Правовые воззрения Б.Н. Чичерина

    Образованный  союз как органическое единство семейного, гражданского, церковного возникает  на основе естественного закона, связывающего личную свободу с природой человека. При этом свобода ограничивается на столько, на сколько она способна сочетаться с органическим началом. В этом смысле полное совпадение народности и государственности не обязательно  может выражать закон образования  государственной жизни. Законом  образования государственной жизни, по Чичерину, можно считать только прирожденные права человека, составляющие идеал личной свободы, а не настоящую  норму жизни, что неприемлемо  для народности.

    Поэтому образование государства не совпадает  с народностью, ибо не всякий народ  способен устроить из себя государство, а только тот, кто, во-первых, способен к государственной жизни и проявляет уважение к законному народу, во-вторых, кто призван быть историческим деятелем, в-третьих, кто приобрел независимость и обладает действительной силой, чтобы ее отстоять; в-четвертых, кто обладает умением организовать народную волю в законную верховную власть.

    Сущность  политического союза Чичерин  рассматривает в соотношении  с гражданским обществом, под  которым он понимает совокупность отношений, принадлежала к частной сфере  и определяемых частным правом. Противопоставляя государство гражданскому обществу, либерал Чичерин пытается устранить  всякого рода туманные представления, посредством которых некоторые исследователи стараются устранить самостоятельное значение лица¹¹.

    Государство и гражданское общество – два противоположных, но равно необходимых элемента человеческого сожительства. Это особый мир человеческих отношений с одной стороны, люди являются носителями частных отношений, с другой, членами общего духовного сожительства, всегда должны существовать, не уничтожая друг друга. Без первых исчезает самостоятельность, следовательно, и свобода лица, без последних исчезает единство¹². Государство как вершина общественного здания, опирающееся на гражданское общество и зависимое от него, сводит все самостоятельные индивидуальные потребности и интересы (материальные, духовные, научные) к высшему органическому единству.

    Мысли Чичерина о зависимости и опоре  государства на гражданское общество не совпадают с гегелевским пониманием отношений государства и гражданского общества. По Гегелю, гражданское общество как сфера частной собственности  и индивидуальных интересов корпораций, общин, сословий должно быть подчинено интересам государства.

    Чичерин, в отличие от Гегеля, склонен усилить  в системе этих отношений элемент  частного, делая его, в сущности, автономией, независимой сферой от государственной власти и от политических целей. Подлинным выражением юридических  начал, без всякой посторонней примеси, является право частное, или гражданское. Здесь человек представляется как  свободное, самостоятельное лицо, которому присваивается известная область  материальных отношений и которое  состоит в определенных юридических  отношениях к другим таковым же лицам. По самой природе этих отношений, в этой сфере господствует индивидуализм, здесь находится главный центр человеческой свободы¹³.

    Эта теоретическая установка Чичерина полностью соответствовала общим  принципам либерализма, согласно которым  право первого типа (частное) считалось  правом по преимуществу. На эту особенность  теоретической установки обратил внимание А. Валицкий, полагавший, что последовательное проведение принципа логического и аксиологического приоритетов правозаконности над сферой политики привело русских либералов к противостоянию любым проявлениям юридического позитивизма и, в той или иной мере, к реабилитации основных идей естественного права. По своей сущности, – заключает он, – это было нечто новое в европейской философии права того времени¹⁴.

    Таким образом, согласно юридической концепции  устройства политического союза  Чичерина, в государстве, основанном на юридических нормах, вытекающих из человеческого разума, правды и  справедливости, призванных служить  мерилом и руководством для позитивного  законодательства, человек остается свободным. Такое государство, не преступая  границы гражданского общества, берет  на себя обязанности обеспечения  безопасности, защиты прав и свобод личности, гражданина. Руководящим  принципом его государственной  политики становится не стремление к  казарменным идеалам все нивелирующей централизации, а к разумно-полезному  общему благу. В таком государстве  исключаются подавление просвещения  и связанного с ним свободомыслия, вмешательство в область верований, насильственная ассимиляция подвластных  народностей господствующей национальностью, вторжение в область собственности  и стеснение права хозяина  распоряжаться своим имуществом. 

2. ОЦЕНКА ФОРМ ПРАВЛЕНИЯ

    Уделяя  большое внимание характеристике различных  форм правления (монархии, аристократии, демократии, смешанной форме - конституционной  монархии), Чичерин рассматривает  их содержание и направленность в  зависимости от конкретных исторических условий и от состояния народного  духа (сознания).

    При анализе этих форм Чичерин предпочтение отдает конституционной монархии. Именно в ней, по его мнению, наиболее полно  отразились идеи свободы и идеал  человеческого общежития. Смешанная  форма нашла свое признание в  истории политической мысли (Цицерон, Макиавелли, Локк, Гегель), поэтому Чичерин  считал ее вполне приемлемой и для  России, ибо она наилучшим образом  обеспечивает единство власти и порядок, она стоит вне частных интересов, более всех образов правления  пригодна к совершению крупных преобразований. Эта форма возникает как результат  компромисса различных политических сил в их общем стремлении ограничить абсолютизм, умерить демократию, как  господство большинства над меньшинством, обеспечить переход от сословного порядка к общегражданскому. Умеряя и консолидируя различные общественные интересы, конституционная монархия способствует избежанию обществом политических катаклизмов.

    Характеризуя  смешанную форму правления как  идеал, желаемый для России в будущем, Чичерин писал: «Монархия представляет начало власти, народ, или его представители – начало свободы, аристократическое собрание – постоянство закона, и все его элементы, входя в общую организацию, должны действовать согласно для достижения общей цели»¹⁵.

    Неоднозначную оценку Чичерин дает демократической  форме правления. Влияние идей демократии, считает он, поистине огромно, каждый человек в демократическом обществе является носителем определенной доли верховной власти, он политически  ни от кого не зависим. В условиях демократии открыт простор энергии человека, его умственным и физическим способностям. Демократия раскрепощает человека раболепное, низкопоклонное, трусливое изгоняется из души. Участие в управлении государством повышает политическое воспитание всех. Насущные проблемы обсуждаются всеми  и в интересах всех. Правительство  проявляет заботу об удовлетворении всех потребностей народа. В демократическом  обществе общегосударственный порядок  составляет венец гражданского развития человека. Однако демократия, считает  Чичерин, лишь отчасти выражает сущность свободы. Она проявляет себя только в свободе политической. Свобода  личности ей свойственна менее всего.

    В условиях демократии верховная власть вручается наименее способной части. При безграничном господстве политических партий государство становится добычей  политиков, а не образованнейшей  части общества, отстраненной от власти. Демократический деспотизм, ничем  не сдержанная воля большинства являются результатом неустойчивости всех общественных отношений. Такой порядок, заключает  Чичерин, состоит в коренном противоречии как с требованиями государства, так и с высшими задачами человечества. Поэтому демократия нигде не может  быть идеалом человеческого общежития. Она может быть только «переходящей ступенью исторического развития»¹⁶.

    В связи с анализом проблем реализации демократии прав собственности, свободы  Чичерин затрагивает и вопросы  равенства и справедливости. Он полагал, что сама природа свободы не дает полного равенства, в лучшем случае можно требовать от нее равенства  возможностей, каждому свое, что  в сущности предполагает формальное равенство и фактическое неравенство  в материальном плане, ибо равный уровень материальный может быть только у рабов, а не свободных  людей.

    Что касается справедливости, то по этому  вопросу он следует аристотелевской  формуле, распределяющей и уравнивающей справедливости. Справедливость хотя и связана с началом равенства, однако, она имеет свою специфику, отражающую равенство по духу божьему. Справедливым считается то, – пишет он в Философии права, – что одинаково прилагается ко всем. Это начало вытекает из самой природы человеческой личности, все люди суть разумно-свободные существа, все создано по образу и подобию Божьему и, как таковые, равны между собою¹⁷.

    Много внимания Чичерин уделял проблемам  реализации политической свободы в  российском обществе путем организации  системы представительного правления, свободных учреждений, соединения выборных с людьми опытными в государственных  делах. Только развитие органической стороны  государственной жизни, – писал он, – может дать движение неорганическим ее элементам, одна политическая свобода способна вдохнуть в русское общество новую жизнь, восполнить в нем политический смысл, устранить развращающее влияние газет, наконец, создать среду, в которой могут выработаться государственные люди¹⁸.

    Он  предлагал построить новую систему  государственного управления на следующих  конституционных основах:

– опора на просвещенное аристократическое сословие – людей высших способностей;

– развитие государствоведения на глубоком теоретическом и практическом фундаменте;

– повышение образовательного уровня во всех сферах российского общества;

– создание органа совокупной деятельности всех государственных сил;

– устройство судебных, местных органов власти, взаимодействующих с общественной и частной деятельностью, с земскими учреждениями;

– привлечение народа к решению государственных дел.

    Политическая  свобода, по Чичерину, должна иметь  юридическое обоснование и ее реализация может осуществляться только в рамках закона и права Свобода  только тогда становится правом, когда  она признается законом, а установление закона принадлежит государству. Поэтому  от государства зависит определение  прав, как отдельных лиц, так и  входящих в него союзов. По своей  природе, оно является верховным союзом на земле¹⁹. 

3. ГОСУДАРСТВО И ИНСТИТУТ СОБСТВЕННОСТИ

    Чичерин дает юридическое обоснование необходимости  автономности института собственности  от государства на основе идей естественного  права, ставя правовые преграды против злоупотребления властью государством в отношении собственности. Он предупреждает, что даже революции политические не могут так поколебать общество, как вторжение в его коренные основы со стороны государства. Революции  “касаются только вершины, оставляя нерушимыми все бесчисленные нити, связывающие людей в их частных отношениях, но как скоро дело касается собственности, так все колеблется. Собственник чувствует, что посягают на весь его личный мир, на его свободу, на его деятельность, на его прошедшее и будущее. Разлагаются первоначальные элементы общественного быта, все бесчисленные отношения, связывающие людей, разом порываются. Поэтому, подчеркивает Чичерин, вторжение государства в область собственности и стеснение права хозяина распоряжаться своим имуществом всегда должно рассматриваться как зло, которое по возможности должно быть устранено. Посягательство же со стороны государства на право собственности, иначе как в случае нужды и за справедливое вознаграждение, всегда есть насилие и неправда²⁰. Посягать на начала частной собственности «значит подрывать свободу в самом ее корне, уничтожать основы великого здания, воздвигнутого человечеством»²¹. И, поскольку частная собственность является идеалом всякого гражданского быта, делает другой вывод Чичерин, она «подлежит особому охранению со стороны государства».

    Большую опасность свободе и собственности, по его мнению, следует ожидать  от социалистов, ибо при социализме эти величайшие ценности обращаются в призрак, а государство, обобществляя все средства производства, насильственно  подавляя природу личности, неизбежно  вызовет негативное стремление у  каждого максимально пользоваться общественным достоянием, т.е. быть иждивенцем. Разрушая религиозную нравственность, порождая эксплуатацию добросовестного  недобросовестным, сильного слабым, такое  государство превращает человека в добровольного раба общества²².

    Всякий  образ правления, считает Чичерин, имеет свои выгоды и недостатки, происходящие частью из самой его  формы, отчасти из способа пользования  властью. Однако коммунизму он полностью  отказывает в существовании. Коммунизм, - пишет он, - не способен сделаться  не только окончательной, но даже переходной ступенью человеческого общежития, по той простой причине, что человек  никогда не может перестать быть свободным лицом, т.е. самостоятельным  центром жизни и деятельности. Порабощение его обществу столь  же противно его природе, как и  порабощение его отдельному лицу. Коммунизм представляется теоретической нелепостью, а практически невозможностью. Он принадлежит к разряду частных утопий²³.