2. "Я" (Ego) - сфера сознательного,
посредник между бессознательным, внутренним
миром человека и внешней реальностью,
в том числе природными и социальными
институтами, соизмеряющий деятельность
бессознательного с данной реальностью,
целесообразностью и внешнеполагаемой
необходимостью.
3. "Сверх-Я" (Super-Ego) - внутриличностная
совесть, инстанция, олицетворяющая собой
установки общества, своего рода моральная
цензура, которая возникает как посредник
между бессознательным и сознанием в силу
неразрешимости конфликта между ними,
неспособности сознания обуздать бессознательные
порывы, стремления, желания человека
и подчинить их требованиям культурной
и социальной реальности.
«Я» пытается подчинить себе
Оно, вытесняя в область бессознательного
неприемлемые желания и идеи (сексуальные,
агрессивные, антисоциальные). Вытесненные
желания, тем не менее, сохраняют свою
активность и, маскируясь, усыпляют бдительность
сознания. Столкнуться с бессознательным
можно в сновидениях, обмолвках, ошибках.
Сверх-Я также может господствовать над
Я, а через него над Оно, выступая в роли
совести, чувства вины, комплексов. В отдельных
случаях столкновение бессознательного
с Я и Сверх-Я может привести к неврозам
и душевным болезням.
Фрейд не только использовал
своё глубокое знание историко-философской
традиции (Платон, Аристотель, И.Кант, А.Шопенгауэр,
Ф.Ницше), но и предложил собственную оригинальную,
хотя и несколько эклектичную систему
философской культурологии.
Фрейд подменил проблему смерти,
тождественной ей по сути, но не уводящей
в трансцендент проблемой рождения. Понятие
«смерть» и «рождение» при этом действительно
сливаются воедино, а задача культурологии
в рамках классического психоанализа
может быть обозначена как исследование
трех важнейших этапов, рождения-смерти
субстанциональной системы «человек-культура»:
1. Культура рождения вместе
с первым прачеловеком как система
его фобийных (фобия-страх) проекций, функционально
распадающаяся на свод провоцирующих
запретов и набор навязчивых ритуалов
символического их нарушения.
2. Культура поворачивается
своей продуктивной стороной, выступая
в качестве отработанной веками
программы вочеловечивания, символического
ряда «древних соблазнов», приманок индивидуаций.
Она пробуждает в поле памяти ребенка
прадревние, архетипические переживания
при помощи их символического реального
или же фантазийного повторения в период
раннего детства - в сказках, играх, сновидениях.
3. Культура проявляет себя исключительно
репрессивно; целью её является защита
общества от свободного индивида, отринувшего
и биологические, и массовидные регуляторы,
а средством - тотальная фрустрация, перегонка
свободы в чувство вины и ожидания кары,
толкающее индивида либо к обезличенности
массовидных идентификаций, либо - к аутоагрессивной
невротичности, либо - к агрессии направленной
вовне, что усиливает культурное давление
и усугубляет ситуацию. Культура консолидируется
в качестве врага любых проявлений человеческой
индивидуальности. З.Фрейд разработал
универсальную методологию контроля за
мерой репрессивности культуры, названную
им «метапсихологией».
В этой концепции не остается
места даже для самоценной личности, обладающей
духовной и волевой автономией от природы
и общества, поэтому абсолютизация Фрейдом
биологических сторон жизни человека
вызвала критику не только со стороны
ученых, отрицательно относившихся к психоанализу
в целом, но и со стороны ближайших последователей
австрийского психиатра.
Юнг Карл Густав - швейцарский
психолог, родоначальник аналитической
психологии. С 1906 г. – ученик и ближайший
соратник З.Фрейда. Бессознательность
человека делится на личное и коллективное.
Именно так считал психоаналитик и социолог
К. Юнг. Еще подростком он пришел к выводу,
что в нем живет две абсолютно разные индивидуальности.
Первая - сын своих родителей, неуверенный
в себе школьник. Вторая - взрослый, даже
пожилой мужчина, скептичный, недоверчивый,
весьма близкий по своей сути и характеру
к природе. Как психиатру, ему немало приходилось
заниматься проблемами личности и ее развития.
Изучая эти вопросы, Юнг сделал вывод,
что душевное развитие личности и ее болезни
в значительной степени имеют корни в
социально-культурных процессах. Согласно
сложной концепции Юнга, структура человеческой
психики состоит из четырех универсальных
элементов:
- Личного сознания;
- Коллективного сознания;
- Личного бессознательного;
- Коллективного бессознательного.
В общем, под коллективным бессознательным
Юнг понимал “разум наших древнейших
предков, способ, которым они постигали
жизнь и мир, богов и человечески существа”.
В центре юнговской концепции культуры
лежит “коллективное бессознательное”.
Оно, по словам Юнга, “идентично у всех
людей и образует тем самым всеобщее основание
душевной жизни каждого, будучи по природе
сверхличным.” В этой предпосылке юнговской
теории мы можем легко проследить определенную
аналогию с фрейдовской концепцией “суперэго”.
По мнению Юнга, “коллективное бессознательное”
передается по наследству и является базой,
на которой вырастает человеческая психика.
Изучая поведенческую мотивацию поступков
как индивидов так и групп (причем, на различных
уровнях - от малых групп до национальных
сообществ включительно), Юнг выдвинул
идею архетипа, некого глубинного, подсознательного
фактора поведения.
Архетип – содержание бессознательного,
некоторые первичные отпечатки, по форме
и содержанию сходны с мифологическими
мотивами, в чистом виде присутствуют
в фольклоре, мифах, легендах. Выделяют
несколько элементы архетипов:
- Эго – оценка в сознании, игнорирование
бессознательного, эго- сугубо сознательное.
- Персона – каким человек являет себя миру, это в какой-то степени личность человека. Персона – лат "маска, личина". Выражение неадекватной персоны – человек без кожи.
- Тень – центр личного бессознательного, антипод персоны, не стоит пытаться искоренить тень, необходим компромисс с тенью.
- Анима – женский компонент в душе мужчины
- Анимус – мужской компонент в душе женщины. (Эти оба компонента – целостность человеческой натуры).
- Самость – индивидуальный архетип личности,
её центр, структура, которая связывает
воедино сознательное и бессознательное.
По Юнгу, человек подсознательно
осознает свое отдаление от природы, растущую
пропасть между его естественным и нынешним
состоянием. Он ищет выход в магии, заклинаниях,
но чем сильнее он развивается, тем менее
начинают его устраивать эти субституты
и подсознательный процесс сублимации
заходит в тупик. Сублимация перестает
действовать, растет психическое напряжение,
внутренний дисбаланс, как личности, так
и общества в целом. При этом бессознательное
стремится компенсировать односторонность
и безрассудство сознания. Вторжение “коллективного
бессознательного” ведет не только к
индивидуальным, но и массовым психозам,
появлению лжепророков (в истории XX века
это ярко проявляется в появлении таких
одиозных фигур как Гитлер, Сталин, Муссолини),
а в итоге к массовым беспорядкам, насилию,
войнам, тоталитаризму.
По мнению Юнга, коллективное
безумие современного ему мира, являлось
закономерным следствием развития европейской
культуры, особенно ее технократической
направленности. История Европы - это история
упадка символического знания. Торжество
технической цивилизации куплено дорогой
ценой - ценой отказа от единения с “душой”
природы, от символа как образа бессознательной
энергии.
Отвергнув теорию сексуальности
Фрейда, Юнг предложил понимать под либидо
психическую энергию человека, определяющую
интенсивность психических процессов
личности и психоэнергетическую основу
развития культуры и цивилизации.
Юнг выделил два основных противоположных
типа личностей:
- Экстравертированный - чуждый самосозерцанию, самоанализу, направляющий психическую энергию во внешнюю среду.
- Интравертированный - обращающий психическую энергию внутрь самого себя.
Эта типологизация, как и ряд
других фрагментов психосоциологии Юнга,
стимулировала интерес ученых к проблемам
взаимоотношения личности и социальной
Среды и оказала определенное влияние
на развитие, как социологии, так и социальной
психологии.
3. ИГРОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ КУЛЬТУРЫ
(Й. Хейзинга)
Игровая культура впервые целостно
была сформулирована голландским историком
Йоханом Хейзинга (1872-1945) в работе
«Homo ludens" . Исследователь исходил из
идей И. Канта, Ф. Шилле об игровом характере
искусства как спонтанной деятельности,
которая приятна сама по себе и независима
от какой-либо цели. Исследование Хейзинги
позволяет отличить глубоко гуманистическую
"чистую игру" от бескультурья и варварства.
Игра, с точки зрения исследователя,
гораздо старше культуры, ибо понятие
культуры предполагает человеческое сообщество,
а игра наблюдается еще в среде животных.
Игра переходит границы чисто биологической,
или физической деятельности, потому что
уже в своих простейших формах, в частности
в жизни животных, игра есть нечто большее,
чем физиологическое явление или психическая
реакция.
Отделяя культурологическое
понятие игры от игры животных и детских
игр, Хейзинга определяет игру следующим
образом: игра возникает как некая заданная
величина, предшествующая самой культуре,
сопровождает и пронизывает ее источники
и поныне. Игра, имеющаяся в культуре как
определенное поведение, отличное от повседневного
поведения в жизни. Так, заметные первоначальные
проявления общественной деятельности
человека уже пронизаны игрой, например
язык как средство коммуникации, где любое
абстрактное выражение является языковым
образом, любой речевой образ есть игра
слов. Мифология также пронизана игрой,
поскольку она является образным преобразованием
бытия, только подробнее разработанным,
чем отдельное слово. Это же касается
и религиозного культа.
По мнению Хейзинги, в культуре
с помощью игры зарождаются право и порядок,
коммуникации, предпринимательство, ремесло,
наука, поэзия; все они ведут свое происхождение
из игрового начала, присущего поведении
человека. Культуре в ее начальных
фазах свойственно нечто игровое, что
представляется в формах и атмосфере игры.
В этом двоединствии культуры и игры игра
является первичным, объективно воспринимаемым,
конкретно определенным фактом, тогда
как культура является лишь характеристикой,
которую наше историческое суждение привязывает
к данному случаю.
Вообще, соревнования может
принимать различные формы - это божий
суд, пари, судебное разбирательство, дуэль,
принесения обета или разгадывание загадок.
Во всех этих формах оно, по сути, остается
игрой. Соревнования как игра имеет огромное
значение в культуре. Игровая деятельность
тесно связана с глубинными ментальными
основами жизни человека и социуму.
Таким образом, игровая концепция
культуры, сформулированная в целостном
виде Хейзинга, рассматривает игру как
первооснову культуры. Более того, культура
возникает и развертывается в форме игры,
имеет игровой характер.
Игра, по мнению Хейзинги, - это
всеобъемлющий способ человеческой деятельности,
универсальная категория человеческого
существования. Цель игры содержится в
ней самой. Игра с самого начала была вне
сферы нравственности, она находится за
пределами добра и зла. И высоконравственные,
и аморальные поступки совершаются по
правилам той или иной игры. По сути, игра
не совместима с насилием. Именно нравственные
поступки свидетельствуют о должном соблюдении
"правил игры". Ведь нравственность
является не чем иным, как укоренившейся
в прошлом традиции. Безнравственность,
с этой точки зрения, является намеренно
выбранным положением "вне игры",
то есть чем-то абсурдным по определению.
4. ДЕЯТЕЛЬНОСТНЫЙ ПОДХОД
К КУЛЬТУРЕ (Э.С. Маркарян, М.С. Каган)
Емкость и универсальность понятия «культура»
позволяют рассматривать ее многоаспектно:
как срез общественной жизни, характеристику
уровня развития личности, систему общественно
регулятивных норм, механизм трансляции
опыта, феномен самодетерминации и т.д.
В исторической и современной литературе
проблемам культуры представлен веер
концептуальных подходов: ценностный
(аксиологический), семиотический, информационный,
гуманистический, технологический (деятельностный)
и др.
Понимание культуры как деятельности
явилось исходным, основным для того поколения
российских культурологов, которое сформировалось
в 60-х гг. XX столетия, во многом определив
в отличие от зарубежных аналогов своеобразие
рождавшейся тогда в СССР культурологической
мысли. «Сегодня, - писал Э.С. Маркарян в
1983 г., - деятельностную интерпретацию
культуры можно считать общепризнанной
в советской культурологической литературе».
Научная новизна исследования заключается
в том, что в нем впервые в нашей культурологической
литературе дан систематический анализ
деятельностного подхода к культуре в
том его виде, как он представлен в наиболее
значимых работах отечественных культурологов
периода 60 - 80-х гг. XX века. В ходе исследования
нами не просто воспроизводятся и пересказываются
взгляды их авторов, но также раскрывается
теоретическая необходимость каждой из
предлагаемых ими интерпретаций этого
подхода, их логическая связанность, взаимодополняемость
и последовательность; специфическое
место и значение каждой в общем объеме
теоретического знания о культуре.
Подобная постановка вопроса позволяет
вынести на обсуждение ряд положений,
которые несут в себе элементы научной
новизны. Деятельностный подход к культуре
в том виде, в каком он сложился в отечественной
культурологии:
- является по своей природе
комплексным подходом, предполагающим
сосуществование взаимодополняющих
одна другую разных концепций
культуры;
- оппонирует тем зарубежным
и отечественным концепциям культуры,
которые ограничивают культуру
одной только духовной сферой,
сферой сознания и языка; позволяет
представить культуру в единстве
результативной и процессуальной
сторон человеческой деятельности,
т.е. как специфический продукт
и одновременно как специфический способ
человеческой деятельности; содержит
в себе основание для понимания культуры
как целостной системы, включающей в себя
разные виды и формы человеческой деятельности
- материальной, духовной и художественной;
способствует раскрытию прямой связи
культуры с процессом воспроизводства
человеком себя и существующих общественных
отношений, т.е. связи культуры с обществом
и личностью;