Черняев снова отрицал возможность
переселения русских крестьян в занятые
районы, ссылаясь на то, что конфискация
земли, «которой немного» у местного населения,
будет «вредна для края»{533}.
Пока решался вопрос административного
переустройства и шла эта переписка, положение
в средней азии обострилось еще больше.
Воспользовавшись русско-кокандской войной,
бухарский эмир вновь попытался захватить
ферганскую долину. В начале 1865 г. Он сосредоточил
свои войска в самарканде, откуда они двинулись
к ура-тюбе, прикрывавшему доступ в Фергану.
В Ташкенте обстановка продолжала
оставаться напряженной. Влиятельные
торгово-промышленные круги по-прежнему
были заинтересованы в восстановлении
мира. Мира желали и сторонники русской
ориентации, и сторонники более многочисленной
«пробухарской группировки», активизировавшейся
по мере продвижения войск бухары.
Приверженцы русской ориентации
отправляли к черняеву своих гонцов. Религиозные
убеждения, которыми не раз пользовались
мусульманские феодально-клерикальные
круги для возбуждения ненависти и вражды
к «неверным», отступили на задний план
перед более могущественными экономическими
факторами. Простая и убедительная характеристика
«ташкентских партий» была дана в штабе
войск оренбургского округа: «...все одинаково
строги насчет мусульманского приличия
и одинаково равнодушны к вере, (когда
дело идет о денежных выгодах. Самая нетерпимость
иноверных торговцев (имеется в виду среднеазиатское
купечество. -- н. X.) Гораздо более [198] основана
на меркантилизме, нежели на фанатизме,
который более служит благовидным предлогом»{534}.
Итак, обстановка для дальнейшего
наступления царских войск в средней азии
складывалась благоприятно. Столкновения
между бухарой и кокандом исключали возможность
их совместных действий. Внутриполитическая
борьба в ташкенте позволяла рассчитывать,
что русские войска не встретят серьезного
сопротивления в случае осады или штурма
города.
В этой обстановке черняев
предпринял действия, которые фактически
полностью соответствовали замыслам как
правительства и военно-феодальной аристократии
российской империи, так и торгово-промышленных
кругов. Он прекрасно понимал, что неоднократные
призывы дипломатического ведомства к
прекращению продвижения в средней азии
являются своеобразным маневром, дымовой
завесой, вызванной опасениями нежелательных
протестов англии. Черняев пользовался
тесной поддержкой экспансионистских
элементов в столице (мы уже упоминали,
в частности, ответственного сотрудника
главного штаба полторацкого) и среди
своих ближайших коллег; он знал, что не
только не встретит осуждения за свои
«самостоятельные» действия, но, наоборот,
может рассчитывать на награды и служебные
повышения.
Ссылаясь на угрозу ташкенту
со стороны бухарского ханства, военный
губернатор туркестанской области в двадцатых
числах апреля 1865 г. Выступил в новый поход
во главе отряда в 1300 человек при 12 пушках.
Осуществление планов черняева ускорили
некоторые соображения личного порядка.
Со времени неудавшейся попытки овладеть
ташкентом «с налета» осенью 1864 г., черняев,
по выражению его ближайшего помощника
генерал-майора качалова, «целую зиму
бредил ташкентом». Когда новый оренбургский
генерал-губернатор крыжановский сообщил
о своем намерении отправиться в туркестанскую
область для осмотра военных укреплений,
черняев начал опасаться, как отмечал
тот же качалов, что крыжановский «вздумает
повести сам войска к ташкенту, овладеет
им, получит графа, а мы, трудящиеся (! --
н.х.), тут останемся в дураках»{535}.
24 ноября 1865 г. В ташкент приехали
послы махараджи рамбир сингха, правителя
североиндийского княжества кашмир, которое
издавна поддерживало торгово-политические
связи со среднеазиатскими ханствами.
Кашмирские послы прибыли через несколько
месяцев после вступления русских войск
в ташкент, проделав длительный, трудный
и опасный путь. Это свидетельствовало
о том, что в индии внимательно следили
за развитием событий в средней азии.
Заключение
Казахское ханство в XVIII в. оказалось
в окружении агрессивных соседей: Джунгария,
а затем и Китай, с одной стороны, среднеазиатские
ханства -- с другой. Все это ставило народ
в чрезвычайно трудное положение. Не меньшей
опасностью для казахского народа были
непрекращающиеся усобицы местных владетелей.
Попытки казахских ханов объединить
ханство в столь сложных условиях оказались
тщетны.
Одной из известных фигур в истории казахов
XVIII столетия был Абылай. Он возглавил
освободительную борьбу казахского народа
против джунгарских, а затем цинских (китайских)
завоевателей, одним из первых осознавший
историческую необходимость дружбы и
добрососедства, объединил раздробленные
казахские владения в единое государственное
образование, заставлял считаться с собой
правителей соседних среднеазиатских
государств.
Во внешней политике Абылая четко прослеживается,
в основном, три направления: взаимоотношение
с могучим западным соседом - Российской
империей; казахско-ойратские отношения;
казахско-цинские отношения. Абылай в
числе первых казахских правителей сделал
исторический выбор, связав свою судьбу
и судьбу казахского народа с Россией..
Во внешней политике Абылая в условиях
наступления на казахские степи двух могущественных
империй - Российской и Китайской, главным
было сохранение максимума самостоятельности,
достижения возврата некогда захваченных
джунгарами казахских кочевий, обеспечение
права широкой торговли на рынках Сыньзяня.
Абылай придерживалсся политики добрососедства,
дружбы и с Россией, и с Китаем, не вступая
в конфликты ни с одной, ни с другой стороной.
Склонность Абылая к постоянным переговорам
объяснялась желанием укрепить казахское
ханство. Бесстрашие, удаль, военные хитрости,
физическая сила, живой ум, незаурядный
талант сделали Абылая признанным вождем,
лидером всего казахского общества.
Абылаю удалось объединить казахское
ханство лишь на незначительное время,
так как могущественной России было
совсем не выгодно проводить колониальную
политику в объединенном ханстве.
Список использованной литературы:
- М. А. Акижанов. История Казахстана. Курс
лекции. Часть I. Алматы,
1995 год.
- История Казахстана с древнейших
времен до наших дней (очерк). Алматы, 1993
год.
- Актюбинский вестник. 1998 год, 21 июля.
- Степной маяк. 1996 год, 7-9 мая.
- Столичное обозрение. 1998 год, 23 января.