Зарубежный опыт
социальной работы. Появление в нашей стране современных
форм социальной работы поставило перед
российской социальной теорией и практикой
ряд вопросов: «Возможно ли применение
опыта стран Запада для строительства
системы социальной защиты населения
в России?», «Если возможно, то социальную
модель какой страны брать как базовую
и в каких пределах ее использовать?»,
«Какие факторы ограничивают возможности
применения такого опыта? ». Найти ответы
на эти вопросы поможет изучение моделей
социальной поддержки населения, действующих
в странах развитой рыночной экономики.
И прежде всего надо выяснить: какие общецивилизационные
истоки стали предтечей современных моделей
социальной теории и практики; почему
именно XX в. стал веком феномена социальной
работы?
Когда возникновение
социальной работы датируют концом
XIX — началом XX в., а в России даже
1990 г., то, скорее всего, имеют в виду утверждение
ее профессионального статуса. Такие качества,
как взаимопомощь, стремление помочь друг
другу, всегда были присущи цивилизованному
человеческому обществу. Конечно же, в
разные периоды они осуществлялись разными
средствами, касались далеко не всех слоев
населения и по-разному оценивались обществом
и его различными институтами. Сначала
речь идет о естественном порыве души:
помочь ближнему своему, ибо только во
взаимопомощи и мог выжить человек. В каждом
государстве характер поддержки, оказываемой
«сирым и убогим», несет на себе отпечаток
национальной культуры, сложившихся традиций,
уровня экономического развития и многих
других факторов. При рассмотрении благотворительности
как предвестника современных социальных
институтов для нас важен следующий вывод:
стремление к взаимопомощи имманентно
присуще человеку.
Со временем эти
ценностные ориентации становятся
в той или иной форме постулатами
всех мировых религий. И религиозные
институты выступают не только
ярыми проповедниками помощи
убогим, но и сами зачастую
оказывают эту помощь. Эта деятельность
стала традиционно находиться
под патронажем церкви. Отсюда
второй вывод: религия с ее
постулатами помощи ближнему
своему (а иногда и ответственности
за него) определила многие нынешние
формы социальной поддержки.
Но религиозные нормы
со временем становятся образом
жизни, частью культуры, традиций,
общественной морали и поведения
для отдельных наций и народов.
Появляются люди, которые не от
случая к случаю, а постоянно
занимаются благотворительностью.
И причем бескорыстно. На этой
основе возникают всевозможные
благотворительные общества, которые
и поныне пронизывают всю систему
социальной защиты западного
мира. Усиливающееся, с одной стороны,
единство в понимании общечеловеческой
цели — помочь ближнему своему,
с другой — различие в культуре,
образе жизни, традициях и т.
д., предопределили многообразие
моделей и форм социальных
теорий и действий. И это третий
вывод.
Наконец, нельзя не
заметить, что как общественный
прогресс, особенно в экономической
сфере, так и крупные исторические
факты и события, определили
контуры социальной жизни XX столетия.
XX в. стал веком разрушения
традиционных каналов социальной помощи:
общины, семьи. Связи внутри общины рвутся
под напором происходящих процессов индустриализации,
урбанизации и индивидуализации общественной
жизни. Семья переживает период нуклеаризации
(распада), что ограничивает возможности
взаимопомощи. В связи с этим в первой
половине XX столетия происходит перераспределение
ролей: одним из главных гарантов социальной
защищенности человека становится государство.
Интенсивное развитие
капитализма, характеризующее этот
период, сопровождалось включением
женщин и детей в производство,
усиленной эксплуатацией, массовым
обнищанием работников наемного
труда и, как следствие, РОСТОМ
революционных выступлений трудящихся.
Нарастание социального
неравенства и отсутствие государственных
механизмов социальной защиты
способствовало социальным взрывам,
потрясшим мир в первые Десятилетия
XX в. Революционные движения на Западе,
три российские революции, мировая война,
«Великая депрессия» в Америке заставили
власти западных государств искать адекватные
меры по социальной защите населения,
проводить активную социальную политику.
Для данного этапа
развития европейской и американской
цивилизации характерно то, что
наряду с репрессиями включается
и механизм социального маневрирования
через принятие социального законодательства
и основание социальных учреждений,
направленных на создание системы
социальной поддержки наемных
рабочих и членов их семей.
В XIX в. начался поиск
теоретических решений нарастающих
социальных проблем, появляются
первые социальные теории, социальные
доктрины, которые и поныне определяют
социальную политику государств.
Выработалось три подхода к решению
социальных проблем.
Первый — революционно-преобразовательный.
Марксистское направление, суть которого
— решить социальные проблемы можно лишь
революционным путем, преобразовав само
общество. На практике, как мы знаем, такой
подход нашел свое воплощение в СССР, странах
Восточной и Центральной Европы и некоторых
странах Азии и Латинской Америки в XX в.
Второй — реформистский,
представители которого причины социальных
невзгод также искали в обществе, но выход
видели в постепенном реформировании
общества. По этому пути пошло социальное
развитие большинства стран с капиталистической
системой хозяйствования. Особенно преуспели
в этом скандинавские страны.
Третий — антропологический.
Сторонники данного подхода считали, что
причины социальных бед человека кроются
в нем самом. Основатель этого течения
— Мэри Ричмонд, автор ставшей классикой
для теории социальной работы книги «Социальные
диагнозы», вышедшей в 1917 г. Исходя из американской
идеологии индивидуализма, Ричмонд рассматривала
бедность как болезнь, как неспособность
индивида самостоятельно организовать
свою независимую жизнь. Клиент выступал
в роли своеобразного больного, и задача
социального работника сводилась к «социальному
врачеванию» индивида, находящегося в
неудовлетворительном состоянии, и подготовке
подопечного к возможности самостоятельно
решать свои проблемы.
Возвращаясь к социальной
практике, необходимо отметить, что
постепенно происходило отделение
социальной помощи от церковной
благотворительности. В начале XX в.
благотворительные общественные организации
пополнялись уже профессиональными кадрами
социальных работников, которых стали
готовить многие высшие и средние учебные
заведения.
Но основным игроком
на социальном поле, безусловно,
становится государство. Во все
большей степени государство
начинает осознавать необходимость
вмешательства в социальную сферу,
а значит, и иметь на государственной
службе профессиональных социальных работников.
В первые десятилетия XX в. практически
все развитые государства проводят активную
экспансию в социальную сферу: выстраивают
социальную политику, создают правовую
базу, разрабатывают модели и системы
социальной поддержки населения. В своей
основе они действуют и по сей день. В это
же время вырисовываются и различия в
моделях социальной поддержки населения
в различных странах Запада.
Основные модели
социальной поддержки населения
в современном мире
Системы государственной
социальной поддержки в каждой стране
складывались с учетом исторических
условий и, несмотря на схожесть и
однотипность решаемых задач, имеют
различия в подходах, методах и
организационном оформлении.
Эти различия особенно
заметны при сравнении европейской
и американской моделей. Развитие
системы социального обеспечения
на европейском континенте имеет
более длительную историю. Она
формировалась по мере того, как
прерывались общинные (межобщинные)
связи и соответственно слабела поддержка
нуждающихся со стороны их ближайшего
окружения. Характерной чертой американских
поселенцев была опора на собственные
силы, личную инициативу и стремление
максимально. Уменьшить влияние государственных
структур. Подобный индивидуалистический
подход наложил отпечаток и на 2 формирование
социальной политики государства в США,
роль которого в социальной защите населения,
особенно до периода Великого кризиса
1928—1933 гг., была относительно невелика.
Социальное законодательство
европейских стран отличается
от американского более высокой
степенью участия государства
в определении направлений, планировании,
финансировании и проведении
в жизнь социальной политики.
При этом следует подчеркнуть
значительную роль в предоставлении
социальных услуг местных органов
самоуправления, и, наконец, больший
охват населения различными социальными
услугами и видами помощи.
Европейская модель
социальной защиты в послевоенные
годы и вплоть до наших дней
базируется на теории государства
всеобщего благосостояния. В ее
основе лежит концепция «естественных
прав» человека.
К этому времени
европейские страны накопили
достаточный экономический потенциал,
чтобы обеспечить прожиточный
минимум населения. Государство,
в соответствии с кейнсианской
моделью активного вмешательства в экономику,
проводит интервенцию и в социальной сфере,
базируясь на идеях государства всеобщего
благосостояния. Основные постулаты данной
теории: создать примерно одинаковые стартовые
возможности для реализации жизненных
планов, обеспечить достойный уровень
жизни, стремиться к нарастанию социального
равенства и справедливости, Государство
всеобщего благосостояния формирует развитую
систему социальной помощи всем гражданам,
обеспечивает доступность медицинских,
образовательных, психологических, юридических
и других жизненно важных услуг.
Понятие «государство
всеобщего благосостояния» вошло
в обиход после второй мировой
войны. Конечно же, модели такого
государства в каждой стране
свои и отличаются как способом,
так и результатом решения
проблем достижения всеобщего
благоденствия. Но всеобщим для
данных стран является процесс
перераспределения ответственности
за жизненный путь личности
с самого индивида, семьи, общины,
церкви, благотворительных организаций
на институты государства.
Для того чтобы осуществлять
подобную политику, государство
должно иметь немалые материальные
ресурсы, с помощью которых
происходит выравнивание стартовых
возможностей человека. Материальные
ресурсы, как результат страховой и налоговой
политики, накапливаются в основном за
счет более богатых слоев населения, а
распределяются в интересах бедных.
Вслед за очередным
экономическим кризисом западных
стран в конце 70-х — начале
80-х гг. сама теория «государства
всеобщего благосостояния» подвергается
критике. Исследования последних
лет показывают, что многие принятые
ранее формулировки должны быть
пересмотрены. Концепции и формы
социальной политики различных
стран претерпевают изменения,
причем модификации социальных
программ являются адаптивными
к изменившимся социально-экономическим
условиям и потребностям людей,
социальных групп и населения
в целом. Сегодня ясно, что решающим
является вопрос не о том,
должно ли существовать государство
всеобщего благосостояния, а скорее,
какой тип социальной политики
необходим.
Ко второй половине
80-х гг., по мнению ведущих экспертов
развитых стран и крупнейших
международных организаций, система
социального обеспечения в западных
странах выполнила поставленные
перед ней в послевоенный период
задачи по обеспечению охвата
населения различными социальными
выплатами, а также адекватных
размеров этих выплат. На первый
план в 90-е гг. выдвигается задача
приспособления системы социального
обеспечения к изменившимся условиям
экономического развития, росту
ограниченности ресурсов, высокому
уровню безработицы.
Среди факторов, определяющих
приоритеты системы социального
обеспечения в странах Запада
в 90-е гг.,— быстрый процесс
старения населения (в результате
снижения рождаемости и увеличения
продолжительности жизни), рост количества
неполных семей, увеличение численности
безработных и бедняков.
Не только экономические
трудности, переживаемые западноевропейскими
странами в начале 90-х гг. стали причиной
кризиса «государства благосостояния»,
свертывания ряда государственных социальных
программ. Экономический спад, растущий
дефицит бюджетов и государственный долг
(в 1996 г. дефицит бюджета Германии достигает
порядка 90 млрд долл.; государственный
долг Бельгии и Италии превышает их ВВП),
постарение населения, удорожание медицинской
техники и другие факторы способствовали
изменениям в государственной социальной
политике.
Однако эти изменения
имеют и более глубокую основу,
связанную с тем, что, по
мнению западных экспертов, идеалы
«государства благосостояния» в
определенной мере устарели, придя
в противоречие с действительностью.
Экономический кризис
70—80-х гг. показал, что абсолютизация
идеи «государства всеобщего
благоденствия» (впрочем — как
и абсолютизация любой социальной
идеи) приводит многие, даже самые
развитые страны Запада, к экономической
стагнации и социальному застою.
В конце XX в. модель
«государства всеобщего благоденствия»
подвергается коренной реконструкции
на базе теории неоконсерватизма,
самые ярые сторонники которой
— Р. Рейган и М. Тэтчер, не
без основания полагали, что постоянный
бюджетный дефицит приводит к
экономической катастрофе и предлагали
существенно сократить государственное
финансирование социальной сферы.
В начале 90-х гг. правительства многих
стран предприняли шаги, направленные
на сокращение государственных социальных
расходов.