Наряду с либеральными устремлениями
важной стороной интересов данного
сектора социальной жизни является
введение общего контекста социально-экономической
активности в легальные рамки.
Его слои и группы, в силу
более благополучного материального
положения, а также ориентации
на социальную стабильность, на
сохранение достигнутого социального
статуса, наиболее чувствительны
к криминальным проявлениям. Они
рассматривают проблему преступности
как наиболее острую. Криминализация
социальной жизни ломает рационализированную
логику, на которую ориентируются
данные группы, вносит дезорганизацию
в социально-экономическое функционирование,
снижает его эффективность, довольно
существенную для этих групп.
Реализация
соответствующих интересов связана
с ограждением рассматриваемых
слоев и групп от криминальных
посягательств, с одной стороны,
и упрочением хозяйственной и
социальной этики — с другой.
Это означает, что именно данные
субъекты социальной жизни генерируют
требования борьбы с преступностью,
активизации государственных институтов
в антикриминальной области.
Для наиболее продвинутых, т. е. обладающих
более широкими социальными горизонтами,
представителей соответствующих
секторов социальной жизни также
характерна забота о социальной
стабильности в целом. В свою
очередь, это предполагает ориентацию
на поддержание неконфликтного
взаимодействия между различными
секторами социальной жизни, обеспечение
органичной социальной динамики.
На такие представления опираются
требования создания системы
социальной защиты и поддержки
социальной активности для тех
слоев и групп населения, которые
без подобных систем не способны
само- стоятельно реализовать свои
потребности и устремления.
По
аналогии, удерживая в поле зрения
азимуты позитивной адаптации, можно
выстроить концептуальные ориентиры
социальной политики, формируемые,
исходя из требований аутсайдеров
— слоев и групп, по объективным
причинам не способных адаптироваться
к новым условиям. Главное в
отношении данного сектора —
создание специальных социально-экономических
механизмов, которые позволяют аутсайдерам
преодолевать «барьеры», препятствующие
им включаться в процессы социальной
жизни, обеспечивающие реализацию
их потребностей и интересов.
Для данных групп характерно
не только наличие объективных
трудностей при столкновении
с новой реальностью, но зачастую
и заниженная самооценка, ухудшающая
возможности мобилизации духовных
и волевых ресурсов для включения
в соответствующие структуры
социальной активности. В отношении
этих слоев и групп необходимо
восстановление позитивного смысла
понятия «социальная защита». Недостаточная
эффективность программ социальной
защиты при социализме, крах многих
программ, ставивших своей целью
защитить людей, не могут служить
основанием для отказа от самой
идеи применения подобных программ.
При
этом — по крайней мере на
концептуальном уровне — необходимо
расширить данное понятие, не
ограничиваясь формальными критериями
типа объема выплачиваемых пособий.
Содержательным ориентиром уровня
социаль- ной защиты ущемленных
групп должны стать их реабилитация,
создание условий для полноценной
общественной активности, сохранения
гражданского и человеческого
достоинства. Существенное различие
объективных ограничений, с которыми
сталкиваются те или иные группы
аутсайдеров,соответствующих «барьеров».
Отправной точкой поиска адресно
ориентированных мер поддержки,
учитывая относительно меньшую
рационализированность основных
групп аутсайдеров, может стать
последовательное восхождение от
фиксации действительных переживаний
по поводу препятствий, стоящих
на пути к «подлинной жизни»,
до конструктивного выстраивания
стимулирующих технологий, в рамках
которых существенную роль призваны
сыграть примеры «прорыва сквозь
барьеры», мобилизующие социальную
активность данной категории
населения.
Важно
осознать, что чисто экономическими
мерами невозможно решить сущностные
проблемы социальных аутсайдеров,
для которых преодоление фрустрации
«отгороженности» от возможностей
«большого общества» необ- ходимо
не менее (если не более), чем
обеспечение достаточного уровня
потребления. В силу этого для
социальной реабилитации указанных
групп крайне важна поддержка
тех социальных институтов, в
рамках которых осуществляются
поддержка и воспроизводство
ценностного пласта, нравственно-этических
норм, мобилизация социальной активности.
Если вернуться к введенной
выше классификации, то социальной
философией, являющейся опорой при
разработке социальной политики,
ориентированной на аутсайдеров,
может стать неопатернализм — политика
государственного покровительства, дополненная
сущностным проникновением в реальные
механизмы социального развития конкретных
групп, опирающаяся на живые реакции этих
групп, благодаря которым и обеспечивается
подлинная эффективность предпринимаемых
мер социальной защиты.
Из
вышесказанного вполне очевидно,
что сектор социальной жизни,
на- ходящийся в «острой стадии»
социальной адаптации, является
как бы «межеумочным», промежуточным
между двумя, охарактеризованными
выше. Ему присущи неустойчивость
ориентиров трансформации и адаптации,
колебания между переходом к
самоорганизации социальной активности,
с одной стороны, и постоянной
угрозой краха социальных притязаний,
впадения во фрустрацию — с
другой. Потому позитивная адаптация
здесь связана прежде всего
с поддержанием и усилением
социальной интеграции, с недопущением
массовой фрустрации слоев и
групп, проходящих острую стадию
адаптации. Критерием успеха адаптации
этого сектора социальной жизни
является рост доли тех, кто
переходит «на рельсы» самореализации,
кто «вкусил» успеха в своих
социальных действиях. При этом
объективным ограничением, отделяющим
допустимые меры социально-экономической
политики от неприемлемых, выступает
недопущение роста дифференциации
в социально-экономическом положении
тех слоев и групп, которые
оказались в кризисной ситуации.
Без этого невозможны искомая
интеграция, преодоление отчуждения
и противостояния различных слоев
и групп.
Но
чтобы отвечать требованиям соответствующего
сектора, социальная политика должна
стоять «на двух ногах». С одной
стороны, необходимо осуществить
«имплантацию либерализма» в
рассматриваемое социальное пространство,
что предполагает специальные
меры поддержки социальной активности
данного сектора, «запуска» их
на орбиту самостоятельной активности.
С другой — требуются постоянное
отслеживание динамики адаптационного
процесса, «защита от фрустрации»,
минимизация угрозы краха социальных
ожиданий, а также «отсечение
тенденций маргинализации».
Политика, ориентированная на адаптирующиеся
слои и группы, представляет собой «неоконсерватизм»,
отличающийся от классического прототипа
ориентацией на социальную динамику, на
консервацию «живых», значимых для населения
фундаментальных социальных ценностей,
составляющих опору общественного функционирования.
При этом речь не идет о попытке сохранения
социальных отношений и сложившихся, вернее,
отмирающих, институтов и государственных
установлений, не подкрепленных уже актуальными
ценностями и нормами.
Таковы
три довольно сильно различающиеся
между собой требования к социальной
политике. Они диктуют необходимость
конструирования интегрированной
политики. Однако для этого необходимо
обсудить ее ориентиры, задать
ее содержательные характеристики.
1.3.Опоры
и ориентиры: социальная справедливость
и органичность
Поиск
исходного ориентира тесно связан
с ценностным содержанием социальной
политики переходного периода. Без
опоры на систему базовых ценностей
достаточно разнонаправленные требования
к этой политике, которые произрастают
из секторов социальной жизни,
находящихся на соответствующих
стадиях адаптационного процесса,
могут «разорвать» любую интеграционную
ориентацию социального развития.
Роль таких базисных ценностей
могут выполнять только те, которые
продолжают сохранять свою актуальность
и регулирующую функцию. Обращение
социальной политики к подобным
цен- ностям позволяет обеспечить
ее действенность, так как социальные
институты, апеллирующие к живым
нравственным представлениям людей,
обретают прочную опору, возможность
регулировать социальную деятельность.
В
числе ценностей, наиболее актуальных
для различных слоев и групп
современного российского общества,
можно выделить социальную спра-
ведливость. Эта ценность традиционна
для российского общества. В течение
многих веков она выступала
ядром всего нравственного мира
нашего отечества . Классическая
социология со времен Э. Дюркгейма
знает, что единственной прочной
основой законопорядка являются
нравственные чувства людей, тесно
связанные с их представлениями
о справедливом обществе. Поэтому
совершенно бесперспективен путь
создания правового государства,
ограничивающийся одним лишь
писанием многочисленных законов
без опоры на нравственное
обновление, на прочно сложившийся
и объединяющий людей образ
справедливого общества. Все это
нужно напоминать сегодня, поскольку
у нас всякое замечание о
социальной справедливости оказалось
прочно «склеено» с идеологемами
прошлого, с примитивной уравнительностью,
подавляющей всякую инициативу и предприимчивость.
Жизнь
многих «по законам трамвая» («не
высовываться и не лезть на
первые места») стала одной из
глубинных причин социального
кризиса, поразившего нашу страну,
подточившего ее жизненные силы.
Но как не вспомнить, что даже
самые либеральные представления
современных США выросли из
образа справедливого мира, привезенного
религиозными диссидентами, крайне
чувствительными к любому попранию
законов Божьих и человеческих.
В этом смысле отправной точкой
конкретного, детализированного развер
тывания социальной политики
является вычленение той модели
справедливого общества, которая
«складывается» из мозаики представлений
отдельных социальных слоев и
групп. Это, безусловно, трудная задача,
но оптимизм вызывает то, что
идея справедливости еще жива
и актуальна во всех слоях
общества. Даже в тех, которые
открыто попирают общественные
нравы.
Такой
путь, как нам кажется, позволяет
избежать привычного для нашей
страны «забегания вперед», построения
нежизненных идеалов. Здесь принципиально
важна выработка именно современной
реалистической модели социальной
справедливости. Настоятельно необходимо
шаг за шагом изживать в
каждом из нас и в обществе
в целом пока еще широко
распространенную ориентацию на
всесторонний патронат и опеку
со стороны государства. В этом
заключается смысл «имплантирования
либерализма», расширяющего социальное
пространство для ценностей опоры
на самих себя, на собственные
усилия, знания и энергию.
Но
жизненный современный идеал
справедливого общества должен
быть подлинно всем, вырастающим
из недр нашей культуры и
нравственности, из боли за дальнего
как за ближнего, из сострадания
к «униженным и оскорбленным»
(или, как сказали бы мы сегодня,
к аутсайдерам). Безусловно, своеобразие
справедливости по-российски требует
отказа от безоглядного копирования
каких-либо образцов, но не означает
игнорирования мирового цивилизационного
опыта. Наоборот, необходимо энергично
вбирать в себя все ценное,
способное прижиться на отечественной
почве. Складывание, скорее, взращивание
современной модели социальной
политики, опирающейся на ценности
справедливости, предполагает прежде
всего ориентацию на минимизацию
«негативных реакций».
Приоритетом
эффективной социальной политики
должна стать борьба с теми
проявлениями, которые вызывают
наиболее острые реакции на
несправедливость со стороны
различных слоев и групп. Такая
ориентация социальнойполитики
на последовательную оценку «снизу»
будет поддерживать ее реалистичность,
а также способствовать росту
ее социальной поддержки. Политика
«нравственного отклика» может
стать действенным инструментом социальной
интеграции. Она также способна снять
многое из того, что сегодня наросло в
жизни в условиях жесточайшего социального,
государственного и нравственного кризиса.
Одновременно это будет и вкладом в серьезную,
длительную борьбу за оживление нравственного
чувства людей, в пробуждение их веры в
возможность продвижения к новому обществу
шаг за шагом, без потрясений и революций.
Другим
ориентиром социальной политики
переходного периода является
сохранение «человеческого капитала».
Специфика современной ситуации
за- ключается в том, что, с одной
стороны, перспектива предстоящего
подъема предъявляет растущие
количественные и качественные
требования к «чел веческим
ресурсам», а с другой — вызванный
глубоким кризисом недостаток
социально-экономических ресурсов
оставляет мало шансов на удовлетворение
потребности в них. Как наиболее
реалистичный нам представляется
путь сохранения «ядра» накопленного
«человеческого капитала», который
сможет оказаться пригодным в
новых условиях. Это означает, что
эффективная социальная политика
предполагает поддержку тех социальных
институтов, которые используют
наиболее дефицитные и необходимые
для будущего «человеческие ресурсы».
Следовательно, важной частью социальной
политики должны стать выявление
уникальных и трудновоспроизводимых
«человеческих ресурсов» и поиск
технологий их сохранения и
поддержки, в первую очередь за
счет вовлечения в процессы
социального воспроизводства.
Вполне
очевидно, что фокусом этого ориентира
должна стать система поиска,
отбора и сохранения талантов
в самых разных областях общественной
жизни. Во-первых, талант есть квинтэссенция,
наибольшая концентрация «человеческого
капитала», крайне необходимого
для развития общества. Во вторых,
такая ориентация является выражением
искренней приверженности государства
и общества в целом либеральным
ценностям. В третьих, поддержка
талантов — необходимое условие
для нового понимания социальной
спра- ведливости, при котором соревнование
способностей и талантов, энергии
и инициативы видится не как
нарушение, а как фундаментальная
опора социальной справедливости.
В
целом «меритократия» (общество
заслуги) должна стать важным
ориентиром выстраивания новой
социальной структуры. Заслуга (признанная
обществом и вовсе не сводимая
к нажитому богатству) должна
постепенно стать всеобщим этическим
эквивалентом и распределительных
отношений, и социальной защиты.
2.Интегрированная
социальная политика
Дифференциация
требований к социальной политике,
с одной стороны, и специфика
ее ориентиров — с другой, порождают
необходимость конст- руирования
концептуальных положений, обеспечивающих
общую интег- рационную и адаптационную
направленность социальной политики,
фокусирование ее на направлениях,
способствующих решению ключевых
социальных проблем и одновременно
реализующих ее основные ориентиры.