Психическая структура личности и практика делового общения

В целом фрейдовская  концепция "Сверх-Я" еще раз  подтверждает тесную взаимосвязь этических и социально-психологических моментов делового общения.

В качестве третьего пласта психической структуры личности Фрейд называет "предсознательное" "Я". Оно находится между "Сверх-Я" и "Оно" (бессознательным), связывая их как посредник. Здесь психические  переживания подвергаются как бы двойной цензуре.

Принцип наслаждения, который господствовал в бессознательном, теряет свое значение. Рядом с ним начинает действовать новый принцип психической жизни — принцип реальности. Он оценивает уместность и возможность выполнения того или иного действия, мотивируемого потребностями "Оно".

Пройдя цензуру, которая лежит на границе бессознательного и "Сверх-Я", психические элементы получают вербальное (словесное) оформление и только после этого они могут  перейти в сознание. Не прошедшие испытание "принципом реальности" психические элементы (например, асоциальные, эгоистические потребности, агрессивные, сексуальные влечения) вытесняются вновь в систему бессознательного. Таким образом все, что находится в сознании или может войти в него, — строго процензуровано.

По своему содержанию предсознательное включает в себя прежде всего психические процессы мышления и памяти, которые осуществляют селективный  отбор и сортировку желаний, влечений бессознательного и соответствующих  им идей, сообразуясь с реалиями внешнего мира.

Для делового общения психические процессы, происходящие в предсознательном, имеют  особое значение. Во-первых, они способствуют психической ориентации в определенной ситуации делового общения, определяя пространственно-временные рамки общения и реальные условия коммуникации партнеров. Во-вторых, процессы предсознательного влияют, и весьма существенно, на диалоговую информационную фазу общения партнеров. Включая механизмы перцептивной фильтрации, они обеспечивают регистрацию и даже кратковременное запоминание той небольшой части информации, которая в данный момент общения наиболее существенна для партнеров.

Предложенная Фрейдом  концепция психической структуры  личности, состоящая их трех, рассмотренных  выше систем, может быть изображена в виде схемы, где взаимодействие бессознательного, "Сверх-Я" и предсознательного предстает более образно.

Схема наглядно показывает, что бессознательное ("Оно") может  взаимодействовать одновременно с  двумя системами — "Сверх-Я" и "Я" и ее самостоятельное проникновение в сознание исключено. Сами же эти две системы представлены в сознании незначительно, в виде выступающих небольших вершин, так как большая часть процессов в психической структуре личности протекает на предсознательном и подсознательном уровнях.

Между тремя системами  психической структуры хорошо просматриваются  зоны конфликтов, которые способны дестабилизировать личность, если "Я" будет неспособно восстановить между ними равновесие.

2. Действие механизмов психологической защиты.

Реалистическое разрешение конфликтов возможно лишь при довольно сильном "Я", которое может не только определить требования "Оно", но и преодолеть давление со стороны "Сверх-Я". Но это идеальный случай. Чаще конфликтные зоны в психической структуре приводят к фрустрациям "Оно", то есть к таким психическим состояниям, которые сопровождаются отрицательными эмоциями и переживаниями, — раздражением, тревогой и отчаянием. Фрустрации побуждают "Я" снимать напряжение с помощью разного рода "выпускных клапанов", к которым можно отнести и разработанные Фрейдом и его дочерью Анной механизмы психологической защиты.

Это подавление, отвергание, вытеснение, сублимация, реактивное обучение, проекция и рационализация. Наиболее значимыми для делового общения являются сублимация, проекция и рационализация. Рассмотрим их вкратце.

Сублимация как разновидность вытеснения состоит в том, что личность ориентирует свои действия и поведение на достижение другой цели, взамен той, которая была поставлена первоначально, но оказалась недостижимой. При этом замещение цели приносит личности реальное удовлетворение. В деловом общении такое замещение целей встречается довольно часто в диалоговой и согласительной фазах. Поэтому в диалоговой фазе желательно избегать категоричных суждений и выделить сначала пункты несогласия партнера, пытаясь понять их. При принятии совместного решения в согласительной фазе главным является смягчение и возможное устранение противоречий между отобранными вариантами решения проблемы, поиск компромисса или хотя бы условного согласия между партнерами. При этом происходит взаимное блокирование определенных психических побуждений партнеров, взамен которых появляются новые, приносящие удовлетворение большей своей результативностью.

Проекция, состоящая в наделении других людей собственными чувствами, не приемлемыми с точки зрения "Сверх-Я", может найти проявление в контактной фазе делового общения.

Доброжелательность, улыбка, небольшой наклон головы в сторону  партнера нейтрализуют возможные негативные эмоции партнера, побуждая его к общению.

Такой механизм психологической  защиты, как рационализация (поиск удобных причин для оправдания невозможности совершить те или иные действия), встречается довольно часто в диалоговой фазе делового общения. Здесь важна не только психологическая направленность на партнера, но умение слушать и убеждать его. Используя приемы нерефлексивного и рефлексивного слушания, можно частично ослабить психическое противодействие партнера определенной тактикой перефразирования и аргументации. Если же обсуждение проблемы затягивается, следует сделать паузу, оставив тем самым открытыми возможности для дальнейшего делового общения.

2. Охарактеризуйте роль «коллективного бессознательного» в аналитической психологии К.Юнга.
1. Отличие научной позиции К. Юнга от ортодоксального фрейдизма.

Разделяя общий  фрейдовский подход к психике  личности как многоуровневой, Юнг  в отличие от него отвергает пансексуалистскую  трактовку либидо как основу поведения  личности. Основным проявлением психической  структуры личности и источником ее конфликтов в общении, по мнению Юнга, выступает не либидо, а "психическая энергия как таковая".

Под этим понятием Юнг подразумевает все более  или менее определенно выраженные и оформленные "душевные побуждения или силы ", энергия которых  рождается из взаимодействия противоположностей, подобно энергии физических явлений".

Подчеркивая своеобразие  психической энергии, ее несводимость к биохимическим процессам мозга, Юнг настаивает на ее личностной природе, которая однако не творится человеческим индивидуумом по произволу, а, напротив, сама преформирует (преобразует) его в процессе пробуждения феномена сознания.

При этом в качестве фундамента психики индивида, придающего определенную форму ее содержанию, выступает коллективное бессознательное, составляющее наиболее глубинный уровень бессознательного и существенно отличное от личностного бессознательного.

Гипотеза  Юнга о коллективном бессознательном  явилась качественно новым моментом в трактовке психической структуры  личности. Она обусловила и своеобразие его подхода к пониманию соотношения и взаимосвязи элементов и систем психики индивида.

2. Определение содержания и психологического значения понятия  «коллективное бессознательное», сущность понятия «архетип», как регулятора психической жизни.

Что же такое  коллективное бессознательное?

Наиболее обстоятельное  обоснование этому феномену психики  было дано Юнгом в статье "Понятие  коллективного бессознательного". В ней Юнг кратко определил  содержание и психологическое значение коллективного бессознательного.

Характеризуя его как такую психическую систему, которая имеет "коллективную, универсальную и безличную природу, идентичную у всех индивидов", Юнг выделяет такие его особенности:

1) своим существованием  коллективное бессознательное обязано  исключительно наследственности;

2) оно не основано  на личном опыте и не развивается  индивидуально;

3) его содержание  в основном представлено архетипами  — буквально предшествующими  формами, которые лишь вторичным  образом становятся осознаваемыми.

Архетипы столь близки инстинктам, что можно предположить, что они являются бессознательными образами самих инстинктов или "образцами инстинктного поведения".

Являясь регулятором  психической жизни, архетипы выступают как априорные формы психической деятельности людей и возникают спонтанно.

Юнг отмечает, что архетипов "ровно столько, сколько есть типичных жизненных ситуаций. Бесконечное повторение отчеканило этот опыт на нашей психической конституции — не в форме заполненных содержанием образов, но прежде всего как форм без содержания, представляющих только возможность определенного типа восприятия и типа действия".

По мнению Юнга, активизация архетипа происходит тогда, когда возникает ситуация, соответствующая данному архетипу. Тогда, подобно инстинктивному влечению, архетип вопреки всякому разуму и воле, прокладывает себе путь. При этом конкретная форма архетипа реализуется символическим путем через архетипический образ в психике индивида.

Архетипические  образы обнаруживают себя через определенные символы в сновидениях ("непроизвольных, спонтанных Продуктах бессознательной психики"), в фантазиях художественного и научного творчества, в иллюзиях и состояниях транса при расстройствах психики.

Для практики делового общения архетипические образы коллективного бессознательного представляют интерес не только в смысле постижения особенностей спонтанных проявлений психики партнера, но и в том, что эти проявления помогают обнаружить определенный (свойственный именно данному партнеру) символизм передаваемой им информации. Замещение этого символизма возможно и в разного рода сублимальных психических реакциях, приносящих определенное удовлетворение в процессе общения.

Следует отметить, что Юнг связывает архетипические образы со спонтанным, непроизвольным проявлением нравственных эмоций, к  примеру такого эмоционально-ценностного феномена, как совесть. В своей статье "Совесть с психологической точки зрении" Юнг отмечает, что моральная оценка какого-либо действия индивида не всегда может быть им осознана. Она может функционировать без всякого участия сознания на уровне символического образа, вызванного определенным архетипом.

При этом могут  отсутствовать так называемые "муки совести", но сам возникающий символический  образ может указывать на возможную  нечистоту или аморальность какого-либо действия или поступка.

Юнг приводит в связи с этим пример с бизнесменом, которому была предложена очень выгодная и внешне серьезная и честная сделка, казавшаяся ему вполне приемлемой. Увидев следующей ночью во сне свои руки, по плечи покрытые грязью, бизнесмен почувствовал неуверенность и обратился к Юнгу за советом. Очень неохотно вняв совету Юнга прекратить сделку, бизнесмен вскоре убедился, что в противном случае он бы понес колоссальные убытки. В данной ситуации проявившейся в бессознательном символический образ (руки, по плечи покрытые грязью) обратил внимание на возможную нечистоту сделки.

На этом примере  Юнг показывает автономность проявления акта совести в бессознательном  и делает вывод, что моральная  реакция как архетипический образ  изначально присуща психике индивида. Моральный же закон есть более позднее, закрепленное в традициях, следствие морального поведения.

Различие между  совестью (моральной реакцией) и  нравственным кодексом (моральным законом) становится еще очевиднее, когда  происходит столкновение долга и  совести. Здесь Юнг ставит под сомнение истинность кантовского категорического императива, согласно которому следование долгу придает поступку нравственный характер. Истинная и подлинная совесть, по мнению Юнга, может возвышаться над моральным кодексом и не подчиняться его решениям.

В большинстве  же индивидуальных случаев совесть  проявляется как моральная реакция  на действительное или замышляемое  отклонение от нравственного закона. А поскольку эта моральная  реакция в лучшем случае лишь частично осознанна, то при всей своей моральности она не может претендовать на этическое значение. Это значение совесть приобретает тогда, когда она рефлексивна, то есть включена в сознательное обсуждение".

Юнг советует при  коллизиях долга и совести  отдавать большее предпочтение своему внутреннему голосу совести, как первичному, более древнему феномену, авторитет которого всегда стоял выше человеческого рассудка.

В связи с  этим положением Юнга желательно и  в деловом общении больше обращать внимание на непроизвольные, спонтанные жесты партнера, не совпадающие с вербальной информацией. А в сложных конфликтных ситуациях прислушиваться и к своим внутренним интуитивным спонтанным психическим ощущениям.

Это важно еще  и потому, что в партнерских  отношениях делового общения возможно проявление так называемой синхроничности. Феномен синхроничности, по мнению Юнга, состоит в том, что любой психоидный архетип имеет тенденцию локализоваться не только в отдельной личности, но и воздействовать на ее ближнее окружение "через подпороговое восприятие мельчайших признаков данного аффекта".