Политическая история князя Меттерних

   До сих  пор Меттерних после Венского конгресса не встречал серьезной оппозиции на дипломатическом поприще; система его находила себе всеобщее сочувствие среди правителей и министров; Австрия пользовалась самым обширным влиянием на дела Европы; император Франц, видя ревность своего министра и оценивая его заслуги, наградил его после лайбахского конгресса званием государственного канцлера Австрийской империи; после этого Меттерниху нельзя было идти далее; он стоял на высшей ступени иерархической лестницы, на той ступени, на которую после Кауница не становился ни один австрийский подданный; он фактически был законодателем Европы; он управлял, по-видимому, историческими событиями; кажется, ему больше ничего не оставалось желать, и действительно, вся его деятельность в последнее десятилетие, т.е. после окончательного низложения Наполеона, была, по его собственному выражению, чисто консервативная; мы ее назовем узкоконсервативною, потому что истинный консерватизм возможен только при благоразумных уступках требованиям времени; кто хочет поддержать всю машину в состоянии общей годности, тот должен наблюдать за тем, чтобы не стирались и не ржавели отдельные колеса, и заблаговременно заменять попорченные части новыми, крепкими и свежими элементами; но для такой деятельности надо быть ученым или по крайней мере практически опытным механиком, надо знать назначение каждого колеса, надо понимать общий строй машины, а ничто не дает нам права думать, чтобы Меттерних был глубоким знатоком своего дела; продержать лет тридцать запретительную систему сумеет всякий, если вы отдадите в его распоряжение полицию и войско; но где же прочные результаты такой системы? Да и возможны ли тут прочные результаты? Разве Меттерних успел перевоспитать ту нацию, которою он управлял? Разве он убедил ее в законности свой системы? Разве он отклонил в какую-нибудь другую сторону те силы и стремления, которых порывы были ему так ненавистны? Разве он создал для этих беспокойных сил какое-нибудь поприще деятельности?

   Нет,  такая задача была слишком  головоломна для нашего салонного  дипломата. Он дрессировал нацию, как плохие гувернантки дрессируют своих воспитанниц, повторяя им на каждом шагу: не говорите громко, не гримасничайте, не трогайте этих вещей, не смотрите в эту сторону. Такая дрессировка скоро надоедает воспитаннику и скоро внушает ему презрение к своему педагогу. Приложенная к целым народам, эта система политического воспитания подействовала точно так же; раздражение наций выразилось довольно поздно, но зато взрыв был очень силен и расстроил планы государственного канцлера раньше, чем он думал; старой консервативной системы достало на век Генца, умершего в 1835 году, но на век Меттерниха ее оказалось мало, и события 1848 года явились наказанием за грехи 20-х и 30-х годов.

   Неудачи  системы начались гораздо раньше, тотчас после того торжественного циркуляра, который возвестил народам Европы победу Священного союза над нарушителями общественного порядка. Греческий вопрос был первым яблоком раздора между членами Священного союза. Меттерних, как сухой дипломат, видел в возмутившихся греках таких же мятежников, каковы были неаполитанцы и пьемонтцы; у императора Александра, напротив того, пылкое религиозное чувство говорило громче всех остальных соображений; он хотел помочь своим единоверцам; кроме того, война с Турциею могла усилить влияние России на дела Востока, и потому император Александр показал самое серьезное расположение вступиться за греков вооруженною силою. Меттерних давно уже боялся России и потому, наскоро сговорившись с английским министром лордом Кастльригом, для отвращения угрожавшей войны предложил русскому правительству посредничество Австрии и Англии. Посредничество это было принято, и Порта очистила Молдавию и Валахию, которые она, в ожидании войны, уже успела занять своими войсками. Что же касается до греков, то члены Священного союза согласились в отношении к ним оставаться на время нейтральными; со стороны Меттерниха это уже была важная уступка; он соглашался смотреть на возмущение подданных против своего законного государя, не посылая войска для усмирения мятежников. Это, как вы видите, составляет уже отступление от системы, провозглашенной в Ахене, в Тропаве и в Лайбахе. В этом отступлении нет ничего удивительного; но мы уже настолько знаем личный характер князя Меттерниха, чтобы понимать, как мало он был способен бороться с серьезным препятствием во имя своей идеи; как встречается такое препятствие, так наш дипломат уклоняется в сторону и только потом, из личного тщеславия, старается показать, что его уступка не что иное, как результат глубоких политических соображений, не что иное, как естественный и необходимый вывод его знаменитой системы. Чем дальше отступает он от этой системы в жизни, тем упорнее держится за нее в теории, чтобы посредством запутанной диалектики замаскировать свои политические неудачи и поражения.

   Чувствуя  что-то неладное в отношениях  между главными членами Священного  союза, Меттерних считал необходимым  скрепить этот союз новым конгрессом  и на этом предполагаемом конгрессе  еще раз самым ревностным образом  втолковать присутствующим лицам те догматы политической веры, без которых нет ни спасения, ни порядка. Благодаря его стараниям состоялся конгресс в Вероне. В четыре года -- четыре европейские конгресса, и всегда составителем, рассылающим пригласительные билеты, является Меттерних. В этих постоянно повторяющихся совещаниях об одном и том же, в этом постоянно повторяющемся обращении к союзникам, в этих периодических уверениях во взаимной дружбе и взаимной помощи, видна тревожная боязливость, происходящая от тайного, инстинктивного, невысказанного чувства собственной беспомощности. Меттерних, очевидно, боялся остаться глаз на глаз с своим народом; он, очевидно, боялся, что его захватит врасплох какое-нибудь энергическое движение массы; на этом основании при малейшем волнении в каком-нибудь уголке Европы, после малейшей размолвки с кем-нибудь из союзников он тотчас рассылает во все концы Европы приглашения собраться для совещаний; он с тревожною заботливостью осведомляется о настроении разных правительств и, собравши их представителей, начинает опять толковать с ними об общей опасности, о необходимости прочного союза, о неоплатимых достоинствах своей системы. Эта вечная тревога служит новым доказательством того, как мало князь Меттерних был убежден в прочности своих собственных действий.

4. Деятельность после Венского конгресса.

С 1815 по 1848 годы является опорой европейского застоя и всеми силами старается поддержать систему абсолютизма, созданную  Священным союзом. Относясь с полнейшей  нетерпимостью ко всяким принципам, противоречащим его собственным, задавался только одной мыслью: ничего не изменять в положении дел, однажды установленном. Достигнуть этого в старинных австрийских владениях было нетрудно, потому что там вообще не было стремления идти вперед; но вне Австрии, на севере и юге, были распространены идеи, которые, по мнению Меттерниха, никогда не должны были появляться на свет. Против всех либеральных движений эпохи ополчился Меттерних. Он ненавидел до глубины души конституционные и национальные идеи и верил, что его миссия — поддерживать власть. Все усилия расширить основы или изменить формы правления он подводил под одну мерку, считая их порождением революционного духа. Орудием его политики послужил ряд конгрессов: в Ахене (1818), Карлсбаде (1819), Троппау (1820), Лайбахе (1820), Вероне (1822).

В 1819 году убийство Августа фон Коцебу студентом  Зандом предоставило превосходный повод  организовать крестовый поход против свободы. В Карлсбаде собран был  конгресс с участием представителей восьми германских государств; в его  протоколы вписывались только заключения, заранее составленные Меттернихом. Движение молодежи в Германии было подавлено; был установлен строгий надзор за прессой и университетами; в Майнце учреждена комиссия для расследования заговоров, имевших целью якобы ниспровергнуть существующий порядок и провозгласить единую германскую республику; задержано было введение конституций в тех государствах, где они не были ещё введены, и извращено, по возможности, конституционное правление там, где оно уже существовало; множество обществ было закрыто; преследования предприняты в грандиозных размерах; в Германии водворился режим молчания и репрессии; газетам воспрещено было обсуждать германские дела. Конституционные движения в Италии и Испании были подавлены силой оружия.

В 1821 году Греция восстала против турецкого владычества. Движение это было чисто национальное и религиозное, но М. отнесся к нему как к восстанию против предержащих властей, особенно опасному для Австрии, интересы которой требуют поддержки Оттоманской империи. На Веронском конгрессе М. удалось склонить на свою сторону императора Александра и удержать его от заступничества за Грецию.

Вступление на престол  императора Николая в 1825 году и перемена министерства в Англии (Каннинг) изменили положение дел. 4 апреля 1826 года заключен был союз между дворами Петербургским и Лондонским, к великому огорчению Меттерниха, не щадившего слов для выражения своего недовольства.

В 1827 году подписан был Лондонский трактат, к которому присоединилась Франция, и Греция объявлена была автономным государством. Это был первый удар, нанесенный политике Меттерниха. Вторым ударом была июльская революция 1830 года.

Меттерних был уверен, что  своими насильственными мерами он искореняет дух недовольства и навсегда подавляет  его; оказалось, однако, что оно ждет только возможности свободно высказаться. Революционное движение коснулось и Германии и вызвало сильные смуты, главным образом в южной Германии. На этот раз, однако, Меттерниху удалось справиться с движением и провести на сейме декрет об учреждении комиссии для надзора за политическими процессами в Германии. Около 2000 человек было предано суду.

В 1833 году в Мюнхенгреце  союз между тремя восточными державами  был вновь подтвержден и послано  в Париж заявление о праве  вмешательства их в дела остальных  держав для борьбы с революцией. В самой Австрии Меттерних правил неограниченно. Новый император Фердинанд I сохранил за ним прежнюю роль первого советника и руководителя во всех делах.

В 1840 году восточный вопрос чуть было не привел к разрыву между  Францией и Англией, к великому удовольствию Меттерниха; но затем, убедясь, что вытекавшая из этого разрыва война могла принять благоприятный для России оборот, он первый предложил в 1841 году свое посредничество для поддержания мира.

В 1846 году испанские браки  привели к недоразумениям между Англией и Францией; последняя сблизилась с Венским двором, но в следующем же году между ними произошло охлаждение из-за швейцарских дел. Восшествие на папский престол Пия IX послужило в Италии сигналом для либеральных и национальных движений, вскоре перешедших в Венгрию и Богемию. Меттерних тщетно старался бороться с ними, когда провозглашение Французской республики привело к новым осложнениям. Давно уже в австрийских областях, находившихся в непосредственном соседстве со столицей, возникло враждебное, скептическое отношение к Меттерниху, с течением времени все усиливавшееся. Устарелый формализм Меттерниха и всей системы, олицетворенной в нём, делали правительство предметом всеобщих насмешек, а иногда и глубокого презрения. По мере того как столица становилась более культурной и более развитой в умственном отношении, гнет опеки, направленной против независимости мысли, делался все более и более нестерпимым. В 1848 году не было недостатка в военной силе, которая могла бы держать столицу в подчинении; но правительству не хватило прозорливости и энергии, чтобы выдержать первый взрыв революции, вспыхнувшей 13 марта. Одна депутация за другой требовали уступок. Меттерних, не придававший сначала серьёзного значения восстанию, согласился наконец на некоторые реформы и вышел в соседнюю комнату для составления указа об уничтожении цензуры. Во время его отсутствия среди депутаций, толпившихся в зале совета, раздался крик: «Долой Меттерниха!» Старик вернулся, увидел, что товарищи покинули его, и удалился, чтобы вручить императору свою отставку.

5. Отставка

Имя Меттерниха было так  тесно связано с правительственной  системой в Австрии, что при первом известии о его отставке волнение мигом успокоилось. С помощью  оставшегося ему верным секретаря  он выехал из города в ночь на 14 марта, скрывался несколько дней и затем, перебравшись через саксонскую границу, отправился в Великобританию. В 1852 году вернулся в Вену и занял свое прежнее высокое положение в обществе. Император Франц Иосиф I, сменивший отрекшегося Фердинанда, часто обращался к нему за советом, но не приглашал его принять активное участие в управлении, что очень огорчало старика. Во время Крымской войны он написал немало проектов; даже при начале войны 1859 года он все ещё работал пером.

Меттерних скончался 11 июня 1859 года в Вене.