Особенности имперской государственности в России

Современная ситуация повторяет признаки этого  процесса. Как только СССР замкнулся на своих собственных проблемах и отступил из Восточной Европы, Латинской Америки, Вьетнама, Индии, Ближнего Востока, Афганистана, начался процесс отмежевания периферии. Совершенно аналогичный процесс может произойти и с Российской Федерацией. Если только убедить себя в ненужности закреплять присутствие России в Калининградской области, Приднестровье, на таджикско-афганской и монгольско-китайской границах, на военных базах в Армении, Грузии, на Кубе и во Вьетнам, если забыть о наших зарубежных соотечественниках. Политика В.В.Путина в этом отношении пока не отличается последовательностью – закрепляясь на одних плацдармах Империи, путинская Россия сдает другие плацдармы, завоеванные в прежние десятилетия тяжкими трудами политиков и кровью солдат. 

Исследователь имперской государственности С.И. Каспэ констатирует: “Признание имперской природы России — не Российской Федерации как ее одной из возможных институциональных форм, а именно России как политического организма — неизбежно. В пользу такого признания — и гигантская величина российского пространства (занимающего сегодня пусть не одну шестую, но одну восьмую часть суши), являющаяся одной из ключевых детерминант политической культуры и ментальности страны; и сохранение этнокультурной и, что еще важнее, этнополитической гетерогенности этого пространства; и преемственность новой российской государственности по отношению к прежним (как до-, так и послеоктябрьским), но равно имперским формам”. 

Продуктивность  имперских инструментов управления российской политической элите еще предстоит открыть. Вероятно, для этого потребуется пресечь разгул антиимперской риторики в СМИ и снятие монополии либеральных хулителей исторической традиции России в научных изданиях.