской империи (328, с. 182). После Берлинского конгресса, хотя Австро-Венгрия значительно укрепилась в Боснии и Герцеговине, но тем не менее в течение 30 лет она не смогла окончательно осуществить их аннексию. В октябре 1908 г., воспользовавшись новой обстановкой, министр иностранных дел Австро-Венгрии барон Эренталь попытался внести «ясность» в вопрос о Боснии и Герцеговине. В это время и английская, и русская дипломатия были непрочь использовать назревший конфликт для натравливания Турции против Австро-Венгрии и Германии. Однако руководителю внешней политики Германии фон Бюлову удалось сыграть роль посредника, и в феврале 1909 г. было заключено соглашение между Австро-Венгрией и Турцией (241, с. 48, 53, 54). Экспансия Австро-Венгрии на Балканах находила поддержку в Берлине, что сильно влияло на отношения между Россией и Германией, обостряло их.
* * *
Так совершилась почти бескровная младотурецкая революция. Иностранных буржуазных наблюдателей она поразила «своей внезапностью и своим мирным характером». С точки зрения внешнего хода событий это определение верно. Но необходимо иметь в виду, что быстрота и «бескровность» проистекали в данном случае не из силы революции, а из того потрясающего развала к которому пришел прогнивший абдулхамидовский режим
Новый режим представлялся современникам устойчивым и прочным. Реакционные силы совсем притихли. Султан "Абдул Хамид объявил себя сторонником конституции. За исключением нескольких наиболее одиозных деятелей старого режима, бежавших за границу с помощью иностранных посольств (главным образом германского и австро-венгерского), все министры, сановники, генералы, высшее мусульманское духовенство также демонстрировали свою приверженность конституционному строю. После недолгого периода выжидания одобрили младотурецкий переворот и империалистические державы. Они воздержались от осуществления выдвинутого было Италией предложения о. вооруженной интервенции в Турции, наподобие той, которая была произведена в 1900 г. в Китае, и стали наперебой выражать сочувствие и похвалу младотуркам. Англия и Россия приостановили проведение в жизнь своей ревельской программы. Из Македонии были отозваны иностранные офицеры, возглавлявшие жандармерию. Некоторые европейские монархи, в том числе английский король Эдуард VII, отправили султану поздравления с введением конституционного строя. Даже Германия, которой Абдул Хамид оказывал наибольшее предпочтение при выдаче концессий, приглашении инструкторов и вообще во всей своей политике, предпочла не скорбеть о прошлом, а спешно искать сближения с новыми правителями Турции.
«Весна» младотурецкой революции проходила в условиях своеобразного двоевластия. Абдул Хамид II остался на троне (С.67). В правительство, составленное из старых султанских сановников, не вошел ни один представитель младотурок. Почти нигде не был» вменены губернаторы, полицейские, жандармские и судебные чины. Но наряду с официальными властями (а вернее, над ними) страной управляли младотурецкие комитеты. Центральный комитет Единение и прогресс отправил из Салоник в Стамбул «особую делегацию» для оказания «помощи» правительству и преподания ему «советов» на время до открытия парламента. На деле «особая делегация» полностью подчинила себе правительство. По ее указанию издавались султанские ираде и прочие правительственные распоряжения. Великий везир и министры были обязаны согласовывать с ней все свои действия. Такая же картина наблюдалась в провинциальном правительственном аппарате и в армии. Даже формула присяги, установленная для войск, включала в себя обязательство верности не только султану (притом условное, поскольку он сам будет соблюдать конституцию), но и комитету Единение и прогресс. Принятое прежде в войсках приветствие «да здравствует наш султан» было заменено приветствием «дат здравствует нация».
Строго говоря, двоевластие
существовало лишь чисто внешне. Комитет
Единение и прогресс, если бы он только
захотел, мог без труда свергнуть
и султана и официальное
Уклоняясь от принятия на себя ответственности за действия государственного и административного аппарата и сохраняя роль тайных контролеров государственной власти, младотурки направляли свои усилия в первую очередь на поддержание «порядка» в стране, под которым они понимали пресечение малейших проявлений классовой и национально-освободительной борьбы (С. 68-69). Возникавшие забастовки подавлялись с помощью войск и при активном содействии младотурецких комитетов. По требованию английского посла младотурки произвели суровую расправу над крестьянами Айдынского вилайета (в зоне английской концессионной железной дороги), выступившими против феодального угнетения. Македонским и албанским четникам было приказано сдать оружие. Длившиеся около двух месяцев в Салониках переговоры между Санданским и Центральным комитетом Единение и прогресс об удовлетворении требований македонских крестьян закончились разрывом. В середине сентября 1908 г. младотурки опубликовали свою официальную программу. В ней много говорилось о выборах в парламент и о поправках к конституции 1876 г., но не содержалось ничего положительного, хотя бы в виде обещаний, для трудящихся масс. Вместо наделения крестьян землей программа указывала на необходимость «принятия мер, дабы облегчить крестьянам приобретение земельной собственности при условии, чтобы не нарушались охраняемые законом права собственности нынешних землевладельцев». Уничтожение ашара программа подменяла уточнением расчетов при «определении десятины» и проведением кадастра. О рабочем законодательстве глухо говорилось, что «взаимные права и обязанности рабочих и работодателей регулируются особыми законами». Зато с достаточной ясностью выявлялся в этой программе шовинизм младотурок. Официальным языком объявлялся только турецкий. Преподавание во всех государственных школах — низших, средних и высших — должно было вестись также на турецком языке. Изданный вскоре после этого избирательный закон еще больше подчеркивал фактическое неравноправие национальных меньшинств. Избирательные округа образовывались в таких границах, чтобы обеспечить в каждом из них преобладание турецкого элемента. Право быть избранным в парламент сохранялось только за лицами, владеющими турецким языком. Когда начались выборы (в октябре 1908 г.), турецкие власти и младотурецкие комитеты стали производить такое беззастенчивое давление, что в ряде мест нетурецкое население совсем отказалось от участия в голосовании.