Реформы Петра I в деле общественного призрения

во-вторых, в нее закладывались  механизмы, реагирующие, улавливающие такие изменения;

в-третьих, она была обязана предусматривать  эффективно и четко работающий административный аппарат, способный принимать «сигналы»  и преобразовывать их в соответствующие  решения, программы и проекты.

Однако многие реформы Петра I проводились  варварскими методами и до предела  обострили конфликт между государством и обществом. Демократизация политической жизни не была осуществлена. Русский  абсолютизм укрепил крепостную зависимость.

«Много ошибок помрачают славу  преобразователя России, но ему остается честь пробуждения ее к силе и к сознанию силы…». [8]

3.3 Развитие государственной системы помощи детям

Первые специальные государственные  учреждения для детей-сирот были открыты в XVIII веке. Так, в 1706 году Новгородский митрополит Иов построил за собственный  счет при Холмово-Успенском монастыре  воспитательный дом для «незаконнорожденных  и всяких подкидных младенцев». Царь с сочувствием отнесся к этому  учреждению и отдал ему доходы с нескольких вотчин.

В 1715 году он повелел в городах  организовать госпитали для незаконнорожденных. По указу Петра I туда следовало приносить  незаконнорожденных детей и подкладывать их в специальные окна, чтобы не было видно лица приносящего. Такой способ подкидывания детей, при котором женщина-мать оставалась неизвестной, практиковался и в Европе.

Тайная система приема, хотя и  привело к сокращению числа детоубийств, но одновременно породило рост числа  подкидышей. Отсюда непосильные расходы  на содержание этих учреждений и ужасающая  смертность находящихся в них  младенцев. [6]

  Устраивались «сиропитательницы» или «гошпитали» возле церковных оград. В Москве они делались каменными, в других городах деревянными. Содержались госпитали частично за счет городских доходов, а также пожертвований частных лиц и церкви. Каждый такой госпиталь вверялся надзирательнице, в обязанность которой входили уход и надзор за воспитанием призреваемых детей.

Как только призреваемые дети вырастут, их надо было пристроить, мальчиков  в услужение какого-нибудь мастеру, а девочек в богатые дома в  услужения или замуж. Писалось, что  если они потеряют работоспособность  или сойдут с ума, то в старости могут вернуться в эти приюты как в родительский дом. Эти учреждения просуществовали несколько лет, а потом стали закрываться  одно за другим.

По указу 1712 г. в госпитали и  сиротские дома должны были приниматься  младенцы, «которые не от законных жен  рождены, дабы вящшаго греха не делали, сиречь убийства». Более пространен ноябрьский указ 1715 г. Там определялись следующие меры:

а) набирался штат детских приютов  и госпиталей из «искусных жен» (кормилиц) с назначением жалованья за работу (по 3 рубля в год);

б) за умерщвление незаконнорожденных виновные наказывались смертью;

в) устанавливалась анонимность  приема (подкидывания) незаконнорожденных в приюты;

г) на содержание незаконнорожденных отводилось по три деньги (то есть по полторы копейки) в день.

По тому же указу принятые в приюты мальчики в дальнейшем должны были отдаваться в обучение к какому-нибудь мастеру, а девочки - в услужение, а если выдавался случай, и замуж.

Особо подчеркивалось, что «если  впоследствии они подвергались болезням или увечью, или впадали в помешательство, то могли возвращаться в эти приюты, как в родительские дома».

Петр I начал борьбу и с нищенством как массовым общественным явлением, которое также порождало рост числа бездомных детей. В числе  нищенствующих находились и просящие подаяние дети. По Указу от 20 июня 1718 г. ведено было «малолетних нищих  и ребят, бив батоги, посылать на суконный двор и к прочим мануфактурам». Процесс роста суконного производства и мануфактур требовал рабочих рук, потому их владельцам было выгодно  использовать дешевый труд малолетних детей из числа беспризорных и  детей-сирот. В то же время это  было основным их средством выживания  и пропитания, получения профессии.

Еще в царствование Петра I существующие госпитали и богадельни, где также  находились дети-сироты, были переполнены. Отсюда по отношению к безродным  детям состоялось распоряжение, чтобы  их раздавать на воспитание с вечным за воспитателями закреплением, а  достигших 10 лет определять в матросы.

В инструкциях магистратам (от 31 января 1724 г.) говорилось о необходимости  обучения малолетних детей, не только «пожиточных, но и бедных». Предусматривалось  их обучение чтению, письму, «цифирному счислению», арифметике. Школы должны быть организованы при церквах. Городское попечение над малолетними включало в с себя не только обучение, но и опеку. Назначение опекунов возлагалось на магистрат, который должен осуществлять контроль за их деятельностью и надзор за процессом воспитания: «…пожитки не расточать и детей воспитывати». [9]

3.4 Социальная защита военнослужащих

В России человеческое отношение к  раненым, ко всему тому, что выбрасывалось  как негодное из боя и, являлось обузой для воюющих, тем не менее, справедливо  требует участия и попечения, стало складываться уже с очень  давних пор. Заботы о раненных, пострадавших на войне, желание оказать им ту или  иную помощь, облегчить их страдания, хоть чем-нибудь отблагодарить за принесенную  ими жертву, можно проследить по многим историческим актам.

Социальная помощь военным людям  начала складываться гораздо раньше, чем представителям других сословий. Особое место в системе государственного призрения заняли уволенные со службы военнослужащие (унтер-офицеры, рядовые  драгуны и солдаты), не имевшие  средств на жизнь.

Учрежденный Петром I в 1706 г. госпиталь  с госпитальной школой - первое в  России высшее медицинское учебное  заведение. Петр Великий постоянно заботившийся о здоровых солдатах, не оставлял на произвол судьбы и тех, которые, потеряв здоровье на войне, сделались неспособными к труду.

Петр I устроил в селе Преображенском полотняную (парусинную) фабрику, на которой  работали матросы, списанные с кораблей. Это была своего рода богадельня, где  непригодные для морской службы моряки получали приют и посильную работу. [6]

Заботясь о судьбе больных и  увеченных воинов, Петр I своим Указом от 31 января 1712 года повелел утверждать повсеместно для призрения за ними особые госпитали. Одним из них, предназначенных для больных и увеченных матросов, стала «Матросская тишина». Позднее она была переоборудована в известную тюрьму для государственных преступников. Принимается решение использовать монастыри для призрения офицеров и рядовых, не имеющих своего дома, где бы отставные военные призревались, приняв постриг. С этой целью принимаются Указы от 15 марта 1722 г. Для того чтобы закрепить вакансии монахов за отставными и увечными военными, Указом от 28 января 1723 г. Петр I запретил постригать в монахи из других сословий. Хлебное и денежное довольствие для отставных военных производилось из монастырских доходов, которые назначались на содержание монахов. Размер окладов мог колебаться в зависимости от чина (к примеру, жалование полковника московского гарнизона в 1712 г. - 892 р. 73 1/4 к., а рядового прочих полков - 20 р. 38 1/4 к.). [9]

3.5 Первые исследования явлений социальной патологии (на примере, профессионального нищенства)

Ярким свидетельством внимания российского  общества к проблемам благотворительности  стало появление на рубеже ХIХ-ХХ вв. исследований, посвященных анализу  явлений социальной патологии: нищенства, проституции, пьянства, самоубийства. Рассмотрим исследование проблемы профессионального  нищенства в этот период.

И. Прыжов в работе «Нищие на Святой Руси» писал: «Нищими на святой Руси называется сословие людей, ничего не делающих и промышляющих сбором подаяний Христа ради». Добрый христианский обычай милостыни привел к скоплению  неимоверного числа нищих в городах, и особенно в Москве. Согласно исследованиям, в период с XI до начала XVII века нищенство  порождалось исключительно голодом. В отдельные годы голод был  настолько жестокий, что неоднократно отмечались случаи людоедства. Но и  в относительно спокойное время  нищие в Москве встречались повсюду. Иностранцы, посещавшие Россию, удивлялись тому, что у нас бродяг и нищих несчетное число.

В Москве XVII века были нищие царские, богадельные, кладбищенские, патриаршие, соборные, монастырские, церковные, гулящие  и леженки. Царские нищие (также  прозванные верховными богомольцами) жили в верхних хоромах Кремлевского дворца. Соборные нищие жили при  главных московских соборах и  звались: успенские, архангельские, васильевские, чудовские. Успенские, пользуясь преимуществом  перед прочими, составляли братство под начальством своего старшины.

Кроме ежедневной милостыни особенно щедро подаяние по традиции следовало  раздавать в радостные дни  и в дни горя. Сострадание к  нуждающимся покоилось на господстве личного чувства милосердия, неразрывно с глубоким религиозным чувством. Однако с течением времени инстинкт самосохранения общественного организма, несомненно, стал ощущать угрозу в  виде толп нищих и бродяг своему спокойному существованию и развитию.

Особенно ожесточенная борьба с  нищенством велась в правление Петра  Великого. Российское законодательство четко разделяло нищенство на истинное и ложное и предусматривало  призрение для истинных нищих  в специальных заведениях и наказание  для нищих-профессионалов. Законы того времени определяли: всех задержанных  нищих приводить в Монастырский приказ, а уже оттуда расселять  по богадельням. Законодательство постепенно ужесточалось - вышло запрещение просить  по церквям.

Среди этой толпы нуждающихся больше половины могли бы зарабатывать себе на жизнь сами, таких называли профессиональными  нищими. Профессиональным нищим признается такое лицо, которое, имея полную возможность  по своим физическим качествам и  состоянию здоровья добывать пропитание трудом, постоянно и в виде промысла занимается прошением подаяния под предлогом бедности или какого-либо действительно бывшего или вымышленного несчастья. В конце 19 века 70-80% нищих составляли так называемые профессионалы, для которых попрошайничество было более легким, чем работа, способом заработать на пропитание. Существовали даже «школы нищих»:

  1)Нищие, которые по сиротству, временной болезни и по другим причинам впали в нищету, но по летам своим и силам могут снискивать себе пропитание и лишь не имеют ни случая, ни способов к работе и занятиям. Таким лицам Комитет доставлять работу или в своих мастерских, или у посторонних лиц, или же помещать их в дома трудолюбия, на фабрики, заводы казенные и частные. От комитета он получают одежду и денежное пособие.

2)Нищие, которые по летам и крепости сил могли бы трудиться, но по лености и привычке к праздности бродяжничают, составив для себя из прошения милости род ремесла. Такие нищие передаются суду и, по отбытию наказания, иногородние высылаются в местожительства с воспрещением выдачи паспортов на отлучку в течение двух лет, а столичные передаются в распоряжение Градоначальника.

3)Нищие случайные или временные от непредвиденных несчастных обстоятельств: просрочившие паспорт по болезни, неграмотности и посему лишившиеся возможности приискать место или работу и находящиеся в отдаленности от своих хозяйств, лишившиеся почему-либо взятых из дома денег и потому не могущих ни найти занятий, ни продолжить дорогу, ни вернуться на родину. Таким нищим комитет испрашивает отсрочку паспортов, выписывает новые паспорта, дает работу у себя или помещает к частным лицам, помогает вернуться домой, снабжая или деньгами или бесплатным билетом на проезд по железной дороге.

Все это хорошо было на бумаге, на деле же столичные Комитеты, по крайней  мере, Петербургский, прежде всего не имел достаточных средств для  того, чтобы справиться со всеми нищими; собственных мастерских у них не было; фабриканты, и заводчики нищих не брали, потому что нищие в громадном большинстве своем плохие работники. Да и полиция доставляла в комитет далеко не всех задержанных нищих, а не более 10-15%.

Нищих в городах было очень большое  количество. Они должны были разнообразить  свои просьбы, так как одни и те же заявления могут приесться  публике, дающей милостыню. Иначе говоря, лица, живущие подаянием, вынуждены  ввиду своей многочисленности, разбиться на разные специальности. [6]

Перенимая опыт стран Запада, Петр I стремился использовать в России их практику административного ограничения  нищенства. Политика запретительных действий, широко использовавшаяся в Западной Европе, в условиях России трансформировалась в систему репрессивных мер в  отношении профессиональных нищих. Специальным указом 1712 г. «О воспрещении  нищенства» вводилась жесткая система  за нищенский промысел. Нищих пойманных  первый раз, предписывалось бить «нещадно батажьем», т.е. особыми палками, и  отсылать в места прежнего проживания. Если они попадались за праздношатание второй или третий раз, то подвергались публичному избиению кнутом и принудительному  направлению на каторжные работы или в работные дома закрытого  типа. В этом случае за «неприсмотр» за своими людьми наказывались помещики, сельские старосты или приказчики. Они штрафовались по 5 руб. за каждого  праздношатающегося беглеца.

Наиболее болезненно в российском обществе воспринималось требование властей  не давать «безразборно» милостыню  нищим. По распоряжению Петра I предписывалось наказывать людей, поступивших так. Их было велено доставлять в монастырский приказ и штрафовать первый раз на 5 рублей, а в следующий - на 10 рублей. Лицам желавшим оказать милостыню, властями предписывалось передавать ее в богадельни, госпиталя и другие заведения подобного типа. Запрет подавать милостыню непосредственно  просящим вызвал протест в общественных кругах. Одним из выразителей его был писатель И.Т. Посошков. Вскоре и сам император осознал, что в данном вопросе «перегнул палку». Свидетельством этого стало официальное разрешение прошения милостыни при наличии «прокормежного» письма, а также подготовка проекта нового царского указа о раздаче нищих по монастырям.