Начиная
с 1470-х годов деятельность, направленная
на присоединение остальных русских
княжеств, резко усиливается. Первым
становится Ярославское княжество, которое
окончательно теряет остатки самостоятельности
в 1471 году, после смерти князя Александра
Фёдоровича. Наследник последнего ярославского
князя, князь Даниил Пенко, перешёл на службу
Ивана III и позже получил чин боярина. В 1472
году умер князь Дмитровский Юрий Васильевич,
брат Ивана. Дмитровское княжество перешло
к великому князю; однако против этого
выступили остальные братья умершего
князя Юрия. Назревавший конфликт удалось
замять не без помощи вдовы Василия, Марии
Ярославны, сделавшей всё, чтобы погасить
ссору между детьми. В итоге часть земель
Юрия получили и меньшие братья.
В 1474 году пришла очередь Ростовского
княжества. Фактически оно входило в состав
Московского государства и раньше: великий
князь являлся совладельцем Ростова. Теперь
же ростовские князья продали в казну
«свою половину» княжества, окончательно
превратившись, таким образом, в служилую
знать. Великий князь передал полученное
в состав удела своей матери.
«Стояние на Угре» и освобождение
от власти Орды
Отношения
с Ордой, и без того бывшие
напряжёнными, к началу 1470-х годов
окончательно испортились. Орда
продолжала распадаться; на территории
прежней Золотой орды, помимо
непосредственного преемника («Большой
Орды»), образовались также Астраханская,
Казанская, Крымская, Ногайская и
Сибирская Орды. В 1472 году хан Большой
Орды Ахмат начал поход на Русь. У Тарусы татары
встретили многочисленное русское войско.
Все попытки ордынцев переправиться через
Оку были отбиты. Ордынскому войску удалось
сжечь город Алексин, однако поход в целом
окончился провалом. Вскоре (в том же 1472
или в1476 году) Иван III прекратил уплату
дани хану Большой Орды, что неминуемо
должно было привести к новому столкновению.
Однако до 1480 года Ахмат был занят борьбой
с Крымским ханством.
По сообщению
«Казанской истории» (литературного
памятника, написанного не ранее 1564
года), непосредственным поводом к началу
войны стала казнь ордынского посольства,
отправленного Ахматом к Ивану III за данью.
Согласно этому известию, великий князь,
отказавшись выплачивать деньги хану,
взял «басмулица его» и растоптал её; после
этого все ордынские послы, кроме одного,
были казнены[14]. Впрочем, сообщения «Казанской
истории», содержащие в том числе и ряд
фактических ошибок, носят откровенно
легендарный характер и, как правило, не
воспринимаются современными историками
всерьёз.
Так или
иначе, летом 1480 года хан Ахмат
двинулся на Русь. Ситуация для
Московского государства осложнялась
ухудшением отношений с западными
соседями. Литовский великий князь
Казимир вошёл в союз с Ахматом
и мог напасть в любой момент, а расстояние
от принадлежавшей Литве Вязьмы до Москвы
литовское войско могло преодолеть за
несколько дней. Войска Ливонского ордена напали
на Псков. Ещё одним ударом для великого
князя Ивана стал мятеж родных братьев:
удельные князья Борис и Андрей Большой,
недовольные притеснениями великого князя
(так, в нарушение обычаев, Иван III после
смерти брата Юрия забрал весь его удел
себе, не поделился с братьями богатой
добычей, взятой в Новгороде, а также нарушил
старинное право отъезда дворян, приказав
схватить князя Оболенского, отъехавшего
от великого князя к его брату Борису)
вместе со всем своим двором и дружинами
отъехали к литовской границе и вступили
в переговоры с Казимиром. И хотя в результате
активных переговоров с братьями, в результате
торгов и обещаний, Ивану III удалось предотвратить
их выступление против него, угроза повторения
гражданской войны не оставила Российское
государство.
Выяснив,
что хан Ахмат двигается к
русской границе, Иван III, собрав войска,
также направился на юг, к реке Оке. На помощь
великокняжескому войску пришли также
войска тверского великого князя. В течение
двух месяцев готовая к бою армия ждала
противника, однако хан Ахмат, также готовый
к бою, не начинал наступательных действий.
Наконец, в сентябре 1480 года хан Ахмат
переправился через Оку южнее Калуги и
направился по литовской территории к
реке Угре — границе между московскими
и литовскими владениями.
Как
отмечает Р. Г. Скрынников, рассказ этой
летописи находится в явном противоречии
с рядом других источников. Так, в частности,
изображение ростовского епископа Вассиана
как злейшего обличителя великого князя
не находит подтверждения; судя по «Посланию»
и фактам биографии, Вассиан был полностью
лоялен к великому князю. Исследователь
связывает создание этого свода с окружением
наследника престола Ивана Молодого и
династической борьбой в великокняжеской
семье. Это, по его мнению, объясняет как
осуждение действий Софьи, так и похвалы
в адрес наследника — в противовес нерешительным
(превратившимся под пером летописца в
трусливые) действиям великого князя.
Вместе
с тем, сам факт отъезда Ивана III
в Москву зафиксирован практически во
всех источниках; различие в летописных
рассказах относится лишь к продолжительности
этой поездки. Великокняжеские летописцы
сводили эту поездку всего к трём дням
(30 сентября — 3 октября 1480 года). Очевиден
также факт колебаний в великокняжеском
окружении; великокняжеский свод первой
половины 1490-х годов упоминает в качестве
противника сопротивления татарам окольничего Григория
Мамона; враждебный Ивану III независимый
свод 1480-х годов помимо Григория Мамона
упоминает также Ивана Ощеру, а ростовская
летопись — конюшего Василия Тучко. Тем
временем в Москве великий князь провёл
совещание со своими боярами, и распорядился
насчёт подготовки столицы к возможной
осаде. При посредничестве матери были
проведены активные переговоры с мятежными
братьями, закончившиеся восстановлением
отношений. 3 октября великий князь выехал
из Москвы в войска, однако, не доехав до
них, расположился в городке Кременец
в 60 верстах от устья Угры, где и дождался
подхода отрядов прекративших мятеж братьев —
Андрея Большого и Бориса Волоцкого. Тем
временем на Угре начались ожесточённые
столкновения. Попытки ордынцев переправиться
через реку были успешно отбиты русскими
войсками. Вскоре Иван III отправил к хану
посла Ивана Товаркова с богатыми дарами,
прося его отступить прочь и «улус» его
не разорять. Хан потребовал личного присутствия
князя, однако тот ехать к нему отказался;
также князь отказался от предложения
хана послать к нему сына, брата или известного
своей щедростью посла Никифора Басенкова
(ранее часто ездившего в Орду).
26 октября 1480
года река Угра замёрзла. Русская армия,
собравшись вместе, отошла к городу Кременцу,
затем к Боровску. 11 ноября хан Ахмат отдал
приказ отступить. Небольшой татарский
отряд сумел разорить ряд русских волостей
под Алексиным, но после того, как в его
направлении были отправлены русские
войска, также отошёл в степь. Отказ Ахмата
от преследования русских войск объясняется
неподготовленностью ханского войска
к ведению войны в условиях суровой зимы —
как сообщает летопись, «бяху бо татарове
нагы и босы, ободралися». Кроме того, стало
совершенно ясно, что король Казимир не
собирается выполнять своих союзнических
обязательств по отношению к Ахмату. Помимо
отражения нападения союзных Ивану III крымских
войск, Литва была занята решением внутренних
проблем. «Стояние на Угре» завершилось
фактической победой Российского государства,
получившего желанную независимость.
Хан же Ахмат вскоре был убит; после его
смерти в Орде разгорелась междоусобица.
Союз с Крымским ханством
Дипломатические
отношения между Московским государством
и Крымским ханством в правление
Ивана III оставались дружескими. Первый
обмен грамотами между странами произошёл
в 1462 году, а 1472 году было заключено соглашение
о взаимной дружбе. В 1474 году между ханом Менгли-Гиреем и
Иваном III был заключён союзный договор,
который, впрочем, остался на бумаге, так
как крымскому хану вскоре стало не до
совместных действий: в ходе войны с Османской
империей Крым потерял свою независимость,
а сам Менгли-Гирей попал в плен, и лишь
в 1478 году вновь взошёл на престол (теперь
уже в качестве турецкого вассала). Тем
не менее, в 1480 году союзный договор Москвы
и Крыма был заключён вновь, при этом в
договоре прямо назывались враги, против
которых стороны должны были действовать
совместно — хан Большой Орды Ахмат и великий
литовский князь. В этом же году крымцы
совершили поход на Подолию, что не позволило
королю Казимиру помочь Ахмату во время
«стояния на Угре».
Введение Судебника
Объединение
прежде раздробленных русских
земель в единое государство
настоятельно требовало помимо
политического единства создать
также единство правовой системы.
В сентябре 1497 года в действие был введён Судебник —
единый законодательный кодекс.
Относительно того, кто мог быть
составителем Судебника, точных данных
нет. Господствовавшее в течение
долгого времени мнение о том,
что его автором был Владимир
Гусев (восходящее кКарамзину), в современной
историографии рассматривается как следствие
ошибочной интерпретации испорченного
летописного текста. По мнению Я. С. Лурье
и Л. В. Черепнина, здесь мы имеем дело со
смешением в тексте двух разных известий —
о введении Судебника и о казни Гусева.
В качестве
известных нам источников норм
права, отражённых в Судебнике,
обычно называют следующие памятники
древнерусского законодательства:
* Русская Правда
* Уставные грамоты (Двинская и Белозерская)
* Псковская судная грамота
* Ряд указов и распоряжений
московских князей.
Вместе с тем, часть текста Судебника
составляют нормы, не имеющие аналогов
в предшествующем законодательстве.
Круг
вопросов, отражённых в этом первом
за долгое время обобщающем
законодательном акте, весьма широк:
это и установление единых
для всей страны норм судопроизводства,
и нормыуголовного права, и установления гражданского
права. Одной из наиболее важных статей
Судебника стала статья 57 — «О христьянском
отказе», вводившая единый для всего Российского
государства срок перехода крестьян от
одного землевладельца к другому — за
неделю до и неделей после Юрьева дня (осеннего) (26
ноября). В ряде статей затрагивались вопросы
землевладения. Значительную часть текста
памятника занимали статьи о юридическом
статусе холопов.
Создание
в 1497 году общерусского Судебника
стало важным событием в истории
законодательства России. Стоит
отметить, что подобного единого
кодекса не существовало даже
в некоторых государствах Европы
(в частности, в Англии и
во Франции). Перевод ряда статей
был включён С. Герберштейном в его
труд «Записки о Московии». Издание
Судебника явилось важной мерой укрепления
политического единства страны путём
унификации законодательства.
Большой
шаг вперёд при Иване III сделало
русское зодчество; немалую роль в этом
сыграло то, что по приглашению великого
князя в страну прибыл целый ряд итальянских
мастеров, познакомивших Россию с архитектурными
приёмами бурно развивавшегося Возрождения.
Уже
в 1462 году начинается строительство
в Кремле: был начат ремонт
требовавших починки стен. В дальнейшем
масштабное строительство в великокняжеской
резиденции продолжилось: в 1472 году
по указанию Ивана III на месте обветшавшего
собора, построенного в 1326—1327 годах при Иване
Калите, было решено возвести новый Успенский
собор. Строительство было поручено московским
мастерам; однако, когда до окончания работ
осталось совсем немного, собор рухнул.
В 1475 году в Россию был приглашён Аристотель
Фиораванти, который сразу же взялся за
дело. Остатки стен были снесены, на их
месте был выстроен храм, неизменно вызывавший
восхищение современников. 12 августа 1479
года новый собор был освящён митрополитом Геронтием.
С
1485 года начинается интенсивное
строительство в Кремле, не прекращавшееся
на протяжении всей жизни великого
князя. Взамен старых деревянных
и белокаменных укреплений были
выстроены кирпичные; к 1515 году
итальянские зодчие Пьетро Антонио
Солари, Марко Руффо, а также ряд других
превратили Кремль в одну из самых сильных
крепостей того времени. Продолжалось
строительство и внутри стен: в 1489 году
псковскими мастерами был выстроен Благовещенский
собор, был возведён новый великокняжеский
дворец, одной из частей которого стала
возведённая итальянскими зодчими в 1491
году Грановитая палата. Всего, по сообщению
летописей, в 1479—1505 годах в столице было
построено около 25 церквей.
Идеология власти, титул и
герб
Наиболее заметными
воплощениями формировавшейся идеологии
объединённой страны в исторической
литературе принято считать новый
герб — двуглавый орёл, и новый титул великого
князя. Кроме того, отмечается, что именно
в эпоху Ивана III зарождаются те идеи, которые
чуть позже составят официальную идеологию
Московского государства.
Перемены
в положении великого московского
князя, превратившегося из правителя
одного из русских княжеств
в повелителя обширной державы,
не могли не привести к переменам
в титулатуре. Уже в июне 1485 года Иван III
пользуется титулом «великого князя всея
Руси», что означало ещё и претензии на
земли, находившиеся под властью великого
князя Литовского (именовавшегося, помимо
прочего, ещё и «великим князем русским»).
В 1494 году литовский великий князь выразил
готовность признать этот титул[52]. В полный
титул Ивана III были включены также и названия
земель, вошедших в состав России; теперь
он звучал как «государь всея Руси и великий
князь Владимирский, и Московский, и Новгородский,
и Псковский, и Тверской, и Пермский, и
Югорский, и Болгарский, и иных».
Ещё одним нововведением в титулатуре
стало появление титула «самодержец»,
являвшегося калькой византийского титула
«автократор». К эпохе Ивана III относятся
и первые случаи использования великим
князем титула «царь» (или «кесарь») в
дипломатической переписке, — пока только
в отношениях с мелкими германскими князьями
и Ливонским орденом;царский титул начинает
широко использоваться в литературных
произведениях. Этот факт чрезвычайно
показателен: со времён начала монголо-татарского
ига «царём» именовался хан Орды; к русским
князьям, не имеющим государственной самостоятельности,
такой титул почти никогда не применялся.
Превращение страны из данника Орды в
мощную независимую державу не прошло
незамеченным и за границей: в 1489 году
посол императора Священной Римской империи Николай
Поппель от имени своего сюзерена предложил
Ивану III королевский титул. Великий князь
отказался, указав, что «мы божией милостью
государи на своей земле изначала, от первых
своих прародителей, а поставление имеем
от Бога, как наши прародители, так и мы…
а поставления как прежде ни от кого не
хотели, так и теперь не хотим».
Согласно
духовной грамоте, великокняжеский
трон переходил к Василию Ивановичу,
прочие сыновья Ивана получали
удельные города. Однако, хотя удельная
система фактически восстанавливалась,
она значительно отличалась от
предшествующего периода: новый
великий князь получал куда
больше земель, прав и преимуществ,
чем его братья; особенно заметен
контраст с тем, что получил
в своё время сам Иван. В. О. Ключевский
отмечал следующие преимущества великокняжеской
доли: