Философия спорта

самашедшого», в котором она после двадцатилетнего молчания разоблачает метаморфозы современного общества. В действительности, человек сам по себе не виновен в случившемся. Как писал Расул Гамзатов: «не вини коня, вини дорогу!». Обстоятельства жизни таковы, что человек постоянно находится под воздействием стрессовых ситуаций, вызывающих общественную депрессию, нарушается морально-психический контроль за биологической целостностью организма и на поверхность в поведенческом акте человека выходят «пещерные инстинкты», в разной степени проявляется и в спортивной деятельности: «в боях без правил», в безобразных, далеких от спорта плотских соревнованиях, использование в женском спорте присущих биологической природе мужчин видов (тяжелая атлетика, бокс) и упражнений, нарушающих женскую обаятельность. Скажем, использование «мужских» приемов в подготовке девушек-гимнасток, способствует выработке в их организме мужского гормона – тестостерона, уродующего женскую природу, то что называется гиперандрогенией, а проще говоря, извращенное понимание женской эмансипации и буквально понятого равенства, нарушает природный баланс соотношения «инь»-«янь» и приводит к ложному гермофродизму: «маскулинизации женщин» и «феминизации мужчин». Всему этому пытаются найти моральное оправдание циничным по своей сути требованием победы «любой ценой», игнорируя веками испытанный принцип обесценивания цели в результате нечеловеческих средств её достижения. Клич Н.Макиавели: «Цель оправдывает средства» обернулся в общественно-исторической практике многочисленными горестями, бедами и потерями, как, кстати, бывало и в истории развития спортивно-физкультурных движений, но «гидра алчности» возрождается вновь и вновь, показывает свое зловещее обличие и в наше время; 3) причиной этого является всё усиливающаяся коммерциализация спорта, где прожорливые «акулы бизнеса» используют в неблаговидных целях достижения науки в области генной инженерии, фармакологии, медицины, психологии и агрессируют в эксплуатации не только чувств зрителей, желающих испытать радость от спортивных представлений, но и беспощадно истощают физические, телесные и психические силы спортсмена, уродуют их моральный облик. Благородство идеалов спорта они пытаются заменить первобытными фетишами, примитивными идолами, алчно жаждущих наживы, жертвоприношения. Как сегодня созвучны слова К.Маркса, бичующего язвы капиталистического прогресса, который, по его мнению, «уподобляется языческому идолу, пьющему кровь из чрева убиенных». В этом смысле спорт как социо-культурный, цивилизационный продукт не только возвеличивает человека в его

собственных глазах, но и обнажает существующие в обществе пороки. В «сумерках богов», по словам бушующего Ф. Ницше, все краски мира тускнеют. Восторженно отзываясь о страстях, кипевших в греческом обществе вокруг Олимпийских игр и призывающий к «переоценке ценностей» стандартизованных западноевропейцев, в канве современных событий он оказался бы меланхоличным, безучастным, лишним (Ж. Бодрияр) [14]; 4) оживить, придать новый импульс вечно горящему общественному интересу к спорту как и в целом к физической культуре, должна по-новому интерпретируемая аксиология спорта как учение не только о ценностях, но и мировоззренческих идеалах. В вышеприведенном дискурсе хотелось бы сделать ударение на том, что понятия «идеалов» и «ценностей» - не идентичны, хотя и взаимосвязаны между собой. Ценности – производные от идеалов, которые являются мировоззренческими категориями. Хотелось бы напомнить, что изучение ценностей есть объект социологии, когда речь идет о социальных приоритетах в выборе человеком профессиональной деятельности; социально-психологической науки, когда исследуются его мотивационно-побудительные факторы; социальной педагогики, когда речь идет о физическом воспитании, о ценностных ориентациях на здоровье, физическую культуру различных категорий населения и, в особенности, подрастающего поколения. Когда же речь идет об идеалах – цели целей, как предельного, трансцендентального феномена, определяющего все направление жизненного пути человека, то это уже является областью философских рассуждений. В наших условиях важно пропагандировать, развивать поэтическое содержание спортивной философии Пьера де Кубертена как пример романтического возгорания в условиям грозных буржуазных французских будней давно погасших огней греческой олимпиады. Может быть и в наше время гуманитариям следует подумать о развитии в рамках философии спорта такой её школы как «кубертенизм», что в какой то мере помогло бы очистить «авгеевые конюшни» современного олимпийского спорта. Таким образом, аксиология в разрезе философии спорта должна осовременить, наполнить новым содержанием его идеологию в соответствие с всеусиливающейся тенденцией выявления в спорте гуманистической добротворческой сущности; 5) спорт утверждает философию добра и отсекает метафизику зла, хотя постоянно испытывает на себе тлетворное его воздействие. Подтверждением данному тезису является логика истории развития спорта, его видов и общественных движений. Она заключается в постепенном охвате все более широких слоев населения: от спорта высших достижений, требующего экстремальных испытаний физических и психических свойств человека (олимпийского,

профессионального, коммерческого) к массовому спорту, общественному движению «спорту для всех», организованного под эгидой ЮНЕСКО, целью которого является забота о сохранении и восстановлении здоровья нации. В этой связи хотелось бы обратить внимание на обсуждаемые в научной и публицистической литературе некоторые дискуссионные моменты. Более 20 лет назад известный ученый С. И. Гуськов сокрушался по поводу все растущей привлекательности профессионального и умалении любительского спорта. Восхваляя астрономические заработки спортсменов-профессионалов, идеологи спорта всячески пытались принизить в глазах общественного мнения заслуги любителей. Он писал: «значительно изменилась и концепция спортсмена-любителя за почти 100-летнюю историю олимпийского движения. А вот восприятие идеала спортсмена-любителя, у многих осталось старым, даже у тех, кто знаком с этими изменениями, … » [2]. Сегодня эта тенденция, вопреки сетованиям ученого, закрепилась и спорт практически становится профессиональным. Поскольку изнуряющий труд спортсмена, добровольно подвергающего опасности свою жизнь, должен соответственно вознаграждаться, чтобы обеспечить свое послеспортивное существование. Ведь уже известно, что продолжительность жизни современного спортсмена короче среднестатистического жителя на 10 лет. Беспокойство в этом плане вызывает не сам по себе профессионализм спортсмена, а, как уже говорилось, бизнесово-коммерческие его аспекты, предлагающее, нам, людям, в отдаленной перспективе вместо грациозной красоты человеческой телесности взирать на изможденное наркотическими средствами уже не естественное, а искусственное, мечущееся тело спортивных манекенов. В таком случае чувство радости от наблюдения за состязаниями спортсменов переходит в горечь созерцания истязания человеческой телесности, отдаленно напоминающие смертоносные гладиаторские бои. Но нельзя остановить развитие науки и искоренить недобросовестных дельцов, использующих ее достижения, хотя можно каким-то образом сдерживать их неуемный пыл. Зло всегда мимикрирует, изощряется в своих видах рядом с Добром; 6) известно, что этому косвенно способствует ныне четко оформившаяся в тенденцию развития спорта его политизация и экономизация (в данном случае термин предлагается в противовес термину коммерциализации). Коммерциализация, так или иначе сочетается с коррупцией и криминализацией в целом. Поэтому в современных условиях крайне необходима разработка правовых основ спорта и правовой защищенности деятельности спортсменов. Имеющиеся наработки в этом плане явно недостаточны. Более того в коммерческо-бизнесовых отношениях спортсмен становится продающимся и

покупающимся или арендованным товаром, превращается разменной монетой в финансовых отношениях, заложником собственных амбиций в угоду наглого, мертвого материального богатства. Престиж современного спорта настолько велик, что страны конкурируют в проведении розыгрышей, чемпионатов, всевозможных кубков, не говоря уже об олимпиадах. Спорт активизирует финансово-экономическую и материально-техническую структуры общества. Но в проведении международных соревнований государства предусматривают не только получение экономической выгоды от вложенных инвестиций и прибыли от туристического бизнеса, но и надеются приобрести политические дивиденды. Скажем, подготовка и проведение в Украине «Евро-2012» способствует укреплению ее международного авторитета, а также проведению внутриэкономических реформ. Обратной стороной медали в подобных случаях есть проявление всевозможных инсинуаций вокруг спорта, но в наше время явью становится тот факт, что уже в принципе невозможно по чьему-то велению отменить или закрыть проведение спортивных событий, как это случилось с Олимпийскими играми в Римской империи; Наиболее сложным представляется разработка проблематики следующего раздела, а именно: мировоззренческо-методологической концепции философии спорта. Камнем преткновения на этом пути, как бы это не показалось парадоксальным, является, с одной стороны, достаточно глубоко и широко разработанная советскими учеными мировоззренческая и методологическая диалектико-материалистическая основа науки физического воспитания и спорта, а, с другой стороны, сегодня ставится задача использования на прежней диалектической основе философско-теоретических изысканий западных мыслителей. В частности речь идет о неоднородной в своем виде экзистенциалистской интерпретации телесности человека. Ещё более трудным является восприятие для ученых в прикладных областях науки постмодернистского логико-позитивистского категориально-понятийного аппарата, характеризующего телесность человека. Дело в том, что в противовес марксистскому пониманию физической культуры, западные аналитики используют нейтральный термин – «телесность», распространенный ранее в России. Кстати, основоположники российского учения о физическом воспитании человека П.Ф.Лесгафт, А.Д.Бутовский также используют термин «телесность». В постсоветском пространстве термин «телесность» лишь только начинает входить в научный оборот, в противовес ему, как и прежде используется термин «физическая культура». «В настоящее время в мировой и отечественной литературе, - как отмечают И.С.Барчуков и А.А.Нестеров, - при определении понятия «физическая культура» (их

более 600!) вкладывается самый различный смысл» [1]. По этому в отечественной литературе по теории спорта практически не используется термин «феноменология», обозначающий по сути, говоря привычным нашим языком, «культуру физической телесности человека». Философии спорта еще предстоит выработать общеконцептуальный подход, объединяющий отечественную и западную философские традиции. В данном случае хотелось бы заметить, что западноевропейский экзистенциализм развивался под воздействием марксистских идей, а потому, например Ж.-П.Сартр использует наряду с феноменологической, диалектическую концепцию, своеобразно трактуемую им проблему «ничто», как «феномена бытия и бытие феномена». К сказанному добавим, что в отечественной обществоведческой литературе в последние годы активно используются экзистенциалистско-феноменологический подход к определению соотношения телесного и духовного начал в человеке, который может быть небезынтересным в исследовательских работах спортивной науки и в организации тренировочного процесса, в усилении эффективности физического воспитания и развитии «философии физической культуры». Это особая тема, требующая специального рассмотрения. В данном случае лишь скажем, что методология экзистенциалистской диалектики подготовлена в зарубежной феноменологии, родоначальником которой является Ж.-П.Сартр, Э.Гусерль и др. Эту традицию продолжил Морис Мерло-Понти, который известен своими разработками в области феноменологии телесности. Он на этой основе выработал новый метод – феноменологической редукции. В чем его суть? Как известно, термин «редукция», широко используемый западными постмодернистами, означает обнаружение изначального смысла тех или иных современных понятий. Понятийно категориальный аппарат науки в каждую эпоху обогащается новым содержанием, различными оттенками, в которых запечатлеется практический опыт восхождения человечества к познанию истины. Каждая эпоха говорит на своем языке и вместе с изменением содержания эпохи, уходом в небытие ее составляющих поколений, утрачиваются предыдущие формы общественно-исторической практики, характер общения между людьми и способы их включения в окружающий мир, становится труднодоступными их смысловые языковые конструкции. Поэтому логические позитивисты, будучи ведущей когортой современной модной постмодернистской философии, основную свою задачу усматривают в том, чтобы обнаружить в разных срезах культуры содержание опыта предшествующих поколений через отражение его в языково-символических образованиях. Э.Гусерль считал, что человек, представляет собой

психосоматическую целостность, наивно представляет мир и себя в нем как абсолютный феномен, данный от природы, и есть «природной установкой». Э.Гусерль предлагает три вида феноменологической редукции – то есть восстановление в сознании опыта пережитого человеком: 1) психической редукции; 2) эйдостической редукции; и 3) трансцендентальной редукции. Если первая редукция раскрывает опыт непосредственного, наивного переживания, а вторая – опыт понимания происходящего в мире уже на качественном уровне, то третий вид редукции, наиболее остро критикуемый философами, оставляет человека в своем сознании «сам на сам», избавляет его в необходимости искать сущности в предметах окружающего мира и в самом себе. Это, можно сказать, та гармония тела и души, о которой говорилось выше [4]. Морис Мерло-Понти в отличие от Э.Гусерля в своей феноменологии тела-субъекта показывает, что именно физическое тело является источником психологической интенциональности, восприятия, информативности и пр. А потому проведение феноменологической редукции в понимании человеком его тела позволяет осознанию человеком того, что, будучи физико-соматическим телом, он органически связан с природой и есть его неотъемлемой частью [8]. Речь в данном случае идет о преодолении человеком кризиса в заблуждении относительно духовно-интеллектуальной своей значимости и выработка потребности включения в реальную, а не виртуальную действительность. Об этом необходим специальный подробный разговор, поскольку непосредственно касается науки физического воспитания и спорта, с присущими её отечественными традициями понимания человека как биосоциального существа и соответствующими диалектико-материалистическими языково-знаковыми выражениями. В качестве вывода можно подчеркнуть, что в отечественной науке созрели все необходимые предпосылки к формированию новой области знания «философии спорта», которая бы раскрывала социальную значимость спорта в современных сложных общественно-исторических процессах, обнаруживала бы противоречивые тенденции его развития, формировала бы новое содержание идеалов спорта и показывала бы влияние их на морально-культурные ценности, которые он, с одной стороны реализует, а, с другой – создает. Спорт философичен по своей сути, поскольку на практике раскрывает добротворческую сущность человека. Философия спорта должна объединить усилия всех заинтересованных в том, чтобы спорт и в дальнейшем приносил людям радость в их нелегком повседневном жизнесозидания. Дарующим людям радость спортсменам и любителям спорта нельзя забывать призыв мужественного военного летчика, писателя и утонченного человеческими

добродетелями философа Антуана де Сент Экзюпери: «Нет большей радости, чем радость человеческого общения». Литература: Барчуков И.С. Физическая культура и спорт: методология, теория, практика: учеб. пособие для студ.высш.учеб.заведений / И.С.Барчуков, А.А.Нестеров; под общ.ред. Н.Н.Маликова. – 3-е изд., стер. – М.: Издательский центр «Академия». – 2009. – С. 12-13. Гуськов С.И. Любитель или профессионал? /С.И.Гуськов // ФиС – М.: Знание, 1988. – №1-2. – С. 5. Жаров Л.В. Человеческая телесность: Философский анализ.- Ростов.: Р У, 1988. – С. 128. Історія філософії. Підручник/Ярошовець В.І., Бичко І.В., Бугров В.А. та ін.; за ред. В.І. Ярошовця. – К.: ПАРАПАН. – 2002. – С. 578-584. Лапутин А.Н. Кинезиология – учение о двигательной функции организма человека /А.Н Лапутин // Физическое воспитание студентов творческих специальностей. – 2002. – №4. – С. 3-18. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних призведений. – М. – С. 595-596. Матвеев Л.П. Основы общей теории спорта и системы подготовки спортсмена. – Киев. – Олимп. л-ра, 1999. – С. 224-258, 318. Мерло-Понти Морис. Феноменология восприятия./пер. с франц., под ред. И.С.Вдовиной, С.Л.Фокина. – СПб «Ювента наука». – 1999. – 605 с. Рождественський А.Ю. Феноменологія тілесності у просторі життєвих перспектив особистості. За наук. ред. - С.Д. Максименка.- Київ – 2005. – С. 102. Сартр Жан-Поль. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии: [пер. с фр.] / Жан-Поль Сартр. – М.:АСТ МОСКВА, 2009. – C. 609. Теория и методика физической культуры: Учебник / Под ред. проф. Ю.Ф.Курамшина. – 3-е изд., стереотип. – М.: Советский спорт. – 2007. – 464с. Теория спорта/ Под ред.проф. В.Н.Платонова. – К.: Вища школа Головное изд-во. – 1987. – С.13. Шелер М. Философское мировоззрение // М.Шелер. Избранные произведения. – М., - 1994. – С. 70. Цыт. по: Архангельская Н. Меланхолический Ницше. Интервью с Бодрияром Ж. Режим доступу: http:// bgdrg.narod.ru/bodriar.htm. Источник: http://5fan.ru/wievjob.php?id=15667