Архитектоника ранних книг А.А. Ахматовой «ВЕЧЕР», «ЧЕТКИ», «БЕЛАЯ СТАЯ»

 

Большинство стихотворений «Вечера» непосредственно выражает сознание современной женщины из хорошего общества, с глубоким, утонченным внутренним миром, независимой, свободной в своем поведении, но свободной без вызова нормам и внешним приличиям. В «Песне последней встречи» (1911) речь идет не просто о встрече, а о том, о чем публично не рассказывают, тем более женщины. Встреча – это явствует из концовки – была интимной. Героиня уходит от человека, ставшего, как она поняла, к ней равнодушным. В стихотворении о «Снегурке» у нее холодели руки. Здесь «так беспомощно грудь холодела» [1, c. 29]. Женщина держится, пытается не выдать своего состояния, хотя, скорее всего, ее никто не видит: «Но шаги мои были легки» [1, c. 29]. А может быть, так констатируется контраст между нормальным физическим состоянием молодой женщины и ее душевным состоянием.

Другая точная деталь показывает, что и идти героине не так уж легко, но это опять-таки ее ощущение:

Показалось, что много ступеней,.

А я знала – их только три! [1, c. 30]

 Любовная тема, безусловно, доминирует и в «Вечере», и в последующих книгах молодой Ахматовой. Это чувство у нее никогда не предстает спокойным. Что отличает стихи Ахматовой о любви? Напряженность любовного чувства, пристальное вглядывание в различные психологические состояния лирической героини.

Из ранних стихов поэта «встает образ провинциальной девушки, подобно чеховской героине протестующей против душного, безрадостного существования среди чужих по духу людей» [18, с. 112].

Лирика Анны Ахматовой ассоциативна, она избегает говорить о чувствах прямо, предпочитая намеки. Мир Ахматовой чувственно реален – видим, слышен, осязаем. Ее мир веществен: «и пейзаж, и интерьер, и переживания она передает через тонкую выразительную деталь» [29, с. 17].

Сжала руки под темной вуалью…

«Отчего ты сегодня бледна?»

– От того, что терпкой печалью

Напоила его допьяна [1, c. 28].

Чувство любви, само по себе уникальное, получает у поэтессы дополнительную остроту и необычность, проявляясь в предельном кризисном выражении – взлета или падения, первой пробуждающей встречи или совершившегося разрыва, смертельной опасности или смертельной тоски. Поэт все время стремится занять позицию, которая бы позволяла предельно раскрыть чувство, до конца обострить коллизию, найти последнюю правду. Вот почему у Ахматовой появляются стихи, будто произнесенные даже из-за смертной черты. Но никаких загробных, мистических тайн они не несут. Любовь у нее почти всегда драматична, часто трагична.

Уже в самых первых стихах Ахматовой живет не только любовь любовников. Она часто переходит в другую, любовь-жалость, или даже ей противопоставляется, или даже ею вытесняется: «О нет, я не тебя любила, / Палима сладостным огнем, / Так объясни, какая сила / В печальном имени твоем» [1, c. 8]. Вот это сочувствие, сопереживание, сострадание в любви-жалости делает многие стихи Ахматовой подлинно народными, эпичными.

Разрыв с любимым гибелен для обоих.

Это песня последней встречи.

Я взглянула на темный дом [1, c. 31].

Эпитет «темный» в народно-поэтической символике связывается с изначальным хаосом, означает невезение и несчастье.

Только в спальне горели свечи

Равнодушно-желтым огнем [1, c. 31].

Образ свечи имеет разветвленную символику. Здесь наиболее актуальны значения «свеча-судьба» и «свеча-любовь» [29, с. 18]. Эпитет «желтый» означает враждебность, ревность, «незаконную» связь.

Черта многообразия, хаотичности мира ранней Ахматовой проявляется и в наличии различных художественных ипостасей автора. Героинь в «Вечере» много (канатная плясунья, русалка, крестьянка), в их образах, бесспорно, проявляется ахматовский:

Меня покинул в новолунье

Мой друг любимый. Ну так что ж!

Шутил: «Канатная плясунья!

Как ты до мая доживешь?»

Ему ответила, как брату,

Я, не ревнуя, не ропща,

Но не заменят мне утрату

Четыре новые плаща [1, c. 42 – 43].

Или:

Над засохшей повиликою

Мягко плавает пчела;

У пруда русалку кликаю,

А русалка умерла …

Замечаю все как новое.

Влажно пахнут тополя.

Я молчу. Молчу готовая

Снова стать тобой, земля. [1, c. 37].

Стихи Ахматовой удивительны, они просты и безыскусны, на первый взгляд. Но если вдуматься, то открывается их истинный смысл, и читатель понимает, что оказывается перед бездной чувств, эмоций, мыслей. Анна Ахматова сумела выразить в стихах все глубинные устремления человеческой души, все оттенки чувств и эмоций. И каждый, кто читает ее бессмертные произведения, удивляется, насколько близко и понятно ему все, о чем говорила поэтесса [31, с. 313].

Период творческого становления у Ахматовой, к счастью для нее и русской литературы, завершился успешно: сохранив собственный уникальный голос, поэтесса освоила широчайший культурологический контекст.

 

1.2 Особенности построения текстов

 

Пошаговое постижение и переживание трагедии жизни и в частности любви, характерное для первого издания «Вечера», в результате многолетних доработок книги, отраженных в композиционном изменении, особенно в выборе открывающих и заключительных стихотворений, сменяется емкими обобщениями, оценкой ситуации с высоты опыта ее преодоления. Цель столь кропотливых уточнений видится в стремлении автора со временем не столько передать конкретные страдания и боль, сколько отразить степень внутренней дисгармонии лирического субъекта, ставшей отправной точкой поиска новых жизненных ориентиров. «Вечер», тем самым, мыслится не только как первая поэтическая книга Ахматовой, но представляется первым этапом сложнейшего внутреннего «делания» героини, неразрывно воссозданного во всех трех книгах.

Сборник «Вечер» – это «лирический роман» Ахматовой, развернутый в серии блестящих, эпических по весомости миниатюр в 12 – 20 строк, повествует на первый взгляд о традиционном, неизбежном во всех любовных историях: о встречах и расставаниях героини с любимым, о конфликтах чуткости и черствости, беззащитности и косности, о неизменных обманах и разочарованиях [28, с. 236].

Неповторимо было слишком многое в ситуациях любовного романа в ее лирике. Прежде всего – сценичность конфликтов, драм, кратких диалогов, обмена репликами, драматизм без мелодрам: «Сжала руки под темной вуалью... / «Отчего ты сегодня бледна?» [1, c. 28]; «Как соломинкой пьешь мою душу. / Знаю, вкус ее горек и хмелен»; «Моя рука, закапанная воском, / Дрожала, принимая поцелуй» [1, c. 28].

Он увлекателен, этот роман, прежде всего своей стыдливостью, возвышенностью. Элементы сюжетности, смены масок, игры есть в этом романе. Но еще важнее – разнообразие нюансов эмоций, радостей, тревог, подозрений, заклинаний. Излюбленный стихотворный размер Ахматовой – дольник (с его запинками, сбоями, пропусками логических звеньев, явной неплавностью) – лучше всего подходил для передачи устной речи.

Стихи сборника «Вечер», складываясь в биографию лирической героини, «отстаивали достоинство, глубину любовного чувства, свободу волеизъявления творческой личности, открытость и полноту доверия читателю, вписываясь в контексты споров эпохи о назначении человека, смысле и свободе творчества» [15, с. 2].

Самая характерная особенность поэзии Ахматовой – строгость, сдержанность в выражении чувства, обнаруживающие душевную стойкость, внутреннюю силу, достоинство. Чувство редко выражается прямо, «обычно оно передается косвенно, через деталь мира внешнего» [4, с. 102].

Время действия анализируемого сборника «Вечер» (вечер) характерно для всей ахматовской лирики.

В.М. Жирмунский отмечает «разговорный стих (прозаический рассказ с возгласами), преобладание сравнений над метафорами, переживание огромных душевных событий на фоне повседневности и передачу этих переживаний через предметы внешнего мира» [12, c. 9].

Для Ахматовой характерны короткие фразы, объем стихотворений в 3 – 4 строфы, значительная роль союзов – лаконизм, энергия выражения. Три главные семантические сферы, очень плотные, часто взаимосвязанные, с центрами «песня», «молитва», «любовь» [27, с. 77].

Так, молчание у Ахматовой часто бывает следствием любовной муки и предвестником песни. Песенный дар часто становится предметом молитвы. Героиня молится не только за себя, но и за других. Ее жертвенная молитва 1915 г. – за родную страну.

В стихотворении «Молюсь оконному лучу…» (1909) у ее молитвы необычный адресат:

Молюсь оконному лучу –

Он бледен, тонок, прям.

Сегодня я с утра молчу.

А сердце – пополам.

На рукомойнике моем

Позеленела медь.

Но так играет луч на нем,

Что весело глядеть.

Такой невинный и простой

В вечерней тишине,

Но в этой храмине пустой

Он словно праздник золотой

В утешенье мне [1, с. 23] .

О душевном состоянии ничего не сказано, только «сердце – пополам». Остальное чудесным образом понятно без объяснений. Простая бытовая вещь, рукомойник, преображается игрой солнечного луча воображением лирической героини в «праздник золотой» и даже «в утешенье». Обыденная деталь становится значимой. Звонкий слог, легкий ритм, простая лексика оттеняют? заговаривают горе, первое слово и последняя строка как будто закольцовывают композицию стихотворения, лечат отчаянье [10, с. 129].

Луч солнца в дальнейшем варьируется: это может быть луч солнца, зари, луны, звезды. Луч солнца определяется по времени, цвету, объему (первый, последний, желтый, тонкий, тяжелый) и воспринимается как «благословенье Бога». Лучи луны связаны с иными настроениями: с грустью, безнадежностью, страхом; зеленые лучи луны обладают колдовской силой. В сравнениях с лучом овеществляется состояние и действия героини. Героиня и сама может становиться лучом:

Я к нему влетаю только песней

И ласкаюсь солнечным лучом. [1, c. 24].

Луч у Ахматовой получает и такие определения: бледен, тонок, прям. Или: «Первый луч – благословенье Бога» [1, c. 23].

Определения аналогичны портретным характеристикам героини:

Щеки бледны, руки слабы…[1, c. 41].

Для ахматовской героини характерна способность молчать. Это и обычная сдержанность, это и способ стойко переносить боль разлуки с героем и Музой.

Тема будущей вины контрастирует с определениями луча – двойника героини. Такой невинный и простой в вечерней тишине. Простой – вечерней и полночной, по эмоциональной окраске – тревожной, жуткой. Горчайшей, по времени появления – девственной великой, пустой, с серебряным звоном, узорной острота чувств необходимое условие поэтического творчества для Ахматовой.

Простота – условие честности и верности по отношению к родной стране. Тишина, в которой происходит действие первых стихов, у Ахматовой характеризуется по времени. Иногда определения бывают более сложными. Эпитет в той тишине, почти что виноградной может обозначать пьянящую вечернюю тишину. Узорная тишина может быть связана с природой, с обстановкой Царского Села. У Ахматовой тишина наделена даром речи: она говорит, слышит, отвечает, спорит, поет, пророчит [27, с. 78].

Драматургическое начало входит в лирику Ахматовой, придавая ей особенную напряженность и выразительность звучания, приближая ее к живой жизни. Судьбы лирических героев решаются в ходе движения сюжета. Ощущается внутренний ритм, с каждой строкой повышается интонация. Драматизм содержания влечет за собой и драматическую форму: в стихотворениях чередуются монолог  и диалог, что придает зримость совершающейся на наших глазах драме. Финал лирического сюжета напоминает последний акт трагедии. Изобразительные средства «отличаются лаконизмом и известной скупостью, глубина переживаний героев и сложность их отношений вложены поэтессой в жест и действие» [5, c. 18].

Главное в ранней поэзии Ахматовой – ощущение неспокойности мира, предчувствие грядущих бурь и катастроф. Все это определяет глубинную трагичность ее лрики, ощущение хрупкости счастья и человеческой жизни [6, с. 15].

В предреволюционную поэзию лирика Ахматовой вошла свежей струей искреннего чувства. Верная заветам Пушкина, Ахматова с самого начала творческого пути стремилась к простым и точным образам [19, с. 39].

Вот ее стихи о Пушкине-лицеисте. В них всего восемь строк, но и из них образ юного поэта выступает необыкновенно живо:

Смуглый отрок бродил по аллеям,

У озерных грустил берегов,

И столетие мы лелеем

Еле слышный шелест шагов.

Иглы сосен густо и колко

Устилают низкие пни…

Здесь лежала его треуголка

И растрепанный том Парни.

(1911) [1, c. 26].

Как удачно выбрано слово «лелеем». Не слышим, не помним, а именно лелеем, т.е. любовно бережем в своей памяти. Аллеи, озеро, сосны – живые приметы Царскосельского парка. Глубокое раздумье Пушкина выражено двумя деталями: он отбросил от себя недочитанную книгу и она рядом с лицейской треуголкой лежит на земле. Фраза «Еле слышный шелест шагов» подбором самих звуков передает шелест опавшей листвы.

Прием контраста, нередко используемый молодой поэтессой, свидетельствует о растущем мастерстве психологизма [7, с. 20].

Итак, в первом сборнике поэзии Ахматовой часто совмещаются противоположные начала: прихотливые изгибы чувства, тончайшие психологические переживания, обостренное внимание к оттенкам красок, состояниям человеческой души. Стремление запечатлеть, «остановить» мгновение». За пределами тесного круга ахматовских строф вырастает обширный мир переживаний и событий, поэтесса раскрывает  движение чел души в небольшом лирическом стихотворении, иногда даже в отдельной строфе. Чаще всего Анну Ахматову привлекают изменения, совершающиеся в глубинах человеческого сердца, еще не определившиеся, а только наметившиеся, едва уловимые сочетания противоположностей.

Выводы:

В стихах первого сборника «Вечер» А.Ахматовой присутствует нечто похожее на большой роман. Действительно, там есть герои Она и Он, их психологические портреты, история отношений, сюжеты чувств. И неизменно – неразделенность чувства, разлука, «невстреча» [11, с. 130].

Содержание жизни героини – любовь, все ее оттенки – от предчувствия любви до «страсти, раскаленной добела». «Вечер» – книга сожалений, предчувствий заката (характерно само название сборника), душевных диссонансов. Здесь нет ни самоуспокоенности, ни умиротворенного, радостного и бездумного приятия жизни. Это – лирика несбывшихся надежд, разочарований, «изящной печали», как сказал Городецкий [26, с. 326].

Своеобразие архитектоники дебютной книги Ахматовой проявляется в том, что от стихотворения к стихотворению улавливаются тонкие оттенки чувств и эмоций, определяется их внутриличностная подоплека. Композиция сборника выстраивается в соответствии с сюжетной линией – стремлением поэтессы отразить мир душевных переживаний лирической героини.