Великий Шелковый путь

На противоположном от античного мира и Византии конце трансазиатских дорог – в Южной Азии картина использования лекарственных препаратов из пряностей еще более впечатляющая, тем более, что большинство из них там и произрастали. Но наивысшие результаты международного общения такого рода, пожалуй, воплотились в арабской средневековой фармакологии. Это один из ярчайших в истории человечества примеров непреходящей ценности именно неторгового обмена – обмена знаниями. Один только трактат энциклопедии Абу Райхана аль-Бируни «Фармакология» (начало XI в.) показывает, насколько синтетична арабская наука о лекарственных средствах – в ней обобщен опыт самых различных регионов Востока. Вершиной  же мусульманской медицины в целом и фармакологии в частности является труд Ибн Сины (Авиценны) «Канон врачебной науки», оказавший не только огромное влияние на весь восточный мир, но и решающее – на лекарственное дело Западной Европы. Все обилие рецептов мусульманской фармакологии путями  вместе с пряностями у другими лечебными растениями  перекочевало в Европейскую медицину. Поэтому и начинается торговый бум на эти продукты, поэтому и понятен столь ажиотажный спрос на перец и пряности со стороны европейского общества. Ситуация еще более прояснится, если вспомнить, что вся история Востока и Запада – это также история массовых, почти беспрерывно повторяющихся  повальных болезней и эпидемий.

Теперь история с благовониями, именовавшимися «благословенными». Аравийские ладан и мирра, древние благовонные смолы также широчайшим образом использовались в медицине. Ладань, например, считалась прекрасным кровоостанавливающим средством. Вообще курящие благовония обладали уникальными дезинфицирующими свойствами. Обеззараживание воздуха с помощью благовонных веществ при той постоянной угрозе эпидемии и антисанитарии, которые существовали в прошлые века, было делом крайне необходимым. Конечно, благовония обладают и способностью очень сильно воздействовать на психику человека – одни успокаивают, другие – тонизируют.

Теперь о передаче по той же сети дорог Великого Шелкового пути опыта противоположного стремлению выжить – опыта взаимного физического уничтожения  многими из тех поколений. У нас какая-то  невероятная путаница по поводу появления огнестрельного оружия в Азии. Почему-то бытует  совершенно нелепое мнение, что решающее значение в знакомстве с ним востока сыграли Европа после прихода их кораблей в Индийский океан, т.е. после Великих географических открытий. На самом деле:

В 1498 г. Васко да Гама обогнул мыс Доброй Надежды и вышел в Индийский океан. В 1511 г. португальцы приступили к осаде крупного центра межазиатской морской торговли Малакки. Каково же было их удивление, когда на них залпы Малакка тоже ответила артиллерийским огнем. Португальцы были в то время единственными европейцами в Индийском океане. Те два дезертира, которые несколькими годами ранее сделали попытку наладить производство орудий у правителя Каликута (Индия), в ситуации на Малакке сыграть основную рольне могли. После взятия города там было обнаружено более 3 тысяч неболььших пушек. Они были гораздо хуже, чем изготовленные в Европе, однако, как бы там ни было, стреляли и наносили урон.

Порох действительно был известен китайуам давно – они его изобрели сами. При династии Сунн (V-XIII вв.) разрывные сосуды с порохом запускались с помощью катапульт. Когда в XIV в. в Европе стало преимущественно огнестрельное оружие, тюрские племена, прежде жившие в Средней и Центральной Азии, уже проникли на Ближний Восток, в малую Азию и серьезно тревожили европейцев. Среди тюрок появились специалисты-оружейники, и часть из них очень быстро донесла новинку по трансазиатской дороге с запада (чрез Малую Азию в Иран) в Среднюю Азию. З средней Азии новшество двинулось в двух направлениях: на восток – в Китай, и на юг – в Индию. Китайцам помимо тюрок помогали в его освоении также монахи-иезуиты. До Юго-Восточной Азии (до той же Малакки) оно, видимо, быстро добралось из Китая.

Этот «Шелковый путь» можно было бы с таким же успехом назвать «Бумажным» , т.к.  именно по нему китайцы передали остальному миру еще одно свое гениальное изобретение – бумагу. Ее производство за пределами  Поднебесной впервые было налажено в VIII в. китайскими ремесленниками в Самарканде . Оттуда она распространилась на запад и вытеснила прежний писчий материал – пергамент и папирус.

«Огромное влияние межазиатское международное общение по этим дорогам оказало на архитектуру и градостроительство. Достаточно одного примера – Средней Азии, великолепных сооружений Тимура в Самарканде, дворца Ак-Сарай в  Шахрисябсе, усыпальница Тимуридов Гур-и Эмир, мечети Хаужи Ахмада Ясави в городе Турк. Здесь сочетаются архитектурные стили, формы, строительные приемы множества стран. Создавали все это не только среднеазиатские зодчие, но и мастера из Ирана, Азербайджана, Армении, Грузии, Ирака, Сирии, Малой Азии, Индии.

Эти дороги несли и милосердие. В начале нашей эры по ним прошли буддийские проповедники из Индии, в раннем средневековье  - христиане несторианского толка, а в XIII-XIV вв. – католические священники из Европы. Распространение буддизма по караванному пространству великолепно иллюстрируется наличием там множества других больших и малых храмов (ступ), других памятников и архитектурных находок. Они поднимались широким территориальным коридором из Северо-Западной Индии в южную часть Средней Азии и поворачивали на восток – в Таримский бассейн, который буквально усыпан культурными сооружениями.

Обмен духовными ценностями  - это высочайшее достижение деятельности Великого Шелкового пути. Буддизм, например, вызвал в Китае подъем и расцвет философской мысли, науки и литературы уже на качественно ином, чем прежде, уровне. Ислам, хотя в отличие от буддизма , первоначально расширял свое влияние немирным путем, тоже на обширных пространствах ареала Великого Шелкового пути создал свое неповторимый духовный мир, свою уникальную ку3льтуру, вобрав в нее достижения десятков стран и народов.