Политический портрет Витте

УСИЛЕНИЕ КОНФРОНТАЦИИ ВИТТЕ  –ПЛЕВЕ.

ОБОСТРЕНИЕ ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКОЙ ОБСТАНОВКИ.

ОТСТАВКА ВИТТЕ.

Зима 1902—1903 гг. в бюрократических  петербургских сферах прошла под  знаком борьбы Плеве с Витте, той  борьбы, которую опытное в этом деле петербургское чиновничество предчувствовало и предсказывало еще при самом назначении Плеве министром внутренних дел. Вызвана была эта борьба как личными свойствами этих двух властолюбивых по природе людей, так и коренной разницей в их политических взглядах.

Витте строил всю свою деятельность на мерах экономических и стремился  поддержать лишь те общественные силы, которые, по его мнению, могли содействовать развитию хозяйственной жизни страны. Вполне правильно признав, что Россия в условиях современности не может сохранить своего международного положения, своей независимости от Западной Европы без развития своей находившейся еще в то время почти в зачаточном состоянии промышленности, Витте направил к этой цели всю свою кипучую энергию. На сельское хозяйство при этом он смотрел как на нечто уже существующее и не требующее искусственной поддержки, а на представителей рентного землевладения как на людей, не способных только во вести какое-либо производство, а тем более содействовать накоплению капиталов в стране, чему Витте придавал особое значение.

Иначе смотрел на положение  вещей в России Плеве. Не будучи вовсе  экономистом, он не постигал всех положительных  сторон кипучей деятельности Витте, но зато как администратор, не лишенный государственного понимания, видел  в землевладельческом классе наиболее консервативный элемент населения страны. Не принадлежав сам к дворянству и не имея в его среде сколько-нибудь обширных связей, он, быть может, даже преувеличивал его значение или, вернее, силу. Не видел он при этом и тех элементов, которые могли бы в массе заменить дворянство на «стезе службы государственной».

Возможно, наконец, что он некогда стал на почву защиты интересов  дворянства по карьерным соображениям, а затем лишь автоматически следовал по этому пути.

Таким образом, борьба Витте  с Плеве была, в сущности, борьбой экономиста с администратором-государственником. Экономист Витте не понял, что нельзя создать мощной промышленности в земледельческой, по существу, стране, лишенной к тому же возможности экспортировать продукты своего фабрично-заводского производства, разоряя сельское хозяйство, ибо тем самым уничтожаешь покупательную силу того единственного рынка, который может поглотить продукты этой промышленности. В области же политики экономист Витте, вообще мало в ней разбиравшийся, не постигал, что землевладельческий класс — устой крепости государственного организма и вместе с тем его основной культурный элемент.

Они были совершенно разными, по-иному смотрели на пути развития России и на то, как надо бороться с растущим недовольством. Но единственное, что их объединяло, кроме близости к вершинам власти, — стремление найти в сложной ситуации оптимальное решение для спокойствия и благоденствия любимого государства.

В высших правительственных  сферах в это время рассматривались  два проекта, два варианта выхода из кризиса: введение военной диктатуры (Пален, Игнатьев, Горемыкин) или коренное переустройство страны. Главным сторонником второго варианта был граф С.Ю. Витте. 9 октября он подал царю записку, в которой изложил свой план и аргументы в пользу глубоких преобразований, главный из которых — «угроза русского бунта». Одновременно с созданием Государственной Думы Витте предлагал создать объединённый орган исполнительной власти — кабинет министров, который он сам вскоре, пусть и ненадолго, возглавил. Витте не был либералом, но был прагматиком, который понимал, что другого выхода у власти нет. В какой-то степени он излагал программу, которую уже предлагал в своё время М.Т. Лорис-Меликов: успокоить большинство населения реальными реформами, в то же время жёстко усмирить радикальные, маргинальные силы, применив против них репрессивные меры.

Плеве же считал, что всё  можно и нужно контролировать, где надо ублажать, а где и наказывать, чтобы другим неповадно было. Он искренне верил, что так возможно маневрировать бесконечно, что революция — вопрос не политический, а полицейский, что властям по силам с ней справиться и что любой другой путь приведёт к развалу. Он санкционировал практику постоянной полицейской провокации в политической среде, создания параллельных подконтрольных полиции и власти общественных структур, манипулирования социальными процессами. Разработал и возглавлял этот «проект» С.В. Зубатов.

Спор между Витте и  Плеве – это, как сейчас принято  говорить, была борьба двух группировок  в окружении императора за влияние  на него. Противостояние двух бюрократических кланов в администрации государства. Но это были и две принципиально разные стратегии: государственно-охранительная и умеренно-реформаторская. Царю, конечно, были ближе взгляды министра внутренних дел. Поэтому Плеве как будто бы поначалу побеждал в этой борьбе. Он не только практически осуществлял свою политику, но и пытался обосновать её идеологически: в Петербурге было создано патриотическое общество «Русское собрание» — интеллектуальный штаб будущего черносотенства.

Но протестное движение не смолкало, наоборот, усиливалось, развернулась террористическая деятельность эсеров. Зубатов был уволен, сам Плеве убит. Но тем не менее до последнего момента царь всё ещё выбирал между представленными ему на подпись двумя проектами манифеста. И только дополнительные усилия имеющих особое влияние на императора великого князя Николая Николаевича и генерал-губернатора Москвы Д.Ф. Трепова склонили царя к проекту Витте. 17 октября Манифест, вводящий по существу Конституцию в России, был подписан и на следующий день опубликован в «Правительственном вестнике». 19 октября появился указ о создании первого в истории России объединенного Совета Министров, во главе которого и был поставлен Витте.

Совет отнюдь не стал, как  и обещал царю Витте, кабинетом в  европейском смысле. Он был ответственен не перед  думой, а перед царем. И министров назначал царь, и во всех делах, которые Совет рассматривал, за царем оставалось последнее слово. Будучи министром финансов, Витте имел большую власть и пользовался большим влиянием, чем как глава правительства; не только ограниченность компетенции Совета министров играла здесь роль, но и различный характер отношений Витте с Александром III и Николаем II. Первый во всем доверял Витте, а второй считал его чуть ли не злым гением своего царствования.

Сейчас же после своего назначения Витте вступил в переговоры с представителями либеральной  общественности об их вхождении в  правительство. Переговоры ничем не закончились, оказавшись политическим маневром царизма, несколько раз  повторенным впоследствии преемниками Витте.

В состав правительства вошли  разные по политическим устремлениям лица. Витте, министр внутренних дел  Дурново и генерал Трепов составили своеобразный треугольник сил в борьбе влияний вокруг трона. Яблоком раздора послужила оценка роли и заслуг каждого в борьбе с революционным движением.

Нарастали и собственные  конфликты Витте с царем, не связанные  с приемами борьбы с революцией.

К концу декабря власти пришли в себя после замешательства и жизнь, казалось, снова пошла по дооктябрьской колее. Витте посчитал, что время созрело для принятия самых решительных мер. И тем временем в соответствии с положением от 11 декабря, разработанного при содействии Витте, продолжалась кампания по выборам в первую Думу. Учитывая возросшее самосознание и влияние общественных сил, полиция все же не осмеливалась действовать полностью, как ей заблагорассудится. В жизни России началась новая эра, и общественность, осознав невозможность возвращения к прошлому, с презрением воспринимала ухищрения полиции.

В то время как правые организации и реакционные круги  бюрократического аппарата в бессильной ярости боролись против созыва Думы, партии социал-демократов и социалистов революционеров призывали к бойкоту выборов в Думу и подвергали резким нападкам Витте и либералов, тем самым играя на руку придворной клике.

Все конфликты обострились  в первой половине февраля 1906г. Став председателем Совета Министров, Витте  не потерял интереса к переустройству крестьянского землевладения, хотя центральным становился теперь вопрос о принудительном отчуждении в пользу крестьян части казенных и помещичьих земель. Временами, в моменты подъема крестьянского движения, даже в самых консервативных помещичьих кругах готовы были пойти и на это; 3 ноября царским манифестом были отменены выкупные платежи. Однако как только карательная политика приносила успех, аграрное реформаторство встречало сопротивление. В начале 1906 г. царь пишет: "Частная собственность должна оставаться неприкосновенной". Как меру, обещавшую смягчить крестьянский натиск на землевладение помещиков, Николай II одобрил необходимость признать надельные земли собственностью владельцев и установить порядок выхода крестьян из общины этот вопрос был включен в программу занятий Думы, разработанную виттеевским кабинетом.

После аграрных бунтов 1905-1906 г. г. для всех стала очевидной  необходимость ликвидации принудительных общин. Предполагалось, что после этого возникнут общины со свободной системой землепользования, некоторые из них станут, по желанию самих крестьян, частными, некоторые кооперативными хозяйствами. Законопроект I Думы о земельной реформе, который предусматривал разрешить эту проблему путем выкупа земли у частных собственников и передачи ее крестьянам, позволил бы крестьянам самим определить будущее общинного землевладения. Это был разумный и демократичный путь решения древнейшей и наиболее существенной социально-политической проблемы России.

В случае принятия законопроекта  в деревне немедленно начался  бы процесс социального расслоения, и нет сомнений, что из недр крестьянских масс возникло бы "буржуазное" меньшинство, что позволило бы осуществить внедрение фермерской системы по французскому или немецкому образцу.

Помещики в провинции  приняли в штыки идею отчуждения их земель в любом варианте. К Николаю пошли записки, в которых требовали заменить Витте "лицом более твердых государственных принципов". А Николаю и навязанная ему конституция, и принудительное отчуждение, и Витте лично были поперек горла.

Правительство Витте, кроме  подготовки к созыву Думы, занималось введением исключительного положения в отдельных местностях, расширением правительственной пропаганды как "средства успокоения населения и утверждения в нем правильных политических понятий", применением военно-полевых судов, смертной казни, репрессий против государственных служащих за участие в революционном движении. Порой Совету министров приходилось отмечать и даже пресекать карательные излишества, выражать неодобрение черносотенным выступлениям, приравненных по наказуемости к революционным, вырабатывать меры по предотвращению погромов. Действия против революции Витте делил на карательные - "так сказать, меры отрицательного свойства", дающие "только наружное временное успокоение" и меры "ограничительного характера" уступки тем или иным социальным группам для их умиротворения.

В полугодичной деятельности Кабинета большое место отводилось преобразованиям, связанным с осуществлением провозглашенных 17 октября свобод, - законам об обществах и союзах, о собраниях, о печати. Элементы правового порядка Витте хотел использовать для развития нового строя, противоречивый характер которого современники выражали парадоксальной формулой: "конституционная империя с самодержавным царем".

Витте и сам в случае тактической необходимости готов  был следовать этой формуле, выступать  сторонником неограниченной царской  власти.

В середине апреля были опубликованы результаты выборов в Думу, а в  конце апреля 1906 г. перед открытием  Думы Витте вышел в отставку. Он считал, что обеспечил политическую устойчивость режима, исполнив две свои главные задачи: возвращение войск с Дальнего Востока в Европейскую Россию и получение большого займа в Европе. А по А. Ф. Керенскому: "Для Витте, который проявил себя как величайший государственный деятель в истории России, эти свободные выборы оказались "лебединой песней". Перед самым открытием Думы (27 апреля 1906 г.) его выбросили из правительства. Реформы, которые он разрабатывал, были преданы забвению, а его место занял типичный представитель С. -Петербургской бюрократии И. Л. Горемыкин. У Горемыкина, опиравшегося на поддержку царя, не было ни малейшего желания сотрудничать с избранным составом Думы". Замена непосредственно перед созывом Думы либерального премьера Витте на реакционного Горемыкина явилась вызовом общественному мнению.

Отставка с поста председателя Совета министров стала для Витте  концом политической карьеры. Однако, сидеть, сложа руки, он не собирался и не терял надежды вернуться к власти. Оставались еще такие средства политической борьбы, как трибуна Государственного совета и печать.

С присущей ему энергией Витте использовал их для того, чтобы снять с себя

ответственность за происхождение  русско-японской войны и революции  и вообще

представить свою государственную  деятельность в выгодном свете.

Витте не терял надежды  на возвращение к государственной  деятельности до

последнего дня своей  жизни. В начале первой мировой войны, предсказывая, что

она окончится крахом для  самодержавия, Витте заявил о готовности взять на

себя миротворческую миссию и попытался вступить в переговоры с немцами. Но он

уже был смертельно болен  и скончался 28 февраля 1915 года. Несмотря на войну,

имя бывшего премьера в  течение нескольких дней не сходило  со страниц газет.

Царская чета встретила известия о смерти Витте, как подарок судьбы. «Я уезжаю с

таким спокойствием на душе, - писал царь Николай жене, - что даже сам удивляюсь. От того ли это происходит, что я беседовал с нашим Другом (Распутиным, авт.) вчера

вечером, или же от газеты, которую Бьюкенен дал мне, от смерти Витте, а может

быть, от чувства, что на войне  случится что-то хорошее, - я не могу сказать, но

в сердце моем царит истинно  пасхальный мир»

. Витте был единственным  из министров Николая II, не  просто усердно работавшем в