История развития благотворительных общественных объединений

Глава 2. Церковно-монастырская благотворительность XVIII-XX вв.

2.1 Милосердная  деятельность церкви в годы  становления системы государственного  призрения

Традиция благотворительности  возникла и развивалась с самого начала становления и укрепления православной церкви в Древней Руси. Ее духовной основой являлись божественные заповеди любви к ближнему, милосердия к страждущему. Евангельские каноны "не стяжите злата и сребра", "болящих исцеляйте", "прокаженных счищайте", "нищему подавайте", "ближнего любите" воплощались служителями русской церкви в различных формах человеколюбия посредством широкой социальной помощи нуждавшимся. С другой стороны, в соответствии с христианско-религиозными и нравственными нормами русские князья рассматривали духовенство в качестве главного попечителя. Именно поэтому еще в 996 г. Уставом князя Владимира Святого социальное призрение было отдано под покровительство церкви.

Уже со времен раннего Древнерусского государства "нищие, слепые и хромые" считались "церковными людьми", социальными группами ее постоянной опеки. С возникновением первых монастырей на Руси благотворительность стала важным направлением деятельности Русской православной церкви. Известно, что основанный в 1002 г. Киево-Печерский монастырь имел богадельню, в которой призревались неимущие и больные и на которую выделялась десятая часть монастырских доходов. В дошедшем до нас слове-поучении "О терпении и любви" игумен монастыря преподобный Феодосий (1014-1074) призывал монашескую братию быть служителями милосердия, оказывать богоугодную помощь людям: «Лепо бо бяше нам от трудов своих кормити убогия и странныя, а не праздным пребывати»¹⁰.

Древние документы свидетельствуют, что заботу о людях, не имевших собственности и не способных по болезни или другим причинам прокормить себя, православная церковь считала своим долгом. Относящееся к XIII в. "Правило о церковных людях" содержит целый перечень благотворительных дел, которыми занимались церкви и монастыри, в том числе "нищих кормление и чад мног, странным прилежание, сиротам и убогим промышление, вдовам пособие, девицам потребы, обидным заступление, в напастях поможенье, в пожаре и в потопе, именным искупленье, в гладе прокормление, в худобе умирая покровы и гробы" и т.д.

«Как в условиях Древнерусского государства, так и во время монголо-татарского владычества церковь занимала ведущую роль в милосердной деятельности, направленной на материальную поддержку и оказание других услуг обездоленным людям. Для того чтобы нести на себе это нелегкое бремя, необходимо было располагать определенными экономическими возможностями. И действительно, Русская православная церковь в исторически короткое время превратилась в довольно сильный хозяйственный организм. Источниками ее доходов являлась десятина от всех доходов населения, пожалования от князей и бояр в виде земель "с челядью", целых сел; финансовые пожертвования, завещательные дары, плата за церковные требы.

Благодаря этому монастыри на Руси уже к концу XV в. были крупными и  богатыми землевладельцами. Их сеть постоянно расширялась. В XIII в. без учета монастырей, разрушенных в результате Батыева нашествия, их насчитывалось свыше 100. За период с XIV по XVI в. включительно возникло 754 монастыря. В XVII в. к ним прибавилось еще 657 монастыря. Многие из них представляли собой экономически мощные хозяйства. Например, Кирило-Белозерскому монастырю в конце XVI в. принадлежало почти 44 тыс. десятин пашни. Тогда же во владении Троицко-Сергиевой лавры находилось более 110 тыс. десятин земли. Все эти земли были заселены и обрабатывались крестьянами разных степеней зависимости. В конце XVII — начале XVIII в. из 967 монастырей в России 544 имели земельные вотчины и крестьян. В целом церковь и монастыри сосредоточивали в своих руках около 2 млн десятин пахотной земли. Им принадлежало 17% всех частновладельческих земель страны. По удельному весу пахотных земельных владений духовенство находилось на втором месте после правящего дворянского сословия. Цер- ковно-монастырские хозяйства в 1700 г. имели 150 тыс. дворов крепостных крестьян, или 16% всех крепостных крестьян России. Располагая таким экономическим могуществом, церковь до Петровских реформ имела возможность занимать ведущие позиции в деле социального призрения неимущих, больных и других нуждавшихся»¹¹.

С утверждением абсолютной монархии в России в развитии благотворительной деятельности православной церкви начался новый этап. Указом Петра I от 30 декабря 1701 г. правительство приступило к проведению реформы управления церковью, которая была направлена на ее полное подчинение государству. Известно, что годы правления Петра I ознаменованы шагом вперед в реализации идеи социального призрения как отрасли государственного управления. Как сторонник создания государственной системы социального призрения, он последовательно принимал меры по повышению роли государства в этой сфере общественной жизни, стремился поставить под его контроль учреждения всех видов благотворительности.

По отношению к церкви одним  из первых мероприятий на этом пути стало восстановление указом 1701 г. Монастырского приказа по управлению всеми церковными и монастырскими имуществами. Однако на сей раз он имел другие задачи, а именно должен был по точной и подробной описи принять от церковных властей их земли, промыслы, села, здания и наличные капиталы с тем, чтобы в дальнейшем всем этим хозяйством управляли органы государства. По этому указу монастырским монахам устанавливалось денежное и хлебное содержание по определенной норме. Все доходы монастырей предписывалось концентрировать в Монастырском приказе. Они расходовались на выдачу монахам положенных им денег и продуктов, а остаток предполагалось использовать на обеспечение убогих и престарелых в богадельнях и на пособия монастырям, не имевшим вотчин и получавшим субсидии от государства.

Указами 1721-1724 гг. был окончательно установлен порядок государственного управления церковью. Вместо патриарха во главе церкви ставился Святейший Правительствующий Синод или Духовная коллегия. Важно отметить, что в петровское время руководство сферой социального призрения был поручено в конечном счете центральной и местной государственной администрации: Сенату, Синоду, Камер- Конторе, губернаторам и воеводам.

Принимая меры по созданию государственной  системы социального призрения, Петр I превратил часть монастырей в богадельни, и они стали составным звеном сети "закрытых" благотворительных заведений. Другие монастыри были обязаны принимать по распоряжению Сената и Синода на содержание определенное количество больных, престарелых и других нуждавшихся. Одновременно правительство стремилось широко использовать имевшиеся при монастырях богадельни для устройства людей, "милосердия достойных". Петровский указ от 8 июня 1701 г. предписывал размещать в церковных богадельнях "нищих, больных и престарелых". Наряду с этим экономически состоятельным монастырям позднее было повелено "построить странноприимные дома или лазареты" и собирать в них "престарелых здравия весьма лишенных" и "кормить себя не могущих".

В связи с длительной Северной войной (1700-1721 гг.) монастыри особенно активно использовались для призрения отставных раненых и больных офицеров и солдат. «Уволенные в отставку, такие военнослужащие определялись для прокормления в монастыри, которые должны были выдавать им за счет монастырских доходов установленное денежное и хлебное жалованье. Своим именным указом от 31 января 1724 г. Петр I повелел "солдат отставных, которые трудиться не могут... расписать по монастырям, по доходам"»¹².

Петровское правительство обращалось к помощи церкви, когда нуждалось в средствах на содержание госпиталей. Так, по указу Сената от 5 июля 1714 г. в церквях был вдвое увеличен венечный сбор, что объяснялось необходимостью улучшать финансирование лазаретов, лечение и питание раненых воинов.

В условиях государственно-бюрократического управления церковью многие давние благотворительные традиции регламентировались, добровольные милосердные деяния превращались в обязанность. В частности, 29 июля 1723 г. Синод своим официальным распоряжением включил в число обязанностей церковных приходов материальное содержание бедных прихожан. Церковным старостам предписывалось собирать благотворительные пожертвования верующих, продавать восковые свечи и использовать эти средства для призрения неимущих членов прихода.

В послепетровский период еще в течение 40 лет церковь участвовала в социальном призрении в соответствии с законами великого реформатора. Монастыри продолжали служить приютом для увечных, больных и престарелых военнослужащих. Эта повинность была подтверждена указами Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны.

Направляя отставных военных в  монастыри, Военная коллегия, Коллегия экономики, заведовавшая монастырским имуществом, а также Синод по возможности учитывали их экономическое положение. Например, в Троице-Сергиевой лавре, в вотчине которой были 104 тыс. душ крестьян, в 1752 г. содержалось 800 бывших военнослужащих, а Курский Знаменский монастырь, имевший во владении 3 тыс. душ крестьян, призревал 12 отставников. Однако монастыри продолжали засыпать правительство жалобами на свою экономическую несостоятельность и даже отсылали направленных к ним воинов обратно. «Правительство Елизаветы Петровны пыталось путем "строгого повеления" заставить монастыри выполнять повинность призрения "служилых людей". В указе от 18 января 1757 г. Елизавета потребовала "отсылаемых от военной коллегии и от команд к монастырям отставных офицеров и прочих чинов в те монастыри принимать, и жалованием, и призрением, и покоем содержать по заслуге их в надлежащем порядке и удовлетворении... не чиня ни малейшего в содержании их оскорбления, под опасением ее Императорского Величества тяжкого гнева и штрафа". В конце 50-х гг. XVIII в. в монастырях призревалось 1358 отставных офицеров и солдат, на содержание которых расходовалось 112,5 тыс. рублей и 29,6 тыс. пудов хлеба»¹³.

Вскоре после воцарения Екатерины II правительство осуществило секуляризацию церковных земель, т. е. передачу монастырских и церковных имений в государственное управление. Они были переданы в ведение Коллегии экономии. Подобная мера значительно ослабила экономическую силу монастырей. Учитывая эти и другие обстоятельства, Екатерина II с 1764 г. прекратила использование монастырей как государственных заведений социального призрения.

В то же время екатерининское правительство продолжило линию Петра I на преимущественное развитие государственного призрения. Во второй половине XVIII в. еще более усилился контроль за церковной благотворительностью. Апогей бюрократизации государственной жизни в царствование Николая I, гипертрофированный централизм управления, подавление всяких ростков общественной самодеятельности — все это не могло не сопровождаться все большим падением роли монастырей и церквей в области благотворительности. Практически до 60-х гг. XIX в. церковно-монастырская отрасль призрения находилась в состоянии кризиса.

2.2 Активизация  церковной благотворительности  во второй половине XIX – начале XX в.

В начале второй половины XIX в. вопрос о реорганизации дела социальной помощи нуждавшимся приобрел исключительную остроту. Предшествовавший опыт организации централизованного государственного призрения продемонстрировал свою ограниченность. Поэтому либеральные слои общества выступали против бюрократической опеки социально-каритативной деятельности, считали необходимым дополнить работу официальных государственных органов в области призрения потенциалом земских и городских институтов самоуправления, созданием различного рода благотворительных обществ, повышением роли такого центра милосердия, каким являлась Русская православная церковь.

Либеральные реформы 60-70-х гг., сделавшие первый шаг на пути создания в России правового государства, создали более благоприятные условия для благотворительной деятельности монастырей и церквей. И хотя реформы лишь в небольшой степени коснулись церкви и она оставалась частью государственной организации, известная либерализация общественной жизни способствовала росту социальной активности духовенства в сфере благотворительности. Во второй половине XIX в. церковь получила возможность развивать давнюю традицию призрения нуждавшихся в монастырских и церковно-приходских богадельнях, странноприимных домах, лечебницах и других заведениях¹⁴.

В 70-90-е гг. XIX в. в России действовало около тысячи монастырей. К этому времени они укрепили свое экономическое положение, ослабленное секуляризацией их земель екатерининским правительством. В царствование Александра I и Николая I каждый монастырь получил от государства земельный надел. Им было разрешено приобретать недвижимое имущество. В результате монастырское землевладение и их денежные капиталы вновь стали непрерывно расти. В 1890 г. 697 монастырям принадлежало 486 тыс. десятин земли. К 1905 г. земельные владения 860 монастырей только в Европейской России составляли 739 тыс. десятин. Многие монастыри получали значительные денежные доходы, например Троице-Сергиева лавра 1,5 млн. рублей в год. Следовательно, монастыри имели определенную экономическую базу для милосердно-благотворительной деятельности.

Конечно, в условиях подчинения церкви государству монастырская благотворительность регламентировалась официальными властями. «По распоряжению правительства в 70-е гг. XIX в. создание при обители благотворительных и воспитательных заведений стало обязанностью каждого вновь открываемого монастыря. В своем указе от 6 апреля 1856 г. обер-прокурор Синода граф Л.А. Толстой потребовал от учредителей монастырей обеспечить соединение "с удобствами монашеской жизни цель благотворительную или воспитательную". На основании данного установочно-распорядительного документа в 1866-1869 гг. духовенство учредило 10 монастырей, при которых были созданы богадельни, приюты и другие благотворительные заведения»¹⁵.

В течение 1870-1886 гг. возникло около 40 новых монастырей с различными учреждениями социально-благотворительного назначения. К 90-м гг. XIX столетия православная церковь содержала 660 богаделен и почти 500 больниц. По данным на 1 декабря 1907 г., из 907 мужских и женских монастырей, действовавших в то время в России, более 200 обителей вели постоянную работу по социальному призрению инвалидов, престарелых, неимущих, сирот и других обездоленных людей. Таким образом, почти четвертая часть монастырей занималась разносторонней благотворительной деятельностью, что с полным основанием следует записать в актив Русской православной церкви.