Отношения Руси и кочевников в древних летописях

Содержание

 

 

Введение...................................................................................................................2

1. Отношения Руси и кочевников  в древних летописях......................................4

2. "Варварские"  империи как система политической организации

    в IX—XIII  вв.....................................................................................................12

3.  Древняя Русь – кочевая империя....................................................................16

Заключение.............................................................................................................19

Список литературы................................................................................................20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

 

На протяжении своей  истории Российское государство неоднократно испытывало периоды коренного переустройства.

Можно сказать,  что  после каждого значительного  кризиса Россия создавала свою государственность заново. Сейчас мы вновь переживаем такой период. С этим связана проблема поиска национальной идеи.  Однако для многонационального и многоконфессионального государства, каким является Россия, объединяющей является идея не национальная, а государственная.

В связи с этим в  исторической науке вновь актуализировалась тема становления древнерусской государственности, неоднократно поднимавшаяся в историографии.  Исследователями были отмечены многие факторы, повлиявшие на развитие политических институтов Руси. В качестве одного из таких факторов называлось и соседство со степью,  точнее борьба с кочевниками.  Однако,  очевидно,  что наиболее быстрыми темпами в домонгольское время развивались именно регионы. 

Сегодня можно утверждать,  что отношения Руси с кочевыми народами

были многогранными  и отнюдь не сводились к одним военным столкновениям.  Более того,  Древняя Русь во многом повторяла устройство

кочевых держав.  Вероятно,  существовал целый ряд моментов,  сближающих

два мира. Кочевники обладали реальной военной и экономической  мощью, и,

вероятно, представлялись современникам лидерами на мировой политической арене. Именно они выступали как посредники, перенося на Русь и институты развитых государств.  Вероятно,  к этому можно добавить  “психологический фактор”: поскольку кочевнические объединения и Русь находились на одном уровне развития, внутреннее устройство кочевнической империи должно было быть ближе и понятнее.  Это приводило,  во-первых к обоюдному простому заимствованию наиболее ярко выраженных внешних форм политического устройства,  титулатуры;  во-вторых,  к быстрому культурному сближению (причиной могла выступать близость ценностных ориентиров – род,  семья, обычай,  законы гостеприимства).  Таким образом,  роль кочевников в становлении древнерусской государственности трудно переоценить.

Исходя из поставленной цели вытекают следующие исследовательские

задачи:

-  обобщение и систематизация  материалов письменных источников  по

проблеме взаимоотношений  тюркоязычных кочевников и Древней  Руси;

-  анализ российской  историографической традиции ХIХ—ХХ вв.  по обозначенной проблеме.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Отношения Руси и  кочевников в древних летописях

 

 

Подробное описание соседних Руси кочевников содержится в византийских источниках.  Для установления общественно-политической  системы печенегов и их отношений с Русью огромное значение имеет трактат императора Константина Багрянородного  “Об управлении империей”.

Константин оставил  подробное описание самой  “Пачинакии”,  русско-печенежских отношений,  дал  характеристику международной обстановки, осложненной печенегами [1, с. 34]. 

Несколько произведений византийцев,  отражающих взаимоотношения

Руси и печенегов, посвящены  походам князя Святослава. Целый  ряд сведений дают  “История”  Льва Диакона, “Обозрение историй”  Иоанна Скилицы, “Хроника”  Иоанна Зонары:  о союзниках руссов,  о договоре Святослава с Цимисхием о проходе мимо печенегов,  об убийстве Святослава на порогах.

Кроме того,  Лев Диакон дает косвенные сведения,  в частности,  сообщение, что росы сражаются только в пешем строю и совершенно не пригодны для кавалерии.  Сопоставляя это сообщение с данными других источников, указывающих на огромную роль конницы в битвах руссов,  можно предположить,  что эту роль играли кочевники.  Достаточно много места печенегам и огузам отведено в “Хронографии” Михаила Пселла. 

Обширный труд Анны Комниной подробно описывает половцев. Известный  писатель и оратор Евстафий Солунский,  включил некоторые элементы описания половцев в речь-экспромт, импровизированную им перед

Исааком Ангелом в  Филиппополе.  Первоклассный источник по истории Византии и сопредельных стран и народов ХII – начала ХIII  в. представляет собой  “Хроника”  Никиты Хониата.  Хониату принадлежит одна из наиболее подробных в византийской историографии характеристик половцев,  которых

он называет и куманами,  и скифами.  Скифами называет половцев и Иоанн Цец,  в произведении которого содержатся сведения о политической и экономической жизни Древней Руси и кочевников. 

Некоторую информацию дают документы,  относящиеся к церковному

устройству.  Византийская церковь,  заинтересованная в распространении

своего влияния на как можно большую территорию Руси, оказалась основным информатором о территории Руси,  ее областях,  в документах указываются топографические особенности южной границы русских княжеств, интересные данные о крещении “варваров”. 

Большое значение для  изучения взаимоотношений кочевников с Русью имеют арабские и персидские источники.  Наиболее оригинальным арабским памятником Х в.  является знаменитая  “Записка” (“Рисале”)  Ибн Фадлана, которая дает сообщения о многих народах, населявших Восточную Европу в Х в.  До сегодняшнего дня эти описания считаются наиболее полными и достоверными [2, с. 59]. 

О русско-половецких отношениях западноевропейские источники содержат крайне мало сведений,  связано это с общим изменением характера сведений о Руси вообще с первой половины ХII в. Они мельчают, становятся случайными,  а как следствие –  более смутными,  с трудом поддающимися интерпретации.  Главная причина тому –  это усилившееся дробление и регионализация международных связей Руси.

Наибольшее количество материала содержат русские источники: летописи, “Слово о полку Игореве”, эпические произведения, житийная литература. 

В целом,  летописи достаточно подробно описывают отношения руссов с  половцами,  в отличие от руссо-печенежских,  о которых в летописях содержатся лишь фрагментарные данные (как и вообще о периоде IX—Х вв.).

Надо обратить внимание на свидетельство,  которое сохранилось у В.Н. Татищева  (в известных сегодня источниках этот факт не сохранился)  о том,  что одна из печенежских орд в 979  г.  решила осесть в русском пограничье и принять подданство Руси. Судя по русской летописи, отношения у русских земель с торками  (узами,  гузами,  огузами –  в иностранных источниках)  складывались по схожему сценарию.  Первое упоминание о торках относится к 985 г. Правда, в этом случае мы, вероятно, не можем быть уверены, что речь идет о торках, в дальнейшем фигурирующих в летописи.  Двуязычие древнерусского летописца заставляет нас обратить внимание на то,  что народ,  к которому принадлежит жена,  по-тюркски – “торкин”.  Поскольку привел торков дядя Владимира по материнской линии Добрыня,  то подобное название могло быть вполне приложимо к войску, собранному из рода матери Владимира. После 1060  гг. торки не фигурируют как самостоятельная политическая сила, но участвуют во всех древнерусских событиях, как подданные русских князей (с 1146 г. – черные клобуки). 

Одновременно с торками, в 1055 г. на границах Руси появляются половцы. Сведения о половцах наиболее многочисленны и подробны.  Отражаются самые разнообразные формы отношений:  военные столкновения  (по Лаврентьевской летописи за период 1055—1236 гг. половцы нападали на Русь – 12  раз,  руссы на половцев – 12  раз и совместных русско-половецких операций в междоусобных войнах было 30),  совместные походы,  русско-половецкие браки.  Летописи дают характеристику социальной структуры половецкого общества,  неоднократно указывают на то,  что у половцев сохранялось понятие рода и в общественных институтах,  и в хозяйственной градации.  Это подтверждают и другие источники (“Сказание о пленном половчине”, “Житие черноризца Никона”).  Сообщают летописи также о крещении половцев. 

Таким образом,  русские  летописи отразили фактически все стороны половецкого быта, военного дела, общественного устройства.  Большое значение для изучения ментальных и идеологических взаимовлияний Руси и кочевников дает Владимиров цикл былин, сформировавшийся на Киевщине в Х—XIII в. 

Собранные свидетельства  средневековых источников позволяют достаточно полно оценить разнообразные отношения руссов с тюркоязычными кочевниками,  выделить контактные зоны между кочевой и оседлой цивилизациями,  определить формы,  уровни и факторы взаимовлияния. 

Первой серьезной работой,  затрагивающей взаимоотношения Руси и кочевников,  можно считать  “Историю Российскую”  В.Н.  Татищева,  где он пытается путем сопоставления и анализа летописных сообщений ответить на многие,  им же поставленные вопросы.  В целом В.Н.  Татищев в печенегах, торках и половцах видел врагов, представлявших опасность для Руси. 

Официальная историография  ХIХ в.  относила кочевые народы к разряду “неисторических”.  Тем не менее,  отдельные историки признавали важное значение изучения кочевых народов для понимания истории Древней Руси [3, с. 124].

Сюжеты,  связанные  с борьбой русского народа против кочевников, рассматривались представителями официальной дворянской историографии первой половины ХIХ в. –  Н.М.  Карамзиным,  Н.Г.  Устряловым,  М.П. Погодиным.  Эти ученые рассматривали кочевников как главнейших врагов Руси,  хотя отмечали,  что русские князья призывали кочевников к себе на помощь в случаях междоусобиц и для борьбы с внешними врагами.

Во второй половине ХIХ в. вопросы  взаимоотношений Руси с кочевниками стали важной частью общеисторических концепций русской государственной школы.  С этого времени можно говорить о двух направлениях в развитии данной проблемы.  Первое направление было представлено трудами С.М.  Соловьева, В.О. Ключевского, П.Н. Милюкова. Особое внимание эти авторы обращали на особенности географического положения Руси,  одной из таких особенностей называя соседство со степью.  Историю России исследователи рассматривали как историю страны,  которая колонизируется.  И основным содержанием этой колонизации считали длительную борьбу русского народа с кочевыми народами.  Именно колонизация и укрепление границ со степью в итоге и определили необходимость создания сильного централизованного государства.  По мнению В.О.  Ключевского,  наряду с юридическим и экономическим принижением низших классов и княжескими усобицами набеги кочевников были, одной из главных причин того, что с середины ХII в. происходит постепенное запустение Киевской Руси,  сопровождавшееся оттоком населения и завершившееся в ХIII в. монголо-татарским погромом.

Второе направление  в изучении рассматриваемой нами проблемы представлено Н.И.  Костомаровым и историками украинской школы.  По мнению Н.И. Костомарова, в основе образования Русского государства лежала борьба двух начал – удельно-вечевого (или федеративного) и монархического (или начала единодержавия).  Носителем “федеративного начала” являлась “южнорусская”  народность,  а  “начала единодержавия” – “великорусская”. В борьбе вечевого строя с монархическим перевес оказался на стороне последнего,  и большую роль в этом процессе сыграли кочевые народы [4, с. 69].

Кочевники оказались  одним из элементов той силы, которая, с одной стороны, мешала развитию в Киеве удельно-вечевого строя,  а с другой –  не давала возможности развиться и укрепиться прочному деспотизму. 

В 1884  г.  появилась монография П.В.  Голубовского  “Печенеги,  торки и половцы до нашествия татар”.  П.В.  Голубовский считал,  что если бы роль кочевников ограничивалась лишь участием во внешних войнах и они не являлись бы деятельными участниками внутренних событий на Руси,  то

соседство с ними могло  бы принести только пользу; по его мнению, кочевники были представителями более сильной культуры,  более устойчивого образа жизни.  В кочевнических набегах автор видел причину неравномерного развития северных и южных областей Древнерусского государства. С другой стороны,  кочевники,  являлись  “уравновешивающей силой”,  поддерживавшей на Руси присущее ей политическое устройство,  поскольку,  выступая на стороне то одних князей,  то других,  кочевники тем самым не давали им возможности упрочиться. 

Своеобразную трактовку  получили вопросы борьбы с кочевыми народами у М.Д.  Затыркевича.  Прежде всего,  процесс борьбы оседлого населения с кочевыми народами М.Д.  Затыркевич объявил  “основным содержанием”  и “движущим началом”  всей древней и средневековой истории народов.

Основной вывод,  сделанный  М.Д.  Затыркевичем,  сводился к  тому,  что кочевники положили начало Русскому государству и южнорусской народности.  В дальнейшем борьба между кочевым и оседлым населением переходит в борьбу между сословиями. У М.Д. Затыркевича в этом процессе участвуют три сословия:  боярство,  посадское население и дружинники, причем княжеских дружинников он считал потомками кочевых народов. Попытка показать процесс образования Древнерусского государства,  опираясь лишь на факты,  не удалось,  так как их интерпретация была подчинена надуманной теории автора [5, с. 34].

По мере расширения круга  источников наряду с общими трудами,  в которых проблема  “Русь и кочевники”  рассматривалась лишь как часть общерусского исторического процесса,  появляются и специальные исследования,  посвященные отдельным вопросам истории кочевников и их взаимоотношений с Русью.  Таковы статьи И.  Беляева  “О северном береге Черного моря и прилежащих к нему степях до водворения в этом краю монголов”,  И.  Сымчевского  “Торки,  берендеи и черные клобуки”,  П. Бурачкова “Опыт исследования о куманах, или половцах” и др. В проблемной статье  “Об отношениях между кочевыми народами и оседлыми государствами”  В.В.  Григорьев распространял на времена Киевской Руси характерные черты во взаимоотношениях оседлых и кочевых народов, выделенные им при исследовании истории народов Средней Азии и Казахстана. Автор сделал интересное наблюдение относительно ритмичности