Шпаргалка по "Отечественной истории России"

В XVII в. замечательным русским иконописцем Симоном Ушаковым было создано весьма символичное иконографическое изображение под названием "Насаждение древа государства Российского", где в качестве его насадителей представлены митрополит Петр и великий князь Московский Иван Калита. Действительно, уже XIV столетие приносит плоды с этого древа. Четвертьвековое правление Русской Церковью святителя Алексия (1354-1378) явилось временем собирания Руси. В малолетство великого князя Дмитрия Ивановича предстоятель Русской Церкви практически становится правителем великого княжества Московского. В это время он прилагает все усилия для того, чтобы Русь пользовалась миром. Его хождения в Орду имели результатом длительную передышку от разорительных набегов. И когда в 1380 г. татарский темник Мамай двинулся на Русь, именно великий князь Московский Димитрий, получив благословение преподобного Сергия Радонежского, смог собрать объединенное русское войско, -чтобы уберечь Землю Русскую от истребления.

Проходит столетие, за которое много перемен происходит в европейской и в русской истории. Обреченной на неудачу становится попытка восстановления единства Западной и Восточной Церкви через унию Константинополя с Римом на Ферраро-Флорентийском соборе 1437-1439 гг., затем в 1453 г. заканчивает свое существование Византийская империя - Константинополь переходит во власть турок-сельджуков. К этому времени и Русская Церковь вступает на путь самостоятельности, знаменующей начало и единой российской государственности.

Господство Москвы в последней трети XIV в. постепенно признают и Рязань, и Тверь. Наконец, в 1475 г. под власть Москвы переходит и вольный Новгород, Таким образом,. на огромном пространстве Восточной Европы появляется единое самодержавное (т.е. независимое) Московское государство. Для Германии потребовалось еще не одно столетие, наполненное Реформацией и религиозными войнами, прежде чем произошло создание единого Немецкого государства. Здесь же унитарность государства могла быть обеспечена, прежде всего, единством православной веры и одним общепризнанным церковным центром.

История России может нам дать немало поучительных примеров государственного устройства. Наряду с монархическим характером власти в большинстве РУССКИХ земель в период, предшествовавший образованию единого Московского государства, мы видим также опыт длительного существования Новгородской республики, где три ветви власти - посадник (управление) , архиепископ (духовное руководство и значительная часть судопроизводства) и князь (защита от внешней опасности) имели своим источником народное волеизъявление.

Замечательный русский мыслитель нашего века Г.П. Федотов видел в Новгороде - "Республике Святой Софии", как он его называл, прообраз будущего демократического устройства России, в основе которого ляжет примат христианских ценностей.

Но как бы ни относились мы к истории России, последовавшей за объединением Руси под властью великого князя Московского, необходимо признать, что Православная Церковь продолжала играть важную роль в укреплении российской государственности.

Особенно важным оказался XVII в. Смута, происшедшая вслед за ознаменованным рядом бедствии, и прежде всего жестоким голодом, царствованием Бориса Годунова, вновь выдвигает Православную Церковь как важнейший фактор национального самосознания, без которого было бы невозможно новое государственное строительство в России. Так, церковное благословение привело в движение Нижегородское ополчение, что позволило сохранить в1612 г. Российскую государственность. И здесь мы, прежде всего, видим духовных вождей России - патриарха Ермогена, собственной жизнью заплатившего за восстановление Российской государственности. Троицкого келаря Авраамия Палицина, вдохновлявшего русских воинов на их подвиг по освобождению страны от интервентов, нижегородского протопопа Савву Ефимьева, благословившего русское ополчение в поход на Москву.

Но особая страница в истории созидания российской государственности открывается в 1613 г., когда от лица Освященного Собора, т.е. епископата Русской Церкви и ведущих представителей ее клира, исходит инициатива созыва Земского Собора для избрания главы Государства Российского. Этот Собор, на котором были представлены сословия Русской Земли, являет собой самобытную форму народного представительства, неизвестную в остальной Европе. Ведь представители сословий собирались на Земский Собор не ради политической игры, чтобы отвоевывать у верховной власти привилегии, но затем, чтобы ответить на ее вопрошания, как обустроить Государство Российское. Тогда выбор первого царя Михаила из династии Романовых был обусловлен тем, что его отец, авторитетный боярин Федор Романов, насильно постриженный в монахи в свое время Борисом Годуновым, а затем ставший митрополитом Ростовским и Ярославским Филаретом (в 1619-1633 гг. патриарх всея Руси) виделся как духовный руководитель строительства возрождаемой российской государственности. Не случайно затем в течение всего царствования Михаила Федоровича Земские Соборы созывались верховной властью практически ежегодно, с тем чтобы ее начинания могли опереться на авторитет Церкви и быть выражением народных чаяний.

Особое значение в деле государственного строительства имел Земский Собор 1649 г., выработавший Соборное Уложение, которое заложило основу свода российских законов.

При этом ситуация, в которой находилась Православная Церковь в Российском государстве, не оставалась неизменной. Набирая силу, государственная власть постепенно все более сужала церковную юрисдикцию равно как ее влияние на сферу внутрицерковной жизни постоянно возрастало. При этом, хотя и нечасто. возникали конфликты между предстоятелями Русской Церкви и высшей государственной властью, когда поведение последней представлялось вызовом христианским основам российской государственности или же вмешательство в церковную жизнь могло послужить ее подрыву, а следовательно, и подрыву самих основ народной жизни. Таковым было столкновение в 1561 г. митрополита московского Филиппа с царем Иваном Грозным после введения им террористического режима опричнины, которое стоило мужественному первосвятителю не только митрополичьей кафедры, но и жизни. В связи с этим можно также вспомнить конфликты патриарха Никона с царем Алексеем Михайловичем и конфронтацию местоблюстителя патриаршего престола митрополита Стефана Яворского с Петром I.

Однако при всем этом для русской иерархии никогда не было свойственно стремление заместить собой государственную власть. Собственно у Русской Церкви не возникало соблазна клерикализма, получившего большое распространение в Средние века в Западной Европе, чем во многом были вызваны затем крупные социальные конфликты эпох Реформации и Просвещения.

Когда же Петр I стал осуществлять преобразование российской государственности на началах просвещенного абсолютизма, то церковному управлению он отвел особую роль. Ликвидировав патриаршество и прекратив созывы Освященных Соборов в качестве высшего органа церковной власти, он озаботился об образовании постоянно действующего высшего управления духовных сил, которое получило название Святейшего Правительствующего Синода. Наряду с Правительствующим Сенатом, через который публиковались от имени верховной власти законы империи и который являлся также высшим судебным органом в стране. Синод в случае невозможности для государя осуществления своих прав и обязанностей принимал верховную власть в стране до тех пор, пока законный претендент на престол не принимал присяги в качестве главы Российского государства. Следует особо отметить, что и в XVIII столетии роль российской иерархии в законотворческой деятельности, к которой ее привлекала высшая государственная власть, была весьма плодотворной. При этом идея традиционной формы государственного строительства посредством созыва Земского Собора порой напоминала о себе. Так, о ней думал Александр II в тот период, когда пути Великой реформы ясно требовали внесения корректив с учетом долгосрочных национальных интересов России. И лишь его трагическая гибель в 1881 г. сделала этот замысел неосуществленным.

В свою очередь, когда в 1905 г. в государственной системе России появился народный представительный орган - Государственная Дума, среди ее депутатов нередкими стали епископы и клирики Русской Православной Церкви, главным образом в качестве избранников крестьянских слоев, доверивших им защищать их интересы и выражать их чаяния.

Важнейшей вехой в истории Русской Православной Церкви стал Поместный Собор 1917 -1918 гг., восстановивший Всероссийское патриаршество и начала соборности в церковной жизни. Его открытие совпало с подготовкой Учредительного Собрания, которое было призвано установить новые начала российской государственности. В связи с этим в рамках Собора работал отдел "Правовое положение Православной Церкви в Российском государстве , который в выработанных им документах исходил из того, что "Православная Церковь является величайшей святыней огромного большинства русского народа", а поэтому государство должно осуществлять ее правовую защиту и оказывать ей покровительство. Признавая необходимость свободы совести как важной основы демократического развития страны, соборное определение отстаивало при этом первенствующее положение Русской Православной Церкви среди религиозных институций в Российском государстве.

В 1918-1919 гг. голос первосвятителя Русской Церкви патриарха Тихона звучал как мощное выражение ее воли с призывом положить конец беззакониям и братоубийственной брани. Его воззвания навсегда запечатлели нравственную оценку того "вавилонского строительства", на которое большевики обрекли народы России.

Исторические судьбы страны в послереволюционные десятилетия сложились так, что Православная Церковь не только была лишена в ней своей традиционной исторической роли, но и под лозунгом ее "отделения от государства" подвергалась самым неприкрытым гонениям, когда для нее на первый план стала выступать проблема выживания в атмосфере искусственно насаждаемого воинствующего безбожия. Мы не будем сейчас говорить, какими нравственными, социальными и культурными потерями это обернулось для страны. Но тот факт, что, несмотря ни на что. Русская Церковь смогла выжить, а со временем даже собрать некоторый общественный потенциал, говорит о многом. Когда сейчас встречаешь рассуждения об образовании некоего "идеологического вакуума", возникшего после падения коммунистического тоталитаризма, то с этим хочется поспорить. Тот факт, что, согласно последним социологическим исследованиям, уже 38% населения России относят себя к православным, говорит о том, что происходит возврат к традиционным ценностям, а следовательно, возрождение России не только возможно, но и неизбежно.

Главным вопросом, который сейчас стоит перед Россией, является тот, какими будут нравственные ориентиры ее будущего государственного строительства. На этот вопрос должен ответить сам народ. В связи с этим и можно вспомнить традиционную форму диалога верховной власти и народа через созыв Земского Собора, где были бы представлены авторитетные представители всех социальных и профессиональных групп, а также традиционные религиозные исповедания России. Этот Собор не претендовал бы на государственную власть и не составлял бы конкуренции существующим представительным органам. Он бы не стал принимать никаких актов, обязательных для исполнения. Но он выявил бы те болевые точки нашей современной народной жизни, на которые в первую очередь следует обратить внимание тем, на кого возложено государственное строительство в России.

Что касается участия Русской Православной Церкви в этом Соборе, то оно не будет означать возвращения ей каких-либо государственных функций или привилегий. Но будучи на сегодняшний день едва ли не наиболее авторитетным общественным институтом в стране, она тем самым исполнит свое назначение, свидетельствуя о тех неизменных ценностях Евангелия, которые позволяли в течение веков сохранять русскому народу свою идентичность и созидать свое государство, которое, верим мы еще, способно пережить новое возрождение.

В настоящее время, после десятилетий вынужденного молчания. Церковь вновь обретает голос в своем диалоге с государством. Священноначалие Русской Православной Церкви открыто и нелицеприятно обращается и к Президенту, и к Верховному Совету, и к правительству, когда речь идет как о защите ее насущных интересов, так и о нравственных обязательствах российского руководства перед нашей страной и всеми народами, с которыми Россию связывают узы традиционного братства. Этот опыт может быть полезен и в диалоге государственного руководства и народа по вопросам грядущего строительства новой, действительно общенародной российской государственности.

2. Губернская реформа 1775 г.

Реформа планировала осуществить разукрупнение губерний, их число было удвоено, через двадцать лет после ее начала число губерний достигло 50.

Деление на губернии и уезды осуществлялось по строго административному принципу, без учета географических, национальных и экономических признаков. Основной целью деления было приспособление нового административного аппарата к фискальным и полицейским делам. В основу деления был положен чисто количественный критерий - численность населения. На территории губернии проживало около 400 тысяч душ, на территории уезда - около 30 тысяч душ.

Старые территориальные органы после ряда преобразований (изменения в статусе воеводств проводились в 1728, 1730 и 1760 гг.) ликвидировались. Упразднялись провинции как территориальные единицы.

Во главе губернии стоял губернатор, назначаемый и смещаемый монархом. В своей деятельности он опирался на губернское правление, в которое входили губернский прокурор и два сотника. Финансовые и фискальные вопросы в губернии решала казенная палата. Вопросами здравоохранения, образования ведал приказ общественного призрения.

Надзор за законностью в губернии осуществлял губернский прокурор и два губернских стряпчих. В уезде те же задачи решал уездный стряпчий. Во главе уездной администрации (а число уездов по реформе также удваивалось) стоял земский исправник, избираемый уездным дворянством, как и коллегиальный орган управления - нижний земский суд (в котором кроме исправника действовали два заседателя).

Руководство несколькими губерниями поручалось генерал-губернатору.

1. Для дворян в каждом  уезде создавался уездный суд, члены которого (уездный судья  и два заседателя) избирались  дворянством на три года. Апелляционной  инстанцией для уездных судов  стал верхний земский суд, состоявший  из двух департаментов: по уголовным  и гражданским делам. Верхний  земский суд создавался один  на губернию. Ему принадлежало  право ревизии и контроля за деятельностью уездных судов. Верхний земский суд состоял из назначенных императором председателя и вице-председателя и избранных на три года дворянством десяти заседателей.