Принцип субсидиарности

 

С принятием общественностью  страны социальной модели государственности  России никто открыто не выступал против этой модели. Это было бы неосторожно, политически невыгодно. Потому что  атаковать в лоб данную модель означает открытую атаку на кон-ституцию страны. Одновременно была попытка заменить модель социального государства так называемой субсидиарной концепцией.

 

Как известно, термин «субсидиарное» происходит от понятия «субсидия», означающий ограниченную адресную помощь, поддержку. В общественной жизни  известен субсидиарный метод решения  социальных задач. Например, в ряде случаев государство дает субсидии некоторым категориям граждан для  приобретения жилья, практикуются также  субсидии для наиболее бедных при  оплате жилищно-коммунальных услуг  и т.д. Однако в данном случае предпринята  попытка расширить и перенести  этот механизм на общие принципы государственного строительства. Идея такова: адресно  помогать только самым слабым, самым  незащищенным: старикам, несовершеннолетним сиротам, инвалидам — в общем тем, кто ни при сих обстоятельствах не способен дотянуть сам хотя бы до минимальных жизненных стандартов. Остальные должны только зарабатывать и обеспечивать себя самостоятельно, государство о них заботиться обязано. Сторонники данной концепции считают, что социальное государство порождает патернализм, иждивенчество, когда люди будут стараться не работать, а сесть на шею государству и обществу.

 

Возможно, в благополучных  западных странах такая точка  зрения может иметь определенные основания, но не в сегодняшней России. У нас миллионы людей хотят, но не имеют возможности работать, потому что элементарно не хватает рабочих  мест. В таких условиях государству  бросать своих граждан на произвол судьбы и делать вид, что оно здесь  совершенно ни при чем, просто безнравственно. Идея субсидиарного государства  была своеобразным «пробным шаром», чтобы  прозондировать на этот счет мнение общества. Общество в лице многих представителей научных кругов, политических партий и движений, профсоюзных объединений  отреагировало крайне негативно. Оно  резко восстало, напомнив авторам  концепции, что российскую Конституцию  еще никто не отменял.

Модель социального  государства, таким образом, получила право гражданства в России.

 

Российской Федерации  предстоит стать социально-правовым государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную  жизнь и свободное развитие человека.

 

Системная реализация этой провозглашенной нормы, к сожалению, только начата. Построение правового  государства в России тормозит отсутствие устойчивых демократических и правовых традиций, правовой нигилизм, неуважение к закону. Слова А.И.Герцена о том, что всякий русский, какого бы звания он ни был, охотно идет на нарушение закона, если он твердо уверен, что за это ему ничего не будет, актуальны и сегодня. В российском обществе часто сетуют на отсутствие хороших законов, механизма их реализации. Проблемы в праве заполнить можно, но значительно труднее жить по закону, соизмерять с ним свою линию поведения. Причем это касается как самого государства в лице чиновников, так и рядовых членов общества.

 

Современное российское государство — переходное. Становление  социально-правового государства  в России — процесс, вероятно, длительный и сложный. Его специфика в  том, что он не будет разделен на два этапа — социальный и правовой, а будет представлять единый социально-правовой процесс.Социальная ситуация, сложившаяся сегодня в России, не соответствует представлениям о социальном государстве, многие ученые и политики весьма скептически оценивают возможности его построения в ближайшей перспективе. Действительно, появление массовой нищеты, значительной безработицы, детской бес-призорности, резкого падения уровня и качества жизни большинства населения, сокращение объема социальных услуг и снижение социальных гарантий в качестве первоочередной задачи ставят преодоление кризиса, решение проблем выживания, а не достижение стандартов социальной защищенности на уровне благополучных стран.

 

Сегодняшняя Россия с  очевидностью демонстрирует отсутствие даже тех непременных атрибутов, которые составляют базовые принципы любого социального государства.

 

В стране образовалось два  уровня жизни со своими доходами и  денежными единицами, два потребительских  рынка, отличающихся ценами и набором  потребительских благ. Представители  «двух России», по существу не пересекаясь  в повседневной жизни, плохо по-нимают друг друга. По мере углубления экономической пропасти между бедными и богатыми последние стараются все больше обособиться, отделиться и отгородиться высоким забором. Сегодня эти два слоя формируются с детства на базе альтернативных форм об-разования. Это тем опаснее, что в «страну» богатых и очень богатых (включая олигархов и всякого рода магнатов), а также высокообеспеченных фактически входит российская политическая элита, которая не знает и не хочет знать, как существует большинство населе-ния, как живет «страна бедняков», субсидиарноедоходы и потребление которых не достигают даже прожиточного минимума, сформированного на биологическом уровне. Различия в уровне жизни «двух России», по экспертным оценкам, достигают 100 раз.

 

Отсутствие среднего класса и две «уходящие» друг от друга России в совокупности составляют серьезный источник напряженности, вызывающий постоянную нестабильность и, как следствие, угрозу социальной безопасности. Пока в России не сформируется средний класс, не будет и крепкого фундамента для рыночных преобразований, упрочения эффективного рынка и  соответствующих ему социальных структур.

 

Решить эту исключительно  важную, но в то же время крайне сложную  задачу возможно только за счет формирования и развития гражданского общества, которое в сегодняшней России носит зачаточный характер. Связано  это в первую очередь с инфантильностью  гражданского сознания большинства  населения, неразвитостью общественно-политических институтов, бесконтрольной и безответственной исполнительной властью и безудержной  дебилизацией людей посредством информационных средств.

 

В соответствии с подготовленным в 2007 году Общественной палаты РФ докладом «О состоянии гражданского общества в Российской Федерации» гражданское  общество «в широком смысле представляет собой совокупность общественных институтов, непосредственно включенных в структуры  государства и позволяющих гражданам, их объединениям реализовывать свои интересы и инициативы. Гражданское общество охватывает институты и отношения (прежде всего семейные), к которым человек принадлежит от рождения, в обстоятельств, принадлежности к той или иной профессиональной или социальной группе либо экономической необходимости». Свое современное значение понятие civil society (societe civile, esellschaft, Burgergesellschaft) получило в XVII—XVIII веках, в первую очередь в работах авторов эпохи Просвещения — Д. ЛокГиббса, А. Фергюсона, Ш. Монтескье, французских энцик-истов (Д. Дидро, Ж.Д. Аламбера, Ж. Леклера, Ж.-Ж. Руссо, -львеция), И. Канта и многих других.

 

Согласно этим концепциям, общество приходит на смену естественному  состоянию, независимо от того, как  понимается последнее: как утраченный рай и «золотой век» (Руссо) или  как «война против всех» (Гоббс). Переход  к гражданскому состоянию сопровождается заключением общественного договора, на основе которого народ и власть строят свои взаимоотношения.

 

В концепциях философов  эпохи Просвещения подчеркивается принцип свободы личности, идеи самоценности отдельного человека, уважения его собственности и хозяйственной самостоятельности, неотъемлемости его гражданских прав. В гражданском обществе стабильность, благополучие, прогресс общества в целом неразрывно связываются с благосостоянием личности, интересы и достояние которой даются законами и целой системой учреждений и институтов.

 

В 2007 году в Кремле прошла встреча Президента РФ В. В. Путина с  членами Совета по содействию институтов гражданского общества и правам человека, в рамках которой выступали с  докладом о результатах исследования состояния гражданского общества профессор  МГУ А.А. Аузан и ректор Высшей школы экономики профессор Я.И. Кузьминов.

 

Говоря о структуре  гражданского общества, Я.И. Кузьминов  заявил, что она включает «различные объединения от бизнес-клубов, ассоциаций, общественных организаций до клубов по интересам и потребительских  коопераций...». Кроме того, есть две  обособленные группы, которые не всегда выступают как элемент гражданского общества, — это экспертное и  профессиональное сообщество.

 

Из 360 тыс. зарегистрированных НКО и общественных объединений, по данным мониторинга, реально работают около 70 тыс. В некоммерческом секторе  трудятся 1,5 млн человек, к его деятельности привлекаются 200 тыс. экспертов и 8 млн. волонтеров. Бюджет НКО, без учета волонтерских вкладов, по данным Общественной палаты, составляет 25 млрд. рублей.

 

По данным доклада  Общественной палаты РФ «О состоянии  гражданского общества в Российской Федерации за 2007 год», в расчете  на 1000 жителей в нашей стране приходится 2,5 зарегистрированных НКО. В сравнении  с другими постсоциалистическими  странами это относительно высокий  показатель (в Польше на 1000 жителей  приходится 1,4 НКО, в Болгарии — 1,1, однако в Чехии данный показатель составляет 5,5).

 

По мнению одного из авторов  доклада А.А. Аузана, уже можно говорить о том, что некоммерческий сектор приобрел относительную устойчивость. По данным, собранным в ходе специальных обследований, основу сектора составляют организации, существующие уже достаточно длительное время: 56% активно работающих организаций — более 10 лет, а 77% — более 5 лет.

 

Наиболее распространенная форма негосударственных некоммерческих организаций — общественные и  религиозные организации (объединения). Их доля в общем числе НКО — 50,6%. Доли других форм существенно меньше: 24% приходится на потребительские кооперативы, 9% составляют фонды, 7% — некоммерческие партнерства, 5% — автономные некоммерческие организации и т.д.

 

Определенное представление  о жизнеспособности организаций  дал проведенный при подготовке доклада опрос муниципальных  служащих (заместителей глав администраций  и сотрудников, отвечающих за работу с общественностью) в 53 городах. По данным опроса в четырех из каждых пяти городов респонденты знают случаи, когда зарегистрированные организации  фактически не действуют. Однако доля таких организаций не очень велика; по данным того же опроса, она составляет в среднем 17%. Следует учитывать  также, что 54% опрошенных муниципальных  служащих утверждают, что в их городах  имеются псевдо-НКО, которые фактически являются прикрытием бизнеса; правда, их доля оценивается в среднем  всего в 3%.

 

Как бы то ни было, зарегистрированные организации — лишь часть структур гражданского общества. Около 70% опрошенных муниципальных служащих знают о  существующих в их городах объединениях граждан, которые официально не зарегистрированы, но фактически работают.

 

По словам Я.И. Кузьминова, среди 90 млн трудоспособного населения активность проявляют 2–3 млн человек, участвующих в политике и властных структурах; 10–15 млн человек, участвующих в деятельности НКО, и 5—10 млн человек, являющихся предпринимателями, менеджерами и собственниками. Потенциал гражданской активности, по данным палаты, составляет 15—25%.

 

Однако, несмотря на определенную активность некоторых НКО, треть  населения России ничего не знает  об их деятельности, а треть может  назвать только местные профсоюзы  или сообщества. При этом правозащитные  организации, международные благотворительные  фонды и Общественная палата оказывают  достаточно большоевлияние на гражданское сознание.

 

Ключевой проблемой  развития гражданского общества, по мнению Кузьминова, является дефицит доверия  — главного препятствия к совместным действиям россиян. В тяжелых  жизненных ситуациях лишь 4% граждан  вспомнят об НКО, многие обратились бы за помощью к тем, кто сам побывал  в подобных ситуациях. Готовность помогать друг другу проявляют 25%, а объединяться для решения общих проблем  — 18% респондентов.

 

А.А. Аузан считает, что «мы находимся на минимуме взаимного доверия, но крайнюю точку спада мы все же прошли». Как будут развиваться дальнейшие отношения, зависит, по его мнению, от двух главных факторов: законодательства, которое в последнее время ухудшается, и сотрудничества в секторе НКО. Улучшение отношений между гражданским обществом и властью зависит от «равенства отношений в позитиве», — подчеркнул А. Аузан.

 

По оценке специалистов, объем финансирования структур гражданского общества в настоящее время не превышает 1% ВВП. В интервью радиостанции «Эхо Москвы» профессор ГУ-ВШЭ  Л. Якобсон: «Статистика всего, что  относится к гражданскому обществу находится в безобразном состоянии. Это один из признаков невнимания к гражданскому обществу. Мы очень плохо знаем, что в нем происходит. Поэтому многие вещи пришлось экспертно оценивать, анализировать, через опросы, досчитывать. Поэтому 1% — это приблизительная оценка. Это, с одной стороны, финансирование структур гражданского общества — подлинно некоммерческих организаций, потому что есть еще квазинекоммерческие (и их отделять). И того, что делают добровольцы. Это не всегда находит денежное выражение, но это реальный вклад в благосостояние граждан. Это услуги, которые им оказаны бесплатно, но оценить их надо в денежной форме. Вот вместе — это 1% ВВП».

 

В 1997 году доля некоммерческого  сектора в России составляла 2% ВВП, в 2007 году она сократилась в два  раза. Для сравнения: в 2003 году в США  объем гражданского общества составил 7,5% , в Нидерландах — 15,7% ВВП.

 

При этом, после принятия закона о некоммерческих объединениях, ситуация с гражданскими институтами  ухудшилась. Закон не предусмотрел те отрицательные эффекты, которые  возникли в связи с его принятием.

 

Резко сократилось количество регистрируемых некоммерческих объединений, потому что, с одной стороны, увеличилась  сумма, необходимая для регистрации  НКО, с другой — увеличились требования по отчетности НКО. 67% из опрашиваемых в рамках исследования НКО ответили, что они начинают «содержательных» людей отвлекать для ведения  отчетности, а 34% сказали, что из-за проблем  с объемом отчетности им приходится отказываться от проектов.

 

В упомянутом докладе  Общественной палаты РФ дано определение  современного зрелого гражданского общества: это общество свободной  самоорганизации. Профессиональные, культурные и иные сообщества, из которых оно  состоит, открыты для тех, кто  осознанно стремится к объединению  на основе общих интересов. Институты  гражданского общества позволяют гражданам  вместе вырабатывать цели и достигать  их — либо непосредственно совместными  усилиями, либо отстаивая в диалоге  с другими общественными структурами, бизнесом и носителями власти. Эти  институты обеспечивают возможность  самореализации, в отличие от институтов, через которые удовлетворяется  потребность в доходе. Существует внутренняя связь между формированием  гражданского общества и развитием  сфер творческой деятельности и некоммерческого  сектора экономики.