Реформы и сфере образования при Екатерине II и Александре I

В другом месте Бецкой резко  выражает различие между заимствованием внешней цивилизации, которое господствовало при Петре и его преемниках, и внутренним совершенствованием посредством  просвещенного воспитания, чего начали желать во второй половине XVIII века. "Петр Великий, - говорит Бецкой Екатерине, - создал в России людей: Ваше Величество влагаете в них души". Бецкой признавал  необходимым, чтоб воспитатели были русские, ибо дети не могут признавать иностранцев родителями своими. Потом  иностранцев не могут сообразоваться с воспитанниками своими в народных обычаях, религиозных и житейских.

 

Одним из учебных заведений, предназначенных для того, чтобы  «преодолеть суеверие веков, дать народу своему новое воспитание и, так сказать, новое порождение», было учрежденное  Екатериной II в 1764 году Воспитательное общество благородных девиц.

 

Устав Воспитательного общества при Воскресенском  Смольном монастыре был подписан императрицей 5 мая 1764 года. В этом закрытом учебном заведении в течение двенадцати лет должны были воспитываться девочки благородного происхождения, но туда же сразу стали принимать и дочерей солдат и матросов, а также петербургских мещан.

Через 4 года английский посланник  в Петербурге лорд Чарльз Каскарт писал, что И. И. Бецкой «имел любезность показать мне так называемый монастырь, где императрица воспитывает на собственный счет 250 девиц знатных фамилии и 350 дочерей мешан и вольных крестьян. Принимают их в заведение в четырехлетнем возрасте, а выходят они девятнадцати лет... Полный недостаток средств к образованию, особенно между женщинами, и множество французов низкого происхождения, сумевших сделаться необходимыми во всех семействах, вот два обстоятельства, подавших императрице эту мысль, выполняемую под ее личным наблюдением и с величайшим усердием».

 

Программа Смольного  была выдающейся для своего времени по сложности.

Девушки изучали  закон Божий, русский, французский, немецкий и итальянский языки, арифметику, физику, историю, географию, архитектуру, геральдику, рисование, танцы, музыку, рукоделие и даже токарное ремесло. Искусства преподавали учителя из Академии художеств. Большое место было отведено сценическому мастерству, поскольку в Смольном существовал свой  театр, где воспитанницы пели, танцевали ставили трагедии и комические оперы. Недаром художник Д. Г. Левицкий, исполнявший в 1772—1776 годах по заказу Бецкого серию портретов смольнянок, изобразил большинство девушек именно в сценических амплуа. Е. И. Нелидова, А, П. Лёвшина и Н. С Борщева танцуют, Г. И. Алымова играет на арфе, Е. Н. Хрущева  и Е. Н, Хованская исполняют роли в комической опере итальянского композитора Кампи «Капризы любви, или Нинетта при дворе».

 

Заботами о  Смольном монастыре Екатерина охотно делилась с Вольтером. 30 января 1772 года она писала: «Прошу советов Ваших…Вам известно, что у нас в некоторой обители ныне преподается воспитание пятидесяти девицам. Сии девицы подают о себе надежду, превосходящую наше чаяние; они преуспевают удивительным образом, так что все согласно утверждают, что сколько они соделываются любви достойными, столько же научаются полезных для общежития познаний. Их нравы отчуждены от всякого порока... В течение же двух зим заставляют их представлять  трагедии и комедии... Но я должна Вам признаться, что очень немного можно найти таких театральных сочинений, которые были бы для них приличны… настоятельницы их тщатся, чтобы их не допускать представлять сочинения, способствующие к преждевременному в них возбуждению страстей. Но почти все французские театральные сочинения... наполнены слишком любовью». Вольтер не замедлил оказать императрице услугу и прислал несколько пьес, где «любовь, можно сказать, нисколько не действует».

 

Иногда после  обеда Екатерина оставляла все дела и отправлялась навестить воспитанниц Смольного общества благородных девиц.

 С одной  из них — Александрой Лёвшиной  — она состояла в переписке.

«Черномазая Левушка! Я хотела садиться в карету, когда  получила твое приятное письмо, и намерена была ехать прямо в монастырь  тебя увидеть,- сообщала государыня.- Но извините, великий холод меня удержал… Когда большие морозы убавятся, я  приеду на целое послеобеденное время  присутствовать при всех ваших различных  занятиях, ежели мои то позволят.»

Государыне вовсе  не хотелось, чтобы воспитанницы росли  дикарками. Ей нравилось показывать их публике, когда они посещали резиденции или выступали на сцене. В Уставе общества было записано: «Для большей привычки к честному обхождению, то есть чтобы придать девушкам приличную смелость в поведении, необходимо установить в сем обществе по праздничным и по воскресным дням собрания для приезжающих из города дам и кавалеров». Поэтому торжества и спектакли в монастыре были открыты для благородных господ обоего пола. Императрица не обманула ожидания «пилигримок». Пять лучших воспитанниц попали ко двору, но лишь «Черномазая Лёвушка» была назначена фрейлиной к самой Екатерине, остальные — в свиту великой княгини.

 

Но Екатерина хотела создать  «новую породу людей» не только среди дворянства, но и в мещанстве и во всем остальном обществе, и поэтому указом 31 января 1765 года Екатерина основала Особливое училище для воспитания дочерей-чиновников, купцов и мещан. Им управляла та же начальница, что и Воспитательным обществом благородных девиц; внутренний строй его был такой же, только курс попроще: воспитанниц учили языкам и арифметике; геральдика, архитектура не входили в программу, но зато более выдвинуты были женские рукоделия, а также музыка.

 

Екатерина была очень довольна ходом  дел в Смольном институте. В письме к Вольтеру в 1772 году она так отзывалась про его воспитанниц: «Они столь знают, что надо удивляться; они нравственны, но не мелочны, как монахини».

Как ни умна была Екатерина, но она  не понимала, как вредно отзывается на девочках подростках 13-15 лет любование, эти вечные смотрины. Во всяком случае, атмосфера в Смольном была не такова, в которой вырастают достойные матери и жены. В своем сочинении «О повреждении нравов в России» Щербатов произносит суровый приговор всей воспитательной деятельности Екатерины: «Из Воспитательного общества благородных девиц не вышло ни ученых, ни благородных девиц. Там более комедиями занимаются, нежели нравы и сердца исправляют».

Но этот приговор строг. Справедливо, что из Смольного не вышло ученых девиц, да Екатерина и не задавалась целью выпускать ученых девиц. По ученой части она была не требовательна. Часто посещая Смольный, Екатерина ни разу не присутствовала на экзаменах, которые происходили в ее отсутствие. Члены совета обыкновенно давали самые лестные отзывы о знаниях и успехах учениц. Каждый протокол обыкновенно удостоверял, что много воспитанниц достойны награды шифром. Что руководило в данном случае экзаменаторами, дававшими самые лестные отзывы — пленяла ли их благовоспитанность учениц или они желали угодить Екатерине, — трудно сказать, вероятно было и то, и другое.

Но всему бывает предел. Екатерина  заметила, что в Смольном дела идут не так, как нужно, и в 1783 году приказала  произвести ревизию учебного дела Комиссии об учреждении народных училищ. Расследованием было обнаружено, что введенный план не всегда точно исполнялся, преподавание предметов начиналось тогда, когда по плану оно должно было уже кончаться. Комиссия усмотрела, что неуспех преподавания объясняется том, что науки преподаются на иностранных языках, еще мало понятных воспитанница. Девиц часто отрывали от занятий для танцев, спектаклей и прочего, меняли без нужды у них учителей и т. д.

Причину этих недостатков  комиссия объясняла невежеством учителей. Результатом расследования явилось преобразование плана института, вследствие чего он стал не только воспитательным, но и учебным заведением.

 

Екатерина согласилась с доводами комиссии и определила новую учебную программу: теперь вводилось в неделю 24 учебных часа, а для таких занятий, как танцы, рукоделие, отводилось оставшееся свободное время. Таким образом, Воспитательное общество благородных девиц получило иной, чем прежде, тип, оно стало по преимуществу учебным заведением. В царствование Екатерины этот новый план еще окончательно не вошел в действие и не строго выполнялся, так что Смольный институт оставался в каком-то переходном состоянии.

 

Главная цель, которую Екатерина  поставила Смольному институту, — быть рассадником светского воспитания — также не достигалась вполне, благодаря заведенному тепличному воспитанию. Правда,  воспитанницы Смольного, выходившие в свет,  были ловки, непринужденно держали себя в обществе,  не боялись и не дичились людей,  но что касается действительного знания жизни,  то в этой области они имели целый ряд ложных представлений и отличались такой наивностью,  которая граничит прямо с глупостью.

 Так было положено начало основанию институтов и воспитанию девиц в России.

Осуществить всю  программу, намеченную Екатериной и  И.И Бецким, не удалось. Но и то, что  было делано, вызывает уважение. Был преобразован Сухопутный шляхетский корпус, учреждено первое женское учебное заведение — Воспитательное общество благородных девиц в Смольном монастыре, а также коммерческие училища для мешан и воспитательные дома в Петербурге и Москве для сирот и подкидышей.

 

Принципиально иное решение - модель государственной реформы  народного образования, требовала  совершенно другого правового механизма  для ее реализации. Проекты И.И. Бецкого  здесь мало подходили. Это понимала и сама Екатерина II.

 Постепенно императрица  уже  стала осознавать, что просветительная идея о воспитании новой породы людей все более становится утопичной, и  охладела к ней. Какими бы не были родители, изъятие их из процесса воспитания пагубно сказывалось на детях.

Но это не подтолкнуло императрицу  к окончательному свертыванию образовательных  реформ, а напротив, дало иное, более  реалистичное направление деятельности Екатерины, которые выразились в  реформе народного образования.

 

Несмотря на все усилия, в России еще не существовало сети средних и младших учебных  заведений, не хватало учителей, не было единых программ. «В последней четверти 19 века создаются горы проектов устройства системы народного образования – свои доморощенные, французские, немецкие…В конце концов остановливаются на системе австрийских нормальных школ»- Цирюльников.

В это время в соседней Австрии – Священной Римской  Империи – с 1774 по 1777 год успешно  осуществлялась школьная реформа. Императрица  Мария Терезия  унифицировала  образовательную систему, изъяв ее из церковной юрисдикции, и привела учебные программы к единообразию. Преобразования возглавлял аббат И.И Фельбигер, создавший новую методику учебного процесса; систему уроков, организацию детей по классам, одновременное занятие с целой группой учеников, использование наглядных пособий. На землях, населенных православными сербами, реформу удачно провел сербский ученый и просветителю Теодор Янкович де Мириево. За короткое время ему пришлось добиться того, чтобы каждая сербская община получила свою школу.

В 1782 году Екатерина дала поручение русскому послу в Вене Д.М. Голицыну найти человека «способного  к заведению в нашем отечестве  нормальных школ». По рекомендации союзника России императора Иосифа 2 был приглашен  Янкович де Мириево. Ему предстояло проработать в России 32 года и в корне реформировать школьную систему.  Янкович явился у нас творцом общеобразовательной русской школы: он сделал так много, что все,  сделанное до него, кажется только обрывками.

Сорокалетний педагог прибыл в  Россию в августе 1782 года, и тогда же была образована «Комиссия об учреждении народных училищ» под председательством Завадовского. Янкович был дан в распоряжение этой комиссии; ему было поручено составить «общий план народных училищ», что он и исполнил.

21 сентября 1782 года этот план  получил санкцию Екатерины.

 

Свой окончательный  вид этот план получил в «Уставах народных училищ в Российской империи» 1786 года, главном документе образовательной  реформы.

Этот план предлагал три вида начальных школ: двухклассные малые, трехклассные средние и четырехклассные главные, доступные для представителей всех свободных сословий. Двухклассные школы предполагалось строить в селах, трехклассные в городах и четырехклассные в губернских городах. Все преподавание разделялось концентрически, так что программа каждого класса представляла собой нечто целое и повторялась в следующем классе, только в большем размере.

В малых школах в I классе преподавалось чтение, письмо, цифры, катехизис, грамматика; во II классе предметы были те же, но катехизис подробнее, хотя и без текстов, вместо цифр уже начала арифметики, затем чистописание, рисование и «книга о должностях человека и гражданина».

Средняя школа состояла из тех же двух классов и кроме них еще третьего, в котором преподавались те же предметы, но катехизис уже с текстами, затем история и география России.

В главных народных школах к трем предыдущим классам присоединялся еще четвертый, в котором география и история проходились подробнее, грамматика — не только орфография, но и правила сочинения, основы геометрии, естественной истории, начала физики и архитектуры.

Вот какой план был спроектирован  комиссией об учреждении народных училищ.

Этот план не получил полного  осуществления.

Екатерина нашла непрактичным устраивать высшие, средние и низшие школы.

  Императрица решила основать только низшие, двухклассные школы в уездах и высшие, четырёхклассные в губернских городах. Причем в программу последних был включен еще латинский язык, так как предполагалось, что из них ученики пойдут в университет; таким образом, школы в губернских городах сделались предшественниками гимназий.