Создание славянской письменности Кириллом и Мефодием

В русских работах до середины 40-х годов ХХ века, а в большинстве  зарубежных работ — и до сих  пор существование письма у славян в докирилловский период обычно отрицалось. Со второй половины 40-х до конца 50-х годов ХХ века у многих исследователей данного вопроса проявлялась обратная тенденция — чрезмерно снижать роль внешних влияний на возникновение славянского письма, считать, что письмо самостоятельно возникло у славян еще с глубокой древности. Более того: выдвигались даже предположения, будто бы славянское письмо повторило весь путь мирового развития письма — от первоначальных пиктограмм и примитивных условных знаков к логографии, от логографин — к слоговому или консонантно-звуковому и, наконец, к вокализованно-звуковому письму.¹¹

Однако, согласно общим закономерностям  развития письма, а также согласно особенностям славянских языков второй половины I тысячелетия до н. э. такой  путь развития следует признать невозможным. Мировая история письма показывает, что ни один из народов, даже наиболее древнейших, не проходил полностью весь путь мирового развития письма. Славяне, в том числе восточные, были молодыми народами. Разложение первобытнообщинного строя началось у них лишь в середине I тысячелетия н. э. и завершилось во второй половине I тысячелетия образованием раннефеодальных государств. За такой короткий срок славяне не смогли бы самостоятельно пройти сложный путь от пиктографии к логографии, а от нее — к звуковому письму. Кроме того, славяне находились в этот период в тесных торговых и культурных связях с византийскими греками. А греки уже давно применяли совершенное вокализованно-звуковое письмо, о котором славяне знали. Вокализовано-звуковое письмо применяли также и другие соседи славян: на западе - немцы, на востоке - грузины (с начала нашей эры), армяне (с начала V в. н. э.), готы (с IV в. н. э.) и хазары (с VIII в. н. э.).¹² Зачем же было славянам самостоятельно «изобретать» то, что им было известно от их соседей?

Кроме того, логографическое  письмо не смогло бы развиться у  славян, так как для славянских языков характерно богатство грамматических форм; слоговое письмо было бы непригодно, так как славянские языки отличаются многообразием слогового состава; консонантно-звуковое письмо было бы неприемлемо  для славян, потому что в славянских языках согласные и гласные звуки  в равной мере участвуют в образовании  корневых и аффиксальных морфем. Из всего сказанного следует, что докирилловское славянское письмо могло быть лишь трех видов.

До наших времен дошли  сохранившиеся упоминания о «чертах  и резах» в сказании «О писменех» (рубеж IX—X вв.). Автор, черноризец Храбр, отмечал, что славяне-язычники используют рисуночные знаки, при помощи которых они «читаху и гадаху» (читали и гадали). Возникновение такого первоначального письма происходило тогда, когда на основе небольших и разрозненных родовых групп возникали более сложные, крупные и долговечные формы общности людей — племена и союзы племен. Доказательством наличия дохристианской письменности у славян является обнаруженная в 1949 г. в Гнездовских языческих курганах под Смоленском разбитая глиняная корчага, на которой сохранилась надпись «гороухща» («горушна»), что означало: или «Горух писал», или «горчица». Помимо гнездовской, обнаружены фрагменты надписей и цифровых расчетов на амфорах и других сосудах X в. в Тамани (древней Тмутаракани), Саркеле и причерноморских портах. Письменность на основе различных алфавитов (греческого, кириллического, рунического) использовало разноплеменное население древнейших городов и протогородов, находившихся на важных торговых путях. Торговля стала той почвой, которая способствовала распространению по всей территории Руси приспособленной для славянской речи и удобной для письма кириллицы.¹³

Наряду со свидетельством черноризца Храбра, с приведенными выше соображениями социологического и лингвистического порядка, существование у славян письма типа «черт и резов» подтверждается также литературными сообщениями иностранных путешественников и писателей IX—X вв. и археологическими находками.

1. Сообщение арабского  путешественника Ахмета ибн-Фодлана, который во время пребывания у волжских болгар в 921 г. видел обряд погребения одного руса, скончавшегося в Булгарии. «Сначала они развели костер и сожгли на нем тело, а затем они построили нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку тополя, написали на ней имя этого мужа и имя царя русов и удалились».

2. Сообщение арабского  писателя Эль Массуди (умер в 956 г.), который в сочинении «Золотые луга» утверждает, что он обнаружил в одном из «русских храмов» пророчество, начертанное на камне.

3. Сообщение епископа  Мерзебургского Титмара (976—1018 гг.), который указывает, что в языческом храме города Ретры на славянских идолах были начертаны особыми знаками их имена.

4. Сообщение арабского  ученого Ибн эль Недима, который в труде «Книга росписи наукам» передает относящийся к 987 г. рассказ посла одного из кавказских князей к князю русов. «Мне рассказывал один на правдивость которого я полагаюсь,— пишет Ибн эль Недим — что один из царей горы Кабк послал его к царю русов; он утверждал, что они имеют письмена, вырезываемые на дереве. Он же показал мне кусок белого дерева, на котором были изображены, не знаю, были ли они слова или отдельные буквы». Ибн эль Недим даже зарисовал эту надпись. Дешифровать ее не удалось; по графике она отлична и от греческого, и от латинского, и от глаголического, и от кирилловского письма.¹⁴

«Имена» славянских идолов (Титмар), покойного руса и его «царя» (Ахмет ибн-Фодлан), вероятно, представляли собой условные личные знаки; подобные знаки часто использовались русскими князьями X—XI вв. на их монетах. Пророчество, начертанное на камне (Эль Массуди), заставляет думать о «чертах и резах» для гадания. Что касается надписи Ибн эль Недима, то одни предполагали, что это искаженное арабское написание; другие пытались найти сходство со скандинавскими рунами. В настоящее время большинство советских и болгарских ученых (П. Я. Черных, Д. С. Лихачев, Е. Георгиев и др.) считают надпись Ибн эль Недима образцом докирилловского письма типа «черт и резов»; выдвигалась также гипотеза, что эта надпись представляет собой пиктографическую маршрутную карту. Полностью исключена возможность применения для всех этих надписей латинского или греческого письма, хотя бы и перестроенного применительно к славянской речи. Ведь и Титмар, и Эль Массуди, и Ибн эль Недим, и Ибн Фадлан были знакомы с латинскими и греческими буквами.¹⁵

Подтверждается существование  у славян письменности типа «черт  и резов» также и археологическими находками. Наибольший интерес в  этом отношении представляет исследование академика Б. А. Рыбакова, посвященное  «черняховским» календарным знакам.  «Черняховская культура», названная так по поселку Черняховка, неподалеку от Житомира, охватывала во II—IV вв. н. э. обширный район лесостепной Украины (Волынь, район Киева и среднего течения Днепра), т. е. территорию, которую занимали, согласно более поздним летописным источникам, восточнославянские племена полян. Расцвет «Черняховской культуры» начинается со II в. н. э., когда после завоевания Дакии императором Траяном (107 г. н. э.) границы римской империи приблизились к этому району и население его вступило с Римом в тесные отношения; закат «черняховской культуры» совпадает с крушением в V в. н. э. могущества Рима.

В основу исследования Б. А. Рыбакова положен анализ изобразительно-символической  орнаментации на Черняховских вазах  и кувшинах. Наибольший интерес представляет: ваза, найденная в 1957 г. у деревни  Лепесовка на Волыни, в языческом святилище III—IV вв. н. э., и кувшин IV в. н. э., найденный в 1899 г. у деревни Ромашки близ Киева. Ваза из Лепесовки предназначалась для ритуально-магических целей; это подтверждается тем, что она найдена внутри языческого святилища и, в особенности,— символической орнаментацией ее. Широкий борт вазы разделен на 12 секторов, которые соответствуют 12 месяцам года. Каждый из секторов заполнен символическими изображениями. Содержание изображений и их последовательность совпадают с помесячной последовательностью языческих праздников древних славян и с календарными сроками сельскохозяйственных работ в данном районе.¹⁶

Письмо типа «черт и  резов», пригодное для календарных  дат, для гадания, счета и т. п., было непригодным для записи военных  и торговых договоров, богослужебных  текстов и других сложных документов. А потребность в таких записях  должна была появиться у славян (так  же как это происходило у других народов) одновременно с зарождением  славянских государств. Для указанных  целей славяне еще до принятия ими христианства и до введения азбуки, созданной Кириллом, несомненно, использовали на востоке и юге греческие, а  на западе — греческие и латинские  буквы. Памятником записи славянской речи латинскими буквами являются так  называемые «Фрейзингенские отрывки» – памятник Х века; запись славянской речи греческими буквами дошла лишь в виде отдельных слов, вкрапленных в греческие тексты.¹⁷

О применении славянами наряду с «чертами и резами» латинского и греческого письма имеется прямое свидетельство в «Сказашги» Храбра. Согласно Храбру, славяне начали использовать для записи своей речи латинское и греческое письме после принятия ими христианства, до введения азбуки, разработанной Кириллом. При этом первоначально латинское и греческое письмо применялось, согласно Храбру, «без устроения», т. е. без пополнения его новыми буквами, необходимыми для особых звуков славянской речи. Храбр приписывает переработку греческого письма применительно к фонетике славянской речи Кириллу. Однако в действительности дело обстояло сложнее. Ко времени создания Кириллом азбуки, т. е. к середине IX в., греческие буквы применялись для записи славянской речи уже долгое время; это подтверждает и Храбр, указывая, что «тако бешу многа лета». Но за столь долгий срок греческое письмо должно было постепенно приспособиться к передаче славянского языка и, в частности, пополниться новыми буквами. Это было необходимо для точной записи славянских имен в церквах, в военных списках, для записи славянских географических названий и т. п. «Греки — учителя славян,—пишет Е. Георгиев, — в IX в. уже придерживались известной системы при передаче славянских звуков греческими буквами». Так, звук б передавался византийской буквой «вита», звук ш — «сигмой», ч — сочетанием «теты» с «дзетой», ц — сочетанием «теты» с «сигмой», у — сочетанием «омикрона» с «ипсилоном». Так поступали греки. Славяне, несомненно, продвинулись еще дальше по пути приспособления греческого письма к своей речи. Для этого из греческих букв образовывались лигатуры, греческие буквы дополнялись буквами из других алфавитов, в частности, из еврейского, который был известен славянам через хазар.¹⁸

Так, исподволь формировалось  «докирилловское» письмо. История показывает, что аналогичный процесс приспособления письма к языку происходил почти во всех случаях заимствования одним народом письма другого народа, например, при заимствовании финикийского письма греками, греческого — этрусками и римлянами и т. п. Славяне не могли быть исключением из этого правила. Предположение о постепенном формировании «докирилловского» письма подтверждается также тем, что кирилловская азбука в ее дошедшем до нас варианте настолько приспособлена к точной передаче славянской речи, что это могло быть достигнуто лишь в результате длительного развития.

Если бы буквенное письмо не существовало у славян задолго  до принятия ими христианства, то непонятен  был бы и неожиданный расцвет  болгарской литературы в конце IX—начале X в., и широкое распространение  грамотности в быту восточных  славян X—XI вв., и высокое мастерство, которого достигло на Руси уже в XI в. искусство письма и книжное оформление (пример — «Остромирово евангелие»).

Таким образом, сейчас мы можем  с уверенностью сказать, что в  докирилловскую эпоху славяне имели письменность нескольких типов; вероятнее всего, она была не вполне приспособлена для точной передачи славянской речи и носила слоговой или рунический характер, с различными целями использовали славяне и простейшее письмо типа «черты и резы». Распространение у славян христианства явилось политическим шагом как со стороны славян, стремившимися упрочить свое положение в Европе, так и со стороны римско-византийского мира, стремившегося установить свое господство над получавшими всё большее политическое влияние славянскими народами. Частично этим обусловлено практически полное уничтожение древнейшего славянского письма и быстрое распространение новых азбук среди людей, привычных к письменности.

3. Типы шрифтов

Уста́в или уставное письмо — почерк с чётким угловато-геометрическим рисунком, при котором буквы пишутся в строке, с малым числом выступающих вниз и вверх элементов и большей частью раздельно друг от друга. Медленное и торжественное письмо тщательного каллиграфического исполнения, с малым числом сокращений. В русском языке этот термин применяется к различным письменностям:

• к кириллице (чаще всего) и к глаголице;
• к греческому почерку византийских времен;
• иногда и в других случаях: например, могут упоминать и противопоставлять скорописные японские иероглифы и уставные.

В палеографическом значении термин «устав» употребляется с XIX века, первоначально только по отношению  к кириллице. Название связано со сферой применения этого письма: в  «высокой» церковной литературе «уставнымъ словенскимъ языкомъ».¹⁹

Полуустав — форма кириллицы, сложившаяся в XV веке. Полууставное письмо — обычно на бумаге и большей  частью не крупное. Распространялось полууставное письмо со второй половины XIV века. По сравнению  с уставом почерк более мелкий и округлый. В русском полууставе можно отличать две разновидности: старший (с начала XIV по начало XV века) и младший полууставы. Младший  полуустав изобилует различными надстрочными знаками.

Для заголовков применялась  особая техника декоративного сочетания  букв — вязь.

С введением книгопечатания печатный шрифт для русско-славянских книг был отлит по образцу полуустава; таков, например, шрифт русских первопечатников  Ивана Фёдорова и Петра Мстиславца, выпустивших в Москве в 1564 году первую печатную книгу — «Апостол». Русский полууставный шрифт употреблялся в церковных и гражданских печатных книгах вплоть до 1708 года, когда по указу Петра I для гражданских книг устанавливается новый гражданский шрифт, а прежний церковный шрифт остается только для книг духовного содержания.

Образцом современного полуустава может служить шрифт Ирмологион.

В начале знаки были составлены главным образом из прямых линий, как это характерно для устава и полуустава. Во второй половине XVI века, а особенно в начале XVII века, основными линиями письма становятся полукруглые штрихи. Во второй половине XVII века, когда распространилось много разных вариантов письма, и в скорописи наблюдаются характерные для этого времени черты — меньше вязи и больше округлостей. В конце века круглые очертания букв стали ещё более плавными и декоративными. Скоропись того времени постепенно отдаляется от форм полуустава. В позднейшем периоде прямые и кривые линии приобретают равновесие, а буквы становятся более симметричными и округлыми. Унификация форм букв в XVIII—XIX вв. как в канцеляриях, так и школах привела в XIX в. к возникновению сегодняшнего рукописного шрифта.²⁰

Ско́ропись — форма кириллического письма, возникшая из полуустава во второй половине XIV в., употреблявшаяся в частности в канцеляриях и частном делопроизводстве, из которой в XIX в. появился современный рукописный шрифт.

Буквы скорописи, частично связанные  меж собой, отличаются от букв других видов письма своим светлым начертанием. Буквы в значительной мере выполнялись  с удлинениями. Сравнительно с полууставом, скорописи присуще: