Автор работы: Пользователь скрыл имя, 03 Июня 2015 в 09:06, контрольная работа
Описание работы
Пожалуй, нет другого такого явления, которое так часто обсуждается учеными и философами, как культура. В научной литературе насчитывается множество определений понятия “культура”. Можно выделить несколько аспектов культуры как способа или сферы человеческого бытия. 1. Культура появляется там и тогда, где и когда люди, обретая человеческие черты, выходят за пределы природной необходимости и становятся творцами своей жизни. 2. Культура возникает и формируется как совокупность ответов на множество вопросов и проблемных ситуаций социальной и природной жизни людей. 3. Культура порождает и “обслуживает” множество форм организации человеческого опыта, обеспечивая их необходимыми ресурсами и “каналами” обратной связи. Такое разнообразие не ведет к размыванию границ культуры, а, напротив, делает социальную жизнь более устойчивой и предсказуемой.
Содержание работы
1. Культура - критерий общественного развития. Особенности социологического подхода. Основные тенденции и оценки. Плюсы и минусы. Роль высшей школы. 2. Социальный контроль: институты, содержание и структура. Практика осуществления в России. 3. Характерные черты традиционного, индустриального и постиндустриального типа общества. Основные социальные различия. Признаки, какого типа общества наличествуют в России? 4. М. Бакунин: свобода человека состоит единственно в том, что он повинуется естественным законам, потому что он сам признает их таковыми, а не потому, что ни были ему внешне навязаны какой – либо посторонней волей – божественной или человеческой, коллективной или индивидуальной». Подтвердите или опровергните вывод. 5. Губерман И.: «Владыка наш – традиция. А в ней – свои благословенья и препоны; неписанные правила сильней, чем самые свирепые законы». Подтвердите или опровергните оценку роли традиций в России. 6. Из трактата «Азбука фашизма»: «Фашисты всех стран борются с теми, кто открыто или скрыто выступает против Бога, нации и труда». Дайте анализ лозунгам и практике фашизма.
Обнаружение двухэтапности
в развитии отчуждения человека (этот
момент весьма сомнителен в теории Маркса)
привело Маркса к выводу, что преодоление
отчуждения проходит те же этапы, но в
обратном порядке — враждебное отчуждение
переводится в разряд «нейтрального»
революционным путем (первая фаза коммунизма),
а затем она эволюционным путем перерастает
во вторую: труд превращается в первую
«жизненную потребность», государство
отмирает в силу исчезновения политики
как формы борьбы за интересы групп и классов,
идеология из средства защиты классовых
интересов превращается в науку об общественном
развитии, преодолевается общественное
неравенство. Путь превращения труда в
первую жизненную потребность, по Марксу,
сложен и долог. Чтобы труд превратился
в первую жизненную потребность, необходимо
изменить его характер.
Анализ показывает[108], что в
истоке экономических, социальных и политических
структур, чуждых большинству, лежит отчуждение
труда, — более того, экономическое, социальное
и политическое угнетение, так что несвобода
человека объясняется именно природой
отчужденного труда. Насилие государства
над личностью, например, вполне объяснимо
в рамках этого представления, ибо ясно,
что результаты отчужденного труда позволяют
содержать целый слой людей, закрепленных
в «силовых структурах», и концентрировать
власть в руках немногих в результате
исторической узурпации ими функций управления
(рабовладельцы, аристократия, буржуа,
чиновничество в форме партократам и т.д.).
Демократизация управления производством
и демократизация управления страной,
однако, не являются параллельными процессами.
Политическая демократия мало связана
с производственной: технология не терпит
своеволия участников трудового процесса.
Являются ли эти и другие выводы
Маркса утопичными, надуманными, односторонними
и сверхрадикальными? Наше общество переболело
марксизмом и как «единственно правильной
революционной теорией», и как революционной
утопией, не выдержавшей экзамен практикой.
Настал момент отрезвления, а следовательно,
вдумчивого анализа достоинств и недостатков
марксистской теории общественного устройства.
С этой целью и изложены здесь основы марксистской
концепции отчуждения человека и его труда
в истории.
А.Дж. Тойнби, выдающийся философ
истории, подчеркивал, что «социальная
несправедливость, духовное отчуждение,
утрата человеком естественных связей
с природой — все это плоды расширяющейся
индустриализации западного мира»[109].
На фоне этих процессов наша страна «вторгается»
в техногенную цивилизацию и, как свидетельствуют
факты, начинает вбирать в себя прежде
всего шлаковую часть культуры Запада.
Пройти свой путь при этом с минимальными
потерями — задача ответственная. Уяснение,
понимание ситуации с помощью разума,
в том числе и философско-социологических
теорий прошлого, раскрывающих соотношение
«человек — труд», — насущная задача.
14)
Вопросам насилия в жизни людей
посвящены многие труды, они являются
предметом озабоченности политиков, затрагивают
жизненные интересы миллионов людей во
всем мире. В своих крайних выражениях
насилие проявляется в форме войн, террора,
геноцида в межэтнических отношениях,
а в межличностных — в виде преступлений
против личности (убийства, грабежи, изнасилования,
драки с нанесением увечий). Даже в семье
систематически происходят насильственные
действия в отношении детей и женщин[137].
В современном мире происходит
эскалация насилия, как социального, так
и межличностного. Все геополитические
доктрины различного уровня и масштаба
основаны на стремлении к доминированию
в регионе или в мире прежде всего «великих
держав», средства массовых коммуникаций
систематически проповедуют культ силы,
экраны телевизоров заполнены сюжетами
насилия. Порой кажется, что люди рождаются
лишь для того, чтобы превратиться в насильников
или их жертв.
Можно ли рационально, научными
методами познать, понять и объяснить
феномен господства, доминирования и связанных
с ними насилия и агрессивности человека
и общества? Сегодня в этой области существуют
по крайней мере четыре направления: биогенетическое
(этологическое), психологическое, экологическое
и социальное.
Биогенетическое
и этологическое объяснение. К. Лоренц, известный
этолог, утверждал, что существует связь
между «естественной историей агрессии»,
описывающей влечение к борьбе у животного,
влечение, направленное против своих сородичей,
и «агрессиями в истории человечества».
Более того, он ясно высказался в пользу
биогенетической природы агрессивности
человека, заявляя, что «пагубный по своим
размерам агрессивный инстинкт, который
как дурное наследие и по сей день сидит
у нас, людей, в крови» был пронесен через
многие тысячелетия как результат генетической
селекции[138]. К. Лоренц полон пессимизма
в отношении силы здравого смысла и чувства
ответственности современного человека:
«Имея в руках атомные бомбы, а в центральной
нервной системе — эндогенные агрессивные
инстинкты вспыльчивой обезьяны, современное
человечество основательно утратило свое
равновесие»[139]. Современный человек,
по Лоренцу, является лишь промежуточным
звеном между животным и истинно гуманным
человеком.
Еще дальше в переносе на человеческое
общество законов мира животных пошел
О. Шпенглер, автор книги «Закат Европы».
Накануне захвата власти в Германии Гитлером
он провозгласил, что «человек — это хищный
зверь», т.е. зверь, чья «жизнь построена
на убийстве», и что характер свободного
зверя перешел к организованному народу.
При этом существуют народы, «чья сильная
раса сохранила характер хищного зверя,
разбойничьи, агрессивные народы — господа...[140].
Человечество заплатило 50 млн. жизней
в процессе обуздания такого «хищного
зверя» в виде народа, опутанного нацистским
бредом «о праве на мировое господство»
германской расы.
Если установки О. Шпенглера
и ему подобных идеологов самым убедительным
образом опровергнуты самим фактом, Второй
мировой войны, то утверждения К. Лоренца
нуждаются в корректировке с помощью рациональных
аргументов. Критики Лоренца и других
поддерживающих его воззрения этологов
делают вывод об их непоследовательности
в рассуждениях: Лоренц призывает к тому,
«чтобы мы разделяли как две; принципиально
различные вещи — инстинктивно унаследованное
и приобретенное путем передачи традиций»[141].
Традиции — это прежде всего культура,
т.е. знания, нормы и ценности, навыки и
умения населения. Следовательно, при
размышлениях о биогенетических основаниях
агрессивности человека мы должны помнить
и о многовековой истории человеческой
культуры, придавшей человеческому поведению
пластичность, сформировавшей ценность
права и возможности выбора линии, поведения
и связанное с этим чувство ответственности
за свободный выбор.
Если говорить о микроуровне
проявления агрессивности людей, то представляется
верным утверждение Р. Мертона о том, что
всякое отклонение от культурной норм«
(в нашем случае — насилие над другим)
есть нормальная реакция нормальных людей
на ненормальные условия. Следовательно,
насилие есть в большей мере реакция человека
на условия, препятствующие удовлетворению
человеком каких-то своих потребностей,
интересов, нежели проявление врожденного
инстинкта агрессивности.
Существует биогенетическое
объяснение альтруистического поведения
животных — альтернативы агрессивности.
Его основу составляет «отбор родичей»,
при которой гибель отдельных особей обеспечивает
сохранение генов близкородственных,
организмов. Человеческий же альтруизм
принципиально иной и определяется двумя
основными мотивациями: механизмом сопереживания,
сочувствия и потребностью следовать
этическим нормам, принятым в данной культуре.
Этологические концепции имеют
значение не только для проникновения
в тайны поведения животных, но и для человековедения.
Академик И.П. Павлов сделал замечательный
вывод: «Нет никакого сомнения, что систематическое
изучение фонда прирожденных реакций
животного чрезвычайно будет способствовать
пониманию нас самих и развитию в нас способности
к личному самоуправлению»[142].
Современные оценки сводятся
к осознанию необходимости проявлять
«величайшую осторожность при сопоставлении
социального поведения животных и человека,
наделенного сознанием и феноменом культурного
(негенетического) наследования»[143].
Психоаналитическое
объяснение. З. Фрейд утверждал,
что нужно учитывать «изначальную враждебность
людей по отношению друг к другу» и что
агрессия проявляется как «не поддающаяся
уничтожению черта человеческой природы»[144].
Следуя посылке о переносе на другого
человека того, что угнетает Я индивида,
он пришел к убеждению, что войну следует
понимать как попытку психологического
самосохранения народа, как выход наружу
деструктивного влечения к самоуничтожению,
к смерти. Следовательно, он истолковывает
агрессию как выход, «выплескивание» влечения
к смерти — важнейшего, как считают многие
антропологи, феномена человеческого
существования, накладывающего свою печать
на все жизненные проявления человека
как существа конечного. Г. Маркузе, стремясь
совместить марксизм и психоанализ, в
свое время пришел к выводу, что господство
одних людей над другими обусловлено в
конечном счете биологическими инстинктами.
Вторая мировая война, однако, показала,
что причины войны связаны с жизнеобеспечением
народов («жизненное пространство» —
германский нацизм, «совместное сопроцветание»
— японский милитаризм, борьба за свободу
и независимость народов, оказавшихся
жертвами агрессии).
Будем справедливы. Сегодня
представляется логичным и современным
вывод З. Фрейда о грядущем человечества.
Он писал: «Вопрос о судьбе человеческого
рода, по-видимому, сводится к тому, удастся
ли, и если удастся, то в какой мере, в ходе
культурного развития преодолеть те нарушения
процесса совместного бытия, которые приводят
человека к агрессии и самоуничтожению»[145].
Для сегодняшней России этот вывод можно
истолковать так: реализация основных
ценностей светской культуры — свободы
и справедливости — должна сопровождаться
обязательным ростом уровня правосознания
народа, его уважения к закону и моральной
норме, иными словами — становлением и
развитием правового государства. Удастся
ли это, пока не известно.
Основной вывод психоаналитической
теории: культура по мере ее освоения личностью
переориентирует агрессивность человека,
направленную наружу, на него самого, превращаясь
в саморегулятор поведения. Самокритика,
однако, порождает неврозы — бич современного
человечества.
Экологическое объяснение
агрессивности. Живой организм есть система,
стремящаяся сохранить свое внутреннее
состояние, несмотря на внешние колебания
(изменение условий обитания и жизнедеятельности).
В терминах синергетики, т.е. науки о самоорганизующихся
системах, а в нашем случае — о самоорганизующемся
социальном прогрессе, отношение такого
организма к физическому миру можно назвать
отношением устойчивого неравновесия[146].
Устойчивость такому неравновесию придает
целенаправленное расходование предварительно
накопленной энергии самим организмом.
Хищник, например, «отбирает» такую энергию
у своих «жертв» — растений, травоядных
животных, а иногда и у сородичей. Убывание
(благодаря уравновешивающему давлению
среды) накопленной энергии вызывает возрастание
энтропии, и если не проводить антиэнтропийную
работу, то организм приходит в состояние
термодинамического равновесия со средой,
т.е. к смерти. Tо же самое происходит и
с человеческим организмом.
Но как социальным образованиям
получать энергию извне? На любом уровне
жизни организма, индивидуального или
социального, для того чтобы получать
свободную энергию, необходимо разрушать
какие-то другие неравновесные системы:
природу, живые организмы (разрушается
даже Солнце — ему осталось по некоторым
данным «жить» около пяти млрд. лет). Следовательно,
созидая, мы разрушаем. Снижение энтропии
в одном месте сопровождается ее повышением
в другом — жизнь и смерть взаимобусловливают
друг друга. Активное, созидание в любой
сфере (материальной, социальной, духовной)
сопровождается разрушительной работой,
энтропийным процессом. Этот закон надо
учитывать во всех проектах, правилах,
хабитусах, реальных нововведениях.
Всмотримся в природу — в ней
установлен взаимный, контроль за разрушениями:
больше, например, растений — больше травоядных,
следовательно, с течением времени — меньше
растений, далее — больше травоядных —
больше хищников, что, в свою очередь, приводит
к уменьшению травоядных, следовательно,
к увеличению растений, и т.д. В природе
нет понятия прогресса, происходящее в
ней сводится к понятию выживания. Наращиваются
этажи агрессии, при которой разрушительная
активность одних видов регулируется
разрушительной активностью других. Чем
выше этаж, тем сложнее внутренняя организация.
Происходит, как утверждают; синергетики,
«интеллектуализация» природы, позволяющая
выживать в новых средовых условиях. На
вершине такой пирамиды — человек с его
развитым интеллектом. По логике такой
схемы, человек агрессивен по своей природе,
причем более агрессивен, нежели остальные
виды. Обуздание агрессивности в обществе
(прежде всего по отношению к своим сородичам)
происходит посредством культуры, внесоматического
наследования традиций — ее ценностей,
норм, правил поведения, правовых ограничений
агрессивности в межличностных и социальных
отношениях. Это — самоограничение человечества.
Некоторые мыслители утверждают ныне,
что мера развития интеллекта обусловливает
и меру развития оружия по принципу «атака
— защита» и что такое самоограничение
предусмотрено природой (или творцом?):
например, атомная бомба самим фактом
своего появления и существования диктует
соответствующее поведение, направленное
на ограничение агрессивности народов.
Иными словами, война преодолевается войной,
т.е. готовностью к ней по отношению к агрессору,
а экологическое разрушение — экологической
культурой общества.
Итак, рост сложности организма
обусловлен необходимостью выживания,
выживание есть созидание, последнее сопровождается
разрушительной работой вовне, разрушение
же требует проявления агрессивности,
больший интеллект — большая агрессивность.
Таково синергетическое объяснение агрессивности.
Слишком все просто в этой схеме.
Общим недостатком всех экологических
объяснений агрессии и насилия является,
на мой взгляд, упрощенное видение данной
проблемы. Правда, есть исследователи,
говорящие, что интеллект есть инструмент
экономии агрессии[147]. Думается, именно
интеллектуальная сила человека в себе
самой содержит нравственные пределы
своего агрессивного проявления — недаром
Сократ настаивал на том, что знание тождественно
добродетели. Без знаний не было бы и ядерного
оружия — этого средства принуждения
к миру целых народов. Думается, что экологи
пытаются средствами формальной логики,
не терпящей противоречий, решать вопросы
диалектики развития природы и общества.
Поэтому схемы, построенные логически
весьма правильно, обычно не раскрывают
всей сложности проблемы.