Концепция циклического развития общества

Важно отметить, что в свете трех рассмотренных подходов принципиально различным образом выглядят некоторые основополагающие социально-философские понятия и категории. Мы уже упомянули о различном понимании и различных образах социального времени, свойственных линейно-поступательному, циклически-замкнутому и волновому подходам к исследованию развития социально-исторических систем. По-разному, с точки зрения каждого из этих подходов, трактуется и такое важное понятие, как "общественный прогресс".

Так, для линейно-поступательного подхода прогресс в развитии человека и общества является естественным явлением, причем он понимается прежде всего как линейный процесс. Разумеется, теории, базирующиеся на этом подходе, не отрицают ни скачков в развитии общества, ни периодов реакции (деградации, архаизации). Однако, с точки зрения этих теорий, революционные скачки прямо следуют из предшествующих периодов постепенного прогресса как следствие накопления предпосылок для этих скачков, а периоды реакции каждый раз объясняются "ошибками" прогрессивных сил, которые легко преодолеваются дальнейшим неудержимым прогрессом. То, что прогресс и реакция (деградация) глубоко связаны между собой, что каждый шаг прогресса есть одновременно и шаг в направлении к деградации, с позиции этих теорий, – невозможная вещь. Прямо противоположное отношение к понятию "общественный прогресс" характерно для чисто циклического подхода, для которого по большому счету прогресс является иллюзией, мифом. Правда, такие выдающиеся теоретики, как О. Шпенглер или Л.Н. Гумилев, вдохновенно писали о фазах подъема и расцвета в развитии культур, цивилизаций или этносов, но эти фазы для них были лишь кратковременными взлетами, быстро сменявшимися угасанием и деградацией.

Существенно более сложное понимание прогресса вытекает из волнового подхода к развитию человека и общества. С точки зрения этого подхода, прогресс (тенденция к усложнению системы, повышению ее возможности регулировать внутренние и внешние процессы) и деградация (тенденция системы к упрощению, нарастанию разрегулированности и внутреннего хаоса) присутствуют одновременно в каждой точке развития сложной эволюционирующей системы, причем в зависимости от фазы (волны) эволюционного цикла конкретные формы и само соотношение прогресса и деградации существенно меняются. Более того, приходится констатировать, что социальный прогресс и социальная деградация тесно взаимосвязаны, подобно тому как, согласно И. Пригожину и И. Стенгерс и всей синергетике, теснейшим образом связаны порядок и беспорядок (хаос). То, что в одной фазе развития выглядело как социальная деградация (и во многом было таковой!), в другой фазе, при изменявшихся условиях и векторе развития системы, создает условия для социального прогресса; и наоборот, то, что выглядело и являлось общественным прогрессом в одной фазе развития, в другой фазе становится тормозом и ведет к социальной деградации. Примером может служить пролетаризация английского общества  
XVI–XIX вв., которая в одной фазе развития выглядела как социальная деградация и во многом являлась таковой, а в другой фазе стала одним из важных условий социального прогресса.

Разумеется, это не означает, что прогресс и деградация – одно и то же, это означает, что в реальном развитии их невозможно полностью разделить, изолировать друг от друга. Именно взаимодействие тенденций к прогрессу и деградации рождает в итоге волнообразное развитие сложных эволюционирующих, в том числе социальных, систем. Более того, из волнообразного развития социально-исторических систем следует, что единой "конечной цели" исторического прогресса, будь то "всеобщая либеральная демократия", "коммунизм", "самопознание абсолютного духа" или "конец света", в принципе нет и быть не может: в каждой фазе, на каждой волне исторического развития эти "конечные" цели видятся по-разному. Поэтому господствовавшие в XIX в. представления об "абсолютном" и "вечном" прогрессе как о доминанте исторического развития, с точки зрения волнового подхода к развитию социально-исторических систем, связаны с чрезвычайно упрощенным, грубо "спрямленным" и потому неверным пониманием истории и социального развития.

С этим же связано и различное понимание проблемы смысла истории в рамках линейно-поступательного, циклического и волнового подходов. Не вдаваясь подробно в эту особую проблематику философии истории, можно, тем не менее, констатировать, что в свете линейно-поступательного подхода смысл истории состоит прежде всего в ее конечном результате, ее завершении – будь то "конец света" в христианских теологических концепциях, достижение "совершенной" либеральной демократии в ряде либеральных концепций (например, в концепции Ф. Фукуямы) или построение коммунизма в упрощенных социалистических и коммунистических концепциях, которые не следует смешивать с философией марксизма в ее более глубокой интерпретации. Убедительную критику подобных представлений о смысле истории можно найти у С.Л. Франка, который, в частности, писал: «Все такие попытки не только сравнительно быстро стареют и с дальнейшим ходом истории и исторического самосознания утрачивают интерес, который они в свое время возбуждали, но и, по существу, обречены на неудачу, остаются неадекватными своему предмету. Всякая конструкция здесь остается произвольной и определена двумя искажающими заблуждениями, без которых она вообще была бы невозможна. Ничего не зная о будущем, не будучи в состоянии даже вообразить его содержание (по крайней мере, более отдаленного будущего), мы невольно рассматриваем наше время, эпоху "настоящего", как некое завершение всего исторического процесса, т.е. как его конец или, по крайней мере, как приближение к концу. И, с другой стороны, это настоящее стоит для нас в центре внимания, и интерес к прошлому, как и возможность его понимания, уменьшается по мере его отдаленности 
от нас».

С позиций чисто циклического подхода проблема смысла истории вообще лишена особого смысла, поскольку содержание истории при таком видении – это прохождение по фазам заранее "предустановленного" цикла, а ее итог – возвращение в исходную точку. Отсюда безрадостная, величественная и одновременно трагически-безысходная картина мировой истории, которую можно увидеть, например, у О. Шпенглера: "Необозримая масса человеческих существ, безбрежный поток, выступающий из темного прошлого, оттуда, где наше чувство времени утратило свою упорядочивающую активность и беспокойная фантазия или страх вкладывала в нас картину геологических периодов Земли, чтобы скрыть за ней какую-то неразрешимую загадку; поток, теряющийся в столь же темном и безвременном будущем, – таков фон фаустовской картины человеческой истории. Однообразный прибой бесчисленных поколений волнует широкую поверхность. Мелькающие отсветы тянутся и пляшут над ними, морочат и темнят ясное зеркало, преображаются, вспыхивают и исчезают. Мы называем их родами, племенами, народами, расами. Они суммируют ряд поколений в узком круге исторической поверхности. Когда в них угасает формообразующая сила, – а сила эта весьма неоднородна, и с самого же начала предопределяет неоднородную долговечность и пластичность указанных образований, – вместе с нею угасают и физиогномические, языковые, умственные признаки, и явление вновь растворяется в хаосе поколений... На этой поверхности, однако, величественными кругами расходятся волны высших культур. Они внезапно всплывают, расширяются в роскошных линиях, успокаиваются, исчезают, и зеркало прилива вновь одиноко и дремлюще вытягивается на опустевшем месте".

С точки зрения волнового подхода к пониманию развития социальных систем, проблема смысла истории выглядит иначе.

Волновой подход не пытается раз и навсегда обрисовать какое-либо определенное видение смысла истории, поскольку из него следует, что само это видение неизбежно должно меняться, развиваться, что-то терять и чем-то обогащаться. Если попытаться сформулировать это коротко, то с позиций волнового подхода смысл истории состоит во всем многообразии ее смыслов, возникающих в ходе исторической эволюции человечества, всех ее культур и цивилизаций в разных фазах их развития, в периодическом, волнообразном воспроизведении, но не прямом повторении этих смыслов. С другой стороны, смысл истории заключен не в какой-либо определенной точке исторического развития – в ее конце, начале или середине, а в самом пути, который проделывает человеческий род, во всей совокупности этих точек, фаз, волн, в их воспроизведении на новых уровнях. Близкое к подобному пониманию представление о смысле истории можно найти, например, в философии С.Л. Франка, который писал: «Я думаю, что единственное доступное нам положительное суждение о смысле истории состоит в том, что история есть процесс воспитания человеческого рода. Воспитание ближайшим образом совсем не тождественно с "прогрессом", с непрерывным, последовательным улучшением (как оно понималось у Лессинга, впервые выразившего эту идею). Идея воспитания выражает только, что прошлое не пропадает даром, как-то соучаствует в настоящем и им используется, т.е. что при этом происходит какой-то процесс накопления, обогащения... Ничто не уходит, не пропадает бесследно, все достижения прошлого, все великие культуры, даже на первый взгляд сметенные бесследно с лица земли и забытые, оставляют глубокий след и часто возрождаются в новой форме, как это было, например, с античной культурой, которая после почти тысячелетнего, казалось бы, полного забвения, через арабскую философию, через Фому Аквинского, Данте и эпоху Возрождения вновь влилась в европейское сознание и определила культуру нового времени. На наших глазах великие древние культуры Азии, Индии и Китая начинают влиять на духовный мир Запада... История имеет смысл именно потому, что она есть развитие, развертывание, обнаружение и воплощение вечной силы бытия – как и, с другой стороны, вечность есть не мертво-неподвижное единство, а единство вечной жизни, находящее себе выражение только в динамизме своего непрерывного, последовательного воплощения... Ближайшим образом, это еще совсем не значит, что в этой форме мы возвращаемся к отвергнутой нами идее непрерывного процесса. Напротив, человечество и в этом отношении идет по предназначенному ему пути так же, как идет по нему отдельный человек – через эпохи подъема и упадка, наступления и отступления, приливы творческой энергии и моменты усталости, замирания, отступления, через моменты верного служения правде и моменты ее забвения и измены ей».

Как уже говорилось, подход к изучению сложных социальных систем, учитывающий волнообразный характер их развития, еще не сформировался в целостную концепцию. Вместе с тем, многие известные философы, ученые, специалисты в самых разных областях гуманитарного знания разрабатывали этот подход, констатируя многообразные проявления волнообразного развития социальных систем. Идеи волнообразного развития политических революций содержатся в работах К. Маркса и Ф. Энгельса. О концепциях О. Шпенглера и А.Дж. Тойнби, в которых в скрытом виде содержатся некоторые элементы понимания развития социальных систем как волнообразного развития, речь пойдет ниже. Здесь отметим лишь, во-первых, что, вопреки распространенным представлениям, Тойнби не был сторонником замкнуто-циклического развития социума и критиковал чисто циклические концепции развития общества и, во-вторых, что ключевые для Тойнби понятия Вызова-и-Ответа, а также Ухода-и-Возврата по существу представляют собой не что иное, как волнообразные механизмы, лежащие в основе развития различных цивилизаций. При этом, как будет показано ниже, волнообразность (у Тойнби – ритмичность) движения характерна для самых различных фаз цивилизационного развития, таких, как фаза роста, фаза надлома и фаза распада цивилизаций.

Для формирования концепции волнообразного развития общества и культуры большое значение имеет характер формирования научных и иных знаний, стилей и направлений в искусстве и т.п. Как известно, в настоящее время считается установленным, что развитие научного знания имеет не чисто кумулятивный, а во многом прерывистый, волнообразный характер, обусловленный сменой парадигм в ходе научных революций. Однако в нем не могут не отражаться общие принципы развития культуры и общества. Задолго до Т. Куна и других философов науки X. Ортега-и-Гассет показал, что в ходе общественного развития меняются не только долговременные способы решения научных проблем, но и "метафоры" в религии, политических и социальных институтах, искусстве, эстетических вкусах и т.п. При этом единицей глобальных исторических перемен Ортега считал поколение, рассматривая смену поколений как основной ритм общественной и культурной эволюции, при котором последующее поколение частично отрицает взгляды, идеи, институты, созданные его непосредственным предшественником.

Значительный вклад в становление концепции волнообразного развития социально-экономических систем внес выдающийся русский экономист и социолог Н.Д. Кондратьев. С его именем связано открытие длинных волн (кондратьевских циклов) мировой конъюнктуры, наличие которых было подтверждено в дальнейшем многими исследователями. Длинные волны Кондратьева предполагают единство эволюционно-поступательного и циклически-колебательного движения социальных систем, причем эти виды движения взаимодействуют сложным образом. Характеризуя методологию своего анализа поведения социально-экономических систем, Кондратьев отмечал: "Необходимо иметь в виду, что при объяснении конъюнктуры исследователю, несомненно, придется в должной степени учесть значение и роль необратимых эволюционных процессов. Не следует забывать, что реально мы имеем единый динамический процесс народнохозяйственной жизни, и лишь в процессе научного анализа мы можем разложить его на необратимые тенденции и обратимые колебательные процессы".

Французский социолог Ж. Буске еще в 1923 г. указывал на волнообразность как на общую черту, характерную для поведения социальных систем: "Разные аспекты социального движения имеют волнообразную форму, ритмичную, не неизменную или регулярно изменяющуюся, а с такими периодами, когда их интенсивность уменьшается или возрастает". Позднее выдающийся французский историк Ф. Бродель сформулировал общий вывод, состоящий в том, что "длительные и полудлительные флуктуации, неутомимо сменяющие друг друга, как непрерывная череда волн, суть правило мировой истории, правило, идущее к нам издалека и обреченное на вечное продолжение".

Еще раз подчеркнем, что волнообразность социально-исторического развития представляет собой не случайное явление и не "отклонение от нормы", а реализующийся при определенных условиях механизм политических и социально-экономических изменений, крупных исторических сдвигов в эволюции человека и общества. В самом общем виде основные причины возникновения волн и циклов социально-исторического развития состоят в том, что любое крупное изменение, любое действие рождает противодействие, а любой масштабный исторический сдвиг порождает такие возмущения в социальной среде, которые ведут к возвратному движению и к последующим колебаниям относительно новой точки "социального равновесия". В ходе таких колебаний, "приливов" и "отливов" в общественных настроениях происходит утверждение и укрепление новых институтов, форм поведения, практик, возникших в результате происшедших исторических сдвигов.

В настоящее время описаны длинные волны, характерные для процессов социальной стратификации, социальной мобильности, изменений в деревне, сдвигов в отношениях между городом и деревней, для развития рабочего движения, подъемов революционных и реформистских движений, распространения различных идеологий, развития течений в литературе и других областях культуры, для изменений в религиозных воззрениях и внутри Церкви, демографических изменений и т.п. Волнообразное развитие политических революций, являющихся важными элементами процесса модернизации, описано в монографии Н.А. Симония. О циклически-волнообразном развитии буржуазных революций писал Г.Г. Водолазов. Волны в развитии производства и экономики, науки и техники, в политическом развитии, в жизни идей и художественном творчестве рассмотрены в коллективной работе "Волновые процессы в общественном развитии". Существуют также работы, посвященные волнообразной динамике духовного мира человека и ритмам мирового цивилизационного развития, длинным волнам политической динамики, циклам и пульсациям российской истории, циклам (волнам) культурной эволюции европейских стран, циклам модернизационного процесса в России, сверхдлинным волнам (циклам) военной политики и международных военных конфликтов, виткам "дезинтеграционно-интеграционной спирали" всемирной истории, повторяющимся периодам (ритмам) в истории разных стран и др.