Лирический герой цикла «Страшный мир»

Оглавление:

 

   Введение ……………………………………………………………………..3

I. Своеобразие мира и лирического героя цикла «Стихи о Прекрасной

    Даме» ………………………………………………………………………..4

II. Лирический герой цикла «Страшный мир»……………………………..13

    Заключение …………………………………………………………………26

    Список использованной  литературы……………………………………..28

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение:

 

Избранная мною тема для исследования и изучения  «Духовный путь лирического героя в поэзии А. Блока»  является актуальной и интересной, так как произведения Блока и в наше время очень востребованы среди читающих кругов.  Блок необычайно много может дать современному читателю – тому, кто услышит его живой, не слабеющий с годами, юношеский страстный голос. В творчестве Блока наш читатель не сможет не различить и не почувствовать того, что чуждо тлению, что всегда будет принадлежать не только к прошлому и настоящему, но и будущему, - «волю к подвигу», «веру в людей», ту жажду «единства с миром», в утолении которой поэт видел высшее торжество и высшее счастье человека.

 

Изученная  литература помогла мне наиболее глубоко проникнуть в суть поэзии Блока, понять и изложить её. Огромная по объёму информация содержится в книге Бориса Соловьёва «Поэт и его подвиг», посвящённой творчеству великого русского поэта, его судьбе и его времени. А также я пользовалась такой литературой, как «Творчество А. Блока» (Тимофеев Л.И.), «Александр Блок» (Турков А.), «Русская литература ХХ века. Очерки. Портреты. Эссе» (под редакцией Кузнецовой Ф.Ф.) и т.д.

 

Цель работы: проследить эволюцию лирического героя в поэзии А. Блока.

Основные задачи: изучение и анализ стихотворений из циклов «Стихи о прекрасной даме» и «Страшный мир».

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

 

 

 

I. Своеобразие мира и лирического героя цикла «Стихи о Прекрасной

    Даме»

 

Реакционная литература конца  ХIХ и начала ХХ века чрезвычайно резко противопоставляла традициям реализма совершенно иную творческую систему. На ней сказалось влияние философа и поэта В. Соловьёва (1853 – 1900), выдвинувшего в своём творчестве тему двух миров – земного и нездешнего:

Бескрылый дух, землёю полонённый,

Себя забывший и забытый бог…

Один лишь сон – и снова окрылённый

Ты мчишься ввысь от суетных тревог.

 

Неясный луч знакомого блистанья,

Чуть слышный отзвук песни неземной,-

И прежний мир в немеркнувшем сиянии

Встаёт опять пред чуткою душой.

 

Один лишь сон, и в тяжком пробужденье

Ты будешь ждать с томительной тоской

Вновь отблеска нездешнего виденья,

Вновь отзвука гармонии святой.

                                                                                             [6,80]

В творчестве Вл. Соловьёва центральное место занимал мистический образ «Девы радужных ворот», «Царицы», «Таинственной подруги», носительницы «вечной женственности»

Знайте же, вечная женственность ныне

В теле нетленном на землю идёт. 

                                                                                             [6,163]

Образ поэта в его трактовке – образ служителя, жреца «Девы» и «Царицы»:

Вся в лазури сегодня явилась

Предо мною царица моя.

Сердце сладким восторгом забилось,

И в лучах восходящего дня

Тихим светом душа засветилась,  

А в дали догорая, дымилось

Злое пламя земного огня.

                                                                                           [6,62]

Все эти образы и темы  Вл. Соловьёва были усвоены символистами, в частности и А. Блоком. Но чрезвычайно своеобразная фигура этого  философа – мистика, применявшего Апокалипсис к анализу международного положения своего времени, предсказывавшего скорее наступление Страшного суда и появление антихриста, была, по сути дела изолированной от литературного движения тех лет, да и не могла быть иной, поскольку периодические галлюцинации религиозного характера, почтительно воспринимавшиеся окружающими, вообще выводили  Соловьёва за пределы нормальной человеческой деятельности. [7,15]

Идея вечной и всепобеждающей женственности В. Соловьёва как проявление мудрого женского начала, источника чистой бессмертной красоты трансформируется в поэтическом мире Блока в образ Прекрасной Дамы.

Первая книга поэта – «Стихи о Прекрасной Даме», - появившаяся накануне революции 1905 года, казалась многим современникам совершенно чуждой окружающей жизни и вдохновлённой любовью, принявшей характер религиозного служения. Однако много лет спустя, размышляя о произведениях древнеримского поэта, Блок косвенно характеризовал  и свою первую книгу: «Стихотворения, содержание которых может показаться

совершенно отвлечённым и не относящимся к эпохе, вызываются к жизни самыми неотвлечёнными и самыми злободневными событиями…

                                                                                                 [4,62]

Соловьевске идеи «двоемирия», сочетание материального и духовного воплотились в этом цикле через сложную систему символов. Многопланов облик героини. С одной стороны, это вполне реальная, «земная» женщина.

 

Она стройна и высока,

Всегда надменна и сурова.

 

Герой видит её «каждый день издалека». На ней «сребристо-чёрный мех». Она скрывается «в тёмные ворота» и т. п. С другой стороны, перед нами – небесный, мистический образ «Девы», «Зари», «Величавой вечной жены», «Святой», «Ясной», «Непостижимой»… То же можно сказать и о герое цикла. «Я и молод, и свеж, и влюблён» - вполне земная самохарактеристика. А далее он уже «безрадостный и тёмный инок» или «отрок», зажигающий свечи. Для усиления мистического впечатления Блок щедро использует эпитеты с семантикой неопределённости (например: «призрачные», «неведомые тени» или «неведомые звуки», «надежды нездешние» или «нездешние ведения», «красота неизречённая», «непостижимая тайна», «грусть несказанных намёков» и т.п.)

Данный период творчества молодого Блока обусловлен бегством от действительности, так как, если судить по стихам о Прекрасной Даме, он жил в каком-то условном и вымышленном мире и подчас смотрел словно бы сквозь окружающую его природу, не замечая её и стремясь увидеть нечто иное, неуловимое, ускользающее от взора и тающее в лазури. Реальные и зримые черты пейзажа во многих стихах о Прекрасной Даме зачастую вытеснены теми фантасмагориями, которые порождены воображением мечтательного и мистически настроенного юноши:

             

                   … Из лазурного чертога 

                   Время тайне снизойти.

                   Белый, белый ангел бога

                   Сеет розы на пути…

 

  Таким образом, история земной, вполне реальной любви перерастает в романтико – символический мистико – философский миф. У него своя фабула и свой сюжет. Основа фабулы – «земное» (лирический герой) и небесное (Прекрасная Дама) противостоять друг другу и в то же время стремятся к единению, «встрече», что ознаменует преображение мира, полную гармонию. Лирический сюжет осложняет и драматизирует фабулу. От стихотворения к стихотворению происходит смена настроений героя:

радужные надежды уступают место сомнениям, ожидание любви – боязни её крушения, вера в неизменность облика Девы – опасению утраты её («Но страшно мне, изменишь облик Ты»).

Лирический герой цикла – рыцарь, готовый служить Прекрасной Даме, жадно страждущий грядущего преображения жизни. Также герой ощущает себя неотъемлемой частью буйствующей природы:

 

Пусть всем чужда моя свобода,

Пусть всем я чужд в саду моём –

Звенит и буйствует природа,

Я соучастник ей во всём!

                                                                                       [1,24]

В стихотворениях нет ни реальных жизненных ситуаций, ни встреч с людьми; перед читателем – какой-то туманный и неясный, холодный и чуждый мир, скорее луна, чем земля.

 

Душа молчит. В холодном небе

Всё те же звёзды ей горят.

Кругом о злате иль о хлебе

Народы шумные кричат…

Она молчит и внемлет крикам,

И зрит далёкие миры,

Но в одиночестве двуликом

Готовит чудные дары.

Дары своим богам готовит

И, умащённая, в тиши,

Неустающим слухом ловит

Далёкий зов другой души…

Так белых птиц над океаном

Неразлучённые сердца

Звучат призывом за туманом,

Понятным им лишь до конца.

                                                             3 февраля 1901 [2,24-25]

Смысл этого отрешения лирического героя от людей в его устремлённости к иным мирам, в глубочайшей неудовлетворённости реальной жизнью, в мечте об иной – мистической действительности, о чуде, которое должно озарить тусклый и бледный мир:

Бегут неверные дневные тени.

Высок и внятен колокольный зов.

Озарены церковные ступени,

Их камень жив – и ждёт твоих шагов.

 

Ты здесь пройдёшь, холодный камень тронешь,

Одетый страшной святостью веков,

И может быть, цветок весны уронишь

Здесь в этой мгле, у строгих образов.

 

 

Растут невнятно розовые тени,

Высок и внятен колокольный зов,

Ложится мгла на старые ступени…

Я озарён – я жду твоих шагов.

4 января 1902 г.      [1, 61-62]

В любом явлении повседневности поэт видит отсвет каких-то иных миров, и свои любовные переживания он переключает в план мистической символики, полной  таинственных и непонятных даже самому лирическому герою томлений и предчувствий.

Поэзия Блока приобретала исключительно осложненную, непонятную форму, в которой за внешней её значительностью и затруднённостью по существу скрывалось ограниченное содержание. Автобиографичность и своеобразную зашифрованность своих стихов конца девяностых – начала девятисотых годов сам Блок чувствовал настолько сильно, что под конец своей жизни хотел даже написать комментарий к этим стихам, «воспользоваться приёмом  Данте, который он избрал, когда писал "Новую жизнь"». Сохранившиеся наброски этого комментария позволяют с достаточной ясностью уловить процесс своеобразного перевода простых и реальных фактов и переживаний на язык туманных и расплывчатых мистических намёков.

Своеобразный лирический дневник интимных любовных переживаний, каким в основе своей являлось творчество Блока в этот период, крайне осложнён переключением в мистический план. Любовь  рисуется Блоком как обряд служения  чему-то  высшему; девушка, к которой обращены его любовные переживания, преображается в «Прекрасную Даму», воплощающую в себе «живую душу мира», его мистическую сущность. Отсюда и название всего цикла стихотворений этого периода: «Стихи о прекрасной Даме»:

Вхожу я в тёмные храмы,

Совершаю бедный обряд.

Там жду я Прекрасной Дамы

В мерцании красных лампад.

                                                                [2, 49]

Душа поэта восприимчива и чувствительна, он словно улавливает малейшие колебания чувств своей возлюбленной:

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо –

Всё в облике одном предчувствую тебя.

 

Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо,

И молча жду, - тоскуя и любя.

Весь горизонт в огне, и близко появленье,

Но страшно мне: изменишь облик ты,…

 

Лирический герой предстаёт перед читателем в разных образах; то он «рыцарь», то «инок», а то и просто «раб», воспевающий свою любовь:

 

А здесь, внизу, в пыли , в уничиженьи,

Узрев на миг бессмертные черты,

Безвестный раб, исполнен вдохновеньем,

Тебя поёт. Его не знаешь ты,

 

Не отличишь его в толпе народной,

Не наградишь улыбкою его,

Когда вослед взирает, несвободный,

Вкусив на миг бессмертья твоего.

                                                                                      [1,32]  «Российской  Венерой» назвал как-то поэт героиню «Стихов о прекрасной Даме»:

И мнилась мне Российская Венера

Тяжёлою туникой повита,

Бесстрастна в чистоте, нерадостна без меры,

В чертах лица – спокойная мечта.

…И странен блеск её  глубоких глаз… 

Припомним знаменитую картину Сандро Боттичелли «Рождение Венеры» - возникшая из пены, она плывёт в раковине к земле. «У богини идеальное  женское тело, но лицо подростка, лицо, не разбуженное для жизни, с кротким, затуманенным взором, - пишет исследователь искусства. – В её младенческой чистоте таится сама себя не осознавшая чувственность… Золотые волосы Венеры, извилистые, льнущие к её телу, напоминают шевелящийся клубок змей; эта невольная ассоциация придаёт предчувствие разрушительных страстей, которые принесёт с собой на землю это безгрешное и бездумное существо…»