Культура древнего Китая

     Важной  составной частью древнеиндийской  культуры были Веды — сборники священных песен и жертвенных формул, торжественных гимнов и магических заклинаний при жертвоприношениях — «Ригведа», «Самаведа», «Яджурведа» и «Атхарваведа». Согласно ведической религии ведущими богами считались: бог неба Дьяус, бог тепла и света, дождя и бури, повелитель вселенной Индра, бог огня Агни, бог божественного опьяняющего напитка Сома, бог солнца Сурья, бог света и дня Митра и бог ночи, хранитель вечного порядка Варуна. Жрецы, исполнявшие все обряды и предписания ведических богов, назывались брахманами. Однако понятие «брахмана» в контексте древнеиндийской культуры было широким. Брахманами назывались также тексты с ритуальными, мифологическими пояснениями и комментариями к Ведам; брахманом назывался также абстрактным абсолют, высшее духовное единство, к пониманию которого постепенно пришла древнеиндийская культура.

     В борьбе за гегемонию брахманы пытались по своему истолковывать Веды. Они  усложнили обряды и порядок жертвоприношений и провозгласили нового бога —  Брахмана, как бога-творца, управляющего миром вместе с Вишну (впоследствии «Кришна»), богом-хранителем и Шивой, богом-разрушителем. Уже в брахманизме  выкристаллизовывается характерный  подход к проблеме человека и его  места в окружающем мире. Человек  — часть живой природы, которая, согласно Ведам, полностью одухотворена. Между человеком, животным и растением  нет разницы в том смысле, что  все они имеют тело и душу. Тело смертно. Душа — бессмертна. С гибелью  тела душа переселяется в другое тело человека, животного или растения.

     Но  брахманизм был официальной формой ведической религии, тогда как существовали и иные. В лесах жили и учили  отшельники-аскеты, создававшие лесные книги — араньяки. Именно из этого  русла родились знаменитые Упанишады  — тексты, которые донесли до нас трактовку Вед отшельниками-аскетами. В переводе с санскрита упанишады  означают «сидеть возле», т.е. возле  ног учителя. Самых авторитетных Упанишад насчитывают около десяти. В Упанишадах закладывается тенденция  к монотеизму. Тысячи богов сначала  сводятся к 33, а затем к единому  богу Брахману-Атману-Пуруше. Брахман, согласно Упанишадам, есть проявление космической души, абсолютного, космического разума. Атман же представляет собой  индивидуально-субъективную душу. Таким  образом, провозглашенное тождество  «Брахман есть Атман» означает имманентную (внутреннюю) сопричастность человека космосу, изначальное родство всего  живого, утверждает божественную основу всего сущего. Такая концепция впоследствии получит название «пантеизм» («все есть Бог» или «Бог везде»). Учение о тождестве объективного и субъективного, телесного и духовного, Брахмана и Атмана, мира и души составляет основное положение Упанишад. Мудрец поучает: «То - Атман. Ты одно с ним. Ты есть то».

     Именно  ведическая религия создала и  обосновала основные категории религиозно-мифологического  сознания, которые прошли через всю  историю культурного развития Индии. В частности, из Вед родилась мысль  о том, что в мире существует вечный круговорот душ, их переселение, «сансара» (от санскритского «перерождение», «прохождение через что-либо»). Сначала  сансара воспринималась как беспорядочный  и неуправляемый процесс. Позже  сансара была поставлена в зависимость  от поведения человека. Появилось  понятие закона возмездия или  «карма» (от санскритского «дело», «действие»), означающее сумму поступков, совершенных  живым существом, определяющую настоящее  и будущее существование человека.

     Если  в течение одной жизни переход  из одной варны в другую был  невозможен, то после смерти человек  мог рассчитывать на изменение своего социального статуса. Что касается высшей варны — брахманов, то для  них возможно даже освобождение от сансары путем достижения состояния  «мокши» (от санскритского «освобождение»). В Упанишадах записано: «Как реки текут  и исчезают в море, теряя имя  и образ, так знающий, освободившись  от имени и формы, восходит к божественному  Пуруше». Согласно закону сансары, люди могут перерождаться в самые  разные существа, как высшие, так  и низшие, в зависимости от кармы. Улучшению кармы способствуют, к  примеру занятия йогой, т.е. практическими  упражнениями, направленными на подавление и контроль обыденного сознания, чувств, ощущений. 

2. Культура древнего Китая

     Сохранившиеся литературные источники, по большей  части произведения так называемой классической литературы древнего Китая, позволяют проследить процесс возникновения и развития китайской религии, философии, права и возникновение очень древних социально-политических систем. Этот процесс мы можем наблюдать на протяжении целого тысячелетия.

       Китайская религия, так же как  и религиозные воззрения всех  народов древности, восходит к  фетишизму, к другим формам культа природы, культа предков и тотемизма, тесно связанного с магией.

       Специфика религиозной структуры  и психологических особенностей  мышления всей духовной ориентации в Китае видна во многом.

       В Китае тоже есть высшее  божественное начало - Небо. Но китайское  Небо - это не Яхве, не Иисус,  не Аллах, не Брахман и не  Будда. Это высшая верховная  всеобщность, абстрактная и холодная, строгая и безразличная к человеку. Её нельзя любить, с ней нельзя  слиться, ей невозможно подражать,  как и нет смысла ею восхищаться.  Но в системе китайской религиозно-философской мысли существует, кроме Неба, и Будда (представление о нём проникло в Китай вместе с буддизмом из Индии в начале нашей эры), и Дао (основная категория религиозного и философского даосизма). Причём Дао в его даосской трактовке (существует и иная трактовка, конфуцианская, воспринимавшая Дао в виде Великого Пути Истины и Добродетели) близко к индийскому Брахману. Однако именно Небо, всегда было центральной категорией верховной всеобщности в Китае.

       Специфике религиозной структуры  Китая свойствен и ещё один  существующий для характеристики всей китайской цивилизации момент - незначительная и социально не существующая роль духовенства, жречество.

       Все эти и многие другие  важнейшие особенности религиозной  структуры Китая были заложены в глубокой древности, начиная с эпохи Шан-Инь. У иньцев был немалый пантеон богов и духов, который они почитали и которому приносили жертвы, чаще всего кровавые, в том числе человеческие. Но с течением времени на передний план среди этих богов и духов всё более отчётливо выходил Шанди, верховное божество и легендарный родоначальник иньцев, их предок - -тотем. Шанди воспринимался как первопредок, заботившийся о благосостоянии своего народа.

       Смещение в культе Шанди акцента  в сторону его функций первопредка  сыграло в истории Китайской цивилизации огромную роль: именно оно логически привело к ослаблению религиозного начала и к усилению начала рационального, проявившегося в гипертрофировании культа предков, ставшего затем основой основ религиозной системы Китая.

       У Чжоусцев было такое религиозное  представление, как почитание  Неба. С течением времени культ Неба в Чжоу окончательно вытеснил Шанди в главной функции верховного божества. При этом на Небо перешло представление о прямой генетической связи божественных сил с правителем: чжоуский ван стал считаться сыном Неба, и этот титул сохранился за правителем Китая до XX века. Начиная с эпохи Чжоу Небо в его основной функции верховного контролирующего и регулирующего начала стало главным всекитайским божеством, причём культу этого божества был придан не только сакрально-теистический, сколько морально-этический акцент. Считалось, что великое Небо карает недостойных и вознаграждает добродетельных.

       Культ Неба стал главным в  Китае, а полное его отправление  - прерогативой лишь самого правителя, сына Неба. Отправление этого культа не сопровождалось мистическим трепетом или кровавыми человеческими жертвами.

     Конфуцианство. Конфуций (Кун-цзы, 551-479 до н.э.) родился  и жил в эпоху больших социалистических и политических потрясений, когда чжоуский Китай находился в состоянии тяжёлого внутреннего кризиса. Высокоморальный Цзюнь-цзы, сконструированный философом в качестве модели, эталона для подражания, должно было обладать двумя важнейшими в его представлении достоинствами: гуманностью и чувством долга. Конфуций разработал и ряд других понятий, включая верность и искренность (чжен), благопристойность и соблюдение церемоний и обрядов (ли).

     Следование  всем этим принципам будет обязанностью благородного Цзюнь-цзы. “Благородный человек” Конфуция - это умозрительный социальный идеал, назидательный комплекс добродетелей. Конфуций сформулировал основы того социального идеала, который хотел бы видеть в Поднебесной: «Пусть отец будет отцом, сын - сыном, государь - государем, чиновник – чиновником», то есть пусть всё в этом мире хаоса и сумятиц станет на свои места, все будут знать свои права и обязанности и делать то, что им положено. И общество должно состоять из тех, кто думает и управляет - верхов, и тех, кто трудится и повинуется - низов. Такой социальный порядок Конфуций и второй основоположник конфуцианства Мэн-цзы (372 - 289 до н.э. ) считали вечным и неизменным, идущим от мудрецов легендарной древности.

     Одной из важных основ социального порядка, по Конфуцию, было строгое повиновение старшим. Любой старший, будь то отец, чиновник, наконец, государь, - это беспрекословный авторитет для младшего, подчинённого, подданного. Слепое повиновение его воле, слову, желанию - это элементарная норма для младших и подчинённых, как в рамках государства в целом, так и в рядах клана, корпорации или семьи.

       Успехам конфуцианства в немалой  степени способствовало и то, что это учение базировалось на слегка изменённых древних традициях, на привычных нормах этики и культа. Апеллируя к самым тонким и отзывчивым струнам души китайца, конфуцианцы завоёвывали его доверие тем, что выступали за милый его сердцу консервативный традиционализм, за возврат к «доброму старому времени», когда и налогов было меньше, и люди жили лучше, и чиновники были справедливее, и правители мудрее...

     Большое распространение имела в древнем  Китае и другая философская система, принадлежавшая Лао-цзы, резко отличавшаяся от конфуцианства своим ярко выраженным умозрительным характером. Впоследствии из этой философской системы выросла целая сложная религия, так называемый даосизм, который просуществовал в Китае свыше 2000 лет.

       Даосизм в Китае занимал скромное  место в системе официальных  религиозно-идеологических ценностей. Лидерство конфуцианцев никогда им всерьёз не оспаривалось. Однако в периоды кризисных ситуаций и больших потрясений, когда централизованная государственная администрация приходила в упадок и конфуцианство перестало быть эффективным, картина нередко менялась.

     В эти периоды даосизм и буддизм  подчас выходил на передний план, проявляясь в эмоциональных народных взрывах, в эгалитарных утопических идеалах восставших. И хотя даже в этих случаях даосско - буддийские идеи никогда не становились абсолютной силой, но, напротив, по мере разрешения кризиса постепенно уступали лидирующие позиции конфуцианству, значение бунтарско – эгалитаристских традиций в истории Китая не должно преуменьшаться. Особенно если, принимать во внимание, что в рамках даосских сект и тайных обществ, эти идеи и настроения были живучи, сохранялись веками, переходя из поколения в поколение, и тем накладывали свой отпечаток на всю историю Китая. Как известно, они сыграли определённую роль и в революционных взрывах XX века.

       Немалое влияние оказали на  китайский народ и его культуру  буддийская и индо – буддийская  философия и мифология. Многое  из этой философии и мифологии, начиная от практики гимнастики йогов и кончая представлениями об аде и рае, было воспринято в Китае, причём рассказы и легенды из жизни будд и святых причудливо переплетались в рационалистическом китайском сознании с реальными историческими событиями, героями и деятелями прошлого. Буддистская метафизическая философия сыграла свою роль в становлении средневековой китайской натурфилософии.

     С буддизмом связано в истории  Китая очень многое, в том числе  и, казалось бы, специфически китайское. Буддизм был единственной мирной религией, получившей широкое распространение в Китае. Но специфические условия Китая и характерные черты самого буддизма с его структурной рыхлостью не позволили этой религии, как и религиозному даосизму, приобрести преобладающее идейное влияние в стране. Как и религиозный даосизм, китайский буддизм занял своё место в гигантской системе религиозного синкретизма, которая сложилась в средневековом Китае во главе с конфуцианством.

     Китайская картина не является картиной в нашем  понимании. У неё нет ни тяжёлой  золочёной рамы, ни даже тонкого  багета, который бы ограничивал её от плоскости стены, превращая в  изолированный замкнутый мир. Да и зачем нужна была китайской  картине рама, если эта узкая и  длинная полоса бумаги или специально обработанного проклеенного шёлка  с двумя валиками по краям бережно  хранились в специальных ящиках и развёртывалась только в редких случаях для рассматривания. С  древнейших времён, по всей видимости  на рубеже нашей эры, была выработана эта форма живописных свитков. В  Китае, где в помещениях не было прочных и массивных стен, как в Европе, а воздух в комнатах во многом определялся климатом улицы, вывешивать картины, не защищённые, как у нас, стеклом, было бы для них вредно. Вместе с тем картина бала своего рода ревниво оберегаемой драгоценностью, которую не принято было выставлять на всеобщее обозрение и которая коллекционерами показывалась только узкому кругу ценителей.

     Китайские свитки имеют две формы. Одна из них  вертикальная, когда развёрнутый  и повышенный на стену свиток висит  перпендикулярно к полу, и другая горизонтальная, когда свиток постепенно развёртывается и по мере рассматривания снова свертывается на столе. Вертикальные свитки обычно не превышают 3 метров, тогда как горизонтальные, являясь своеобразной панорамой, иллюстрированной повестью, где показана либо серия объединённых в единую композицию пейзажей, либо сцены городской уличной жизни, достигают подчас свыше десяти метров.