Общая характеристика петровского военно-уголовного законодательства

Неплатежи налогов (в силу объективной невозможности) наказывались с начала XVIII в. не «правежом», как ранее, а принудительными работами. Уже в Грамоте 1697 г. указывалось на такое специфическое правонарушение, как расточительность: служилым и посадским людям запрещалось носить слишком дорогие вещи (золото, серебро, меха), а Указом 1717 г. этот запрет подтверждался под угрозой штрафов.

К должностным  преступлениям относились и попустительство  преступникам, небрежное отношение  к службе и нарушение порядка  работы административных и судебных органов.

Наказание грозило не только служилым людям, не поймавшим убийцу, которого можно  было поймать, но и выборным людям, по недосмотру которых в их поместьях  появлялись разбойники и воры.

Еще строже наказывались воинские чины (к ним  применялся принцип «талиона», они  наказывались как должен был бы быть наказан не пойманный ими преступник). Злостное нарушение судебного и  розыскного Делопроизводства (изъятие  документов, несообщение сведений, неисполнение указа, выдача служебной  тайны и т.п.), несвоевременное  ознакомление заинтересованных лиц  с законодательным материалом влекло за собой строгие наказания.

В группу должностных преступлений с конца  XVII в. стали включаться местнические споры — запрет вступать в них в сложных для страны политических ситуациях прямо закреплялся в указах 1649 и 1653 гг. Соборное деяние 1682 г., запретившее местничество, дополнялось Указом, регламентировавшим уголовные санкции за употребление отмененного принципа.

На защиту новой бюрократии были направлены акты 1684 и 1686 гг. устанавливавшие уголовное  наказание за посягательство на жизнь  и действия, препятствовавшие работе межевщиков и писцов. За побои посыльных  и служащих людей, караульных стрельцов, за сопротивление должностным лицам  при исполнении ими служебных  обязанностей устанавливалась торговая казнь и штрафы.

• Воинские преступления.

Воинские  преступления, включенные в Артикул  воинский продолжали считаться преступными  деяниями до XIX в. Наиболее тяжелым преступлением была измена (помощь неприятелю, самовольные переговоры и капитуляция, переписка с врагом, сообщение ему паролей и секретных сведений, распространение паники в войсках).

Уклонявшиеся  от службы или вербовки наказывались торговой казнью и ссылкой на галеры или каторгу, их укрыватели — конфискацией имущества, которое могло передаваться доносчикам.

Дезертирство  было предусмотрено еще в Указе  1700 г., который в качестве санкции установил смертную казнь. В 1705 г. эта мера применялась к одному из трех преступников, позже — к одному из десяти. В Артикуле к дезертирству стали относить бегство с поля боя, дезертирство из гарнизона, лагеря или похода (вторичный случай наказывался смертной казнью).

Сдача крепости или отказ вступать в бой влекли для командиров смертную казнь, для  рядовых — таковую для каждого  десятого. Беглых ссылали на галеры, перебежчиков и невозвращенцев из плена  подвергали смертной казни.

Неподчинение  воинской дисциплине могло принимать  разные формы: вооруженное нападение  нижестоящего на вышестоящего, избиение, грабеж, причинение вреда, оскорбление начальника, нанесение побоев, неподчинение, проявленное в боевой обстановке.

Наказывались  неисполнение приказа, неуважительное отношение к указам, судьям, провиантским служителям и экзекуторам и воспрепятствование исполнению их распоряжений. Одновременно с этим артикулы предоставляли солдату  возможность не исполнять приказы  начальника в случаях, когда они  противоречили смыслу воинской службы и интересам государства (об этом следовало доложить вышестоящему начальнику).

К этой группе примыкали воинские должностные  преступления: отказ от исполнения работ в крепостях, лагерях или  на кораблях, уход с работы или прогул. Вместе с тем офицерам под угрозой  наказания запрещалось использовать солдат и матросов на работах, не относящихся  к их службе.

Специальный нормой артикулов предусматривалась  ответственность офицеров за превышение власти (оскорбление или побои  солдата) или за злоупотребления, связанные  со снабжением частей довольствием, жалованьем или обмундированием.

Воинские  преступления, совершаемые в районе боевых действий, включали различные  виды уклонения от службы (опоздание  с явкой в полк, оставление места  в строю, отказ исполнять приказ во время боя, оставление крепости, отказ воинской части вступать в  бой, ее побег с места сражения).

Сюда  же относились разновидности мародерства: воровство или грабеж по отношению  к мирным жителям, ущерб от которых  возмещался военным начальством (на нем лежала обязанность предотвратить  эти преступления); самовольное занятие  квартир, несоблюдение правил общежития  в лагерях.

Артикулы  провозглашали право военных  на разграбление имущества в захваченном пункте, но регламентировали порядок пользования добычей и обращения с пленными. Запрещалось разрушать строения общественного пользования (церкви, госпитали, школы), убийство стариков, детей и священников, захват военной добычи до момента дачи на это разрешения и нарушение правил дележа добычи. Устанавливалась ответственность за убийство пленных, которым была обещана свобода, за отобрание пленных у другого военного, несдачу захваченных знамен и штандартов.

С начала XVIII в. уклонение от воинской службы стало наказываться изъятием у виновных поместий. Возвращением бежавших со службы и привлечением неявившихся с 1700 г. руководил генерал-комиссар, которому с 1711 г. стали подчиняться судебные и полицейские чины армии (генерал-аудитор, аудиторы, фискалы).

• Преступления против порядка управления и суда.

К ним  относились срывание и истребление  указов, что наказывалось смертной казнью (здесь проявилось особое отношение  абсолютистской психологии к писаным  нормативным текстам, символам царской  воли).

Инструкцией 1719 г. сформировался новый состав — подлог — термин, позже использованный в Наказе земским дьякам (1720) и Генеральном регламенте. Воинские артикулы включили в этот состав подлог с целью утайки казенных денег. Особое место занимала подделка частных актов: заемных писем, отпускных грамот, закладных, доверенностей, векселей.

Фальшивомонетничество определялось в нескольких вариантах  — использование чужого чекана для  изготовления денег, смешение металлов при изготовлении монеты, уменьшение веса металла в монетах. Сюда же относились такие действия, как подделка печатей, писем, актов и расходных ведомостей, за что полагались телесные наказания  и конфискация. За подделку денег  — сожжение.

Указом  1725 г. к фальшивомонетчикам приравнивались подделыватели гербовой бумаги, позже — подделыватели ассигнаций и казначейских билетов. В 1695 г. при Приказе Большой казны была создана Ефимочная палата для приема незаконно ввезенных в Россию денег. Таможенное законодательство 1699 г. устанавливало уголовную ответственность за прием русскими фальшивых денег у иностранцев, для последних по указу 1735 г. устанавливалось телесное наказание.

С середины XVIII в. вводились строгие меры наказания за вывоз за границу русских денег. Следствие по делам о фальшивомонетничестве с 1711 г. проводилось на денежных серебряных дворах, в 1720 г. эту функцию приняла на себя Берг-коллегия, в 1742 г. — монетная канцелярия.

К преступлениям  против суда относились лжеприсяга, которая  наказывалась отсечением двух пальцев (которыми присягали) и ссылкой на каторгу; лжесвидетельство, наказываемое как и лжеприсяга (кроме того, назначалось церковное покаяние). Лица, уличенные в этом, более  никогда не допускались ни к должностям, ни в свидетели.

• Преступления против благочиния.

Преступления  против благочиния близки к предыдущей группе, но не имели пря мой антигосударственной  направленности.

К ним  относили: укрывательство преступников, каравшееся смертной казнью, содержание притонов, присвоение ложных имен и  прозвищ с целью причинения вреда, распевание непристойных песен и  произнесение нецензурных речей.

Еще указы  1682 г. запрещали носить оружие всем лицам, кроме воинских чинов, и устанавливали ответственность за участие в ссорах и поединках, а также за нецензурную брань. Запрещалось браниться в публичных местах, в присутствии благородных людей и женщин (в 1763 г. было запрещено употреблять бранные слова в указах и распоряжениях должностных лиц).

Наказанию подвергались лица, нарушавшие порядок  в церкви, во время крестного хода, открывавшие в неурочное время (до окончания обедни) кабаки, игрища, нарушавшие цензуру (делавшие объявления без ведома Управы благочиния), снимавшие  распоряжения, вывешенные Управой, самовольно организовавшие товарищества, общества, братства.

Закон запрещал азартные игры, с середины XVIII в. установилась практика конфискации всех денег, задействованных в игре, и наложение штрафов на игроков. Наказывались также содержатели игорных домов, кредиторы игроков и организаторы игры.

Уголовное наказание стало применяться  за пьянство — в зависимости от его преступных последствий устанавливалась  и мера наказания (от штрафа до смертной казни). Запрещалось нищенство —  нищие посылались в монастыри, солдаты  или отдавались на поруки (а затем  на фабрики и заводы). Даже подававшие милостыню подвергались штрафу.

В дополняющих  артикулы указах предусматривались  наказания за буйство, пьянство, игру в карты на деньги, драки и нецензурную  брань в публичных местах.

К этой же группе преступлений относились подделка мер и весов, обвешивание и  обман покупателей.

• Преступления против личности.

Преступления  против личности включали преступления против жизни, телесной неприкосновенности, чести.

В этой группе главное место занимало убийство. Артикул воинский различал умышленное (каравшееся отсечением головы), неосторожное (наказываемое тюремным заключением, штрафом, шпицрутенами), случайное (ненаказуемое).

К наиболее тяжким видам убийств законодатель относил убийство по найму, отравление, убийство отца, матери, младенца или  офицера. Особая этическая окраска  этих составов очевидна, за этим следовал и особый вид наказания — колесование.

В разряд преступлений против жизни закон  относил самоубийство. Если прежде самоубийца считался посягнувшим на Божью волю, то в эпоху абсолютизма  он посягал на государственный интерес. Странной, на наш взгляд, была логика наказания в данном случае: неудачно покушавшийся на самоубийство после  благополучного спасения приговаривался к смертной казни.

Тот же мотив  действовал в отношении дуэлянтов. Дуэль являлась самоуправством, игнорировавшим судебное (государственное) разбирательство  спора. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли (как и самоубийц) подвергались надругательству. Покушение на преступление (вызов на дуэль) наказывалось мягче  — конфискацией имущества.

Дуэль как  состав преступления впервые упоминается  в Праве военного поведения 1702 г. и может быть отнесена к преступлениям против порядка управления. Наказывался поединок, замаскированный под драку, и дуэлянты, добровольно отказавшиеся от дуэли. (Проект Уложения 1754 г. ограничил круг наказуемых инициаторами дуэли, Манифест 1787 г. предусматривал наказание не за действия, составляющие сам поединок, а за его последствия. По-прежнему наказывались секунданты и зрители дуэли. К началу XIX в. наказание за дуэль фактически перестало применяться.)

Ненаказуемым  являлось убийство, совершенное караульным на посту после необходимого предупреждения, оставшегося без ответа. Не наказывалось убийство арестованного, сопротивлявшегося  при аресте. Не нес ответственности  человек, совершивший убийство в  состоянии необходимой обороны.

Воинские  артикулы устанавливали смертную казнь  за убийство жены и детей (по этим составам санкции Соборного Уложения были мягче), в проекте Уложения 1754 г. наказание ужесточалось (колесование).

Неумышленное  убийство могло быть неосторожным или  случайным (последнее оставалось ненаказуемым).

Неосторожное  убийство не отграничивалось от умышленного (по указу 1686 г. врач, неосторожно умертвивший больного, подвергался смертной казни). Попытки дифференцировать стадии обдуманности убийств предпринимались еще в Новоуказных статьях, но тяжесть наказания чаще всего связывалась с материальным результатом деяния.

Преступления  против телесной неприкосновенности делились на увечья и побои. При нанесении  увечья назначалось отсечение руки преступнику (действовал архаический  принцип «талиона»).

Отсечение руки назначалось за удар тростью (состав, находившийся на грани между телесными  повреждениями и оскорблением действием). Ударившего рукой ударял публично по щеке профос (низший воинский чин, наблюдавший  за чистотой отхожих мест, близость с ним была унизительной).

Нанесение удара ножом (легкие телесные повреждения) наказывалось по сложной процедуре: виновного ставили под виселицу, прибивали ему руку тем же ножом  на час к плахе, после чего наказывали шпицрутенами.

• Преступления против чести и достоинства.

Преступления  против чести ассоциировались с  клеветой. Клевета могла быть устной иди письменной устная клевета наказывалась заключением в тюрьму (на полгода). Письменная определялась как пасквиль, т.е. анонимное обвинение. Если оно  было справедливым и факты, приведенные  в пасквиле, подтверждались, его  автор наказывался тюрьмой и  каторгой («ибо пошел неистинным путем» в своем обвинении). Если обвинение  было заведомо ложным, пасквилянт подвергался  тому наказанию, которое было предусмотрено  за преступление, в котором он обвинял  свою жертву. Принцип «талиона» здесь  причудливо сочетался с откровенно абсолютистским подходом: обвинение  мог предъявить только компетентный орган государства в установленном  порядке.