Развитие этико - аксиологических взглядов в китайских и индийских духовных традициях

Главный смысл существования  для приверженца Дао состоит  в достижении долголетия и личного  бессмертия. Доступно это лишь тому, кто взрастил в себе «добродетель» (Дэ), каковая у даосов обозначает обретение в себе полноты жизненных свойств, постижение внутренней сущности вещей. Человек, обладающий Дэ, излучает несокрушимую мощь жизни; 
он не требует от других поклонения, а люди чтут его, не доказывает свою правоту, а ему все верят, не угрожает другим, а люди держатся с ним любезно и т.д. Возможно же такое потому, что даос достигает предела своего существования и, погружаясь в поток творческого обновления мира, входит в интимное соприкосновение с Единым дыханием мира. Даос живет тем, что живо вовеки; он живет самым надежным - «капиталом духа» (Е.А. Торчинов). А это значит, что даосизм есть прежде всего оправдание духовной традиции, а традиция осмыслялась даосами как воспроизведение космического процесса творения. Последний в даосских категориях означал движение от Беспредельного, или Единого Дыхания (и ци) к Великому Пределу, который является, в сущности символом полноты человеческого присутствия в мире. Для даосов человек и мир - это микрокосм и макрокосм; или, говоря языком даосской традиции, «человек пребывает в дыхании, а дыхание в человеке». Быть приверженцем Дао - значит непрестанно совершенствовать себя, как бы «врастая» в матрицу космических метаморфоз. Мудрость Дао - это выбор единого Пути, это правильная ориентация в жизни, это осознанная диалектика движения. Диалектика вещей такова, что все существующее реализует себя в пределе своего бытия; все наличное «находит себя» в отсутствующем; свет загорается во мраке; жизнь обретает свою полноту в смерти и благодаря смерти. Послушаем Jlao-Цзы: «Все сущее в движении, то возникая, то снова уходя. Но каждое из множества существ стремится неизменно к корню своему, а возвращение к корню я назову покоем. Покой я назову возвратом к жизненности изначальной судьбы. Возврат к жизненности я назову постоянством» (144. С.237). 
Природа Дао глубоко диалектична. Дао постоянно пребывает в движении, непрестанно изменяется; поистине, нет ничего постоянее непостоянства. Подлинная реальность, по учению даосов, это само изменение вещей, или самопревращение Дао. Метаморфозы Дао неуловимо утонченны в своей изменчивости; они исчезают даже прежде, чем явится их зримый образ! Эту чувствительность к глубинным метаморфозам бытия выражают образы китайской классической 
живописи, где формы выходят за собственные пределы, тают в паутине и дымке Бесформенного, где вещи сами по себе нереальны, реально же пронизывающее их Единое дыхание мира («Великая Пустота»). Jlao-Цзы писал: «В отсутствии - тайну вещей созерцать стремись. В наличии предел бытия созерцать стремись... Путь - Дао пуст, но при использовании неисчерпаем» (144. С.227,229). Даосизм выражает саму суть восточной мысли, всегда подчеркивавшей единство бытия и небытия, всегда требовавшей от человека обрести полноту своего бытия через самопреодоление и самоограничение, через погашение чувственных страстей и желаний. Главное для приверженца Дао - не нарушать суетными мыслями и делами, не затемнять светлую «пустотность» бытия, не вмешиваться в естественный ход вещей. Даосизм допускает лишь возможность использования сил природы для достижения тех или иных целей, но он не приемлет ни идеи покорения природы, ни требования внедрения техники в жизнь. «У того, кто пользуется механизмом, и сердце становится механическим - говорил Чжуан - цзы, а тот, у кого сердце становится механическим, удаляется от Дао» (144. С.204).

Современная техническая  цивилизация давно отступила  от Дао - она пошла по пути покорения  природы, и оказалась на грани  экологической катастрофы. Поэтому  есть глубокий экзистенциальный смысл  в переоценке принципов недеяния. Сразу же заметим, что ничего примитивного и грубого, никакой плененности леностью и бездействием в даосском возвышении «естественности», или «недеяния» нет. Напротив, необходима недюжинная сила ума и воли для того, чтобы понять естественную диалектику жизни и согласовать ее с космическим, по музыкальному гармонизированным, ритмом бытия. Как сказано в каноне даосизма «Дао-Дэ цзин»: «Творит недеяние он, но нет на свете ничего, не приведенного им в порядок» (144. С.229). Под «недеянием» в даосизме понимают невмешательство в природу вещей. С понятием «недеяния» тесно связано понятие «самоестественность». Образцом самоестественности является само Дао. В даоссском «Каноне Пути» говорится: «Человек берет за образец Землю, Земля берет за образец Небо, Небо берет за образец Дао, а Дао 
берет за образец самоестественность» (144. С.245). Самоестественность есть другая сторона недеяния: если недеяние выражает собой следование природе вещей, то самоестественность есть следование своей собственной природе. Jlao-цзы сравнивал недеяние с природой воды. Вода - самое слабое, нежное и податливое, но и самое мощное: она точит огромные камни, гасит мощную стихию огня. Вода ни с кем не борется, но всегда побеждает. Это и есть недеяние. Не противодействуя силам вселенной, но следуя природе вещей, человек может легко достигать своих целей. «Не делай ничего противоестественного» - вот главная заповедь даосизма. Даосский мудрец достигает только должной цели и не творит насилий. Во всем он знает меру и ценит умеренность. «Поэтому совершенномудрый уходит от излишества», - любил повторять Лао-цзы (144. С.248). 
Социальным идеалом даосизма является общество Великого Равновесия (Равенства). Это общество воспроизводит гармонию Космоса (сил инь-ян, Неба и Земли и т.д.) и предполагает абсолютное равновесие (гармонию) всех интересов и потребностей. Великое равновесие - это такой порядок, при котором каждая вещь заняла бы свое собственное место, совпадающее с ее природой. Великое равновесие - это также характеристика даосского мудреца, освободившегося от мучивших его страстей и пребывающего в состоянии естественного покоя и в гармонии с миром. Одухотворенный («божественный») человек не отделяет свою личность от мирового целого, и смотрит на все сущее как на собственное Я. Лао-цзы говорил: «Поднебесная может положиться только на того, кто ценит Поднебесную как свое собственное тело; поэтому Поднебесная может довериться только тому, кто заботится о Поднебесной как о своем собственном теле» (144. С.214). Мысль, родившаяся в древнем Китае две с половиной тысячи лет тому назад, звучит и сегодня актуально, призывно, космично, побуждая современного человека увидеть те грани Реальности, которые скрыты от нашего технократического мировоззрения. И это глубоко символично: ведь Дао - это Путь. «Перспективы даосского Пути - онтологическая открытость 
сущего и открытость сущему, столь необходимые в наш век экологических проблем и кризисов» (144. С.222). 
Из других экологических просветлений даосизма можно отметить концепцию жизни как высшей ценности. Великая благая сила Неба и Земли есть Жизнь, и нет для даосов ничего важнее способов продления жизни. Даосский философ Гэ Хун писал: «Самое меньшее из того, что человек может сделать, - это заставить служить себе все сущее; самое большее, что он может сделать, - это продлить свою жизнь и обрести вечное видение» (144. С.209). Но вот что интересно: главным условием продления жизни даосские мудрецы считали духовное совершенствование и расширение сознания.

3. Конфуцианство возникло в древнем Китае, и представляет собой целостное этико-религиозное учение. Главный принцип конфуцианства заключался в идее всеобщей справедливости. Оно оправдывало наличие в обществе господ и трудящихся, обосновывало  существование умственного и физического труда, призывало к подчинению вышестоящим властям, как к порядку, установленному высшей силой.

Конфуцианство разделяло  всех людей на 5 категорий:

1. Люди привычки, которые  живут простой естественной жизнью, удовлетворяя самые простые надобности  и не пытающиеся что-либо изменить.

2. Люди, получившие знания  и живущие в соответствии с  законами и обычаями.

3. Люди-философы, невозмутимые  и имеющие собственное толкование.

4. Люди, живущие по законам  добродетели.

5. Люди, совершенные во  всех отношениях.

Согласно доктрине люди каждой из категорий могли совершенствоваться или регрессировать, смотря, какую  волю, они используют для своих  дел: добрую или злую. За злые поступки людям было предписано получать наказание, а за добрые – вознаграждение.

Главными предметами, которые  рассматривало конфуцианство, были этика, мораль и вопросы управления государством. Основной этический принцип  конфуцианства – это гуманность. Этот принцип является главным в  семейной и общественной жизни человека. Он достигается путем самосовершенствования  человека и строгого соблюдения законов  и ритуалов, принятых в обществе. Эти законы предписывали уважительное отношение к старшим по возрасту и социальному положению, вежливость, преданность государству.

Согласно конфуцианству  постигнуть законы гуманности могут  только «благородные мужи» — представители  господствующих сословий, простым людям  это понимание недоступно. Учение прямо противопоставляет эти  социальные слои, обосновывая превосходство  одних над другими.

Правители в конфуцианстве  являются посланниками неба, а сама власть божественной, причем много  внимания уделялось вопросам гуманного  управления.

Гуманное управление состояло в четком следовании своим обязанностям. Конфуцианство призывало государственных  служащих к мудрому управлению, показывая  пример благородства собственным примером и не обременять народ строгими повинностями и налогами.

Как моральная доктрина конфуцианство  призывало к познанию воли небес, согласованию их с желаниями сердца и строгому исполнению предписанных законов и ритуалов, основываясь  на их понимании и принятии за путь жизни. Этика конфуцианства стремилась закрепить принцип справедливости в отношениях между людьми в системе государственного управления.

Лунь Юй (кит. трад. 論語, упр. 论语, пиньинь: Lún Yǔ, палл.: Лунь Юй, «Беседы и суждения», «Аналекты Конфуция») — наряду с «И-цзином» и «Дао Дэ Цзином» — один из наиболее знаменитых текстов Дальнего Востока. Главная книга конфуцианства, составленная учениками Конфуция из кратких заметок, фиксирующих высказывания, поступки учителя, а также диалоги с его участием.

Книга написана на древнекитайском языке, состоит (в наиболее распространённой версии) из двадцати глав. Составление книги началось после смерти Конфуция в конце эпохи Весны-осени и заняло от 30 до 50 лет.

Как один из величайших литературных памятников «Лунь Юй» стал частью конфуцианского Четверокнижия (Сы шу). Знание этой книги наизусть являлось обязательным требованиемкитайского классического образования.

Труд Конфуция "Лунь юй" (Изречения). "Лунь юй" - "Изречения" - наиболее надежный памятник, передающий воззрения Конфуция, аутентичность которого не оспаривается специалистами. Конфуций (ср. кит. - Кун Фу-цзы, т.е учитель Кун) жил в VI-V вв. до н.э. Основное в его учении - социально-этический аспект, опирающийся на авторитет древности. Конфуций разделяет людей на три этические категории: цзинь-цзы, жэнь, и сяо жень. Цзюнь-цзы - благородный муж, совершенный человек, обладающий человеколюбием и чувством долга. Сяо жэнь - маленький человек или человек с маленькой буквы, Жэнь - средний человек, потенциально могущий стать либо тем, либо другим.

Основой правил поведения  людей, по мнению Конфуция, должно быть сяо - сыновья почтительность, которая вместе с любовью к старшим братьям являлось основой человеколюбия.

Управление государством и обществом базируется на "ли", правилах, приобретших функцию закона. Для того, чтобы поддержать управление, основанное на правилах поведения, Конфуций выдвинул требование "об исправлении  имен", т.е. о соответствии слов реалиям, тем самым привести действительность в надлежащий порядок.

Согласно учению Конфуция, идеальные правила существовали только в древности, поэтому именно тогда в Поднебесной царил  порядок. На этот "золотой век", в прошлое ориентировал мыслитель  свою модель государства.

Во II в. до н.э. при императоре У-ди принципы конфуцианства были канонизированы, сам же Конфуций был обожествлен. При династии Тан текст "Лунь юй" вместе с другими конфуцианскими текстами был выбит на каменных стеллах.

Каждый образованный китаец был обязан знать текст "Лунь юй" наизусть, а затем руководствоваться им в течении всей своей жизни.

Основные принципы учения Конфуция К тридцати годам созрели  основные этико - философские концепции  будущего учения Конфуция. 1. Концепция  жень ("гуманность", "человеколюбие") и ли ("правила", "этикет"). Ли провозглашалось высшим проявлением жень. Эти два компонента отражали воззрения Конфуция на государственное устройство и социальную организацию общества. 2. Суть второй концепции - "быть преданным, (честным) сановником, почитать правителей". Она охватывала целый комплекс проблем, связанных с системой управления и прежде всего с нормами взаимоотношения главы государства и чиновничества. 3. Третья концепция известна как "следование среднему пути" (чжун юн) или "учение о середине", которым Конфуций предостерегает от увлечения крайностями. 4. Рассуждая о проблеме власти, Конфуций считал, что все дела должны решаться на основе принципа справедливости, т.е., по существу соединил воедино такие отдаленные понятия, как "власть" и "справедливость". 5. Пятая концепция касается отношения человека к той вере, которую он исповедует:" Будь непреклоненно верен нашему учению, старательно овладевай им; рискуя жизнью, оберегай его".Куан Ямин отмечает, что вся дальнейшая жизнь Конфуция явилась наглядным примером непрелонной приверженности этой доктрине. 6. К этому времени сформировались его начальные представления о Воле Неба, пока еще непоследовательно выразившие его критическое отношение к повсеместно распространненой тогда вере в духов. Нетрудно заметить, что большинство концепций было связано с проблемой управления государством и обществом. Это вполне отражало ситуацию в сложнейший переходный период в истории Китая и в социально-экономическом и в политическом плане.

4. Три цели существования:  дхарма («закон»), артха («целесообразность») и кама («удовольствие») — лежат в основе индусских текстов, посвященных этике или морали, так же как признание того факта, что моральные обязанности и правила человека зависят от его возраста и социального положения. Если аскет должен прежде всего стремиться к отказу от благ этого мира, то обычному человеку надлежит гармонично сочетать исполнение религиозного долга, занятие своим делом и получение материальных удовольствий.

На сторонний взгляд Запада, моральные отношения индуизма —  особенно в сравнении с большими изменениями, произошедшими в современную  эпоху, — могут показаться довольно анахронической смесью разумности и  табу. Эта этика придает большое  значение таким добродетелям, как  гостеприимство, милосердие, честность, но, безусловно, столь же высоко оценивает  набожность и разнообразную религиозную  деятельность, которая из этого вытекает: соблюдение правил культа, паломничества, обязательства содержать брахманов  и священных коров. Соблюдение табу в общении с неприкасаемыми или  в употреблении запрещенных блюд (не только мяса, но и любой пищи, до которой дотрагивались лица низшей касты) стоит в одном ряду с  обычными правилами приличия и самоконтроля, тем не менее во все времена  наиболее просвещенные учителя признавали, что добрые внутренние намерения  более похвальны, чем внешняя  практика.

Большинство текстов рекомендуют  проявлять подлинную доброту  и терпимость в отношениях друг с  другом. Учение о ненасилии всесторонне  влияло на образ жизни индусов, налагая  запрет на причинение вреда животным. Все индуистские труды о морали проповедуют жалость, прощение и  дружеское участие; но, за исключением  раздачи милостыни, активное милосердие проявляется там очевидно в меньшей  степени, чем в других этических  системах, хотя в перечне добродетелей зачастую встречается «стремление  обеспечить благосостояние всех живых  существ». Одна из характерных черт большинства священных тамильских текстов — тяготение к морали любви и прощения.

Если в целом мораль индуизма провозглашает доброту  и терпимость, она не является уравнительной  моралью и основана на необходимости  деления общества на иерархические  группы, отличающиеся друг от друга  статусом и функциями. Отношения  человека со всеми, кто ниже его социально, естественно, очень отличаются от тех, которые он поддерживает с теми, кто выше его. Нормы поведения  зависят от касты, к которой принадлежит  верующий. Чтение наизусть священных  стихов «Вед», являющееся добродетелью брахмана, будет грехом для шудры, зато этот последний свободно может  делать то, что запрещено брахману, пить спиртные напитки например. Точно  так же ребенок, ученик, собственник, аскет имеют свои особенные правила  поведения. За исключением нескольких основных принципов, общих для всех ступеней общественной лестницы, не существует свода обязательных моральных правил для всех. У каждой группы есть свои специфические правила поведения, и можно отметить очень существенные различия между этими нормами.