Владимир и Крещение Руси

Владимир  решился принять греческое или  православное христианство будто бы после выбора между многими, предлагаемыми ему верами, но этот выбор - нечто немыслимое в приложении к данному случаю. Люди меняют веру или по приказу или по внутреннему искреннему убеждению. Владимир - неистовый фанатик язычества - вдруг становится апатичным искателем вер. Но так не бывает,  чтобы сначала человек оставил ложное мнение, а потом стал искать истинное. Обычно ложное мнение оставляется только в том случае, если принято истинное. То есть одно вытесняет другое. Владимир решился оставить язычество только из-за того, что он решился принять другую известную веру. [Голубинский Е.Е. 1997]

 Кроме  повести, помещённой на страницах  летописи, существовали три древних  сказителя, которые описывают  Крещение Руси: митрополит Илларион (современник Ярослава, ок. 1037 г.), монах  Иаков (современник Изяслава, ок. 1070 г.) и Нестор Печёрский, современник древнейшего летописца, за которого, по мнению Голубинского, не справедливо принимается он сам. Если бы существовали факты прихода к Владимиру послов от народов, и его обращение в православие проповедью посла, то эти писатели должны были бы знать и сказать об этом. Но все трое не только ничего не говорят о них, а более того, ясно дают понять, что Владимир решился принять христианство без всякого посредничества, участия и содействия. Близкие, ко времени Владимира, писатели ищут глубокие серьёзные причины его религиозных исканий.

Митрополит  Илларион в своём  произведении «Слово о законе и благодати» пишет: «У Владимира  и у всех русских достало ума  отличить веру Греков от всех других вер, увидеть, что она есть самая лучшая из них». Если бы факт прихода к Владимиру послов имел место, то он не преминул бы восхвалить великий ум Владимира, что он не дал увлечь себя проповедникам ложных вер и сумел увидеть и понять, что греческая вера самая лучшая. Но у Иллариона удивление вызывает тот факт, что Владимир решился принять христианскую веру, не слушая никаких проповедников, а своим умом в состоянии был понять, что христианство лучше язычества. [Голубинский Е.Е. 1997]

Монах Иаков  подчёркивает влияние на Владимира рассказов его бабки, великой княгини Ольги, которая приняла крещение в Царьграде, на три десятилетия раньше. Ольга вполне могла оказать существенное влияние на юного князя и расположить его к христианству с самого детства, так как ко времени её кончины Владимиру было 10 -11 лет. «Наиболее вероятно, что Владимир решился принять христианство не после напрасных усилий понять язычество, а был расположен  к нему с самого начала», - пишет Голубинский Е.Е.

А преподобный  Нестор ещё более одухотворяет мотивы крещения Владимира, объясняя отказ от язычества явлением князю Христа  и повелением креститься.

  Преосвященный Филарет (первая половина 19 века) так воссоздаёт внутреннюю логику духовного кризиса князя: «… Ужасное братоубийство, победы, купленные кровью чужих и своих, грубое сластолюбие - не могли не тяготить совести даже язычника, <…> душа искала света и мира».

Некоторые историки не исключают и вероятность  продуктивного влияния жён-христианок на решение Владимира о перемене веры. Известно, что в его многочисленном гареме были вдова князя Ярослава, монахиня-гречанка и две чешки, исповедовавшие христианство. Вполне возможно, что все они в какой-то мере способствовали  изменению его мировоззрения. Примером является польский князь Мечислав I,  который обратился в христианство несколько ранее по убеждению своей жены.

Кроме того, три видных исследователя (Е.Голубинский, А.Карташев и В.Никитин) говорят о  несомненной роли скандинавских  родственников князя Владимира. Подтверждением этому служит скандинавская сага «Хеймскрингла» (12 -13 вв.), посвященная королю и христианскому просветителю Норвегии Олафу Тригвасону (Олаву Триггвесону). В ней повествуется о том, что в бытность свою на службе в Гардарикии (стране городов, т.е. на Руси) у князя  Вольдомара (Владимира) Олаф, возвратившись из Константинополя крещённым, своими уговорами помог обращению Владимира.

 

Существует множество мнений  о причинах выбора христианства как  единой государственной религии. С  моей точки зрения, наиболее достоверно то, что Владимир самостоятельно пришёл к мысли о приоритетности монорелигии, но не без косвенного влияния жён и родственников – христиан.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

     

Глава 2. Крещение Руси

Крещение Руси – историческое событие не только отечественного, но и общеевропейского значения. Оно – итог долгих и сложных экономических, социально-политических и культурных процессов, в которых Древняя Русь выступает в ее широких международных связях. Крещение Руси, как научная проблема чрезвычайно сложна, и ее всесторонняя разработка требует объединенных усилий историков, религиоведов, философов, литературоведов, этнографов и искусствоведов: неоднозначен взгляд исследователей, как на сам акт крещения, так и на его долговременные духовные, общественно-политические и культурные последствия.

Женившись в Херсоне и взяв с собой  нужное количество священников, Владимир вернулся в Киев, чтобы приступить к крещению своего народа.

Когда речь идёт о крещении целого народа, то, конечно, не могло быть и мысли о том, чтобы наставлять в вере всех и  каждого. В таких случаях уже по неизбежной необходимости большая часть исполняет простой приказ. Но была возможность, считает Голубинский Е.Е. , наставлять некоторых, которые своим сознательным поведением в перемене  веры могли служить доказательством для других. Была возможность, повсеместно вводить новую веру так, чтобы это выглядело как дело свободы и убеждения. Сложно предположить, что такой мудрый человек, как князь Владимир, не захотел воспользоваться этой возможностью. Ведь он не был не оставляющим места свободе выбора деспотом, каким изображает его летопись в деле принятия новой религии.

Греческие священники столкнулись со сложной  задачей. Им предстояло вести проповедь  в этнически неоднородной, многоязыковой  стране. Миссионеры достигли цели, следуя несложным принципам. Они исходили из того, что религия должна быть единой для всей страны и вели проповедь на славянском языке. Византия имела огромный опыт просветительской деятельности в Болгарии и других славянских странах. [Скрынников Р.Г. 2000]

Крещение было начато с Киева, с княжеской семьи. 12 малолетних сынов Владимира были крещены в одном источнике, который и сейчас известен под именем Крещатика. [Макарий. 1995]

Вероятно, первого августа в Киеве был  объявлен всеобщий сбор народа на берегу Днепра. Взрослые люди вошли в воду; маленькие дети были на руках отцов и матерей. В эту торжественную минуту, как гласит Летопись, Владимир поднял руки к небу и сказал: «Творец неба и земли, богословии сих новых детей Твоих, дай им познать Тебя, Бога истинного, и утверди веру их!»

     По мнению  В. Никитина, именно в память  об этом в Русской Церкви  установлено совершать чин малого  освящения воды 1 августа. Но не  возможно представить, что были  крещены абсолютно все жители. Нежелавших креститься было довольно  много. В самом Киеве полицейский надзор был настолько силён, что эти нежелавшие должны были креститься неволей или спасаться бегством, иначе, они могли подвергнуться казни. [Голубинский Е.Е. 1997]

 Затем  последовал приказ истреблять  памятники язычества, дотоле господствовавшие в Киеве. Все истуканы, которые ещё недавно князь Владимир воздвиг для всеобщего поклонения, были ниспровергнуты со своих мест: одни - изрублены, другие - сожжены. А Перун - волоком стащен к Днепру и гоним прочь. [Макарий. 1995]

В Киеве  на том месте, где стоял идол Перуна, князь поставил церковь святого Василия, а имя Василий Владимир принял по крещении, по-видимому, в честь своего шурина, стольником которого он стал.

Этот «первый  приступ» был сделан без участи митрополита  и епископов, с одними только священниками. То есть получается, что Владимир не  привёл сам высших церковных сановников, а что они были присланы к нему спустя некоторое время.  [Голубинский Е.Е. 1997]

Полагают, что русская митрополия была организована между 996 и 998 годом. Основанием для такой датировки послужил тот факт, что Десятинная церковь (первое каменное здание) была построена и освящена лишь в 996 году. Но святые мощи, обязательные для  основания кафедры и кафедрального собора были привезены на Русь ещё в 989-990 годах.  Наспех построенная деревянная церковь, ставшая местом их хранения, имела все основания стать первой русской соборной церковью. [Макарий. 1995]

По сообщению  византийского историка Н. Каллиста, писавшего в 14 веке, но имевшего в  распоряжении ранние документы, первым русским митрополитом стал византийский митрополит Феофилакт.

После Киева, вероятнее всего, была крещена Киевская область, а затем уже остальные  центральные города. Тогдашняя Русь, только что соединённая из отдельных  областей, ещё не представляла собой единого целого. Поэтому та существенная перемена, которую позволил совершить народ с собою в Киеве, ещё ничего не говорила остальным русским областям, так как они следовали примеру своих столиц и центральный городов. А для киевских земель пример Киева был совершенно обязателен.

Таким образом, Голубинский Е.Е. предполагает, что  в крещении остальной Руси наблюдался такой порядок, который предусматривал сначала крещение тех, от кого не ожидалось  особенного сопротивления, а тем, от кого это сопротивление ожидалось, давалось больше времени свыкнуться с мыслью о неизбежности принятия новой религии.

Сказание  о крещении Новгородцев, хотя и не совсем определённо, даёт знать, что  митрополит и епископы прибыли на Русь примерно в 991 году.

Для проповеди прибыл сам митрополит Михаил с шестью епископами в сопровождении Добрыни и Анастаса Корсуянина. Но окончательно утвердить веру было суждено первому Новгородскому епископу Иоакиму, который прослужил там 38 лет. [Макарий. 1995]

Новгородская  летопись отождествляет приход в Новгород епископов и крещение новгородцев, так что получается, будто бы жители Новгорода были крещены епископами в том же году, в котором они пришли. Голубинский Е.Е.  предполагает, что это было не совсем так. Епископы (а возможно он был один) некоторое время жили в некрещёном городе, так же как ростовские епископы некоторое время жили в Ростове.

 После Новгорода была крещена  Ростовская область. Людей крестили, воздвигли церкви, рукоположили  пресвитеров и диаконов, устроили  клир, но не искоренили язычества. [Макарий. 1995] В самом Ростове, где в то время был епископ Феодор, многие ещё не приняли крещения и настолько нетерпимо относились к новой вере, что он вынужден был покинуть город. Сменивший его Илларион тоже оставил кафедру и вернулся обратно в Константинополь.

Примерно  в это же время крестили и Суздальскую  землю. По мнению митрополита Макария, сам князь Владимир «принёс им слово спасения», сопутствуемый  двумя епископами. В память своего пребывания Владимир заложил на берегу Клязьмы город, названный своими именем и построил деревянную церковь Успения Пресвятой Богородицы. Подтверждением того, что  великий князь посетил Суздальскую землю, являются некоторые памятники пребывания его здесь, сохранившиеся до позднего времени.

   Голубинский Е.Е.  подтверждает возможность того, что Владимир лично принимал участие в крещении если не всех, то большей части областей. Сам лично производил надзор за тем, чтобы христианство в областях принималось как можно скорее и успешнее.

 Можно  так же предполагать, что вера насаждалась во всех тех городах и областях, которые он роздал своим сыновьям: В Полоцке, Турове, земле древлянской, Владимире Волынском, Смоленске, Пскове, Луцке и в пределах муромских.[Макарий. 1995]

Исторически действительно подтверждено, что святой Борис содействовал утверждению христианства в Ростове, Судислав - в Пскове, Изяслав - в  Полоцке и что святой Глеб, прибыв в назначенный ему удел, несколько раз пытался просветить муромцев, но без успеха, а потому, и поселился вне Мурома, где прожил 2 года.

О Муромцах, так же как и о вятичах, известно, что они вовсе не приняли христианства. Но Владимир не крестил их не по недостатку времени или из-за силы сопротивления. Возможно, он оставил инородцев в  покое до «пробуждения государственного благоразумия». Не смотря на то, что они в течение долгого времени оставались данниками Руси, и всё ещё не входили в её состав. И необходимо было позаботиться о том, чтобы их обрусить и не раздражать их, не давать повода для восстания. [Голубинский Е.Е. 1997]

Новая вера распространилась наболее на юге  Руси, чем на северо-востоке, так  как на юге были издревле знакомы  с христианством. Там были постоянные взаимоотношения с христианскою Грецией и с греческими поселениями  на берегах Черного моря; в Киеве  ещё во времена Аскольда и Дира многие жители сами приняли святую веру,  а при Игоре уже была соборная церковь святого Ильи; в Киеве постоянно жила и действовала княгиня Ольга. И во время Владимира Киев был сосредоточением государственной жизни, а юг - главным поприщем её развития. Кроме того, на юге Руси были почти все славяне, а на северо-востоке - многие не славяне. [Макарий. 1995]

Владимир  так же посылал проповедников  к волжским болгарам и обратил  в христианство некоторых из них  и четырёх их князей, которые были крещены в Киеве.

Таким образом, можно сказать, что Владимиром было крещено большинство людей на Руси и что язычество было объявлено  запрещённой верой и преследовалось властью. Оно, конечно, не перестало  существовать, но стало тайной верой, какой по прошествии долгого времени после описываемых событий стало старообрядчество.

Христианская  вера действительно распространилась тогда повсеместно, но вместе с тем  оставалось и язычество.

В России повторялось  тогда то же самое, что и в Римской  империи, когда император Константин Великий объявил христианскую веру, господствующую в своём государстве. Это явление совершенно естественное и неизбежное: невозможно, чтобы в каком-либо народе вдруг могли искорениться религиозные верования, которые существовали, может быть, целые века и тысячелетия, чтобы все люди легко отказались от тех убеждений, на которые привыкли смотреть, как на самые священные и драгоценные. Было такое явление повсюду при введении христианской веры; не удивительно, что оно повторилось и у нас. [Макарий. 1995]