Столыпинская аграрная реформа

Несмотря на все старания правительства, хутора приживались  только в северо-западных губерниях, включая отчасти Псковскую и  Смоленскую. В предыдущей главе отмечалось, что крестьяне Ковенской губернии еще до начала столыпинской реформы стали расселяться по хуторам. Такое же явление Кофод наблюдал в Псковской губернии. В этих краях сказывалось влияние Пруссии и Прибалтики. Местный ландшафт, переменчивый, изрезанный речками и ручьями, тоже способствовал созданию хуторов. В южных и юго-восточных губерниях главным препятствием для широкой хуторизации были трудности с водой. Но здесь (в Северном Причерноморье, на Северном Кавказе и в степном Заволжье) довольно успешно пошло насаждение отрубов. Отсутствие сильных общинных традиций в этих местах сочеталось с высоким уровнем развития аграрного капитализма, исключительным плодородием почвы, ее однородностью на очень больших пространствах и низким уровнем агрикультуры. Крестьянин, почти не затратив на улучшение своих полос труда и средств, без сожаления их оставлял и переходил на отруб. В Центрально-нечерноземном районе крестьянин, наоборот, много сил должен был вкладывать в возделывание своего надела. Без ухода здешняя земля ничего не родит. Удобрение почвы здесь началось с незапамятных времен. А с конца XIX в. участились случаи коллективных переходов целых селений к многопольным севооборотам с высевом кормовых трав. Получил развитие и переход на «широкие полосы» (вместо узких, запутанных). «Самый факт глубокой интенсивности полевого хозяйства... уложившейся в систему общинно-чересполосного землепользования, не только не вызывает потребности, но даже служит препятствием к переходу на участковое землепользование»,— писал П.Н. Першин, автор одной из лучших книг по этой проблеме.

Деятельность правительства принесла бы гораздо больше пользы, если бы в центрально-нечерноземных губерниях оно, вместо насаждения хуторов и отрубов, оказывало помощь интенсификации крестьянской агрикультуры в рамках общины. Первое время, особенно при князе Васильчикове, такая помощь отчасти оказывалась. Но с приходом Кривошейка землеустроительное ведомство повело резко антиобщинную политику. В итоге коса нашла на камень: крестьяне сопротивлялись насаждению хуторов и отрубов, а правительство чуть ли не открыто препятствовало внедрению передовых систем земледелия на общинных землях. Единственное, в чем нашли общий интерес землеустроители и местные крестьяне,— это разделение совместного землевладения нескольких деревень. В Московской и некоторых других губерниях этот вид землеустройства получил настолько большое развитие, что стал отодвигать на второй план работы по выделению хуторов и отрубов.

В центрально-черноземных  губерниях основным препятствием к  образованию хуторов и отрубов  на общинных землях было крестьянское малоземелье. Побывав в Курской губернии, Кофод жаловался, что так и не смог найти общий язык с местными крестьянами: «Они хотели помещичью землю немедленно и даром». Из этого следовало, что прежде чем насаждать хутора и отруба, в этих губерниях надо было решить проблему крестьянского малоземелья — в том числе и за счет раздутых помещичьих латифундий.

 

Глава 2. Ошибки Столыпина

 

Несмотря на благоприятные  экономические, идеологические и политические обстоятельства, Столыпин совершил все  же ряд ошибок, поставивших его  реформы под угрозу провала.

Первой ошибкой Столыпина  было отсутствие продуманной политики в отношении рабочих. Как показал  опыт Пруссии, для удачного проведения консервативной политики необходимо было сочетать жесткие репрессии по отношению  к революционным партиям с одновременными усилиями в области социального обеспечения рабочих. В России же, несмотря на общий экономический подъем, за все эти годы жизненный уровень рабочих нисколько не повысился, а социальное законодательство лишь делало свои первые шаги. Закон 1906г. о десятичасовом рабочем дне почти не применялся, равно как и закон 1903г. о страховании рабочих, получивших увечья на предприятиях. Легальные профсоюзы находились под бдительным контролем полиции и не пользовались доверием среди рабочих. Между тем количество рабочих постоянно и заметно росло. Новое поколение оказалось восприимчивым к социалистическим идеям. Очевидно, Столыпин не давал себе отчета в значении рабочего вопроса, который с новой силой встал в 1911.

Второй ошибкой Столыпина  стало то, что он не предвидел последствий интенсивной русификации нерусских народов Столыпин не скрывал своих националистических убеждений; однажды на заседании Думы он резко ответил польскому депутату Дмовскому, что почитает за «высшее счастье быть подданным России), он открыто проводил националистскую великорусскую политику и, естественно, восстановил против себя и царского режима все национальные меньшинства Финляндия стала прибежищем для многих оппозиционеров. Столыпина возмущало, что сейм Финляндии состоял преимущественно из социалистов и либералов. В 1908 г. он безуспешно пытался ограничить полномочия сейма, дважды распускал его, а затем вновь ввел в стране прежние диктаторские методы. К 1914г. неприязнь финнов к «русским оккупантам» стала повсеместной. Что касается Польши, там ситуация была сложнее, так как отношение поляков к России не было единым. Часть поляков под руководством Дмовского пыталась, используя панславянские симпатии правительства, добиться для своей страны большей автономии. Другая часть, руководимая Пилсудским, требовала полной независимости. Столыпин закрыл польскоязычные школы, а в городах создал муниципальные учреждения с преобладанием русских служащих. На Украине, где пресса и высшие учебные заведения подверглись насильственной русификации, росло национальное самосознание украинской элиты, основанное на понимании экономического могущества края, ставшего житницей и индустриальным центром всей империи. Царские власти жестоко преследовали украинских националистов, организовавших Союз освобождения Украины и нашедших прибежище в Галиции, входившей в состав Австро-Венгрии. Австрийские власти охотно покровительствовали украинским националистам, желая всячески навредить российским властям в отместку за их поддержку антиавстрийских настроений малых славянских народов Богемии и на Балканах. По тем же причинам тюркские меньшинства на территории Азербайджана, объединившиеся в 1912 г. в партию Мусават («Равенство»), решительно пошли на сближение с обновленной после младотюркской революции Турцией. Часть мусульманской интеллигенции татарского происхождения, проживающей в Крыму и на Нижней Волге, пыталась возродить тюрко-татарскую цивилизацию, добиваясь ее признания равной с русской. Царское правительство, естественно, не желало идти на подобные уступки, считая мусульманские народы слаборазвитыми. Оно также поощряло русскую колонизацию Средней Азии не менее жестко, чем это делали другие европейские государства-завоеватели по отношению к странам Азии и Африки.

Столыпин совершил ошибку и в вопросе об учреждении земств в западных губерниях (1911 г.), в результате чего он лишился поддержки октябристов, что западные губернии экономически продолжали зависеть от польской шляхты.

Дабы улучшить в них  положение белорусского и русского населения, составлявших большинство, Столыпин решил учредить там земскую форму правления. Дума охотно его поддержала; однако Государственный совет занял противоположную позицию — классовые чувства солидарности со шляхтой оказались сильнее национальных. Столыпин обратился с просьбой к Николаю II прервать работу обеих палат на три дня, чтобы за это время правительство срочно приняло новый закон. Заседания Думы были приостановлены, и закон принят. Однако данная процедура, продемонстрировавшая пренебрежение государственной власти к собственным учреждениям, привела к расколу между правительством и даже самыми умеренными либералами. Самодержавие поставило себя в изоляцию, отныне его поддерживали только представители крайне правых националистических кругов. Столыпин потерял поддержку Николая II, которому явно претило иметь столь энергичного министра, обвиненного крайне правыми противниками, пользующимися влиянием при дворе, в желании «экспроприировать всех помещиков вообще» с помощью аграрной реформы.

1 сентября 1911 г. Столыпин  был убит в Киеве одним из двойных агентов, которыми полиция наводнила революционные организации. Его смерть означала поражение попытки сознательного и целенаправленного обновления страны. Будучи; консервативной, она все же была не лишена творческой мысли.

 

Глава 3. Итоги Столыпинской реформы

 

Итоги столыпинской аграрной реформы выражаются в следующих  цифрах. К 1 января 1916 г. из общины в чересполосное  укрепление вышло 2 млн. домохозяев. Им принадлежало 14,1 млн. дес. земли. 469 тыс. домохозяев, живших в беспередельных общинах, получили удостоверительные акты на 2,8 млн. дес. 1,3 млн. домохозяев перешли к хуторскому и отрубному владению (12,7 млн. дес.). Кроме того, (как уже говорилось) на банковских землях образовалось 280 тыс. хуторских и отрубных хозяйств — это особый счет. Но и другие приведенные выше цифры нельзя механически складывать, поскольку некоторые домохозяева, укрепив наделы, выходили потом на хутора и отруба, а другие шли на них сразу, без чересполосного укрепления. По приблизительным подсчетам, всего из общины вышло - около 3 млн. домохозяев, что составляет несколько меньше третьей части от общей их численности в тех губерниях, где проводилась реформа. Впрочем, как отмечалось, некоторые из выделенцев фактически давно уже забросили земледелие. Из общинного оборота было изъято 22 % земель. Около половины их пошло на продажу. Какая-то часть вернулась в общинный котел. В конечном итоге властям не удалось ни разрушить общину, ни создать устойчивый и достаточно массовый слой крестьян-собственников. Так что можно говорить об общей неудаче столыпинской аграрной реформы.

Вместе с тем известно, что после окончания революции  и до начала первой мировой войны  положение в русской деревне  заметно улучшилось. Некоторые журналы  ежемесячно связывают это с проведением  аграрной реформы. На самом же деле действовали другие факторы. Во-первых, как уже говорилось, с 1907 г. были отменены выкупные платежи, которые крестьяне выплачивали в течение 40 с лишним лет. Во-вторых, окончился мировой сельскохозяйственный кризис и начался рост цен на зерно. От этого, надо полагать, кое-что перепадало и простым крестьянам. В-третьих, за годы революции сократилось помещичье землевладение, а в связи с этим уменьшились и кабальные формы эксплуатации. Наконец, в-четвертых, за весь период был только один неурожайный год (1911), но зато подряд два года (1912—1913) были отличные урожаи. Что же касается аграрной реформы, то такое широкомасштабное мероприятие, потребовавшее столь значительной земельной перетряски, не могло положительным образом сказаться впервые же годы своего проведения. Тем не менее, вряд ли можно считать справедливым то огульно отрицательное отношение к реформе, которым сильно грешили советские историки в прошлые годы. Некоторые мероприятия, сопутствовавшие ей, были хорошим, полезным делом. Это касается предоставления большей личной свободы крестьянам, устройства хуторов и отрубов на банковских землях, переселения в Сибирь, некоторых видов землеустройства. (О переселенческой эпопее и путешествии Столыпина в Сибирь пойдет речь в особом разделе).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

 

Целями реферата являлось:

1. Раскрыть сущность  и Содержание Столыпинских реформ;

2. Определить в чём  заключались ошибки Столыпина

3. Подвести итоги реформ  Столыпина

Безусловно, интересы «крепкого» хозяйства Столыпиным учитывались. Однако факты свидетельствуют о том, что сами «кулаки» не всегда стремились выходить из общины: им было выгоднее, оставаясь в ней, держать крестьян-общинников в кабале. Кроме того, правительство ставило ограничения росту кулацкого землевладения, разрешая скупать землю в пределах уезда в размере не более четырех «душевых наделов» на каждого покупщика, что в общей сложности составляло (по отдельным районам) от 10 до 18 десятин - равные наделу среднего крестьянского двора.

В результате выхода из общины образовалось около 400 тыс. хуторских хозяйств - примерно 1/6 вышедших. Не все Хуторские хозяйства были «кулацкими»; зажиточных хуторян насчитывалось около 60%. Возникновение слоя хуторян-фермеров вызывало сопротивление со стороны крестьян-общинников, которое выражалось в порче скота, посевов и избиениях самих хуторян. Только за 1909—1910 гг. полиция зарегистрировала около 11 тыс. случаев поджога хуторских хозяйств. Вряд ли все это следует расценивать как «проявление второй социальной войны в деревне» — «борьбу деревенского пролетариата против кулачества». Мотивами таких действий, безусловно, уголовно наказуемых при любом политическом строе, обычно были корысть, зависть, месть, даже озорство и хулиганство.

В течение семи лет  фактического действия столыпинских аграрных преобразований были достигнуты заметные успехи в росте сельскохозяйственного производства: посевные площади возросли на 10%, а в районах наибольшего выхода крестьян из общины — в полтора раза; на одну треть возрос хлебный экспорт; удвоилось количество применяемых минеральных удобрений; использование сельскохозяйственных машин, исчислявшееся в стоимостном выражении в 1906 г. в размере 38 млн., к 1913 г. поднялось до 131 млн. рублей.

Столыпин прекрасно  понимал, что создание слоя крестьян-собственников  как гарантии стабильности государства невозможно в условиях, когда эти собственники не имеют надлежащей правовой защиты. Его аграрные преобразования повелительно требовали и развития самоуправления, и расширения гражданских прав крестьян, а также повышения их образовательного уровня. Однако осуществить эти преобразования ему не удалось, так как он встретил резкое противодействие со стороны правых сил при дворе, в Государственном совете и в Государственной думе.

Неудачу потерпела, и  попытка Столыпина провести земскую реформу. Еще в конце 1906 г. Министерством внутренних дел был представлен проект земской реформы. Он предусматривал переход от сословных к имущественным куриям при выборах в уездные земства и отказ от сословного принципа замещения основных административных должностей в уездном управлении. Проект реформы включал в себя также замену сословной крестьянской волости всесословной в качестве первой инстанции земского самоуправления — волостного земства. Эта «мелкая земская единица», о необходимости введения которой много говорили и писали ранее либералы, призвана была стать основой местного самоуправления.

По существу Столыпиным ставилась задача усилить влияние  «крепких хозяев» (выделившихся из общины) в волостном земстве. Таким образом, проект земской реформы был тесно связан с аграрной реформой и являлся как бы ее продолжением. Столыпинский проект земской реформы в 1907—1909 гг. обсуждался на съездах земских деятелей и на ежегодных съездах объединенного дворянства. В Государственной думе, в Государственном совете и со стороны ближайшего окружения Николая II он встретил сильное сопротивление, был признан не только «нежелательным и нецелесообразным», но и «вредным». Совет объединенного дворянства, настаивая на сохранении сословного принципа, доказывал, что введение бессословного начала «сознательно или бессознательно» ведет Россию к республиканскому строю, ибо сословность — опора монархии. Столыпин вынужден был признать свою капитуляцию передправыми кругами