Христианский культурный идеал и реалии жизни средневекового человека

Символикой было пронизано  все. Она начиналась уже на уровне слова: «назвать вещь – значит ее объяснить», утверждали христианские авторитеты. Символика господствовала в церковном и мирском церемониалах (миропомазание, рукоположение, коронация и прочее), символическим была пронизана природа и искусство, особенно архитектура.

Средневековый человек был  заворожён «числом» и связанной  с ним символикой. Вплоть до XIII в. наибольшее восхищение вызывали символические  цифры: 3 – Троица, 4 – число Евангелистов и главных человеческих доблестей; 7 – число Божьих даров и  смертных грехов; 10 –десять Заповедей Бога; 12 – число Апостолов и месяцев в году и т. д.

В средневековом обществе, где чудесное было неотделимо от земного, где господствовало символическое  мышление, большое значение придавали  снам. Средневековый человек был  также «великим сновидцем». Считалось, что сны способны открыть царство  воображаемого, мир грёз. Но сны также  источник страхов и соблазнов, поскольку  они, как утверждала церковь, являются излюбленным полем битвы между  дьяволом и Богом за душу человека. Все сны рассматривались как значимые, ибо воля Божья присутствует повсюду и проявление ее в сновидении доступно созерцанию человека любого социального статуса: от крестьянина до феодалов и королей. Таким образом, сон для средневекового человека «есть знание» [10, с. 319]. Вместе с тем, церковь решительно выступала против практики толкований снов и гаданий по снам: если сном, как посланием из иного мира, мог быть удостоен каждый, то сном-чудом, видением – лишь элитарные сновидцы – короли и святые, выдающиеся епископы и монахи, которые к тому же были «достаточно учёными», чтобы правильно разгадать смысл своего сновидения.

Сон и у мирян, и у  клириков рассматривался как состояние, которого желательно избегать, во всяком случае, не предаваться ему чрезмерно. Клирики в этом вопросе руководствовались  аскетическим идеалом. Простые люди воспринимали сон и ночь как особенно зловещий и опасный промежуток времени.

Сновидения имели огромное значение в жизни социума и оказывали влияние на все области деятельности средневекового человека; нередко их толкования сочетались с астрологическими прогнозами. Это было особенно распространено и ценилось при дворах правителей. Но толкование сновидений достаточно широко использовалось и для фабрикации фальшивок в угоду политическим и материальным интересам.

 

2.2. Средневековый  человек и его мир реального

 

Собственность, не только как  психологическая реальность, но и  как материальная была почти неизвестна в средние века. От крестьянина  до сеньора каждый индивид, каждая семья  имели лишь более или менее  широкие права условной, временной  собственности (узуфрукта). Каждый человек  не только имел над собой господина  или кого-то обладающего более  мощным правом, кто мог насильно лишить его земли, но и само право  тех лет признавало за сеньором легальную  возможность отнять у серва или  вассала его земельное имущество  при условии предоставления ему  эквивалента, подчас очень удалённого от изъятого.

Норманнские сеньоры, переправившиеся  в Англию; немецкие рыцари, водворившиеся  на Востоке; феодалы Иль де Франса, завоевавшие феод в Испании в  ходе Реконкисты, крестоносцы всех мастей, которые выкраивали себе поместье в Святой земле, - все они легко  покидали родину, потому что вряд ли она у них была.

Крестьянин, поля которого представляли собой более или менее обратимую  концессию со стороны сеньора (т. е. передачу во временное пользование) и часто перераспределялись сельской общиной, согласно правилам севооборота  полей, был привязан к своей земле  только волей сеньора, от которого он охотно ускользал сначала бегством, а позже путём правовой эмансипации.

Бедность и непривязанность  были тесно связаны с другим ярким феномен средневекового общества и демографии – коллективной крестьянской эмиграцией. Как ярко подметил Ж. Ле Гофф, «средневековый человек был странником по своей сути и по призванию». Рыцари и крестьяне встречали на дорогах клириков, которые либо совершали, предписанное правилами странствие к Святым местам, либо порвали с монастырем и отправились в скитания (весь мир монахов находился в постоянном коловращении). Они встречали студентов, идущих в знаменитые университеты, а также паломников, всякого рода бродяг. Не только никакой материальный интерес не удерживает большинство из них дома, но сам дух христианской религии выталкивает на дорогу. Человек лишь вечный странник на сей земле изгнания – таково учение церкви, которая вряд ли нуждалась в том, чтобы повторять слова Христа: «Оставьте все и следуйте за мной». Сколь многочисленны были те, кто ничего не имел и с лёгкостью уходил! Их скудные пожитки помещались в котомке пилигрима; тот, кто побогаче, имел при себе несколько мелких монет (а деньги тогда долгое время были редкостью).

Но странствия были чреваты  опасностями. Одна из них – разрыв связи с домом, семьёй, социальной группой, т. е. утрата стабильности положения, статуса, одного из важнейших, согласно господствовавшим представлениям, условий сохранения благочестия и спасения.

Здесь стоит сказать о  еще одной важной части менталитета  средневекового человека – сознание незыблемости социальной иерархии. Долг каждого оставаться там, куда поместил его Бог, стремиться к возвышению – значит проявлять гордыню, опуститься – предосудительно. Неподвижность, застылость, наследственность общественного статуса составляли идеал средневекового общества. На практике это подразумевало полную предсказуемость социального и политического поведения и сознания. Человек обязан повиноваться высшим авторитетам: папе и прелатам, если это был человек церкви; королю, сеньорам, патрицианским правителям городов, если речь шла о мирянине. Он должен следовать авторитету обычая и традиции, освещающих существующий порядок, и прежде всего – авторитету Библии и отцов церкви (в раннее Средневековье), магистрам и мэтрам университетов (начиная с XIII в.).

Возникшее в конкретной исторической ситуации и отражающее ее реалии это  представление об общественном устройстве наложило сильнейший отпечаток на всю  структуру мышления индоевропейских  народов и продолжало жить в их сознании по прошествии многих столетий, даже тогда, когда историческая ситуация стала совсем иной.

Понятие социального статуса  было тесно связано со своим важнейшим  символом – костюмом. Он определял принадлежность человека не только к классу или к сословию, но и к социальной группе. Вопрос о том, как одеваться, переплетался в представлении средневекового человека с проблемами морали и социального статуса. Каждый должен был носить платье, соответствующее его положению и ни в коем случае не оскорбляющее общественную нравственность. Тема одежды – одна из постоянных тем средневековых моралистов и проповедников.

Свои особенности в  одежде имели университетские и  цеховые корпорации, городской патрициат, представители свободных профессий (врачи, например, носили замшевые перчатки и береты). Лишение права облачаться в костюм, соответствующий статусу, даже в позднее Средневековье  рассматривалось как тяжёлое  наказание. В первой половине XIV столетия городские советы северогерманских городов строго следили за тем, чтобы  костюм и украшения бюргерш соответствовали  величине имущества их супругов, официально зафиксированной списками налогового обложения. Вместе с этим жёнам ремесленников  неблагородных профессий (к ним  в разных городах причислялись льноткачи, кожевники, цирюльники и другие) запрещалось  надевать коралловые бусы и «иные  украшения, которые носят обычно почтенные женщины».

Говоря о реалиях жизни  средневекового человека, нельзя не сказать  о крупнейших бедствиях того времени: голод, болезни, эпидемии и войны.

Постоянная угроза голода - характерная черта средневекового общества. Недостаточный уровень  развития техники приводил к низким урожаям. Положение зависимых крестьян (производителей сельскохозяйственной продукции), не заинтересованных в эффективности своего труда, не побуждало к увеличению урожаев. Средневековая Европа постоянно находилась на грани голода. Достаточно было засухи, длительных дождей или нашествие саранчи, и уровень населения резко падал во многих регионах.

Те, кто не погибал от голода, страдали от болезней. Скверное питание, некачественные продукты, отсутствие представлений о гигиене, нехватка элементарной медицинской помощи делали средневекового человека крайне уязвимым к различных заболеваний. Наивысшей была смертность от туберкулёза, малярии, проказы, холеры, дизентерии, тифа.

Когда заболевание переходили в эпидемии, они опустошали немалые  территории. Ужасным была чума. Панический страх, что она вызвала у средневекового человека, отразился в тогдашней  распространённой молитве к Богу: «От чумы, голода и войны спаси нас, Господи!».

Не менее катастрофические последствия имели войны. Течение  средних веков Европа непрерывно страдала от грабительских набегов, захватнических и междоусобных войн, иностранных нашествий. Войны уменьшали  или полностью уничтожали скудные  запасы продовольствия, доводили до нищенства  людей, ослабляя их способность противостоять  болезням и эпидемиям.

Все беды средневекового человека приводили к тому, что средняя  продолжительность жизни составляла 22 - 32 года. Чрезвычайно высокой была детская смертность. К возрасту 70 лет доживали единицы. Редкими исключениями считались случаи, когда люди при  жизни знали своих дедушек  и бабушек, или, тем больше, долгое время жили с ними вместе.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

    Западноевропейский  мир XI-XV столетий – время, когда  христианское религиозное сознание  господствовало, пронизывая всю  общественную ткань

Не смотря на то, что среда, уровень образования, историко-географические различия зон обитания (Средиземноморье  или Северная Европа, Балканы и  Киевская Русь) вносили свои коррективы в культурное и психологическое поведение человека, они не могли устранить то общее, что было присуще средневековому человеку как человеку христианского мира и средневековой цивилизации. Люди жили в общей конкретной культурной системе, сформированной идеологией христианства, в особом мире представлений и чувствований, который предполагал и общие верования, и общие страхи, и специфические формы поведения.

Что нового принесло христианство в культуру? Оно наделило жизнь каждого человека максимальным смыслом, в качестве новой и важнейшей ценности постулировало способность любить, максимально высоко подняло нравственную планку, принесло новое понимание человека, как Божьего творения, наделённого бессмертной душой.

Христианство в основу сознания средневекового человека положило такие принципы, как универсализм, «двумирность», целостность, иерархизм, символизм, дидактизм мышления и  «историзм миросозерцания».

Общими чертами мировосприятия средневекового человека были: одержимость  собственной греховностью, наделение  магией реальной силой, страх смерти и Страшного суда, отсутствие границ между реальным и воображаемым, вера в «видения» и «мир иной», жажда чуда, «мышление символами», большое значение сновидений, отсутствие чувства собственности.

Средневековый человек искал  своё счастье в постоянных скитаниях, при этом осознавая незыблемость той социальной страты, к которой он принадлежал. При этом повседневная жизнь средневекового человека была неразрывно связана с голодом, болезнями, войнами и высоким уровнем смертности.

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ

 

 

1. Ангел. [он-лайн][просмотрено 22 мая 2012]. Доступ через Интернет: < http://ru.wikipedia.org/wiki/Ангел>.
2. БАРЫКИНА, И. Культура Западно-Европейского Средневековья. [он-лайн][просмотрено 4 мая 2012]. Доступ через Интернет: < http://www.petaref.com/?page=viewref&id=8567>.
3. БЕССМЕРТНЫЙ, Ю. Споры о главном. Международный коллоквиум «Школа «Анналов» вчера и сегодня». – Москва, №6, 1990. Новая и Новейшая история. с. 110-111. ISSN: 0130-3864.
4. БИЦИЛЛИ, П. Элементы средневековой культуры. Спб.: Мифрил, 1995. 264 с. ISBN: 5-86457-010-9.
5. ГУРЕВИЧ, А. Категории Средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 318 с. ISBN: 978-5-903445-08-0.
6. ГУРЕВИЧ, А. К читателю. [он-лайн] [просмотрено 21 мая 2012]. Доступ через World Wide Web: <http://annales.info/other/small/od89pred.htm>.
7. ГУРЕВИЧ, А. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. Exempla, XIII в. — М.: Искусство, 1989. 366 с.
8. ГУРЕВИЧ, А. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.: Искусство, 1990. 396 с. ISBN: 5-210-00102-4.
9. ДЮБИ, Ж. Европа в средние века. Смоленск: Полиграмма, 1994. 318 с.
10. ЛЕ ГОФФ, Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс, 1992. 376 с. ISBN: 5-01-00-3617-7.
11. ЛУЧИЦКАЯ, С. Культура и общество Западноевропейского Средневековья. М.: Интерпракс, 1994. 110 с. ISBN: 5-85235-158-5.
12. МАРТЫНОВ, В. Фундаментальная культурология [Электронный ресурс]. Минск: Современные знания, 2010. 336 с. ISBN: 978-985-6885-86-3.
13. Средневековая Европа глазами современников и историков: книга для чтения в 5 ч. Науч.-ред. совет: А. Л. Ястребицкая (пред.) [и др.]. ч. 3: Средневековый человек и его мир. - М.: Интерпракс, 1994. - 396 с. ISBN: 5-85235-136-9.
14. ХЁЙЗИНГА, Й. Осень Средневековья. М.: Изд. группа «Прогресс», 1995. 416 с. ISBN: 5-01-004467-6.
15. ЯСТРЕБИЦКАЯ, А. Средневековая культура и город в новой исторической науке: учебн. пособие. – М.: Интерпракс, 1995. 416 с.