Революционная
деятельность
П. А. Кропоткин
с полным основанием может быть отнесен
к ученым-энциклопедистам. О масштабах
его научных интересов убедительно
свидетельствует уже перечень его
работ по самым разным отраслям знаний
- географии, геологии, биологии, философии,
истории, литературе. Значительную часть
трудов Кропоткина составляют теория
анархизма, политическая публицистика,
революционная пропаганда. С именем
П. А. Кропоткина связано одно из направлений
в развитии эволюционной теории Ч. Дарвина.
Он известен как историк Великой
французской революции. Большой
научный интерес представляют его
исследования по истории и теории
этики. Перу П. А. Кропоткина принадлежат
блистательные "Записки революционера",
которые не могут оставить равнодушным
того, кто интересуется историей, задумывается
над вопросами нравственности, духовности,
культуры. Эта книга по широте охвата
действительности, стремлению создать
летопись освободительного движения,
запечатлеть эпоху в образах
людей приближаются к шедевру
русской и мировой литературы
- "Былому и думам" А. И. Герцена.
П. А. Кропоткин
родился в 1842 г. в Москве. Он происходил
из древнего княжеского рода, который,
по преданию, вел свою историю от
Рюриковичей. По линии матери он был
внуком героя войны 1812 г. генерала Сулимы,
потомка вольнолюбивых запорожских
казаков. Отец Кропоткина, Алексей Петрович,
- отставной офицер, дворянин, владел
имениями в трех губерниях и более
чем тысячью крепостных. Мать, Екатерина
Николаевна, умерла, когда мальчику
было три с половиной года. Умная,
жизнерадостная женщина, с достаточно
широким кругом духовных запросов,
по-доброму относившаяся к дворовым,
она пользовалась их огромным уважением.
Теплые чувства к ней эти люди
перенесли и на осиротевших детей,
которых очень любили и, как могли,
защищали от неправедного гнева отца.
Два
мира формировали характер Петра:
с одной стороны - мир людей
труда, крепостных, с другой - мир
господ, дворян. Ребенок вырос в
семье отнюдь не самого жестокого
крепостника. Но и то, что довелось
ему увидеть и пережить, оставило
неизгладимый след в душе на
всю жизнь. В "Записках революционера"
воспроизводится вынесенная из
детства щемящая сцена реакции
мальчика на униженное состояние
крепостного, который подвергся
физическому наказанию по приказу
отца. Движимый чувством сострадания
к подневольному человеку, ребенок
бросился к дворовому, чтобы
поцеловать его руку. Но тот
отстранил мальчика со словами:
"...Небось, когда вырастешь, и
ты такой же будешь?". И ребенок
произнес в ответ, словно клятву:
"Нет, нет, никогда!". Может
быть, уже тогда в душу маленького
человека были брошены давшие
позже обильные всходы зёрна
протеста против произвола, унижения
человеческого достоинства.
На
воспитании мальчика сказывалось
не только общение с людьми
труда. Его личность формировали
и демократически настроенные
домашние учителя, одним из
которых был студент Московского
университета Н. П. Смирнов.
Заметное влияние на развитие
Петра Кропоткина оказал старший
брат Александр, с которым его
связывали большая дружба и
духовная близость.
Осенью
1853 г. Петр Кропоткин был определен
в Первую московскую гимназию.
Затем он в течение пяти
лет (1857 - 1862) учился в Пажеском
корпусе - привилегированном военном
учебном заведении. Это для
него были годы напряженного
труда: он успешно занимался
физикой, химией, географией, геологией,
биологией, политической экономией,
философией, историей, проявляя аналитический
склад ума. Тогда же появились
и первые общественные интересы
П. А. Кропоткина. Несмотря на
закрытый характер учебного заведения,
антикрепостнические настроения
проникали и в его стены.
Сочинения А. И. Герцена, Н.
А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского
формировали у молодежи критическое
отношение к действительности. Перед
П. Кропоткиным открывалась блестящая
карьера, тем более что его
как первого ученика выпускного
класса приблизил к себе Александр
II (Петр стал личным камер-пажем
императора). Но юноша вынашивал
план стать ученым и послужить
обществу. Царский Манифест 19 февраля
1861 г. породил у многих либеральные
надежды. По окончании Пажеского
корпуса в 1862 г. П. Кропоткин,
несмотря на желание отца видеть
его гвардейским офицером, выбрал
себе службу в Амурском конном
казачьем войске, вознамерившись
способствовать реформам в далекой
Сибири.
Прибыв
на новое место, П. Кропоткин
сразу попадает в либерально
настроенную среду. Физически
крепкий, сероглазый, с высоким
лбом, каштановыми волосами и
правильными чертами лица, молодой
офицер расположил к себе окружающих
умом, веселостью, добротой и огромной
энергией. Его могли видеть участником
любительских спектаклей и танцевальных
вечеров. Но у князя были
серьезные планы, большие надежды.
Его радовала возможность заняться
живым, полезным для общества
делом. Он работал в двух
комиссиях - по подготовке проекта
реформ тюрем и систем ссылки
и по составлению проекта городского
самоуправления. Поездки, заседания,
изучение литературы для обоснования
реформ поглощали все время.
Молодой офицер занимался расследованием
дел, связанных со злоупотреблением
властью должностными лицами, принимал
участие в вершении судеб конкретных
людей. Но реформаторский потенциал
"верхов" скоро ослабел, это
остро чувствовалось на местах.
Бюрократическая система на глазах
хоронила планы демократических
преобразований, затормозилась, а
затем прекратилась вовсе работа
комиссий по подготовке реформ.
Таяли надежды на возможность
реформистского способа решения
назревших общественных проблем.
Но деятельный по натуре П.
А. Кропоткин искал практического
применения своим знаниям и
силам.
В
Сибири произошло становление
П. А. Кропоткина как путешественника,
исследователя природы, натуралиста.
Первой пробой сил, испытанием
воли было его участие в
трудном и опасном сплаве барж
по Амуру с целью оказания
продовольственной помощи местному
населению. Затем молодой ученый
получил предложение отправиться
в экспедицию в Северную Маньчжурию
для разведки кратчайшей дороги
к плодородным долинам Амура
и самой реке. Результатом этой
первой научной экспедиции стали
открытие новой вулканической
области, нагорья на Большом
Хингане, дороги через него
и описание прямого пути на
Амур. Летом 1865 г. Кропоткин организовал
экспедицию с целью определения
масштабов ледниковых отложений
в Иркутской губернии. Путешествие
дало импульс формированию идеи
о рельефе Сибири и ледниковых
явлениях. В следующем году была
осуществлена крайне трудная,
но очень результативная в плане
научной и практической значимости Олекминско-Витимская
экспедиция, за которую Русское географическое
общество присудило 22-летнему исследователю
золотую медаль. В ходе этой экспедиции
П. А. Кропоткиным были завершены трехлетние
геологические наблюдения, обнаружены
следы ледников на Патомском нагорье,
получены данные о том, что Сибирь от Урала
до Тихого океана - не равнина, как изображали
на карте, а громадное плоскогорье. Из
своих экспедиций и путешествий П. А. Кропоткин
стремился извлечь максимальную пользу
для развития сибирского края. Он делал
тщательное исследование хозяйственного
положения уссурийского казачества, ежегодно
страдавшего от недорода, разрабатывал
необходимые меры по оказанию ему помощи.
Но отданное на откуп безразличным чиновникам
практическое осуществление этих мер
полностью дискредитировало задуманный
план. "И так дело шло всюду, начиная
от Зимнего дворца до Уссурийского края
и Камчатки", - писал позже П. А. Кропоткин.
Все это заставило его навсегда расстаться
с иллюзией, что с помощью административной
машины можно сделать что-то полезное
для народа.
Вместе
с тем наблюдения за жизнью
и бытом множества людей кочевых
племен коренного населения Сибири,
духоборов, переселившихся на
Амур, общение с казаками во
время путешествий дали Кропоткину
пищу для раздумий о созидательной
работе "неведомых масс, о которых
редко упоминается в книгах",
привели к осознанию роли этих
масс "в крупных исторических
событиях - переселениях, войнах, выработке
форм общественной жизни". При
этом он акцентировал внимание
на "полукоммунистической жизни"
общин духоборов, подчеркивая
преимущества этих форм устройства
жизни перед другими. Одновременно,
размышляя над вопросом функционирования
овеществленного организма, Кропоткин
пришел к выводу о порочности
государственной бюрократической
централизации. Государственной
дисциплине, т. е. дисциплине по
приказу, он противопоставлял
действия людей на началах
взаимного понимания и напряжения
"воли всех, направленной к
общей цели". В этих рассуждениях,
бесспорно, прослеживаются элементы
анархических идей. Здесь, в Сибири,
в 1864 г. Кропоткин впервые познакомился
со взглядами П. Ж. Прудона.
Годы
пребывания в Сибири не только
закалили Кропоткина физически
и морально, но и сыграли важную
роль в формировании его мировоззрения.
"... В Сибири, - писал он, - я утратил
всякую веру в государственную
дисциплину: я был подготовлен
к тому, чтобы сделаться анархистом".
После
принятия решения о выходе
в отставку, вызванного не только
давней мечтой получить университетское
образование, но и известным
разочарованием в офицерской
службе, особенно после жестокого
подавления в 1866 г. восстания
ссыльных поляков в Сибири, Кропоткин
в 1867 г. оставил службу и
возвратился в Петербург. В
том же году он был зачислен
на физико-математический факультет
университета. Основательное знание
математики было для него фундаментом
для дальнейшей научной работы.
Жил студент Кропоткин без
какой бы то ни было помощи
отца, зарабатывая литературными
трудами (переводами, очерками). Числился
чиновником статистического комитета
Министерства внутренних дел.
Активно входил в научную работу
Русского географического общества.
Знакомился с крупнейшими русскими
путешественниками и географами:
Н. Миклухо-Маклаем, А. Федченко,
Н. Северцовым, Н. Пржевальским. Много
занимался вопросами, связанными
с планами Географического общества
по исследованию Арктики. Вынашивал
грандиозный замысел - создать
полное географическое описание
России, связав природные условия
с хозяйственной деятельностью
человека. Обработать и свести
воедино сведения, накапливавшиеся
в Географическом обществе, можно
было заняв пост секретаря
этого общества. Но когда в
1871 г. Кропоткин получил такое
почетное предложение, он отказался
от него. Отказался не потому,
что охладел к научным исследованиям.
Рыцарем науки он оставался
до конца жизни. Но ум и
сердце его, наряду с наукой,
захватил огромный интерес к
революционной работе.
В
1872 г. Кропоткин получил разрешение
на поездку за границу. Кратковременное
пребывание в Швейцарии стало
одним из последних звеньев
в формировании его политической
ориентации. Здесь он вступил
в одну из секций I Интернационала,
с упоением читал социалистическую
и анархическую прессу, познакомился
с виднейшими последователями
учения М. А. Бакунина. Большое
впечатление на П. А. Кропоткина
произвело знакомство с организацией
жизни и труда швейцарских
часовщиков в рамках Юрской
Федерации, которая пыталась реализовать
на практике анархистскую идею
"безначалия". Его радовало
здесь и "отсутствие разделения
на вожаков и рядовых", и
то, что вожаки "скорее люди
почина", чем "руководители".
Когда Кропоткин уезжал в Россию,
взгляд его на социализм окончательно
определился. "Я стал анархистом",
- вспоминал он.
В
том же году, не оставляя работу
секретаря отдела физической
географии Русского географического
общества, П. А. Кропоткин стал
членом наиболее значительной
из ранних народнических организаций
- кружка "чайковцев". Вместе с
М. А. Натансоном, Н. В. Чайковским,
С. Л. Перовской, С. М. Кравчинским
и др. он вел революционную
агитацию среди рабочих Петербурга.
Овладел навыками конспирации.
Князь, ученый, он заказывал карету,
которая доставляла его в одно
из грязных предместий города.
В невзрачный дом входил изящно
одетый молодой человек в очках;
а выходил оттуда степенный
крестьянин в ситцевой рубахе
и грубых сапогах. И лишь
окладистая темно-русая борода
выдавала свою принадлежность
одному и тому же человеку.
Два года работы в кружке "чайковцев"
окончательно определили судьбу
Кропоткина.
21 марта
1874 г. ученый сделал сенсационный
доклад в Географическом обществе
о существовании в недалеком
прошлом ледниковой эпохи. А
на следующий день он был
арестован за принадлежность
к тайному революционному кружку
и заключен в Петропавловскую
крепость. Значимость сделанного
к тому времени П. А. Кропоткиным
в науке была столь велика,
что ему, по личному распоряжению
царя, были предоставлены перо
и бумага, а значит, возможность
работать в тюрьме. Здесь, в
каземате со спертым воздухом,
маленьким оконцем под потолком,
он написал свои знаменитые "Исследования
о ледниковом периоде", в которых
утвердил ледниковую теорию - одну
из важнейших в науках о
Земле. Ознакомиться в тюрьме
со всей доступной литературой,
необходимой для обоснования
этой теории, ему помогло хорошее
знание английского, французского,
немецкого, итальянского языков
и быстрое освоение шведского
и норвежского.
Условия
тюремного заключения, напряженный
умственный труд подорвали здоровье
Кропоткина. Больного, с признаками
цинги, его перевели в тюремный
госпиталь, откуда летом 1876 г.
с помощью друзей он совершил
дерзкий побег.
Итак,
свобода после двух мучительных
лет заключения... Но оставаться
в России Кропоткину было нельзя,
и он покинул родину. Началась
40-летняя вынужденная эмиграция.
В Россию П. А. Кропоткин
смог вернуться лишь в 1917 г.
Все тяготы жизни и труда
ученого и революционера-изгнанника
мужественно разделяла с ним
в течение долгих лет замечательная
женщина - Софья Григорьевна Кропоткина,
ставшая в 1878 г. его женой.