Позитивные и негативные последствия социальной мобильности

Бло и Данкен также показали относительное значение для профессиональной мобильности индивида ряда факторов, связанных с происхождением: профессии отца, национальности, величины родительской семьи, типа и размера населенного пункта, полученного образования.

Представляют интерес следующие выводы этих ученых:

1. Уровень профессиональной  мобильности в США относительно  высок. (Коэффициент корреляции между  социально-экономическими статусами  отца и сына составляет +0, 38). Статус  отца оказывает влияние на  статус сына в основном через  образование, но социально-экономические  позиции семьи также влияют  на возможность карьеры, независимо  от образования.

2. Расовая дискриминация  в США проявляется, в частности, в худших шансах негров на  профессиональный успех. Профессиональная  компенсация за расходы на  образование у них настолько  меньше, что зачастую сводит к  нулю их стремление к дальнейшему  образованию, а это, естественно, ухудшает  их шансы на рынке рабочей  силы.

3. Городские мигранты  имеют большие возможности добиться  желаемого профессионального статуса, чем их отцы, по сравнению с  «оседлыми» гражданами. Переезд в промышленный район сулит больший успех, чем переселение в сельскохозяйственные области. Наиболее предпочтительна миграция из индустриального района в небольшой город. Чем крупнее первое местожительство переселенца, тем больше у него шансов на профессиональный успех, независимо от масштабов последнего местожительства. Фактически и у мигрантов, и у «оседлых» выявляется прямая связь между масштабностью местности, в которой они выросли, и их профессиональными достижениями.

4. На деловые возможности  влияет число членов родительской  семьи, а также родных сестер  и братьев. Достижения человека  из большой семьи, вынужденной  делить средства между многими  братьями и сестрами, обычно хуже, чем у того, кто вырос в малодетной семье.

Старшие и младшие дети, как правило, делают более удачную карьеру, чем средние, что объясняется переплетением экономических и психологических факторов. В небольших семьях отсутствие старшего брата дает среднему сыну некоторые преимущества на пути к профессиональному успеху, так как практически старшие сестры не являются помехой в борьбе за лучшие жизненные шансы.

Бло и Данкен в своей классической работе подчеркивают, что отцовский статус оказывает множественное — как прямое, так и косвенное — влияние на достижения сыновей в сфере образования. При этом в обществе усиливается связь между образованием и профессиональным успехом. Пока эта связь не будет ослаблена, возможности роста социальной мобильности останутся довольно ограниченными, а роль образования как фильтра при входе в профессиональную иерархию сохранится, способствуя увековечиванию социального неравенства.

Переходя к вопросу об устойчивых препятствиях на пути социальной мобильности, авторы доказывают, что предписанные признаки: расовая принадлежность, религия, возраст, пол, национальность могут служить эффективным средством при распределении трудовых ролей. Процесс социализации в любом обществе имеет тенденцию к увязыванию предписанных признаков с социальными задачами. Социализация, связанная с предписанными признаками, настолько проникает в сознание,  150

что ее путают с человеческой природой и принимают как заданную, несмотря на ее условность. Отсюда неприятие связи социальных задач с предписанными признаками носит в социологическом контексте революционный характер. Осознание собственного бесправия ведет многие низшие группы к социальному протесту, нацеленному на изменение традиционного соотношения сил. Примерами могут служить движение негров, женское движение, выступление индейских общин.

Бло и Данкен напоминают два важных аспекта идеологии, связанных с «американской мечтой», — стремление к более высокому статусу и вера в возможность его достижения. При рассмотрении в этом контексте ясно видно, что предписанный статус априори исключает определенные категории населения из сферы «американской мечты». Исторически это обусловлено как систематической дискриминацией извне, так и их собственной «интернализацией» (внутренним принятием) предписанных признаков. Ограниченные стремления, объясняемые такой позицией, традиционно одобрялись обществом, ибо они символически подкрепляли принцип разделения труда. «Интернализация» традиционных ценностей имела важные последствия для процессов мобильности в обществе.

2. Факторы социальной  мобильности Следует отметить, что многие сравнительные исследования показали: под влиянием сил, присущих индустриализации, происходят фундаментальные изменения в стратификационных системах. Прежде всего возрастает социальная дифференциация. Передовая технология дает толчок возникновению большого числа новых профессий. Возникающие профессии требуют большей квалификации и лучшей подготовки, лучше оплачиваются и являются более престижными. Как следствие образование и подготовка становятся все более важными факторами на входе в профессиональную иерархию, Кроме того, индустриализация приводит в большее соответствие профессионализм, подготовку и вознаграждение. Иными слонами, для индивидов и групп становится характерной тенденция к относительно устойчивым позициям в ранжированной стратификационной иерархии. В итоге усиливается социальная мобильность. Уровень мобильности возрастает в основном вследствие количественного роста профессий в середине стратификационной иерархии, т. е. за счет вынужденной мобильности, хотя активизируется и добровольная, так как больший вес приобретает ориентация на достижения.

Столь же, если не в большей мере, влияет на уровень и характер мобильности система общественного устроения. Ученые давно обратили внимание на качественные различия в этом отношении между обществами открытого и закрытого типа. В открытом обществе нет формальных ограничений мобильности и почти отсутствуют неформальные. Однако в самой эгалитарной ситуации, где любой имеет законные возможности роста, некоторые хотят быть более равными, чем другие.

Так, немало сложностей возникает при реализации преимуществ для представителей отставших в своем развитии этнических и расовых групп, скажем, при приеме в университеты. В этом случае могут быть ущемленными права и интересы более подготовленной молодежи. В то же время и в открытых обществах все еще существуют социальные, расовые и половые барьеры. И «покровительственная» система подготовки кадров с качественным высшим образованием в Англии, и «соревновательная» система их подготовки в США не очень-то способствуют усилению мобильности «снизу» в «правящий класс», так как и там и тут это доступно незначительному числу лиц с наивысшими способностями, причем в самых редких случаях. Ведь существует множество формальных и неформальных ограничений и установлений, которые благоприятствуют продвижению лиц из высшей страты и препятствуют тем, кто относится к низшей.

Среди структурных условий, способствующих усилению мобильности, отметим значение войн и революций. Тут достаточно вспомнить последствия Октябрьского переворота в России. Но даже эта кровавая катастрофа не привела к полному обновлению элит. Исследования показали, что руководство экономикой практически осталось в руках прежних управляющих трестами, концернами и синдикатами. А «великие стройки» социализма и коммунизма велись по преимуществу по планам и проектам предреволюционных лет. Только авторы зачастую «перекрестились» из господ в товарищей, хотя и без явного удовольствия. Правда, ряды властвующих постепенно пополнились и «выходцами из народа», но вовсе не в той мере, как изображалось в пропаганде. Да и «выходцы» все больше норовили жениться на «графинях», желательно красных по вере, что и нашло отражение в художественной литературе. Такова, впрочем, судьба делателей всех и всяческих революций. Таким же образом складывается новая элита в постсоветской России. Вчерашние руководящие «товарищи» при малых колебаниях преобразились в господ, оттеснив по преимуществу на вторые позиции политиков и иных инициаторов разрушения старой системы и сотворения буржуазной России. Преемственность и здесь возобладала над обновленчеством.

При определенных условиях решающими факторами мобильности могут стать государство, армия, церковь. В прошлом церковь была вторым после армии каналом вертикальной мобильности, особенно в отношении средней страты. Значительные возможности продвижения снизу вверх появляются в период становления новых религий.

В современном мире особым фактором мобильности является образование, хотя оно играло решающую роль и в некоторых древних государствах, например, в Китае. После Второй мировой войны в условиях бурного экономического роста и в западных, и в «социалистических» странах сформировалось представление о социальной мобильности «с помощью образования». Но эти иллюзии постепенно развеялись.

Образованные работники в иерархии власти и собственности занимают те же позиции, что и их менее образованные родители. Само образование также стратифицировалось, разделившись при формальном равенстве уровней (скажем, высшее) на элитарное, повышенное, «среднее» и с низким уровнем. Поэтому современная система образования скорее камуфлирует реальное неравенство, чем служит «лифтом» по выравниванию позиций. Социальные причины распределения власти и привилегий подменяются при этом их «естественными» причинами, связанными с индивидуальными природными способностями людей.

Не меньшая роль принадлежит и политическим партиям, нередко в совместных с государством действиях. Свое место в процессах мобильности занимают профессиональные объединения, различного рода общественные организации.

Конечно, особенно важна роль семьи — от клановых ее организаций, существующих с древнейших времен на Востоке, до современной семьи, способствующей разными способами продвижению вверх: от браков до поддержки в деловой сфере. Однако исследования показывают, что значительное продвижение вверх ослабляет семейные связи.

Влияние социальной стратификации на родительские ценности относительно детей по США и Италии многие годы назад исследовал Мэлвин Кон (1959—1966 гг.), Его исследования показали, что в этом отношении существуют различия между средним и рабочим классом.

Родители, принадлежащие к среднему классу, дают высшую оценку самоорганизации, тогда как родители рабочие выше всего оценивают конформизм, внешне навязанные правила.

В качестве дополнительных факторов, влияющих на мобильность, отметим различный уровень рождаемости в разных стратах — более низкий в верхних и более высокий в нижних, что создает известный «вакуум» сверху и способствует продвижению снизу.

В редких случаях продвижение вверх зависит от сознательных усилий людей, решающее же значение имеют объективные факторы, и прежде всего — экономическое развитие. Однако поскольку личные усилия людей нельзя сбросить со счета, нужно учитывать при этом мотивацию их деятельности, направленной на продвижение.

Для индивида возможность продвижения вверх означает не только увеличение доли получаемых им социальных благ, она способствует реализации его личных данных, делает его более пластичным и многосторонним. Мобильность предполагает и возможность создания новых групп, идей, приобретение нового опыта. Что касается движения вниз, то, уменьшая долю социальных благ, оно способствует росту самосознания, более реалистической самооценке индивида и соответственно более реалистическому выбору цели, включая менее оплачиваемую, но более интересную работу, наконец, оно усиливает сплочение семьи.

Все это можно отнести к положительным результатам мобильности независимо от ее направленности вверх или вниз.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Негативные последствия  социальной мобильности

К отрицательным результатам мобильности (как вертикальной, так и горизонтальной) относят утрату индивидом своей прежней групповой принадлежности, необходимость приспосабливаться к своей новой группе. Такая идентификация поведения имеет своим следствием напряженность в отношениях с окружающими людьми и часто ведет к отчуждению. Для преодоления этого барьера существуют несколько способов, к которым прибегают индивиды в процессе социальной мобильности:

1) изменение образа жизни, принятие нового материального  статусного стандарта (покупка новой, более дорогой машины, переезд в другой, более престижный район и т. п.);

2) развитие типичного  статусного поведения (изменение  манеры общения, усвоение новых  словесных оборотов, новые способы  проведения досуга и т. п.);

3) изменение социального  окружения (индивид старается окружить  себя представителями того социального  слоя, в который он стремится  попасть).

Рассмотрим несколько негативных случаев существования в современном обществе индивидов с высокой мобильностью:

-  Статусная нестабильность.

Общество с открытыми границами между социальными группами дает человеку шанс подняться на более высокую социальную позицию, но оно же порождает в нем страх социального падения. Он не может порицать общество за свой низкий статус, но берет всю ответственность за низкое положение на себя. Нет никакой гарантии, что его статус не станет еще более низким, но даже если он останется на прежнем уровне, это не означает, что индивид выполняет свои социальные обязанности, так как в эти обязанности входит не просто поддержание данного статуса, но и повышение его. Это статусное беспокойство во многих странах Европы и Америки традиционно в большей степени проявлял средний класс. В нашей же стране к группе, испытывающей наибольшее беспокойство, ученые относят руководителей среднего и низшего уровня в системе управления. Представители высшего статусного уровня не нуждаются в борьбе за более высокий статус и редко боятся потерять его. В то же время среди индивидов, представляющих нижние уровни, очень немногие надеются на социальный подъем и немногие участвуют в борьбе за более высокий статус. В обществе с относительно открытыми границами между социальными слоями одни люди могут иметь высокую скорость социальной мобильности и сделать блестящую карьеру, другие же могут быть так деморализованы, что будут пытаться находить утешение в алкоголе, наркотиках, сексе или других развлечениях.