Социология Г. Спенсера

Какова «причина» движения жизненных форм? Следуя ньютонианской (деистической) картине мира, Спенсер постулирует существование божественного источника движения, но схема порождения структурированного многообразия остается одинаковой для неорганического, органического и суперорганического миров: рост агрегатов, дифференциация составных частей, интеграция единиц посредством усиления взаимозависимости и централизации функций, адаптация — внутренне согласованное функциональное единство системы. Например, рост организации приводит к увеличению многообразия видов ее деятельности и, следовательно, структурной дифференциации, обособлению частей и усилению их координации. Если рост агрегата поддерживается балансом его структурной дифференциации и централизации, то его развитие получает новый импульс. Если же рост агрегата не подкрепляется усложнением функциональной согласованности, он обречен на «диссолюцию».

Этапы эволюционного процесса связываются Спенсером с усложнением агрегатов (формированием социальной структуры). В «Основаниях социологии» определяются три типа системных реквизитов, обеспечивающих жизнедеятельность общественного организма: 1) оперативная система (система поддержки или промышленная система); 2) дистрибутивная система (коммуникация и торговля); 3) регулирующая ('или политическая) система. Аналогия с организмом прослеживается в данном случае вполне отчетливо: условиями существования любого организма являются питание, обмен веществ и нервная система. Эта трихотомическая схема применительно к социальному организму преобразуется в дихотомическую: регулирующая функция в процессе эволюции должна приобретать диффузный характер — так сознательное регулирование становится «разлитым» по всему организму и формируется sensorium socialis. В промышленной системе создается специфическая функция контроля, действие которой обеспечивается денежно-кредитной системой. Спенсер имеет в виду взаимозаменяемость регулятивной функции в общественной структуре — тезис, который получит детальную разработку в структурно-функциональной социологии второй половины XX века: одинаковые функции могут выполняться разными социальными институтами (например, социализация осуществляется семьей, школой, средствами массовой информации, армией). В примитивных сообществах оперативная, регулирующая и дистрибутивная функции сохраняются в состоянии синкретичной неразличенности (например, архаичная семья выполняла производственную, репродуктивную, сексуальную функции, функцию культурной трансмиссии, социализации; современная нуклеарная семья и брачные союзы более специализированы).

Основное внимание Спенсер уделяет регулирующей системе, имея в виду принципиальную для его мировоззрения проблему: отношения индивида и власти. Он показывает, что развитие регулирующей системы зависит от включенности агрегата в конфликт с внешней средой. Например, состояние войны способствует развитию репрессивных форм государственного управления, и в той степени, в какой эти формы обнаруживают собственную самодостаточность, они стремятся поддерживать свое существование войной, даже если она ничем другим не оправдана. По мере своего роста регулирующая система дифференцируется: ее военный комплекс (ориентированный на войну с внешним врагом) отделяется от административного (в центре внимания которого находятся задачи внутреннего контроля), процесс экспансии и централизации управления приводит к росту объема информации, необходимой для принятия решений, вся система становится столь катастрофически зависимой от ее внешних органов, что ее разрушение неизбежно. Оценка Спенсером функциональности войны непредвзята и объективна. Убежденный противник военной силы, он считает войну силой, способствующей развитию регулятивных и дистрибутивных систем в примитивных обществах, однако эта же сила приводит к подавлению эволюционного потенциала развитых высокоорганизованных обществ, которые уже прошли этап насильственного присвоения ресурсов. Спенсер пишет о «социальных метаморфозах»: переходе «военных» обществ в «промышленные» и, наоборот, милитаристском регрессе промышленных обществ. Схема социальной эволюции приобретает пульсирующий характер, где диапазон изменений задают централизация  децентрализация регулятивной системы.

Учение Спенсера было далеко от социального милиоризма – стремление совершенствовать общество. Он отрицал  даже продиктованное благими побуждениями стремление изменить ход эволюции.

Общественное развитие уподобляется Спенсером развитию организма ­ от простого и бесформенного к сложному и структурированному. Общества возникли из кочующей орды, росли и дифференцировались посредством интеграции «физиологических единиц». Например, первичная социальная группа — семья — при увеличении «массы» распадается на части, а затем обособленные части сливаются в более крупные агрегаты. Этот процесс сопровождается усложнением структуры социального тела. Интеграция  осуществляется параллельно усилению дифференциации и разнородности. Первая стадия социальной дифференциации принимает формы установления власти над недостаточно структурированным агрегатом. Вторая стадия дифференциации характеризуется обособлением «регулятивной» и «оперативной» частей общества — так возникают разделение труда и статусные различия. Третья стадия предполагает формирование управленческой иерархии и воинского сословия. На высокой ступени социальной дифференциации жизнь общества приобретает удивительное сходство с деятельностью организма. Каждый орган располагает средствами доставки ресурсов питания, переработки и связи с целым.

Формирование органа проходит, по Спенсеру, три стадии", аморфную, специализированную и интегрированную. На последней стадии функции организма столь дифференцированы, что ни одну из них нельзя отделить от организма без ущерба для его гомеостазиса. Специализация функций связывается Спенсером, прежде всего, с разделением труда.

Механизм социальной эволюции включает три фактора:

• люди изначально неравны по своим характерам, способностям, условиям жизни, в результате чего возникает дифференциация ролей, функций, власти, собственности, престижа;
• существует тенденция к усилению специализации ролей, росту социального неравенства (власти, достатка, образования);
• общество делится на экономические, политические, национальные, религиозные, профессиональные и т. п. классы, что вызывает его дестабилизацию и ослабление.

С помощью механизма социальной эволюции человечество проходит четыре этапа развития:

• простые и изолированные друг от друга человеческие общества, в которых люди заняты примерно одинаковой деятельностью;
• военные общества, характеризующиеся временной территорией, разделением труда, ведущей ролью централизованной политической организации;
• индустриальные общества, характеризующиеся постоянной территорией, конституцией и системой законов;
• цивилизации, которые включают в себя национальные государства, федерации государств, империи.

Главным в такой типологии обществ является дихотомия военного и промышленного общества. Ниже эта дихотомия по Спенсеру показана в табличной форме (табл. 1).

Согласно Г. Спенсеру, на первом этапе развитие обществознания находилось под полным контролем теологии, которая оставалась доминирующим видом познания и веры примерно до 1750 года. Затем в результате секуляризации общества теологии отказали в статусе привилегированной науки, и эта роль перешла к философии: не Бог, священник, а философ, мыслитель стали считаться источником (и критерием) истинного знания. В конце XVIII в. философов сменили ученые (естествоиспытатели), которые ввели в научный оборот эмпирическое обоснование истинности знаний, а не авторитет Бога или философии. Они отвергали философское обоснование истинности знаний как дедуктивную спекуляцию. В результате возникла позитивистская теория социопознания, которая включает в себя следующие основные положения:

• объективный мир дан человеку в форме чувственных явлений (ощущения, восприятия, представления), сам человек не может проникнуть в сущность объективного мира, а может только эмпирически описать эти явления;
• общество является результатом взаимодействия (а) сознательной деятельности людей и (б) объективных природных факторов;
• социальные явления (факты) качественно те же, что и природные явления, в силу чего методы естественно-научного познания применимы и в социологических исследованиях;
• общество подобно животному организму, оно имеет определенные органы-системы, взаимодействующие между собой;
• развитие общества является результатом увеличения численности людей, дифференциации и интеграции труда, усложнения прежних органов-систем и появления новых;
• наука представляет собой подлинное благо для людей, и развитие человечества непосредственно зависит от развития науки, в том числе социологической;
• социальные революции представляют для людей беду, являются результатом неправильного управления людьми, возникающим от незнания законов социологии;
• для нормального эволюционного развития руководители и ведущие классы должны знать социологию и руководствоваться ею при принятии политических решений;
• задача социологии заключается в выработке эмпирически обоснованных универсальных законов социального поведения, чтобы ориентировать его на общественное благо, разумный общественный строй;
• человечество состоит из разных стран (и народов), которые движутся по единому пути, проходят одни и те же этапы, а значит, подчиняются одним и тем же законам.

Таблица 1. Военное общество в сравнении с индустриальным

Критикуя позитивистское познание, Хайек пишет: «В соответствии с идеей познаваемости законов <...> предполагается, что человеческий ум способен, так сказать, взглянуть на самого себя сверху и при этом не просто понять механизм своего действия изнутри, а еще наблюдать за его действиями извне. Курьезность такого утверждения, особенно в контовской формулировке, состоит в том, что при открытом признании того, что взаимодействие индивидуальных умов может привести к возникновению чего-то, в определенном смысле превосходящего достижения, доступные отдельному уму, этот самый индивидуальный ум, тем не менее, объявляется не только способным охватить целиком картину общечеловеческого развития и познать принципы, по которым оно совершается, но также способен контролировать это развитие и направлять его, добиваясь таким образом, чтобы оно шло успешнее, чем было бы без контроля».

Социологический органицизм Г.Спенсера.

Появившись на свет, молодая наука социология — особенно в ее позитивистском варианте — вынуждена была идти по пути заимствования своих методов из других научных дисциплин. Во времена Спенсера такого рода альтернатива выглядела следующим образом: механика или биология? Многие социальные философы соблазнялись параллелями с классической ньютоновской механикой. Отталкиваясь от основных положений позитивизма, они настойчиво утверждали, что в обществе должны действовать те же самые силы, что и в физической (неживой) природе, а значит — и соответствующие им законы: тяготения мелкого к более крупному, маятниковые колебания и т. п.  Другие же, напротив, обратили свои взгляды на живую природу, считая, что законы, по которым она существует и развивается, значительно ближе к социальному порядку. Этот второй подход и получил название органической аналогии.

Вообще органическая аналогия как метод анализа имеет в социальных науках давние традиции, восходящие еще к Платону. Суть любого умозаключения, совершаемого по аналогии (от греч. analogia — соответствие, сходство) состоит в том, что знание, полученное из рассмотрения какого-либо объекта, переносится на другой объект, менее изученный, но сходный с первым по своим существенным свойствам, качествам. Такого рода умозаключения являются, вообще говоря, одним из главных источников научных гипотез. В частности, исследователи давно подметили множество сходных черт у человеческих общностей с живыми организмами и пытались использовать это сходство.

Можно считать, что органическая аналогия в социальных науках некоторым образом противостоит школам механистической аналогии: первая из них склонна относиться к обществу так же, как к природному явлению, которое существует и развивается независимо от человеческих желаний, намерений и планов; вторая же стремится рассматривать общество как продукт творения человеческого разума. Органическую аналогию нередко ассоциируют с консервативным мышлением, поскольку ее подходы предполагают, что социальные процессы нельзя изменить с помощью волевого вмешательства в них (а в каком-то смысле поступать так даже небезопасно). Механистическая же аналогия у многих ассоциируется с «социальной инженерией»: устройство и принцип действия любого механизма можно изучить, понять и усовершенствовать с помощью преднамеренных (то есть заранее спланированных людьми) изменений в этом устройстве.

Как можно догадаться, Г. Спенсер был последовательным сторонником первого из подходов — органической аналогии. Вообще это неизбежно следовало из его позитивистских позиций. Позитивизм, как мы не раз говорили, исходит из того, что окружающие нас явления — как в неживой, так и в живой и в социальной природе — подчиняются каким-то объективным, независимым от воли и сознания людей законам. Людям не дано вмешиваться в действие этих законов, изменять или переделывать их. Правда, следует отметить, что вовсе это не означает фатального бессилия людей перед действием законов. Наблюдая за природными социальными явлениями, регистрируя и анализируя их последовательности и взаимосвязи, они могут шаг за шагом открывать и понимать закономерности, а значит, в конечном счете — постепенно постигать смысл и механизмы действия этих законов. Такое понимание позволяет во все большей степени приспосабливать свои поступки и всю жизнь к действию этих законов, то есть вести себя более осмысленно и целенаправленно.

О том, что он рассматривает общество как особую разновидность организма, Спенсер заявляет, недвусмысленно и вполне определенно: «Мы имеем право смотреть на общество как на особую сущность; ибо, хотя оно, и складывается из дискретных единиц, тем не менее, постоянное сохранение в течение целых поколений и даже веков известного общего сходства в пределах занимаемой каждым обществом местности указывает на определенную конкретность составляемого ими агрегата».