Реформы Петра I

Общая оценка реформ

      Современники негативно оценивали реформы Петра I: не только представители «низов» (крестьян и посадских), но и представители высших сословий. Так, Иван Посошков, купец-предприниматель и экономист эпохи Петра I, писавший о необходимости реформ в России и сочувственно относившийся к его реформаторской деятельности, в то же время, находил ее безуспешной: “Се бо колико новых статей издано, а немного в них действа, ибо всех их древностная неправда одолевает”. Он также отмечал, что у Петра не было настоящих приверженцев его реформ: “Откуду ни посмотришь, - нет у великого государя прямых радетелей, но все судьи криво едут” [288].

      Отношение «птенцов гнезда петрова» ко многим его реформам тоже было отрицательным. Так, подавляющее большинство членов Верховного тайного совета: Меншиков, Остерман, Макаров, Головкин, Апраксин, Голицын, - отрицательно относились к административной реформе Петра I и ликвидировали почти все ее результаты уже через 2 года после его смерти. При этом, по словам историка Н.П.Павлова-Сильванского, они «стремились в точности воспроизвести допетровские порядки» [289]. Отрицательное отношение было у соратников Петра и к другим его реформам: был упразднен порядок расквартирования армии среди населения, введенный царем, обсуждалось упразднение подушного налога и возврат к допетровской налоговой системе и т.д. Основной причиной «контрреформ», начатых ближайшими соратниками царя почти сразу после его смерти, как указывал Н.П.Павлов-Сильванский, было «разорение народа», достигшее пика к концу царствования: «“Великая скудость крестьян, их крайне всеконечное разорение” указывалось верховниками как главная причина проектированной ими отмены некоторых учреждений Петра» [290].

      В течение первого столетия после Петра I его реформы было принято называть «великими» (первоначально история его царствования была отредактирована им самим, лично правившим «Гисторию Свейской войны» и другие исторические труды). Однако по мере смягчения цензуры в течение XIX в. мнение о них резко изменилось. Так, уже историк Н.М.Карамзин в начале XIX в. обвинял Петра в измене "истинно русским" началам жизни, а его реформы назвал "блестящей ошибкой".

      Как писал в середине XIX в. писатель Ф.М.Достоевский, «Петровская реформа, продолжавшаяся вплоть до нашего времени, дошла, наконец, до последних пределов. Дальше нельзя идти, да и некуда: нет дороги, она вся пройдена… Вся Россия стоит на какой-то окончательной точке, колеблясь над бездною».

      Примерно в то же время историк и писатель Константин Аксаков написал, обращаясь к Петру, «Вся Русь, вся жизнь ее доселе тобою презрена была, и на твоем великом деле печать проклятия легла» [256]. Его современник, историк А.Корсак, анализировавший в 1861 г. петровские реформы в сфере промышленности, писал:  «Следовало бы прежде всего обратиться к живым народным силам и дать им возможность к дальнейшему развитию, а не давить их монополией и рабством…» [291].

      С конца XIX в. и вплоть до 1930-х гг. среди историков возобладало мнение о том, что реформы Петра I не только не были великими, но не были и вообще сколько-либо положительными с точки зрения развития страны, а ряд историков полагал, что они сыграли отрицательную роль в истории России.

     Так, даже академик С.Ф.Платонов, который считается «приверженцем» Петра I, писал о его реформах следующее: «Народ … считал реформу не национальной и приписывал ее личному капризу своего царя… Реформы Петра по своему существу и результатам не были переворотом; Петр не был царем-революционером, как его иногда любили называть… В экономической политике Петра, в ее задачах … нельзя видеть крупного переворота. Результаты, достигнутые Петром, не поставили народное хозяйство на новое основание. И в культурном отношении Петр не внес в русскую жизнь новых откровений». При этом реформа Петра, по его словам, «носила черты резкого, насильственного переворота. Однако по существу своему реформа эта не была переворотом» [257].

      Похожее, но ещё более негативное мнение высказывал историк В.О.Ключевский: реформа Петра I «постепенно превратилась в упорную внутреннюю борьбу, взбаламутила всю застоявшуюся плесень русской жизни, взволновала все классы общества. Начатая и веденная верховной властью… она усвоила характер и приемы насильственного переворота, своего рода революции. Она была революцией не по своим целям и результатам, а только по своим приемам и по впечатлению, какое произвела на умы и нервы современников. Это было скорее потрясение, чем переворот» [258].

       Как писал в 1914 г. историк С.Князьков, «С промышленностью и торговлей случилось то же, что и со всеми реформами Петра… вяли, как скороспелые цветы» [292]. А согласно выводу П.Н.Милюкова, петровские реформы вытекали из поставленных царем внешнеполитических целей, но превосходили возможности страны: «Новые задачи внешней политики свалились на русское население в такой момент, когда оно не обладало еще достаточными средствами для их выполнения… Ценой разорения страны Россия была возведена в ранг европейской державы» [293].

        Данный вывод о реформах Петра I – много шума и потрясений при минимуме положительных результатов – разделяется и рядом других историков (см. выше), в том числе современных (например, Ф.В.Разумовским [259]). Этот общий вывод историков в свое время резюмировал князь Д. П. Святополк-Мирский, который писал в эмиграции в 1920-е гг.: «Теперь доказано, что Петровские неосмысленные, насильственные, оскорблявшие национальную гордость и самолюбие реформы не дали России ничего положительного[260].

      Вместе с тем, ряд историков той эпохи: Н.М.Карамзин, Константин Аксаков, М.Н.Покровский, Н.А.Рожков, - и некоторые современные историки (например, А.М.Буровский), - придерживаются мнения о том, что реформы Петра I сыграли негативную роль в развитии России. Особенно это касается его социальной и сословной реформы, признаваемой негативными не только этими, но и в целом большинством историков.

       Общеизвестно что в СССР с 1930-х гг. начал насаждаться искаженный, идеологизированный взгляд на русскую историю, причем это делалось под личным руководством И.В.Сталина. Как пишут историки Рой и Жорес Медведевы в своей книге о советском вожде, в начале 1930-х годов в советской исторической науке, по инициативе Сталина, «начал проводиться жестко направляемый сверху процесс самой грубой фальсификации…» [261]. Ряд крупных историков: академик С.Ф.Платонов, академик Н.М.Дружинин, академик Е.В.Тарле в 1930-е гг., а позднее доктор исторических и географических наук Л.Н.Гумилев, - был репрессирован.

       Известно, что И.В.Сталин сыграл особую роль в насаждении в советской историографии образа «великого Петра»[262]. Так, в кабинете Сталина висел портрет Петра I, Сталин лично курировал подготовку фильма «Петр I», героизировавшего образ царя, дал «зеленый свет» книге А.Толстого «Пётр Первый», которая, по мнению историка Буровского, является примером фальсификации истории[263], а по мнению Солоневича, рисует «сталинскую Россию, петровскими методами реализующую петровский же лозунг “догнать и перегнать передовые капиталистические страны”»[264]. По мнению историка Е.В.Анисимова, культ Петра имеет много общего с культом Сталина, равно как и результат его деятельности – создание тоталитарного, военно-полицейского государства. [265].

       Размеры «культа Петра I» в советской историографии даже увеличились при преемниках Сталина. Так, в статье «Крепостное право» Большой Советской энциклопедии за 1973 г. (3-е изд.) были удалены все факты, свидетельствующие об ужесточении крепостного режима при Петре I, которые содержались в предыдущем издании БСЭ 1953 года, и утверждалось, в противоречие с приводимой в статье ссылкой на труд историка Манькова, что купля-продажа крепостных крестьян была полностью легализована еще до Петра I [294].

       Пропагандируя образ «великого Петра» и его реформ, советская историография нередко прибегала к учению Маркса, который в то время являлся непререкаемым авторитетом. Типичным являлось, например, следующее утверждение, повторявшееся во многих исторических трудах и учебниках: в соответствии с учением Маркса мануфактура является признаком развития капитализма, поэтому тезис о крепостных мануфактурах, искусственно насаженных Петром в России и использовавших принудительный труд, является ошибочным. Маркс не предусматривал возможность существования «крепостных мануфактур», а потому это были капиталистические мануфактуры. Капитализм же, согласно марксистскому учению, был прогрессивным по отношению к феодализму. Интересно, что вопреки этому «научному» марксистскому обоснованию, те же самые историки, тем не менее, признавали, что крепостной труд, распространившийся в русской промышленности начиная с эпохи Петра I, стал причиной ее отставания от Запада в течение XVIII в., то есть являлся фактором, тормозившим прогресс.

       Идеологизация образа Петра I и жесточайшая цензура в СССР сделали невозможным по-настоящему объективное изучение истории его реформ и сильно снижает ценность суждений о них со стороны советских историков.

       Что касается общего направления реформ Петра I, то существуют следующие мнения и выводы. Традиционный взгляд советской историографии, состоящий в том, что его реформы были направлены на укрепление государства, поддерживается некоторыми современными историками - последователями «советской школы». Так, Н.И.Павленко полагает, что выстраивание Петром I бюрократической системы государственного управления (без которой «не могло существовать ни одно государство Нового времени») и церковная реформа, подчинившая церковь государству, способствовали укреплению абсолютной монархии и государства как такового. Похожего мнения придерживается историк Е.В.Анисимов, который полагает, что «божественно-бюрократическая концепция царской власти», насаждавшаяся Петром, а также строительство военно-полицейского государства способствовали укреплению выстраиваемой им абсолютистской модели государства.

       С данным выводом о направленности реформ не согласен ряд других историков. Так, по мнению В.О.Ключевского, М.Н.Покровского, Н.А.Рожкова, А.М.Буровского, И.Л.Солоневича, Л.Н.Тихомирова, административная и областная реформы Петра, его указ о престолонаследии способствовали дезинтеграции системы управления государством, уничтожили местное самоуправление и подорвали монархию. Многие историки указывают на деструктивный характер социальной и сословной реформ Петра I, приведший к фактическому расколу общества на «две нации» - фактор, подрывавший государство и служивший источником его слабости (а вовсе не его укрепления) вплоть до 1917 года.

       Что касается самого тезиса советской историографии и некоторых современных историков об укреплении государства посредством строительства военно-полицейского (тоталитарного) государства, то он оспаривается рядом авторов и частично опровергается самими авторами данного тезиса. Так, Н.И.Павленко пишет, что следствием введенного при Петре тотального полицейского запрета на перемещения по стране стало отсутствие в России рынка рабочей силы; Е.В.Анисимов указывает, что следствием военно-полицейского государства Петра I, использовавшего командно-административные и крепостнические методы в экономике, стало экономическое отставание России от Запада, хроническая неспособность России развивать свою промышленность. А ведь именно экономическое развитие страны и ее промышленности в конечном счете предопределяет силу или слабость государства. Кроме того, как указывают многие авторы, само отчуждение государства, которое с эпохи Петра I и вплоть до настоящего времени воспринимается российским населением как некая чужеродная сила, враждебная обществу, а не как институт, защищающий интересы местного населения (как это имело место в ряде стран Запада в ту же эпоху), является фактором, который не укрепляет, а ослабляет государство, лишает его связи с населением и поддержки со стороны населения.

       Единодушное мнение историков: и советских, и дореволюционных, и современных, - существует в вопросе о том, в чьих интересах осуществлялись реформы Петра I. Почти ни у кого из них не вызывает сомнения, что они осуществлялись в интересах узкого правящего слоя или класса, многие из них – вопреки интересам подавляющей массы населения. Причем, по мнению большинства историков, основным их выгодополучателем являлось дворянство. Как пишет Н.И.Павленко, «Принято считать, что Петр проводил социальную политику в интересах дворянства. В смысле оценки конечных результатов этой политики подобное утверждение является бесспорным». Однако существуют и другие мнения. Так, Е.В.Анисимов полагает, что основные выгоды от петровских реформ получало не дворянство в целом, а чиновники и вельможи, окружавшие Петра I. По мнению М.Н.Покровского, реформы проводились в интересах представителей «торгово-финансового капитала», составлявших значительную часть окружения Петра.