Социальная работа с детьми-инвалидами

 

Дети, достигшие 18-летнего  возраста, овладевшие элементарными  трудовыми навыками и имеющие возможность по заключение МРЭК работать, при наличии родителей других законных представителей, выбывают к ним. Трудоустройство лиц с особенностями психофизического развития осуществляется в соответствии с законодательством РФ.

 

Дети, достигшие 18-летнего возраста и оставшиеся без попечения родителей, переводятся в соответствующий дом-интернат для взрослых, по путевкам комитета по труду, занятости и социальной защите.

5. Дети в психоневрологических интернатах

 

Система государственных  интернатов в России в том виде, в каком она существует сейчас, абсолютна «закрыта». То, что происходит сегодня в психоневрологических интернатах и какие это имеет последствия для общества, заставляет нас специально остановиться на этом вопросе. Если ребенка с серьезными нарушениями развития сдают в интернатное учреждение, то жизнь его протекает по следующему сценарию.

Сначала он попадает в Дом ребенка. Имеющиеся у него нарушения развития значительно усугубляются, что вызвано отсутствием материнского тепла, дефицитом внимания, игр, необходимых занятий – ведь даже у здоровых детей, попадающих в Дом ребенка, неизбежно закладываются задержки развития, и их физическое и психическое состояние начинает ухудшаться. Однако эти учреждения в рамках системы здравоохранения еще как-то заботятся о развитии таких детей. Первое страшное надругательство над ребенком и его правами происходит, когда ребенку исполняется 4 года: решается, кто из детей «подлежит обучению», а кто — нет. Более здоровые дети переводятся в интернаты системы образования с перспективой дальнейшего обучения, а менее здоровые — в детские психоневрологические интернаты системы социальной защиты, где никакого дальнейшего образования не предполагается.

Такой интернат в лучшем случае напоминает «склад»; здесь с ребенком фактически никто не занимается, так как его развитие и улучшение состояния считается невозможным. Худшие варианты интернатов мало, чем отличаются от концлагерей. Документальный фильм о том, что происходит в некоторых интернатах, был показан на Западе и произвел настолько сильное впечатление, что обсуждается уже на протяжении многих лет. Зарубежным наблюдателям удалось попасть в несколько российских интернатов такого типа и описать то, что там происходит.

Ребенка, попавшего в интернат, общество фактически вычеркивает из числа живых. Если он даже выживет в подобных условиях, шансов на улучшение его состояния нет, и ребенок обречен, всю оставшуюся жизнь провести «за высоким забором» на иждивении государства (а жизнь в таких условиях, как правило, недолгая). Только в  Санкт-Петербурге более 3500 детей, жизнь которых проходит по такому сценарию; причем в эту цифру не входит множество детей, умирающих в первые несколько месяцев после попадания в подобный «отстойник». Жизнь там напоминает тюремное заключение, как по условиям содержания, так и по тому, что решение об интернировании принимается помимо воли содержащегося там ребенка. Дети с серьезными нарушениями развития, особенно нуждающиеся во внимательной и серьезной ранней помощи, погибают здесь довольно быстро. Известно, что из детей с синдромом Дауна (а это далеко не самое серьезное нарушение развития: большинство этих детей на Западе прекрасно живут в семье и интегрируются в обществе) в наших интернатах, по оценкам специалистов, 40% умирают на первом году жизни; до взрослого же возраста доживает едва ли каждый десятый.

Отметим также распространенное явление: в российские интернаты для детей  с нарушениями развития (относящиеся  как к системе образования, так  и к системе социальной защиты) зачастую попадают и дети со сравнительно легкой степенью психоинтеллектуальных нарушений. Как правило, это вызвано некомпетентностью определенной категории специалистов (прежде всего, детских психиатров и других специалистов, участвующих в решении судьбы такого ребенка и не знакомых с современными представлениями о реабилитации таких детей), характерной для России, и вытекающей отсюда широко распространенной гипердиагностикой.

Чем дольше находится  человек в таком интернате, тем  более он утрачивает шанс вырваться когда-нибудь из этой системы в обычную жизнь (по достижении 18 лет воспитанники детских психоневрологических интернатов попадают в интернат системы соцзащиты для «психохроников»). Особенно страдают те, кто попал в интернат в детском возрасте. Известно, что при любом интернировании детей, их изъятии из нормального сообщества впоследствии приходится неизбежно тратить огромные усилия и средства, чтобы возвратить их обратно в общество и адаптировать к нормальной жизни. Ведь даже выпускники интернатов системы образования, куда попадают дети без особых проблем, сами, без дополнительной поддержки, практически не могут вжиться в общество (менее 5% выпускников детских домов овладевают постоянной профессией, 30% встают на криминальный путь, 20% становятся бомжами, 10% кончают жизнь самоубийством).

Из социальной пенсии, которая прежде целиком «накапливалась»  на счету ребенка в интернате  и предназначалась на его поддержку  в случае гипотетического «выпуска», теперь 75% передается интернату. На счету  ребенка накапливается лишь 25%; это является косвенным подтверждением того, что никакого «выпуска» ребенка из такого интерната с самого начала и не предполагается.

С сожалением приходится констатировать, что даже при достаточном  и регулярном финансировании дети-инвалиды в государственных учреждениях находятся в бедственном положении. Зачастую они не обеспечены полноценным питанием, одеждой, обувью, мягким инвентарем, мебелью; не обеспечиваются в необходимом количестве медикаментами, слуховыми аппаратами, очками, вспомогательными бытовыми средствами для ухода и передвижения. Широко распространены нарушения их имущественных и жилищных прав. Многие здания интернатных учреждений для детей-инвалидов нуждаются в капитальном и текущем ремонте, санитарное состояние помещений неудовлетворительное.  Руководители интернатных учреждений не выполняют своих обязанностей по защите прав детей-инвалидов, в результате чего многие из них не получают алиментов, пенсий, пособий, за ними не закрепляется жилье. Не решается проблема обеспечения жильем инвалидов из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Дети-инвалиды с серьезными нарушениями развития, проживающие  в интернатах Минтруда, не получают образования, поскольку подавляющее  большинство данных интернатов не имеет  статуса образовательных учреждений, условий и ресурсов, которые предусмотрены законодательством об образовании.  При этом свыше 40% этих детей, в нарушение закона, признаются не подлежащими никакому обучению. Для этих детей не предусматривается какого-либо педагогического персонала, что приводит к нарушению их права на воспитание. Тем самым дети подвергаются «психологическому насилию, отсутствию заботы и небрежному обращению», «бесчеловечному и унижающему достоинство обращению», подпадающему под соответствующее определение «Конвенции о правах ребенка» (ст.19 п.1 и ст. 39), на что многократно указывалось российской и международной общественностью в течение нескольких лет.

 

 

 

6. Дети инвалиды  в семье

 

Нарушение приоритетов  приводит к тому, что на ребенка  с проблемами развития, живущего в семье, выплачивается лишь небольшая социальная пенсия, но для него нет ни детских садов, ни школ; по сравнению с обычными детьми он чудовищно обделен. Надо учесть, что мать, имея такого ребенка, как правило, работать не может. Нередко подобные семьи распадаются. В итоге семья зачастую фактически остается без кормильца, его отсутствие не может быть скомпенсировано мизерной социальной пенсией.

Средства на образование и реабилитацию детей в России распределяются только через государственные учреждения: на здорового ребенка выделяются соответствующие средства через детский сад, школу, учреждения профессионального образования. Но поскольку государство не создает никаких учреждений для детей с серьезными проблемами развития, живущих в семье, на такого ребенка средства не расходуются вообще. Такому ребенку, оставленному в семье, государство предлагает лишь медицинские услуги: временно помещает его в психиатрический стационар или оказывает медикаментозную помощь амбулаторно — вопреки очевидному факту, что проблемы такого ребенка невозможно хоть сколько-нибудь серьезно решить только медицинским путем, без специальных психолого-педагогических занятий. Такую ситуацию можно охарактеризовать как «зону двойного наказания»: государство не создало для таких детей жизненно необходимых услуг, которые «автоматически» имеют остальные дети,— детских садов, школ, досуговых учреждений; и поэтому до них так и не доходят деньги налогоплательщиков, которые государство обязано выделять на эти цели.

О профессионализации как следующей стадии социализации подростков с серьезными нарушениями развития в нынешних условиях говорить не приходится: мастерских предпрофессиональной подготовки для них в стране не существует. Эти подростки не имеют надежды на социализацию и включение в общественно-полезный труд. Их перспектива – сидение дома при стареющих родителях, а после смерти родителей – тот же психоневрологический интернат.

Детям-инвалидам, оставшимся в семье, реально достается очень  небольшая часть того, что положено им по праву. В особенно бедственном положении находятся семьи, воспитывающие таких детей в регионах России и российской глубинке, где дети лишены даже тех социальных льгот и медицинской помощи, которые необходимы для поддержания жизни. В ряде регионов вопреки требованиям законодательства медицинская помощь детям-инвалидам оказывается исключительно на платной основе, что полностью исключает возможность ею воспользоваться для сотен тысяч бедствующих российских семей; лекарства бесплатно практически не отпускаются даже детям-инвалидам, больным сахарным диабетом и бронхиальной астмой, что создает угрозу их жизни. Детям, страдающим сердечно-сосудистыми заболеваниями, оперативное лечение проводится либо согласно установленным для регионов квотам либо за счет родителей. Детские учреждения не укомплектованы врачами, медсестрами и другими специалистами. Неудовлетворительно  выполняются  требования  закона о  санаторно-курортном лечении детей-инвалидов.

Остро стоит вопрос обеспечения  несовершеннолетних инвалидов специальными средствами передвижения. Дети не обеспечиваются даже инвалидными колясками. В большинстве регионов дети-инвалиды не обеспечиваются автотранспортными средствами. Положение усугубляется тем, что с 1995 г. Правительство Российской Федерации вопреки требованиям закона не определило порядок и условия предоставления автотранспортных средств и выплаты компенсации стоимости транспортных расходов.

Детям-инвалидам не созданы условия  для без барьерного доступа к  жилым зданиям, образовательным, здравоохранительным учреждениям, спортивным сооружениям, местам отдыха и учреждениям культуры, для них не приспособлен общественный транспорт. Это еще одно серьезное препятствие к реализации возможности вести полноценный образ жизни.

Несвоевременно производятся выплаты пособий гражданам, имеющим детей-инвалидов. Во многих субъектах Российской Федерации не выполняются требования законодательства о предоставлении семьям, имеющим детей-инвалидов, льгот по оплате жилья, коммунальных услуг и пользования телефоном. Нормы закона о льготном порядке предоставления жилья и улучшении жилищных условий семьям, имеющим детей-инвалидов, не выполняются практически нигде.

Таким образом, семьи  детей с нарушенным развитием, отважившиеся воспитывать ребенка дома, «наказываются» полным отсутствием системы поддержки. Такая политика, продолжающаяся со времен СССР, провоцирует изъятие детей из семьи и помещение их в нечеловеческие условия. Получается, что государство тратит огромные деньги на поддержание системы «дорогих похорон» вместо того, чтобы поддерживать семью, воспитывающую ребенка с нарушениями развития. В результате семьи попадают в зону риска, стремительно растет слой социально депривированных, отчаявшихся родителей; здесь скрывается мощный очаг социальной напряженности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

7. Система социальной помощи семье, имеющей ребенка с ограниченными возможностями.

 

Социальный работник является связующим  звеном между семьей ребенка, имеющего ограниченные возможности, и субъектами семейной политики (органы государственного управления, трудовые коллективы, общественные, общественно-политические, религиозные организации, профсоюзы, общественные движения). В функции социального работника входят организация юридической, медицинской, психолого-педагогической, материальной и другой помощи, а также стимулирование усилий семьи по приобретению экономической независимости в условиях рыночной экономики.

Психолог занимается диагностикой проблем психологического климата  в семье, консультированием и  коррекцией психологического состояния  и поведения членов семьи, анализом обстановки вокруг семьи, по необходимости — работой с окружающими.

Органы народного образования  проводят обучение ребенка (составление  и коррекция индивидуальных программ, анализ качества, организация общения  ребенка со сверстниками), занимаются устройством других детей в детские учреждения, специальные детские сады, а также вопросами профориентации, трудоустройства, оформлением в специализированные учреждения.

Органы здравоохранения  берут на учет, составляют характеристики семьи с учетом всех ее членов; занимаются диспансерным наблюдением, рекомендациями по профориентации и трудоустройству, санаторно-курортному лечению, оформлению документов, по медицинской технике, оформлением в специализированные учреждения, реабилитацией.

 

Органы социальной защиты вносят изменения и дополнения по социальному обеспечению, предоставляют  льготы и услуги, организуют материальную и другие виды помощи, санаторно-курортное  лечение, корректировку действий, оформление в специализированные учреждения. Органы социальной защиты состоят из: центра трудоустройства (трудоустройство матери и отца); предприятия по организации работы на дому; центра профориентации (профориентация ребенка с ограниченными возможностями).